Хоук прибыл в Киркволл поздней ночью. Скрываться не было смысла, в любом случае утром он добровольно обнаружит своё присутствие в городе, где его считают преступником. Письмо от Карвера лежало в кармане мантии и напоминало о брате каждую минуту.
"Каин, я под следствием, — писал Карвер. — Мне предъявляют обвинения в преступлении, которого я не совершал. Церковь ужесточает контроль и за решётку бросают всех, кто хоть как-то связан с магией. Родственников малефикаров и отступников казнят. Знаю, последнее время мы часто вздорили и после Глубинных троп, почти не виделись. Но знай, ты лучший из братьев во всём мире. Прости меня за всё, если можешь. Прощай. Твой брат Карвер".

Поступить по-другому Каин не мог. Вполне возможно, его ждёт ловушка, но если есть хоть крохотный шанс на спасение, он обязан его использовать. Его жизнь в обмен на жизнь брата. Знаменитый отступник вместо рядового храмовника — такой обмен непременно заинтересует Церковь.
Он беспрепятственно прошёл в город мимо всех постов стражи и вскоре оказался у знакомых дверей имения.

— О! Господин Хоук! — раздался радостный возглас Бодана.
Гном бросился к старому хозяину и раскинул руки для объятий.
— Рад тебя видеть, Бодан, — Каин склонился к гному и принял тёплое приветствие.
Бодан не сразу выпустил Каина из цепких рук, а когда отошёл, его глаза подёрнулись пеленой слёз.
— А где Сэндал? — спросил Каин. Ещё в Тевинтере он нашёл светящийся камень и думал при встрече подарить юному умельцу.
— Его забрали, — сказал Бодан, вытирая ручейки слёз, стекающие в пшеничные усы. — Храмовники сказали, что он маг.

— Сэндал — маг! — с негодованием воскликнул Каин. — Гном — маг! Церковь совсем рехнулась?
— Новая Настоятельница Церкви Киркволла Розамунда, сказала, что его надо усмирить, что он опасен.
— Что за бред, — Каин был крайне возмущён. Похоже, в Киркволле влияние Церкви проявлялось с особенным уродством. — Новая Настоятельница? Откуда она?
— Из Орлея, — ответил Бодан. — В Киркволле творятся ужасные вещи, господин Хоук. Люди напуганы. Настоятельница Розамунда фактически является Наместницей. Она управляет городом.
— Я хотел бы тебе помочь, Бодан, — с сожалением сказал Каин. — Но теперь, я мало что решаю.
— Я понимаю, господин Хоук.

— Откройте, именем Андрасте! — раздалось за входными дверями. — Немедленно!
— Быстро. Наверное, с самой пристани следили, — проговорил Каин и отправился к входным дверям.
Дверь распахнулась и на пороге перед Хоуком предстал вооружённый до зубов отряд храмовников во главе с Рыцарем-Командором Калленом Фростом. А рядом с ним, понурив голову, переминался с ноги на ногу Карвер Хоук.

— Господин Каин Хоук, вы арестованы по приказу Настоятельницы Церкви Киркволла, — сказал Каллен. — Сопротивление бесполезно, дом окружён.
Хоук посмотрел на склонённую голову брата и спросил:
— Я так понимаю, у тебя всё в порядке, Карвер?
— Прости, Каин, — еле слышно сказал Карвер и, шагнув к брату, одел ему на запястья магические кандалы. Массивные стальные обручи, зачарованные на постоянное поглощение маны.

Морской ночной бриз обдувал лицо, а солёные брызги из под киля корабля, то и дело окатывали мантию с чёрными птичьими перьями. Ещё час и корабль будет в порту. Вдалеке уже виднелись огни города и сигнальный маяк разливал тусклый свет по гладкой водной поверхности, указывая путь.
Душа, как птица с обрезанными крыльями, билась в груди, в беспомощности с болью ударяясь об израненное сердце. Без серых глаз, без его улыбки мир пуст. Исчезли принципы, идеалы, мотивации. Всё, что казалось таким важным, провалилось в пустоту, где мысли о нём, словно в замкнутом круге. Плевать. Пусть Преисподняя поглотит Бытие, лишь бы он был рядом.

Так он ещё не любил. Столько женщин, мужчин, столько случайных связей и ненужных знакомств. Он никогда их не считал. И вдруг, как в сладком сне, как в ослепительной мечте жизнь изменила цвет. Гнетущий серый, заляпанный отвратительной чернотой, преобразился, вспыхнув яркой радугой. После всех испытаний, лишений, боли и одиночества судьба дарила ему бесценный бриллиант, чистый и изумительно красивый. Редкостное богатство для обделённой души.

Он принял решение порывисто и опрометчиво, как всегда, не раздумывая, ни на секунду не сомневаясь. Судно зафрахтовали в тот же день. Ривейнский капитан не выдержал и десяти минут чар и обаяния ферелденского мага. И вот он, Киркволл. Такой сумрачный и неприветливый с узкой гаванью, в прошлом затянутой цепями, а позади брошенные на произвол судьбы убеждения и цели. Всё теряет значимость, если жизнь одного единственного, любимого в опасности.
— Фейнриэль, — позвал Андерс.
— Да, мессер Вэрэл.

Молодой маг с готовностью шагнул к своему старшему коллеге. Он решил сопровождать Андерса без раздумий, лишь только узнав о поездке. Помочь магистру Хоуку он считал своим долгом и делом чести. Андерс не стал отказывать мальчишке. Киркволл мог преподнести любые сюрпризы.
— Прикроешь нас Завесой, — сказал Андерс Фейнриэлю. — Не хочу в этом городе показываться кому-либо на глаза. Фенрис, ты готов?
Эльф согласно кивнул.
Андерс продолжал вглядываться в мутные очертания городских построек и представлять возможные варианты развития событий в Киркволле. А через некоторое время, он и его спутники, к удивлению дежурного матроса, исчезли с палубы корабля будто их и не было.

На заднем дворе имения Хоуков висела непроглядная тьма. Споткнувшись пару раз с упоминанием Искупительницы всуе, Андерс стряхнул с ладони крохотный зелёный огонёк. Вполне достаточное освещение для небольшого закоулка. Ключ от подвала втиснулся в замочную скважину и, щёлкнув три раза, благополучно справился с замком. Всё, как всегда. Андерс вспомнил, тот день, когда первый раз остался в этом доме. Насовсем. И слова Каина: "Я хочу тебя здесь и сейчас. Всегда". Он вложил в ладонь плоский ключ от подвала и нежно сжал пальцы в кулак: "Ты можешь приходить в любое время и не бояться храмовников". Андерс вспомнил его добрые глаза и завораживающую улыбку, спрятанную в мягкую чёрную бороду. В те дни счастье нельзя было измерить. Оно бушевало и искрилось, словно неугомонный морской прибой в ярких солнечных лучах. Каждый день, как сбывшаяся мечта, каждая ночь, как опьяняющее наслаждение. Невозможно насытиться друг другом. Счастье, как проявление состояния души, не поддаётся описанию, если можно просто быть рядом.
— Эй, — Фенрис легонько столкнул его с места, выводя из ступора нахлынувших воспоминаний.
Андерс вздрогнул и перешагнул порог.

Бодан был в полной растерянности, когда перед ним прямо из воздуха появились три человеческих силуэта и материализовались в живых людей.
— Господин Вэрэл, — еле выговорил гном.
— Не пугайся, старина, — Андерс похлопал Бодана по плечу.
— Господин Вэрэл, — с дрожью в голосе сказал гном. — Случилось несчастье.
— Что с ним?
Андерсу достаточно было взглянуть в глаза Бодана, чтобы осознать всю серьёзность недавних событий в особняке.

— Он в Казематах. Господин Карвер лично приходил арестовать его.
— Карвер? Арестовать? Ты что-нибудь понимаешь? — обратился Андерс к Фенрису.
Эльф отрицательно мотнул головой.
— Господин Вэрэл, а для вас господин Карвер оставил письмо, — сказал Бодан.
— Для меня? — искренне удивился Андерс, снова ища объяснения и поддержки в зелёных глазах эльфа.
— Это ловушка, — сделал вывод Фенрис из всего услышанного. — Карвер прекрасно знал, что ты последуешь за Хоуком. Наверное, храмовники здорово удивились, увидев Каина одного. Нам остаётся узнать, чего они хотят от тебя. Хотя угадать не сложно. Где это письмо, Бодан?
— В гостиной, на столе, — ответил гном.

Ровные чёрные строчки на ярко-белой поверхности гербового листа были, как приговор инквизиции, подписанный Настоятельницей Церкви.
"Андерс Вэрэл, если вы хотите сохранить жизнь Каину Хоуку, вы должны добровольно сдаться на милость Церкви и Создателя. Настоятельница Церкви Искупительницы Преподобная мать Розамунда".
Дочитав текст до конца, Андерс заторможено опустился в кресло придвинутое к письменному столу, а разорванный конверт и листок, так и остались в накрепко сжатой руке. Его отрешённый взгляд застыл на одной точке, ничего не различая перед собой.

Фенрис подошёл ближе и еле выдрал из подрагивающих рук мага письмо. Он быстро пробежал глазами от начала до конца рекомендаций Настоятельницы и сказал:
— Им нужен ты. По их представлениям казнь зачинщика переворота устрашит остальных бунтовщиков.
— Или наоборот, разозлит, — тихо сказал Андерс. — Церковь слепа в своей самости. Она ещё пытается отвоевать прежние позиции. Увы, это уже невозможно.

Прошёл час, второй, но Андерс продолжал сидеть в том же кресле. Он вспоминал Каина. Его лицо, руки, тело. В мельчайших подробностях, словно наяву касаясь и лаская любимого. Красивые платиновые глаза. Всегда яркие весёлые и чуть лукавые. Их притягательным металлическим блеском Андерс мог любоваться часами. Просто лежать рядом и смотреть, чуть касаясь кончиками пальцев сильного обнажённого тела. Любовник, друг, соратник в борьбе, для Андерса Вэрэла Каин Хоук был всем. Он верил, любил и защищал, так как никто другой и никакие революционные принципы не стоили такой жертвы.
— Держи, — послышалось со стороны.

Андерс поднял голову и перед глазами возникла бутылка из тёмного стекла.
— Где ты их берёшь? — спросил Андерс.
— Ворую, — с долей сарказма ответил Фенрис и присел рядом на табурет. Он отхлебнул из горлышка терпкого вина и задумался.
Утром Андерс Вэрэл отправится в Казематы и обратно уже не вернётся. В благородстве и праведности Ордена храмовников бывший тевинтерский раб теперь очень сомневался. Каина не освободят — это ясно, как день. Слишком серьёзную роль в движении сопротивления он играет. И Церковь не упустит возможности сразу избавиться от обоих. Если казнят одного, другой будет не только бороться, но и жестоко мстить. Лишние проблемы церковникам ни к чему.
— Ты не должен туда идти, — тихо сказал Фенрис.

— Хм, — Андерс усмехнулся, изучая вензель на старой бутылке. — Ты меня пожалел. Наверное, в Тевинтере все башни рухнули.
— Дело не в жалости, — серьёзно сказал Фенрис. — Каина не отпустят.
— Я знаю, — голос Андерса полный горечи и отчаяния, всколыхнул в душе эльфа и впрямь, что-то подобное сожалению.
— Тогда зачем жертва?
— Это самое малое, что я сейчас, для него могу сделать. Ты поступил бы также.
Фенрис молчал.
— Ты... — Андерс запнулся на полуслове. — Ты прости меня за тот случай. Словно наваждение какое-то. Я повёл себя, как...
— Я сам хотел, — вдруг перебил его Фенрис. Гладкая кожа на щеках эльфа подёрнулась лёгким румянцем. — Просто у меня... не важно, — он передумал делиться интимными подробностями, присущими одиночеству.
Андерс лишь бросил растерянный взгляд на эльфа и более не стал продолжать затронутую тему.
— Почему я должен умереть от руки церковного палача, а не на поле боя? — обратился он с вопросом к самому себе. — Наверное, это расплата Создателя за все мои грехи и богохульства.
Он запрокинул бутылку и большими глотками осушил половину. Вино приятно согрело внутренности, голова немного закружилась, но привычные замечания Справедливости в подсознании так и не возникли. Верховный Магистр был прав, ритуал усмирил Дух. Он безволен и инертен, и служит лишь одной цели.

Рано утром по площади Казематов шествовали двое. Человек и эльф. Один с посохом, другой с огромным двуручным мечом за спиной.
Они остановились около наряда храмовников и маг заявил:
— Я Андерс Вэрэл, маг-отступник, предводитель ордена "Свободных магов Тедаса" и тот, кто год назад взорвал вашу драгоценную Церковь.

Храмовники остолбенели. Перед ними стоял опаснейший преступник Тедаса, малефикар и убийца детей, последователь самого Чёрного Жреца Тевинтера. Именно, такие характеристики Андерсу Вэрэлу давала Церковь в назидание молодым храмовникам. Семеро парней в рясах с ужасом в остекленелых глазах взирали на исчадие ада представшее перед ними собственной персоной.
— У-у-у, — иронично протянул Андерс, заметив, что некоторые церковники попятились при его приближении. — Смотрю, меня здесь уважают. Не бойтесь, я вас не сразу убью, если устроите мне встречу с Рыцарем-Командором Калленом Фростом. Прямо сейчас.
Один парнишка, видимо самый молодой и неопытный, с радостью кинулся исполнять поручение, лишь бы быть подальше от страшного мага.
Каллен появился на удивление быстро, будто сидел где-то рядом и поджидал визитёра. Увидев Рыцаря в окружении дюжины охотников на магов, Андерс предупредительно вскинул ладонь и громко приказал отряду:
— Стоять!

Каллен подчинился воле мага. Отряд замер на месте.
— Доброе утро, Андерс, — поприветствовал мага Рыцарь-Командор.
— Для кого как, — ответил ему Андерс и без лишних прелюдий начал. — Я предлагаю вам обмен. Жизнь Хоука на мою жизнь. Берите меня со всеми потрохами, но через десять минут Хоук должен быть на свободе.
— А что нам помешает взять тебя не выполняя условий? — спросил Каллен, не торопясь с приказом о немедленном аресте. Он слишком хорошо знал Вэрэла, чтобы, сейчас, бросить людей в пожирающее пламя "Огненной бури".

— Вам помешает мой обгорелый труп, — ответил Андерс и на его выброшенной вперёд руке заполыхало багровое пламя — самая мощная магическая субстанция из всех огненных проявлений. Её высокотемпературная плазма была опасна для самого заклинателя. — А поскольку, я подозреваю, что ваша гнусная Церковь мечтает устроить показательную казнь, то вы многое потеряете, получив меня в жареном виде. Моя обезображенная голова на колу никого не впечатлит.
Каллен выжидающе молчал, сопоставляя шансы на успешную поимку мага. Молчал и Андерс, испытывая терпение храмовников.

— Ну, давай, Фрост, решайся! — вдруг, крикнул Андерс, усиливая смятение в рядах храмовников. — Хоук был приманкой. Вам нужен я.
Пристальный взгляд Рыцаря-Командора не отрывался от пылающей руки мага. Пламя разгоралось сильней пропорционально выплёскиваемой магом негативной энергии. Ещё немного и его мантия полыхнёт. Её Преподобие при таком исходе будет крайне недовольна.
— Приведите Хоука, — наконец-то, распорядился Каллен.
Двое храмовников с признаками хронической лириумной зависимости были приставлены к знаменитому чародею и произносили заклинание "Святой кары" через равные промежутки времени. Магические кандалы на руках и ногах узника были скованы цепями, таким образом, что пленник мог с трудом передвигаться.
— Андерс, нет, — онемевшими губами прошептал Хоук, увидев одинокую фигуру Вэрэла перед толпой храмовников.

— Снимите с него кандалы, — приказал Андерс.
Фрост медлил.
— Это честная сделка, Каллен. Я не собираюсь тебя обманывать, — как можно убедительней проговорил Андерс. — Пусть он уйдёт и я сдамся.
Каллен ещё подумал перед тем, как принять решение, но всё же уступил. Не верить Вэрэлу не было причин. В одиночку ему никогда не справиться с превосходящими силами. Маг искусен, но из двадцати охотников, хоть один да нанесёт ему смертельный удар.
— Снимите кандалы, отпустите узника, — скомандовал Рыцарь-Командор.
— Поклянись, что не тронете его, — Андерс требовал гарантий.
— Слово чести Рыцаря, — твёрдо прозвучал голос Каллена.

Через пару минут Хоук был свободен. Он оглянулся на своих тюремщиков и с некоторым сомнением двинулся в сторону Андерса. Ни под каким предлогом его не должны были отпускать, а значит, или Фрост блефует, или придумал что-то более изощрённое. Но Каин оказался не прав.
Он приблизился к Андерсу вплотную. Пальцы правой руки мага, охваченные огнём, неестественно побелели, словно живая плоть превратилась в раскалённый металл.
— Что ты делаешь, Андерс? — тихо, с полной безысходностью в голосе, проговорил Каин.
Андерс медленно опустил руку за мгновения справившись с самой неуправляемой стихией. Пламя покорно угасло и храмовники с опаской начали окружать магов.

Каин смотрел на склонённую голову и отсутствующий взгляд Андерса. Он добровольно, словно агнец для заклания, шёл в руки своих злейших врагов, которые преследовали его всю жизнь.
— Зачем, Андерс? — Каин хотел подойти ближе, но мелькнувшие перед глазами рясы оттеснили магов друг от друга.
— Моя борьба, мои идеалы и стремления, — сказал Андерс, когда на него надевали кандалы недавно бывшие на Хоуке. — Ничего не стоят, если их цена твоя жизнь. Такая борьба мне не нужна, я отказываюсь от неё.
— Андерс, — только и смог сказать Хоук, глядя вслед охотникам, которые уводили преступника. Тяжёлый ком подкатывал к горлу, а любящее сердце сжалось в болезненный комок.
— По какому праву вы отпускаете опасного преступника? — раздался высокий голос, похожий на нудный скрип не смазанных дверных петель.
Женщина в возрасте, облачённая в церковные одеяния, спешила к храмовникам в окружении послушников и клириков.

— Преподобная мать, — Каллен приложил руку к груди и низко склонил голову. Другие храмовники поддержали своего командира, повторив приветствие.
— Рыцарь-Командор, вы не имеете права отпускать Хоука, — в крайней степени раздражения не свойственной святошам, сказала Настоятельница.
— Я дал слово, Преподобная мать и я его сдержу, — заявил Каллен, одной фразой разрушив образ жестокого, бескомпромиссного исполнителя. — Вам был нужен Андерс Вэрэл, вы его получили.
— Хоук отступник, несущий разложение в умы людей. Он защищает магов, — мать Розамунду взбесил тон храмовника. Орден всегда подчинялся Церкви беспрекословно. А эти кирквольские церберы, оставшиеся без присмотра обители, потеряли всякое уважение к святому сану без контроля и короткого поводка.
— Каин Хоук очень много сделал для Киркволла. Он народный герой и я считаю его содержание в тюрьме лишним поводом для брожения в массах. Вам, как заинтересованному лицу, моё решение должно быть понятно, — убедительно проговорил Каллен.

Гнев душил Настоятельницу. Фрост — зарвавшийся служка, которому стоит преподать урок, но не сейчас. Её Преподобие резко развернулась на каблуках и быстро ушла прочь.
— Вы свободны, господин Хоук, — сказал Каллен, и откланявшись, увёл за собой с площади отряд храмовников.
Каин не мог пошевелиться. Это не правда. Не может Андерс Вэрэл вот так просто сдаться. Он никогда не отступает. Сколько храмовников пали от его магии, скольких он подставил, обманул, соблазнил. Для него цветастая ряса — своеобразный сигнал к действию и обязательно противозаконному. Даже представить невозможно, что отступник Вэрэл — знаменитая личность, о которой в каждом Круге ходят легенды, сегодня так безропотно сдался. "Андерс, что же ты наделал". Отчаяние наваливалось всё сильнее и чувства отказывались подчиняться рассудку.

— Каин, — услышал Хоук родной голос.
— Карвер, — Каин обернулся.
Брат стоял перед ним в полной храмовничей выкладке.
— Скажи мне правду, — потребовал Каин. — Вам нужен был только он?
— Да, — с лёгким сомнением ответил Карвер.
— Его... — произнести это слово вслух Каин боялся.
— Казнят, — продолжил за брата Карвер. — Завтра в полдень, на площади.
Губы Каина дрогнули, а в глазах застыли слёзы.
— Как? — еле выдавил он.
— Костёр, — кратко ответил Карвер.
И с этого момента мир для Каина Хоука перестал существовать. Слёзы самопроизвольно катились по щекам, а глаза не воспринимали окружающее.
Кто-то осторожно тронул его за плечо и далёкий голос Фенриса прозвучал, словно из глубокой Тени:
— Каин, пойдём.

Мрачный полдень следующего дня собрал толпы народа на площади Казематов. Над городом висели низкие облака. Тёмно-свинцовые тучи роняли на землю тяжёлые капли дождя, иногда перемежающиеся со снежной крупой, а ледяной ветер с побережья заставлял зрителей предстоящей казни закутаться в самые тёплые пальто.
Посреди площади возвышался двухметровый деревянный помост, обставленный по периметру снопами соломы и вязанками хвороста. Его охраняла добрая сотня храмовников, да, и вся площадь была утыкана людьми в рясах. Такого количества церковных церберов в одном месте Каин не видел ни разу. Создавалось впечатление, что их собирали со всех близлежащих городов. Популярность отступника-рецидивиста Вэрэла пугала храмовников уже не один год. Даже будучи в магических кандалах, под ежеминутным воздействием "Святой Кары", на смертном одре, Андерс Вэрэл вызывал у Церкви и Ордена панический страх.

Он взошёл на эшафот и двое храмовников накрепко привязали преступника к столбу. Холодный ветер то и дело швырял снежную крупу в лица горожан и заставлял трепетать угольные перья на мантии мага.
Каин стоял в толпе, но его серый френч Андерс увидел сразу. Их взгляды не отрывались друг от друга. Таких сильных эмоций сознание Каина не принимало никогда. Только сейчас, он ощутил насколько сильны чувства Андерса к нему.

За спиной Каина молчали друзья: Фенрис, Авелин, Варрик, Мерриль, Фейнриэль. Что можно сказать? Любые слова утешения, сейчас, прозвучали бы по издевательски. На лицах всех блестели слёзы, и скромные молитвы о душе тихо возносились к небесам.
Преподобная мать зачитала нескончаемый приговор и дала преступнику последнее слово:
— Покайся, сын мой. Облегчи душу, отрекись от скверны.
— Для Серого Стража это будет несколько сложно.
— Отрекись от проклятой магии.
— От какой именно магии я должен отречься? В вашем понимании проклята вся магия?
— Магия — зло.
— "Но если Создатель проклял магию после того, что сотворили магистры в Чёрном Городе, почему Он по-прежнему дарует её нам?"

— Ты богохульник, вероотступник, монстр, таким, как ты нет прощения. Ты опасен для общества.
— Не смешите. Вы загнали меня на костёр и до сих пор считаете опасным. Опасны вы! Культивирующие страх среди людей перед магами. Это ваши кафедры на каждом углу пропагандируют геноцид, ни на минуту не задумываясь о разрушенных семья и несчастных детях. Вы превращаете Круги в тюрьмы, где калечат не только тело, но и душу. Изолируете нас, потому что боитесь. Но притеснение магов зиждется не на воле Создателя, а на страхах. Ваша драгоценная Андрасте пострадала от рук магистров, только потому что она боялась влияния магии. Если бы вы увидели в нас людей, а не жутких чудовищ, мир бы изменился к лучшему. Я не последний маг в Тедасе. Убьёте меня, придут другие. Вы бессильны перед грядущим. Маги будут свободны...

Андерс не договорил, визг Розамунды прервал его. Слишком большая речь для последнего слова.
— Молчать, изгой! Поджигайте! — скомандовала она и, напустив притворное благочестие, быстро отпустила грехи. — Да, очистит тебя Святой Огонь Андрасте.
Пламя полыхнуло с четырёх сторон. Солома быстро занялась и огонь перекинулся на хворост. Ветер усилился, раздувая пламя, но через несколько секунд по каменной мостовой застучали частые капли, словно плач небес по вероотступнику. Деревянный настил начал быстро тлеть и первые жёлтые языки, потянулись к ногам жертвы. Ещё немного и отступник будет охвачен огнём. Но через минуту вместо бушующего костра деревянная конструкция превратилась в дымящийся остов. Из чёрных туч хлынуло с такой силой, что казалось, небеса разверзлись лишь только с той целью, чтобы смыть город одной волной.

По толпе горожан прокатился тихий шёпот, который перерос в неясный гул в шуме дождя. "На то воля Создателя". "Создатель на стороне магов". "Создатель ни причём, тут замешана магия". "Гнев небес на наши головы". Настоятельница Розамунда явно различала нарастающий ропот негодования. Толпа волновалась.
— Несите сухую солому, масло и горючую смесь, — приказала она палачам.
— Ваше Преподобие, дождь слишком силён. Надо подождать, — сказал один из храмовников.
— Несите! — громко крикнула она. — Создатель будет благосклонен. Очищающий огонь разгорится.
— Завидую вашему упорству в борьбе с силами природы, — обратился Андерс к Её Преподобию. Он был бледен и задыхался от клубящегося дыма, но всё же не изменил своей привычке поиздеваться над святошей. — Я знаю пару заклинаний очищения. Может, ими обойдёмся? А то обгорелый труп с вываливающимися кишками выглядит не эстетично.

— Не богохульствуй, демонское отродье, — злобно бросила в его сторону Розамунда. — Ты сгоришь, как все еретики и очистишься.
— Ваше Преподобие, что за навязчивая идея с очищением? — продолжил задевать её Андерс. — Вас что-то мучает? Может быть насекомые? Могу помочь.
— Заткнись, порочная тварь! — взвилась Розамунда. — Ты ответишь за свои злодеяния.
— А почему только маги отвечают за злодеяния? Почему храмовник, насилующий и убивающий молоденькую магессу, является примером, а не злодеем?
Губы Настоятельницы затряслись от волнения. Ещё немного и толпа будет внимать каждому слову отступника. Дождь продолжал лить, как и положено осеннему дождю на побережье, а доставленные снопы соломы быстро вновь стали непригодными для костра.

Розамунда выходила из себя. Пленник не умолкал, вспоминая все грехи Церкви за последнюю сотню лет. Этот сатанинский обвинительный бред необходимо было срочно прекратить.
— Рыцарь-Командор Фрост, — обратилась Настоятельница к храмовнику. — Убейте отступника. Это приказ.
Каллен долго смотрел на взбешённую Святую мать, пребывая в полной неопределённости. Бесспорно, казнь должна свершиться, но почему таким варварским способом. Прирезать обвиняемого при неудачной попытке сожжения на глазах у сотен горожан. С лёгкой подачи Церкви люди и так ненавидят Орден и если, сейчас, подчиниться, кирквольцы не преминут устроить бунт. Многие города Тедаса встали на защиту магов и Киркволл не будет исключением. К тому же, Хоук и Вэрэл не простые отступники, а основатели "Ордена свободных магов". Не трудно догадаться каким будет ответ реакционно настроенных граждан. Мага прирезали, словно животное — это не совсем то, что может хоть частично реабилитировать Церковь, отправившей преступника в очищающее пламя Андрасте.

— Ваше Преподобие, — Каллен попытался достучаться до здравого смысла Настоятельницы. — Будет целесообразно отложить казнь.
Но в ответ получил, лишь прямые угрозы на собственный арест. Сжав зубы, Каллен поднялся по обгорелым ступеням. Дождь не прекращался, только теперь, к холодным струям присоединилась острая снежная крупа. Он стоял рядом с магом, лицом к лицу, твёрдой ладонью обхватив эфес меча.
Андерс улыбнулся. Небезызвестная подкупающая улыбка, полная обаяния и сарказма.
— Сейчас, ты добьёшь Орден храмовников Киркволла, — проговорил Андерс со злорадной усмешкой.
— Я не нуждаюсь в твоих советах, Вэрэл, — жёстко осадил его Каллен, не собираясь выпускать меч из руки.
— Чего вы медлите, Командор? — выкрикнула Розамунда.
— Такая кровожадная Настоятельница, — с насмешкой сказал Андерс. — Ты её не боишься?
— Тебе весело? — Каллена раздражал настрой мага.
И вдруг, сменив тон, Андерс с ненавистью выплеснул храмовнику в лицо:
— Да! Смешно! Вы даже убить меня нормально не можете! Чего ты ждёшь? Один удар и твоя Церковь будет удовлетворена!

Привычное движение умелой руки мечника и острое лезвие у горла жертвы. Глаза в глаза. Не друзья, не враги. Лишь прошлое, одно на двоих.
— Делай, — тихо прошептал Андерс, лихорадочно сглотнув.
Но Каллен не торопился. Он долго не отводил взгляда от карих глаз, словно испытывал мага и, выдержав паузу, твёрдым голосом сказал:
— Я храмовник, — и обернувшись к Настоятельнице, добавил. — Но не убийца.

Меч послушно лёг в ножны, а голос Розамунды взорвался визгом, который внезапно растворился в странном истошном вое, принадлежавшем только этому существу.
Он проявился в толпе горожан, прямо за спиной Настоятельницы Розамунды. Её крик был для него сигналом. Она лишь ощутила, как кто-то надевает ей на голову шапку, и в тоже мгновение резкий удар сзади по шее. Перед глазами тьма, дыхание замерло, а тело отказалось подчиняться. Она видела и чувствовала, но ни понимала, что произошло. Почему тьма и такая вонь...
Обезглавленный труп Розамунды сделал пару шагов вперёд, взмахнул рукой, словно кому-то грозил, и рухнул к ногам одержимого сомниари.

Каллен был в оцепенении. Подобного монстра он видел впервые. Даже ульдредовы создания выглядели не так пугающе, как эта тварь.
— А вот, это плохо, — проговорил Андерс, глядя, как сомниари насыщается святыми останками. — Очень плохо. И с Настоятельницами вам не везёт, смотрю, — даже в этой чудовищной ситуации Андерс не упустил возможности цинично поиздеваться над церковником.
— Что это? — еле вымолвил Каллен, не веря в слухи о невероятных монстрах, внезапно появлявшихся в разных областях Тедаса.
— Это, — Андерс изучал побледневшее лицо храмовника. — Это конец Киркволла. Думаю, за сутки он разрушит город. Это сомниари одержимый первичным Духом Тени, самая смертоносная тварь из потустороннего мира. Первородное Зло. Мой тебе совет, уводи с площади всех жителей, сейчас, будет бойня. Розамундой он не насытится, а значит, будут ещё жертвы. Пусть горожане спасаются, это не их битва.

И не успел Каллен отдать приказ, как оглушающий рёв парализовал всех на площади. Эшафот из крепких брёвен был разрушен одним взмахом когтистой руки. Каллен в тяжёлых доспехах, словно пушинка, отлетел в сторону, а недавняя жертва инквизиции, так и осталась привязанной к рухнувшему столбу.
— Андерс! — Хоук подскочил к нему и разрезал путы. — Живой.
Они обнялись. Крепко по-мужски, но с какой-то невыразимой особенной нежностью.
— Я люблю тебя, Кай, — прошептал Андерс.
Издалека послышался призывный то ли стон, то ли вопль. Они кинулись на звук. А в это время отряд храмовников пошёл в атаку на тварь.

На площади царил хаос. Люди сбивались в кучи, толпились, мужчины кричали, женщины плакали. Огромный подъёмный механизм ворот был предусмотрительно заклинен во избежание непредвиденной помощи со стороны отступнических группировок. Ничто не должно было мешать столь значимой казни. Поэтому, сейчас около двух тысяч горожан оказались заложниками кровожадной твари.
— Андерс, помоги Фросту, — скомандовал Каин. В экстремальных ситуациях он всегда первый начинал адекватно мыслить. — Я к воротам. Надо выводить людей. Лито! Авелин! — на ходу крикнул Хоук друзьям. — За мной!

— Господин Фрост, — Андерс тормошил Каллена за плечи, краем глаза наблюдая, как сомниари пирует над горой тел храмовников. Атакующий отряд был сметён в мгновение ока.
Каллен только слабо стонал. Полёт с эшафота закончился серьёзными травмами. Не долго думая, Андерс распахнул полы храмовничей рясы и потянулся рукой к внутреннему карману с лириумом. Но тут же латная перчатка остановила его руку.

— Тише, милый, — сказал Андерс. — Давай, сделаем это по обоюдному согласию. Мне нужен один флакончик. Вы же меня "досуха" выцедили. Давай, милашка, решайся.
Полуживой храмовник с недоверием смотрел в хитрые глаза.
— Каллен, — уже серьёзно и, как можно убедительней, сказал Андерс. — Гибнут люди, сам ты на волосок от смерти. Доверься. Я, теперь, вроде, как твой должник.
— Ты мне ничего не должен, — проговорил Каллен сквозь стон. Благородство по-прежнему не было для него из разряда абстрактных понятий. Как и при первой их встрече в Круге, он был уверен в правоте своих принципов. — Бери, — позволил он и убрал ладонь закованную в броню.

Ворота поддавались с трудом. Рычаг никак не хотел вставать в полагающиеся ему пазы. Очень медленно люди покидали площадь через узкую калитку. Но основная масса покорно ждала своей участи рядом с насыщающимся монстром. Ещё немного и сомниари будет сыт и вот тогда, начнётся самое страшное. Убийства, разрушения и магия в самых непостижимых сочетаниях стихий. Ситуация требовала немедленного решения и Хоук принял его. "Ледяной конус" охватил стальные прутья, превращая сталь в хрупкое стекло.
— Лито, — скомандовал Каин.
Мощный удар двуручника и решётка рассыпалась на осколки. Увидев спасительный выход, люди бросились бежать.
— Я так полагаю, Хоук, нам предстоит завалить эту тварь, — сказал Варрик, с готовностью вскидывая "Бьянку".

— Не всё так просто, друг мой, — сказал Каин. — Эта тварь неуязвима. Сколько-нибудь значимый ущерб ей может причинить, лишь магия Духа. Мечи здесь, бесполезны. Прямой физический урон лишь придаёт ей сил.
— Что ж за напасть такая? — растеряно проговорила Авелин.
— Это посланцы Тевинтера.
— Империя начала войну? — удивилась Авелин.
— Сомниари не являются воинами, но всё же... да, это война, Авелин.
— И что же делать?

— На данный момент только Фейнриэль и Мерриль могут реально уничтожить "первичного" в теле сомниари. Но их сил будет недостаточно. Да, и я в одиночку долго его не удержу. Нынешние умения Лито уникальны, но он тоже один. Нас мало. Нужны маги и мечники с зачарованным оружием.
— Казематы, — спохватилась Авелин. — Там осуждённые маги. Отступники, убийцы, малефикары. Надо обратиться к Рыцарю-Командору и уговорить выпустить их.
— Кто-то Рыцаря-Командора уже уговорил, — вступил в разговор Фенрис, указывая рукой в сторону Казематов. — И я даже догадываюсь кто.
В развевающейся на ветру мантии, с невообразимо огромным посохом в руке, мокрый с головы до ног, им навстречу шествовал Андерс. А за его спиной было не меньше пятидесяти магов — достойное сопротивление, вырвавшейся из Тени твари. Рядом с Андерсом уверенно шагал Каллен Фрост, обнажив зачарованный меч.

После семи часов отчаянного сопротивления, разворотив половину здания Казематов и превратив камень мостовой в блестящее чёрное покрытие, сомниари сдался. Мечники довершили дело и монстр с протяжным воем рухнул к ногам победителей.
— Он больше, чем прежние, — с некоторой опаской сказал Фейнриэль, когда они стояли над окровавленным безобразным трупом. — В какой-то момент мне показалось, что это конец.
— Более того, мне показалось, что это два конца, — съязвил Андерс, поглядывая в сторону своих недавних палачей. — Что прикажете, Рыцарь-Командор? Собирать дрова? — обратился он к Каллену.
Привыкший к издёвкам Андерса, Фрост не обратил никакого внимания на неприкрытую иронию.
— Времена меняются, Андерс, — задумчиво проговорил Каллен. — Сегодня, рискуя жизнью, маги спасли Киркволл. Простых горожан. А значит, у нас общие цели. Я так понимаю, Тевинтер не остановится и в предстоящей войне без магов не обойтись. Поэтому, как Рыцарь-Командор Киркволла, предлагаю вам, предводителям мятежников, союз.

— Мир с храмовниками, — с сомнением сказал Андерс. — Что ж, лучше худой мир, чем добрая ссора.
— Мы принимаем ваше предложение, — ответил Каллену Хоук. — Но с этих пор Церковь Киркволла больше не властна над магами. В "Новом Ордене" маги получат новые права.
— По рукам, — и сняв перчатку, Каллен Фрост. — Рыцарь-Командор Ордена храмовников Киркволла подал руку знаменитому магу-отступнику.
Так началась новая эра в истории Тедаса.