«Здесь недалеко… Увижу этих двоих – урою! И когда я наконец перестану вестись на всякую чушь?» - от злости на самого себя Леон еще больше налег на педали, и старенький красный велосипед по-молодецки лихо заскакал по бесчисленным буграм и ямам. Этим чудо – транспортом доверчивого спецагента снабдило двое представителей испанской полиции, дескать, машина еще встрянет в какой-нибудь колдобине, а этот «зверь» везде проедет. Решающим аргументом стало: «Здесь совсем недалеко. Видите эту дорогу, амиго? Она Вас быстро приведет к Пуэбло». Вместо того чтобы нагнуть испанских прохвостов предоставить ему нормальный транспорт, Леон пошел на поводу прямо таки «гениальной» мысли, что небольшая велопрогулка ему не повредит (яркий пример того, что лох – это призвание). Недоразумение, носившее гордое звание «дорога», извивалось в недрах леса словно желая вобрать в себя все до единой колдобины, и только на третий час развеселого путешествия вдалеке показался одинокий двухэтажный домик. Увидев это скромное жилище, Леон возрадовался, как заблудший в пустыне араб при виде оазиса.

Парень начал с воодушевлением крутить педали, и, доехав до дома, бросил велосипед у порога и пошел стучаться в парадную дверь. Ноги гудели от усталости, все тело ломило, а пятая точка неприятно саднила, собираясь, денек – другой припоминать Леону столь не бережное отношение, поэтому ему очень хотелось верить в то, что хозяева проявят гостеприимство. Но ответом на его стук было лишь завывание холодного осеннего ветра и навевающее тоску поскрипывание деревьев. Постояв пять минут и отчетливо поняв, что придется продолжить свое путешествие дальше, так нормально и не передохнув, Леон в сердцах пнул деревянную дверь ногой. Она скрипнула, возмущенная таким хамским отношением к себе, слетела с петель, и грохнулась на пол коридора, подняв облако пыли. На Леона тут же набросилась совесть, готовая загрызть до смерти, и он бросился исправлять все как было (ну более или менее), но едва парень поставил дверь в вертикальное положение, как из дома донесся чей-то сухой кашель. Руки от неожиданности сами разжались, и деревянная жертва вспыльчивости спецагента снова бахнулась на пол. В доме повисла гробовая тишина и Леон мягким шагом пошел разузнавать, что за темные делишки здесь творятся (дверь незнакомцам не открывают, кашляют когда ни попадя: беспредел да и только). Парень зашел в следующую комнату, и увидел напуганного дедушку, вооруженного железной кочергой. Леон понял, что молодой, крепкий мужчина, выбивший входную дверь и ворвавшийся в дом, вызывает у пенсионера опаску, и принялся налаживать с ним отношения.

- Здрасте. – парень пустил в ход свое природное обаяние, которое, увы, действовало неотразимо совсем на другую половозрастную категорию. – Меня зовут Леон.

В ответ на приветствие дедушка лишь покрепче сжал кочергу, напуская на себя дико грозный вид.

- Вы случайно не видели эту девушку? – Леон сунул дедуле прямо под нос фотографию Эшли, про себя думая, что пора уносить отсюда ноги.

- Если ты сейчас не уйдешь, я вызову полицию!!! (испанский)

Леон не понимал по испанки ни единого слова, но великий язык Мимики и Жестов объяснил ему, чего от него хотят.

- До свидания! Извините за беспокойство! – попрощался парень и направился к выходу.

Идя по коридору, Леон мельком глянул в окно, и открывшаяся его взору картина оказалась более чем достойна внимания. Дедок в клетчатой кепке, чуть моложе хозяина дома, прытко запрыгнул на оставшийся без присмотра велосипед, и на вполне добротной скорости помчался по дороге в Пуэбло.

- Эй! – крикнул парень вдогонку немолодому угонщику, выбежав из дома. – Это мое!!! Остановитесь!!!

Естественно, его слушать никто не стал, и чудо – транспорт со своим новым хозяином исчез за поворотом.

«***дец, и на чем мне теперь возвращаться?! Если день так и дальше пойдет, то я закончу свою жизнь в одной из психушек, причем местных… Что за?..» - Леон почувствовал чью-то руку, похлопывающую его по плечу, и обернулся. Его первый пуэбловский знакомый, хмуря брови, протянул ему ящик с инструментами, и свободной рукой указал на дверь, по-прежнему лежащую в коридоре. Вздохнув, Леон взял рабочий инвентарь и пошел возмещать ущерб.