Ада вместе с ни на секунду не умолкающим Луисом шла по узкой тропе, ведущей через лес.

- Ох, сеньорита, Вы украли мое сердце, так позвольте мне украсть Ваш поцелуй! – У Серы исчерпался запас дежурных комплиментов, и он хотел наконец-то перейти к делу, но убийственный взгляд спутницы и инстинкт самосохранения пригвоздили его на месте.

- Если ты завидуешь фингалу своего американского друга, то мой долг предупредить тебя, что я буду бить не по лицу, а гораздо ниже. – раздраженно сказала Ада.

Луис сильно огорчился такому заявлению, ведь единственным, что он не готов был подставить под удар ради любви, являлось то самое «гораздо ниже».

- Тогда я не понимаю, зачем эта встреча? Чтобы посмеяться над моим бедным сердцем? – драматизировал Луис, начитавшийся женских любовных романов для того, чтобы стать сопливым неотразимым героем в глазах слабого пола.

- У меня к тебе есть деловое предложение. – сказала Ада, с трудом переборов желание дать хорошую затрещину жалкой пародии на Дон Жуана.

Девушка остановилась, посчитав, что они отошли достаточно далеко от деревни. Она еще не знала, что каждое их слово слышал один из жителей деревни, которого природная нужда и поломка единственного на все село цивилизованного туалета завела в кусты неподалеку.

- Меня интересует фирменный рецепт вашего самогона, и я готова щедро вознаградить того, кто поделится ним со мной.

- На сколько щедро? – сразу оживился Луис.

«Измена Родине!» - переполненный праведным гневом староста деревни начал быстро и бесшумно срывать лопухи, чтобы как можно скорее быть готовым к срыву дьявольской сделки.

- На столько, на сколько позволит жадность моего начальника. – уклончиво ответила Ада. – В любом случае, речь идет о хороших деньгах. Тем более для тебя их заработать проще простого – мне сказали, что ты участвовал в разработке самогонки.

- Проблема в том, что я не только участвовал в производстве, но еще и активно дегустировал продукцию. После величайшего в моей жизни бодуна я смог вспомнить свое имя, только заглянув в паспорт, что уж говорить о рецепте.

Ада поникла. Ее надежда покинуть сегодня же эти «живописные» места обратилась в пепел. Вид огорченной девушки пробудил в Луисе рыцарские чувства:

- Я пойду, нет, побегу, в замок и добуду для Вас этот рецепт!

- Как же ты побежишь, если я тебе оторву ноги, и твой язык поганый тоже, изменщик проклятый! – грозно сказал Мэндерс, выходя из рощи.

- Беги, Луис, беги! – крикнула Ада, но испанец и без ее указаний взял отличный старт.

К удивлению шпионки староста деревни не пустился в погоню за беглецом, и на нее бросаться тоже не собирался. Тактический маневр Мэндерса Ада не могла предусмотреть, потому что не знала его самый большой комплекс. Дело в том, что при росте два с половиной метра, у бедняги был до неприличия маленький (э-э, о чем вы только думаете, автор не лез к персонажам в штаны с линейкой! И без нее тоже) размер ноги, если кому интересно – тридцать восьмой. Ясное дело, что Биторез с детства мечтал об огромной лапе минимум сорок пятого размера, поэтому носил на семь размеров больше, а чтобы не терять их при ходьбе, даже летом ходил в трех парах шерстяных носков. Мэндерс сделал резкий мах вперед одной ногой, и тяжелый ботинок, слетев с изящной, маленькой стопы, полетел вдогонку Луису и сильно стукнул его по спине. Длинноволосый испанец охнул, вскинул руки подобно раненой птице и упал на землю лицом вниз.

- Вот и пришел конец вашему заговору. – сказал чрезвычайно довольный собою патриот, и пошел к поверженному предателю.

- Эй, длинный, ты ничего случайно не терял?!

Мэндерс остановился, не дойдя до Луиса всего лишь несколько шагов, и обернулся. С добрейшей улыбкой на лице Ада помахала ему наручными часиками, с кожаным ремешком и позолоченным корпусом. Вонг никогда не изменяла своей привычке комуниздить все, что плохо лежит, и стащила единственную ценность в доме старосты, когда селяне отвлеклись на переполох на улице.

- Верни, это мое! – от возмущения Биторез забыл о существовании Луиса, который не преминул этим воспользоваться и снова пустился наутек.

- Было ваше, стало наше! – поддразнила Ада и побежала через лес, удирая от разъяренного старосты деревни.