Мало того, что дизайн замка не отличался особым вкусом, так еще и длиннющие коридоры образовывали собой одинаковые лабиринты, и шпионка вдруг осознала, что они просто наматывают круги.

- Не знаешь, где здесь хранят самогон?! – Ада начала пилить свою напарницу за некомпетентность. – Чем ты здесь вообще занималась?

- Спала, ела… ну и все вроде бы. – отчиталась Эшли о проведенном дне.

«И берут же всяких припадочных в правительственные агенты. На кой черт нужен этот самогон?.. Неужели папе вчерашнего мало показалось? Ну ничего, вернусь домой – все маме расскажу!»

«Класс, где только Вескер находит эти бесценные рабочие кадры? А мне тут паши, как лошадь. – Ада не успела полностью предаться жалости к самой себе: в коридоре возник знакомый силуэт. – Хм, как нельзя кстати».

- Какая приятная встреча! – мелодичным голосом она окликнула Луиса.

- А? – только получивший свободу действий Луис не сразу поверил, что мог умудриться так быстро ее лишиться.

Но стоило ему обернуться, и он убедился – судьба сегодня решила на нем отыграться по полной программе. На него смотрели две пары красивых карих глаз: в одних читалось «ты попал», во вторых «а он такой классный», что, по сути, означало тоже, что и первый взгляд.

- Ты же отведешь нас в подвал с самогоном, верно? – Ада улыбнулась своей фирменной улыбкой, обещающей тяжкие телесные повреждения в случае отрицательного ответа.

- Конечно, – живо ответил Луис, поднял глаза к небесам, в данном случае к потолку, с немым вопросом «Господи, за что?», - с превеликим удовольствием.

До подвала они добрались довольно быстро, оказалось, что Ада и Эшли наматывали круги совсем рядом возле лестницы, ведущей в заветный склад.

- Ну вот и пришли, милые дамы. – сказал Луис, когда вся троица подошла к двери и готов был уже отклонятся, но Ада «любезно» втолкнула его в пахнущее плесенью помещение с множеством этажерок, заставленных главной гордостью маленькой испанской деревушки.

- Я тебе не доверяю, так что порадуй нас еще немного своим обществом.

Несмотря на то, что слово «порадуй» было произнесено Адой с сарказмом, радость Эшли была совершенно искренней, и она ослепительно улыбнулась Луису. Испанец, заметив, что под свитером президентской дочери скрывается вполне приличный размер груди, тоже расплылся в улыбке. Ада в это время вертела в руках литровую бутылку мутного самогона и читала этикетку с его рецептом. Сначала ее лицо вытянулось в недоумении, затем она снова пробежалась по глазами по тексту и на ее губах заиграла загадочная улыбка. Эшли стало любопытно, и она подошла к Аде, чтобы тоже встромить свой нос в надпись на этикетке, но не успела ничего прочитать. Громыхая тяжелыми ботинками, в погреб ворвалась группа вооруженных монахов.

- Попались! – крикнул один из них и хорошенько приложил не успевшего ничего предпринять Луиса совком по голове.

- Что будем делать? – запаниковала Эшли.

- Бей посуду! Я плачу! – крикнула Ада, хватая с полки самогонные снаряды.

Эшли кивнула, неожиданно почувствовав энтузиазм, и вместе со своей «напарницей» устроила великое самогонное побоище.
***

- Вот мы и пришли. – сказал Краузер, указав на дверь, ведущую в подвал.

- Я догадался, – ответил Леон, морща нос, – самогоном разит за километр. Что за странные звуки?

Краузер прислушался и пожал плечами:

- Всхлипывания какие-то. Может, плачет кто?

- Ладно, товарищ, я пойду первым. – храбро сказал Леон, вдохнул полной грудью воздух, задержал дыхание и вошел в полутемную комнату, из которой исходила жуткая вонь высокоградусного напитка.

Он был готов почти ко всему, но картина, открывшаяся его взгляду, все же смогла удивить правительственного агента: в лужах самогона на полу в разных позах сидели и лежали монахи, Луис, Ада и Эшли, и при этом большинство членов этого странного сборища громко икали, смотря друг на друга мутными, мягко говоря нетрезвыми глазами.

- Они что, пили здесь? – поразился Краузер.

- Скорее всего, дрались, а потом нанюхались этой гадости, вот им и похорошело, или поплохело, не могу точно сказать. – разъяснил Леон, стараясь не дышать чудовищными испарениями. – Помогай, что стоишь.

Леон поставил в вертикальное положение счастливо улыбающихся Аду и Эшли. Краузер заметил, что шпионка в руках крепко сжимает единственную уцелевшую бутылку самогона.

- Прости, товарищ, но у меня другие планы. – зловеще заявил он, а в следующую секунду на его голову обрушилось одно из самых страшных оружий ближнего боя за всю историю человечества – дамская сумочка (даже голова опытного ВДВшника не способно выдержать это миниатюрное с виду хранилище тонны всякой ерунды предметов первой необходимости).

Охнув, бывший военный упал на пол и окунулся в мир замечательных, ярких и увлекательных (спасибо волшебным парам самогона) снов, а довольная собой, но еще не способная связно говорить Ада, громко икнула. Вздохнув, Леон потащил пьяных девушек на относительно свежий воздух.

- Луиса… ик… спаси… ик… он… ик… такой лапочка… ик. – от волнения за свою новую любовь Эшли даже смогла выдавить из себя человеческую речь.

- Класс. – буркнул Леон, но по доброте душевной все-таки выволок нужного испанца из подвала.

Тащить на себе неадекватную компанию из трех человек ему не улыбалось, но эта участь миновала правительственного агента. Подоспевшие монахи не поленились лично запихнуть всех возмутителей порядка в вертолет, посланный президентом США, и последовали принципу пингвинов из «Мадагаскара» - «машем и улыбаемся». Дело в том, что Салазар и Садлер незадолго до этого провели всеобщее совещание и пришли к единогласному решению, что воевать с чужаками себе дороже будет, позвонили в Белый Дом и сказали «забирайте!»

Свежий, несущий с собой прохладу океанский воздух не смог выветрить пропитанную самогоном одежду, зато возымел хороший отрезвляющий эффект.

- Одного не пойму, - сказала Эшли, оторвав взгляд от бескрайней синей водной глади, и с застенчивой улыбкой посмотрела на Луиса, - почему тебя вместе с нами в США отправили.

- Они поняли, что грех держать такого гениального ученого, как я, в жалкой деревушке, где нет никакой перспективы карьерного роста и самосовершенствования. – с чувством собственного достоинства заявил испанец.

Леон фыркнул, но удержался от колкости, так был занят другим важным занятием – попыткой отнять у Ады бутылку с самогоном. Монахи предусмотрительно вытрусили из ее сумочки все сворованные дорогостоящие элементы декора замка и наручные часы Битореза Мендеса, но ей удалось упрятать самогон под платьем.

- Отстань!

- Отдай чертову бутылку!

- Это миллион долларов, а не чертова бутылка!

- Вескер ее не получит и точка! Так что забудь о деньгах!

- Сам забудь, а я свой миллион не позволю выбросить!

- Жадность плохое чувство, ты еще спасибо мне скажешь!

- Нет, я тебя прибью!

После нелегкой борьбы Леону удалось отобрать бутылку с самогоном, и он уже замахнулся, чтобы выбросить ее в океан, но полный боли и отчаянья взгляд любимой заставил его отступиться от своих намерений. Вздохнув, Кеннеди опустил руку с бутылкой и прочитал интересную надпись на этикетке: «РЕЦЕПТ. Самогон как самогон, но нужно обязательно добавлять секретный ингредиент – куриный помет» (автор имел несчастье смотреть «познавательный» ситком о семейке Букиных и дописывает сия произведение в окружении желтых стен). «Фе… Может Вескер ним подавится». – мелькнула в голове белобрысого агента счастливая мысль, но злой здравый смысл нашептывал ему, что в мире не существует такой заразы, которая могла бы причинить вред здоровью Величайшего Злодея.

- Возьмешь меня в долю? – пошутил Леон, возвращая девушке бесценный образец.


- Обойдешься, тебя государство содержит. – фыркнула Ада, но за напускным ехидством в ее голосе слышались едва различимые нотки благодарности и нежности.



Эшли вернулась к своему отцу, благодаря чему мистер Грэкхем дожил-таки до глубокой старости. Ее отношения с Луисом закончились свадьбой, испанец был счастлив до тех пор, пока не познакомился со своей тещей, но его светлые чувства к президентской дочери выдержали даже ЭТО. Леон и Ада живут вместе… ну пусть не в мире и согласии, зато богато и вполне счастливо. Узнав рецепт, Вескер передумал пить чудо-напиток, зато вместе с Экселлой Джионе открыл огромный завод по производству самогона в Африке, осчастливив местное население. В их планах на будущее – создать огромную самогонную транснациональную компанию, которая охватит весь мир своими филиалами (автор сомневается в перспективности этой идеи – нормальные люди все же водку предпочитают). Жители деревеньки Пуэбло и замка хотели хорошо отметить отъезд «врагов народа», но так как все драгоценные запасы спиртного нужно было сначала восстановить, то просто приступили к работе. Что касается Краузера – он дослушал всю «Горбатую гору» до конца, получил «амнистию», избавился от гомофобии, зато начал страдать нанофобией (прим. автора – боязнь карликов). Барыга назначил своей «крышей» Битореза Мендеса и теперь его бизнес процветает.