Странно, но я никак не мог отдышаться и так и не до конца прозрел. Воздуха не хватало, и сознание помутилось. Перед глазами мелькали разноцветные искры, то обретая чёткость, то вновь размываясь. Нащупав в кармане высыпавшиеся из открытого флакона таблетки, я закинул их в рот, и мне стало легче. Ноющие ноги успокоились, ко мне вернулась крепость духа. Но спасительные медикаменты совсем закончились, и в кармане лежал лишь бесполезный пустой флакончик. Я достал его и, распрощавшись, как с верным другом, бросил. Он гулко стукнулся об стену и затих. Я постоял над ним, рассматривая его - одинокого, брошенного и, не удержавшись от сентиментальности, взял обратно.
Я отдышался и пошёл вдоль стены дальше, миновал небольшой коридорчик и попал в большое помещение. Кругом стояли столики и стульчики, по полу был разбросан многочисленный мусор, я вышел за барной стойкой. А в кафе, лёжа на столешницах, валяясь на полу и прислонившись к стене, находились бывшие его посетители, около пятидесяти человек - целая толпа. Все они в окровавленных лабораторных халатах, загаженных костюмах персонала, в рваных пиджаках, все они были инфицированы. Пройти незамеченным не удастся, придётся провести локальный геноцид.
Обернувшись, я увидел над коньяком и прочими напитками декоративное оружие - Винчестер со скобным механизмом. Магазинная винтовка, украшенная гравировкой в виде роз, какие любят показывать вечерами в старых вестернах. Неслыханная удача! Если она действительно работает и стреляет, то я везунчик по жизни. Но просто взять оружие и проскочить незаметно у меня бы не получилось, патронов даже в полном оружии на всех бы не хватило. А зомби меня пока что не замечали, и у меня было время подготовиться к битве. Взяв в охапку квадратные бутыли с самым благородым напитком - виски (я непьющий, мне они были нужны для совсем другого), я достал из-под стойки матерчатые тряпочки для протирки посуды. "У хорошего бармена всегда должно быть закурить": так и есть, за полочкой в куче хлама вместе с сигаретой лежала зажигалка. Хватая каждую из десяти бутылок и отбивая им горлышко об стойку, я засовывал туда по тряпке. Звук бьющегося стекла привлёк внимание зомби, и они недовольно замычали. А я как раз закончил с бутылками и, взяв в зубы зажигалку, потянулся за винтовкой. Она на удивление послушно соскользнула с крючков и приятной тяжестью упала мне в руки. Нехилый калибр, длинный ствол, рукоять и приклад из благородного дерева. Ещё вчера я считал убийство аморальным, уже сегодня стал аморальным убийцей. Ирония...

Первый зомби, раньше всех заметивший меня, недовольно замычал.
-Мгнххх!.. - вслед за первым инфицированным свои головы повернули и остальные, они поднимались с пола, вставали со стульев, обращали ко мне свои белёсые глаза, вся сотня глаз. "Хватит отдыхать, Ник, будет жарко. Пора действовать" Отложив винтовку на стойку, я вынул из зубов зажигалку. Легонько двинув пальцем до щелчка, я поджёг тряпочку. Материя послушно загорелась, согревая руку. Тут я осознал, как всё-таки замёрз, и как приятно было греться даже от такого маленького источника тепла
Толпа уже вовсю гудела, хор мычаний слился в один противный звук, самые храбрые начали ковылять ко мне. Взяв горящий "коктейль Молотова" за горлышко, я замахнулся из-за спины и выпустил его из рук в грудь наиболее ближнему ко мне зомби за первым рядом столиков. Бутылка пару раз кувыркнулась в воздухе и, ударившись ему в грудь, разлетелась миллионом осколков, высвобождая напиток. Капли виски, разлетаясь в стороны, поджигались от горящей тряпочки. Горючая жидкость оседала на зомби, покрывала их тела, поджигала столики и продолжала гореть на полу. В воздухе повис тошнотворный запах горящей плоти. Горящие зомби теряли ориентацию в пространстве, сворачивали в стороны, поджигали предметы интерьера, падали на пол и всё равно вставали, но пара из них не встанет уже никогда. А вслед первому полетел и второй коктейль Молотова, также разорвавшись огненным фейерверком, а вслед ещё, и ещё, и ещё, и ещё...
Бутылки закончились, и всё помещение находилось в огне, стулья и столики, разбросанные в беспорядке, горящие тела как живые фонари, шастающие по комнате, это был самый настоящий пожар. Щеки и нос щипал жар от пламени, глаза сохли от его близости, освещение выключилось, оставив лишь ярко-оранжевый свет огня. И самое главное - этот запах. Запах сгоревшего человека, запах тлеющей плоти. Приторно-сладкий, насквозь химический, можно сравнить со сгоревшим бифштексом, но во много крат хуже. Этот запах вызывал тошноту, его невозможно ни забыть, ни спутать, и меня обязательно бы стошнило, если бы я не опустошил свой желудок двадцатью минутами ранее.
Из пятидесяти инфицированных осталось лишь четыре, да ещё десяток бился в агонии на полу, все в огне. Я потянулся к винтовке и быстро её осмотрел. Скоба, закреплённая у рукоятки, при её оттягивании открывала верхнюю часть магазина, выпуская пустую гильзу и взводя затвор. Я покрепче схватил тяжёлое оружие и для пробы дёрнул за скобу. Давно не смазанная, она пошла с трудом, ненадолго застряв на полпути. Затвор щёлкнул, сигнализировав боеготовность оружия. Я приложил приклад к плечу и, поймав в круглую мушку целик, а в целик чью-то лысую голову, нажал на курок.
Все сегодняшние громкие выстрелы не идут ни в какое сравнение с выстрелом из этого ружья. После нажатия на курок, приклад со всей силы ударил мне в плечо, сильно отбив кость и отопнув меня к задней стойке бара. Бокал слетел с крепления и ударился об пол. И тут я понял, что оглох. Стекло бесшумно коснулось пола и бесшумно же разлетелось в стороны. А зомби, в которого я стрелял, стоял на месте, не двигаясь. Простояв пару мгновений, он упал ничком с огромной дырой в затылке. Я крикнул что-то вроде воинственного "Йеес!", но ничего не услышал. И это придало мне дерзости крикнуть ещё раз и храбрости на ещё один выстрел. Упал ещё один зомби с дырой в туловище достаточной, чтобы в неё запрыгнуть. Разгорячённый стрельбой, набравшийся дерзости, наглости и радости от пальбы, я выскочил из-за стойки и, дико крича от кровавого безумия, выпускал патроны один за другим во всех остальных стоящих зомби. Потом я ничего не помню. Очнулся я посредине этого огненного ада над очередным трупом, держа в руке нагретую до жара винтовку, замахнувшись окровавленным прикладом. Я ещё раз вдохнул этот воздух. Запах гари, запах смерти, этот запах мне... мне нравился. А потом кто-то положил мне руку на плечо. Я не то испугался, не то обрадовался, что это очередной зомби и, резко обернувшись, направил ствол ему в голову, одновременно нажимая на курок.

И я увидел не очередного сгнившего мертвеца, а живую и знакомую Линну. За мгновение до вспышки я заметил лишь её испуганное лицо...