Сайри сидела на широкой деревянной скамье, поджав ноги. Время тянулось нестерпимо медленно. Ночь сменилась утром, а теперь и день уже клонился к вечеру, но она так и не смогла придумать, как ей сбежать из-под надзора наемников. Злость билась внутри, доводя до бешенства. Сайри с силой ударила по стене и жалобно пискнула, прижав ушибленную руку к груди. Бороться не было сил. Хотелось разреветься, как в детстве, размазывая по щекам слезы, зарыться в жалости к себе, обвинить окружающих, чтобы собственные проступки казались не такими чудовищными.

Нельзя было доверять Себастьяну. Нельзя. Глупость, идиотизм, которые будут стоить жизни Андерсу и свободы Хоук.
Сейчас, когда она знала, что происходило на самом деле, все встало на свои места, все было очевидно, но тогда... Она не догадывалась, не подозревала, хотя... разве может это служить оправданием? Возможно, если бы не те красивые истории, которые ей рассказывала Хоук, если бы она не восхищалась так приключениями Мариан и её друзей, Сайри не поверила бы настолько быстро и безоговорочно тому, кто постоянно в них упоминался.

Сайри вновь обвела взглядом маленькую комнатушку, в которой её заперли. Длинная скамья, на которой она сидела, тянулась вдоль всей стены. Посредине комнаты громоздился большой грубо сколоченный стол и два стула. Стены были увешаны пучками засушенных трав и фруктов, видимо, остались от прежних владельцев. Воздух пропитался запахом цветов, прелых листьев, пыли и домашнего компота. Здесь было всего одно окно. Сайри выглянула и тихонько выругалась, обнаружив наемников, рассевшихся на поваленных стволах деревьев напротив. Даже если бы не было этих, остался другой - тот, со шрамом. Чутье подсказывало, что от него не сбежишь, если он не отпустит сам. А вот как раз этого он делать и не собирался.

Сайри устало отклонила голову, упершись затылком в стену, и, прикрыв глаза, погрузилась в воспоминания.

Хоук много рассказывала про свою прежнюю жизнь. Сайри, сама того не заметив, стала поверенной в отношениях Мариан и Андерса. Они оба скучали в этом захолустье, но предпочитали скрывать свои чувства друг от друга. Хоук не могла признаться Андерсу, что сходит с ума от необходимости торчать здесь, вдалеке от событий и друзей. Мариан теряла себя каждый день, кусочек за кусочком, она тонула в простой обыденной жизни, не находя себе места среди обычных бытовых забот. Неприятно признаваться самой себе, что, возможно, все самые значимые события в твоей жизни остались в прошлом. Казалось, что она по-настоящему оживала только тогда, когда вспоминала. Хоук с восторгом рассказывала про свои приключения в Киркволле. Про демонов и одержимых, драконов и магов крови, озверевших храмовников и уличных головорезов. Она описывала дворец наместника, в котором её принимали, как желанную гостью, вспоминала роскошный замок Эн и блистательную победу над виверном. Тогда Хоук была счастлива. Но она никогда не говорила об этом Андерсу. Боялась, что он начнет винить себя, так и не поняв простую истину: без него ей будет плохо где угодно. Хоук не хотела, чтобы он возненавидел себя за то, что она здесь несчастна. И поэтому молчала.

Андерс тоже молчал. Он не готов был смириться с тем, что больше не вытаскивает пациентов с того света, а залечивает пустяковые ссадины. Здесь он занимался работой, с которой мог бы справиться и простой лекарь с набором зелий и трав. Андерс не мог простить себе, что не помогает тем, кто сейчас нуждается в его помощи, а вместо этого трусливо прячется в глуши. У него не получалось с этим смириться. Но и он не говорил об этом Мариан, не желая расстраивать.

Они оба молчали, и только Сайри знала их маленькую тайну, но предпочитала об этом не говорить. Это было эгоистично, но уже очень давно в её жизни не было людей, которые бы так её оберегали. Мариан - старшая сестра, привыкшая опекать и защищать. А Андерс... Казалось, в нем было слишком много нерастраченной заботы. Он дарил её щедро, даже незнакомым пациентам - что уж говорить про близких людей. Сайри опасалась, что, узнав правду, они сорвутся с места и уедут. Далеко - туда, где она сама никогда не побывает. Мелькнув однажды в её жизни, больше о ней не вспомнят. Поэтому она продолжала молчать, понимая, что они рано или поздно исчезнут из её жизни. Но пусть уж лучше это произойдет поздно. Как можно позднее.


Раздались шаги и скрежет ключа в замке. Дверь тихо скрипнула, впуская в комнату высокого черноволосого мужчину. Сайри сжалась под его взглядом, но тот лишь усмехнулся.
- Не меня тебе бояться надо, девочка. Я тут ненадолго, забрать кое-что надо.
Сайри недоверчиво следила за незнакомцем. Тот, заперев дверь, подошел к дальней стене и начал отдирать несколько крупных досок.
- Я - Сайри...
Тот недоуменно глянул в её сторону, и она, собрав все своё мужество, решительно заявила:
- У меня имя есть вообще-то. А у тебя?
Мужчина рассмеялся. Его забавляла наглость этой девчонки.
- Зови меня Рен. Меня многие так зовут, я привык.
- Это не твое настоящее имя?
- А вот это уже не твоё дело.
- А что...
- Помолчи.
Сайри замерла и удивленно уставилась на Рена. В его голосе не было злости, но ослушаться она не решалась.
- Мне тут кое-что изучить надо, а потом сможешь спрашивать. У меня вот тоже к тебе разговор есть. Понятно?
Рен не стал дожидаться ответа на свой вопрос и продолжил прежнее занятие. Он отодрал ещё пару досок и начал вытаскивать книги из образовавшегося проема в стене.

Сайри ещё какое-то время сидела, настороженно рассматривая его спину, но тот, казалось, и вовсе забыл о её существовании. Она поерзала на лавке, демонстративно закашлялась, но, поняв, что её уловки никоим образом не действуют на незнакомца, вернулась к размышлениям, которые тот прервал своим появлением.

Мариан рассказывала про своих друзей: веселого и заботливого Варрика, беспечную пиратку с золотым сердцем, милую и наивную Мерриль. Вспоминала загадочного эльфа с лириумными метками и принца Себастьяна - религиозного и потерянного.
Сайри слушала эти истории, восхищалась ими, словно красивыми сказками, но однажды Себастьян появился здесь. Он ждал её дома. В первые минуты она испугалась, но принц представился так вежливо и рассказал о себе столь искренне... Нет, Сайри не поверила ему сразу, она все же была не настолько наивна. Но он знал все те истории, которые поведала ей Хоук, рассказывал про Мариан. Постепенно Сайри начинала ему доверять. А потом она узнала секрет Андерса. Оказывается, тот был одержимым. Это было странно. Сайри знала про провидцев, добровольно становившихся одержимыми - один из них жил неподалеку от их деревушки. Но те всегда сторонились обычных людей, жили уединенно, их считали чем-то чуждым, странным и почитаемым. А Андерс был другой. Принц рассказал, что у целителя была проблема, ему трудно контролировать духа, и что решение есть. Но, мол, беда в том, что Себастьян с Мариан поссорились, и теперь она не примет ничего, что исходило бы от него. А он очень старался, чтобы найти это решение. Ведь, если Андерс потеряет контроль, он может причинить вред любому в этой деревне, даже Мариан, даже самому себе. И, чтобы этому помешать, нужно всего лишь добавлять одну смесь в его обычный чай.
Сайри не хотела этого делать, Себастьян убедил. Он нашел слова, чтобы уговорить её. Надо было догадаться, что здесь что-то не так, но так тяжело было не поверить этому человеку... Не поддаться обаянию его спокойного голоса, теплой улыбки и доброго взгляда. Если уж говорить совсем честно... Возможно, она влюбилась. Совсем чуть-чуть. Так же, как вначале влюбилась в Андерса, который спас ей жизнь. Влюбляться в таких людей - это ведь не преступление. Они были героями восхитительных историй. Удивительно, что ей повезло встретить их. Хотя насчет "повезло” - она, пожалуй, погорячилась.

Сайри грустно вздохнула, вспомнив, что её обманули, а Андерса уже могли убить. Она слышала про их планы, слышала, как Себастьян отзывался об одержимом. Сайри и подумать не могла, что в принце может быть столько гнева и ненависти. А если он убьет Андерса? Она всхлипнула и вытерла тыльной стороной ладони слезу, сбежавшую по щеке.
- Ой, вот только не реви. Твоё шмыганье носом меня отвлекает, - Рен оторвал взгляд от рукописей и посмотрел на Сайри.
Та вздрогнула, но в глазах незнакомца не было ни злости, ни угрозы, его губы не кривила похотливая улыбка, в отличие от других наемников. Во взгляде была только... усталость. Она пряталась за смешливыми искрами, скрывалась в паутинке морщинок, разбежавшихся от уголков глаз. Рен вновь углубился в чтение, и Сайри, поглядывая на него с опаской, приблизилась, чтобы лучше рассмотреть бумаги, разложенные на столе. Книги по магии - она видела похожие у Хоук. А это ещё что такое?
- Откуда у тебя эти рукописи? Это же Андерса... - Сайри указала рукой на бумаги, в которые наемник уткнулся носом. На полях были пометки, написанные крупным, размашистым почерком целителя.
- Мне они нужнее, - казалось, слова Сайри не произвели на Рена ни малейшего впечатления.
- Зачем они тебе?
- Это тоже не твоё дело.

Он сложил рукописи в стопку и стал перебирать оставшиеся бумаги. Здесь было достаточно информации. Пора было собираться. Ждать, когда вернется Себастьян, не было ни малейшего желания. Этот принц мигом в круг сдаст и глазом не моргнет. И все "во имя Создателя”, что б его... Их обоих...


***

Рен уже несколько лет жил в этом доме. Его личное укрытие от всего мира - не слишком надежное, но, когда ты беглый маг, особого выбора нет. Ему приходилось останавливаться в местах и похуже, по сравнению с ними этот дом - почти дворец. Иногда он покидал своё убежище, чтобы съездить на пару дней в Лломерин, побывать в небольших окрестных деревеньках, но всегда возвращался сюда. Он был привязан к этому месту. Вернее, к провидцу, который жил неподалеку от поселения. Рен надеялся, что тот передумает и согласится обучать его. Ждал. Но провидец упорствовал, и Рен подозревал, что это не глупая причуда, а самый, что ни на есть, принцип, будь он неладен. Добровольная одержимость - странная цель, но Рен заинтересовался этой возможностью уже давно.

Много лет назад, ещё тогда, когда он был в старкхейвенском круге, в его руки случайным образом попала интереснейшая книжица про ривейнских провидцев и традицию добровольной одержимости. Рен попытался выяснить больше, но, к сожалению, других упоминаний не нашлось. Старый маг-наставник, тощий как жердь, с желтоватой кожей на впалых щеках, выслушав интересовавший Рена вопрос, посмотрел на него с нескрываемым изумлением и вытащил с верхних полок с десяток книг об ужасах одержимости. Это было явно не то, что интересовало Рена. Хуже того - первая книга после этого пропала. Не нужно было пытаться узнавать что-то у трусливого стукача. К Рену и до того инцидента всерьёз присматривались на предмет - не усмирить ли не в меру прыткого мага.

Рен провел рукой по странице старой книги. Бумага пожелтела, а ближе к краям приобрела коричневатый, грязный оттенок. Кое-где чернила выцвели, и некоторые слова читались с трудом - оставалось лишь догадываться о точном значении. Но этого было достаточно. Там, куда он теперь собирался, как-нибудь разберутся. Больше ничего его не держало в этих краях - так же, как однажды порвалась последняя нить, удерживающая Рена в круге магов.

После трех побегов храмовникам наконец-то показалось, что ломать ребра - это слишком мягкое наказание. Последний раз его обработали как следует, по всем правилам, и обещали усмирить, объявив магом крови, если тот предпримет ещё одну попытку.

Рен поморщился - воспоминания неприятно царапнули душу.

Несколько дней молоденький целитель с доверчивыми серыми глазами боролся за его жизнь. Милый был мальчишка, добрый, заботился о других, заботился о Рене, а тот, в свою очередь, пытался его защищать, когда получалось. Так же, как он пытался защищать ту симпатичную девчонку. Как же её звали, дай Создатель памяти... Грейс. Точно, Грейс. Хорошенькая. Они отлично проводили время в маленькой пыльной комнате за библиотекой. Хозяйственное помещение. Чтобы попасть туда, нужно было пройти вдоль двух длинных рядов книжных полок, сплошь заставленных рукописями, свитками и трудами. В комнате всегда хорошо пахло - мылом и свежим, постиранным бельем. Говорят, что люди лучше всего запоминают запахи. Видимо это так. Рен помнил их до сих пор. От Грейс пахло приятно - цветами. Ирис, кажется. Сладкое, легкое благоухание. Стоило ей распустить волосы, и этот аромат, тонкий, свежий, окутывал его. Рен зарывался лицом в темные пряди и вдыхал её запах, прятался от реальности, от боли и насилия. Прятался в чувствах, стараясь не вспоминать про шрамы. Забывался, целуя её шею, жадно впиваясь в губы. Чувствовал себя живым, когда она, дрожа, прижималась к нему всем телом, принимала его, со стоном цепляясь за плечи... А потом он целовал её вновь, уже легко и нежно, чуть касаясь губами - глаз, щек, и, на прощание, кончика носа. Рен помнил, как это было, когда возбуждение смешивалось со страхом, и каждый шорох казался шагами храмовников. Когда в любую минуту их могли вытащить из кладовки полураздетых, как уже бывало с другими магами, и, в лучшем случае, отправить в карцер. Но жизнь брала своё, и никакой страх не мог остановить. Это было здорово, было приятно. Пока не появился Децимус. Вот это имя он хорошо запомнил. Была б возможность прибить скотину - убил бы и не пожалел. А вот Грейс на того запала, и серьёзно. Борец за магов, чтоб его наг сожрал.

Чувства Рена к Грейс были светлыми и легкими, как приятный, ласкающий аромат её волос. Он дышал ими, улыбался, когда она была рядом. А, когда её не было, радовался, вспоминая время, что они проводили вместе. Чувства делали его сильнее. Но для Грейс этого было мало. Её любовь к Децимусу была другой - тяжелой, давящей, на грани отчаяния и зависимости. Она упивалась собственным самоотречением, тонула в этом омуте и была счастлива. Или думала, что была - неважно. Рену быстро опротивело любоваться этой идиллией саморазрушения.
Обстоятельства складывались так, что ему больше нечего было делать в старкхейвенском круге. После вопросов о книгах, храмовники начали на него поглядывать с ещё большим интересом, чем раньше. А интерес храмовников - это всегда плохо, его собственная шкура - тому доказательство. Необходимо было сбежать, и на этот раз уже не возвращаться. А проще всего это сделать тогда, когда некуда вернуться.

Паника - лучшая помощница для беглеца. Пожар всегда приводит к панике. Простая цепочка превратилась в готовый план. Рен никогда не скучал по этой тюрьме. Разве что только по тому самому запаху мыла, чистых простыней и ириса.

С тех пор он был в бегах. Прятался, стараясь не попадаться на глаза храмовникам, и искал возможность добраться до Ривейна, где должны были жить те самые загадочные провидцы.

Рен отвлекся от книг. Пора было собираться, Себастьян мог вернуться, чтобы проверить, как тут обстоят дела. Он вытащил из образовавшегося в стене проема сумку и сложил в неё все бумаги и рукописи.
- Пошли со мной, - он кивком головы указал Сайри на дверь. - Мне ещё пару вещей забрать надо и тебе кое-что объяснить, а времени у меня мало.


***

Сайри не спорила. В этой ситуации у неё не оставалось выбора, и она послушно последовала за Реном. Они поднялись на второй этаж по широкой добротной лестнице и оказались в большом, светлом помещении. Комната Себастьяна. Сайри была тут однажды. Рен отложил сумку в сторону и присел на пол.
- Что ты делаешь? - Сайри смотрела на него с изумлением.
- Собираюсь забрать свои честно заработанные. И все остальное, что найду.
Рен сдернул ворсистый ковер рыжеватого цвета, отодвинул табуретку и приблизился к ножкам кровати. Ещё спустя пару минут он замер. Его тонкие губы сложились в усмешку. Он убрал с лица темные растрепавшиеся пряди, заправил их за ухо, и стал приподнимать доски, оказавшиеся крышкой небольшого тайника.
Сайри увидела, как тот извлек изящную деревянную шкатулку. Ажурная резьба украшала стенки сундучка и пряталась по углам под обрамлением золотистого металла. Рен аккуратно поставил шкатулку на стол и начал возиться с замком. Это не заняло много времени. Сайри услышала легкий щелчок. Мужчина довольно улыбнулся. Себастьян обещал расплатиться с ним, когда все закончится, но верить на слово всяким принцам, да ещё и с волей Создателя в голове, было бы неразумно.

Рен все это время пытался разыгрывать из себя недалекого наемника, готового за горсть золотых мать родную продать. Последнее было правдой - может, и продал бы, если бы та жива была - а вот первое определение совершенно точно к нему не относилось. Поэтому Рен с самого начала не собирался дожидаться этого самого "всё закончится” и следил за Себастьяном. Крупные суммы денег тот с собой не носил, значит - где-то прятал. Принц был не настолько умен, чтобы создавать тайники в лесу, и вполне мог воспользоваться готовым - тем, что уже был в доме. Рен однажды сам намекнул Себатьяну на существование этого тайника. Мимоходом, конечно. Переставляя стул, вслух заметил, что, мол, тут пол неровный, да и звук какой-то необычный, когда на доску ступаешь... Спустя неделю Рен выбрал время, когда святоша ненадолго отлучился, и проверил, обнаружив в хранилище спрятанную шкатулку. Чуть не попался тогда, но риск того стоил. Теперь нужно было только дождаться удобного момента, когда двое бывших храмовников, которых принц везде с собой таскал, окажутся подальше от дома. И тогда без опасений обчистить Себастьяна. А сейчас деньги были нужны Рену, как никогда. Уж где-где, а в Тевинтере они точно необходимы.

Рен вытащил два увесистых бархатных мешочка, перехваченных плетеным шнурком, развязал один, чтобы проверить содержимое. Сайри увидела золотые монеты, блеснувшие на его узкой ладони.
- Не смотри так, с тобой я делиться не собираюсь, - его тонкие пальцы затянули шнурок, и два мешочка перекочевали в поясную сумку. - К тому же ты и так заработала, подсыпая ту дрянь в чай своему "другу”.
- Я не знала, что это! - от возмущения Сайри даже забыла о том, что ещё пару минут назад боялась этого человека до дрожи. - Я не стала бы предавать Андерса и Мариан за деньги.
- Значит, ты предала их за красивые глаза святоши? - Рен сдавленно фыркнул. - Милая, ты просто дура.
Сайри почувствовала, как румянец заливает щеки, и отвернулась, пытаясь скрыть смущение.
- А теперь послушай меня, девочка. Я ухожу, но мне надо, чтобы ты кое-что запомнила. И, если эта парочка сумеет выкрутиться, передай им мои слова, хорошо?
- А что будет со мной? Я останусь тут? Там Андерс... - Сайри привычно затараторила, но осеклась, увидев, как ироничная улыбка на лице Рена сменилась явным раздражением.
- Сейчас я отсюда уйду, и путь будет свободен. Можешь бежать, можешь ждать своего принца - мне все равно. А пока закрой рот и слушай.
Сайри поежилась. С ней никогда не общались подобным образом. Мариан иногда злилась, но всегда в последний момент сдерживалась, Андерс просто не мог на неё обижаться - лишь подшучивал над неугомонностью и болтливостью. Было обидно, но спорить она опасалась.

Рен присел на край стола и кивнул Сайри на свободную табуретку. Та, отодвинув её подальше, села. Рен усмехнулся, заметив эту осторожность, но возражать не стал.
Она его боялась, это хорошо, значит, будет слушать внимательно.
- Я не знаю, чем закончится вся эта история, но чутье мне подсказывает, что принц связался с теми, против кого у него кишка тонка. Да и его религиозность вперемешку с принципами сыграют с ним злую шутку. Если твоя Хоук захочет вытрясти из него информацию, он может много чего наговорить. Так вот, передай своим друзьям - у меня лично к ним претензий нет, и их планы меня не интересуют, я тут просто подзарабатывал, можно сказать. Ну и кое-какую информацию искал, - Рен указал взглядом на сумку, в которую были запихнуты книги. - Ты уже видела, что там у меня кое-что из их дома есть. Думаю, они обойдутся без пары рукописей, мне они нужнее. А взамен я отдам это...
Он порылся в кармане и вытащил амулет. Сайри смотрела на него непонимающе. Рен, приблизившись, взял её руку и положил на ладошку блестящий предмет.
- Думаю, эта безделица Андерсу важнее книг. Это его амулет, который провидец подарил. Пусть считают его знаком примирения. Ну и то, что я тебя в живых собираюсь оставить.
Сайри удивленно уставилась на странного человека, которого не могла понять.
- Зачем ты это делаешь?
- Я много успел узнать об этой парочке. Мне лишнее внимание не нужно - не хочу, чтобы они охотились за мной, пытаясь отомстить за твою смерть. Знаю я этих героев, не отвяжутся ведь. Ну, если сами выживут, конечно. У Себастьяна с ними были свои счеты, я ему кое в чем помог. А теперь предпочту убраться отсюда и не собираюсь в дальнейшем лезть в их жизнь. Надеюсь, что они ответят мне тем же.
- Я не понимаю...
- А тебе и не надо понимать. Ты ведь сейчас наверняка побежишь в деревню. Если они сумеют отделаться от принца, передай им мои слова.
- А если они не сумеют?
- Тогда мне и опасаться нечего.
- Ты не боишься, что Себастьян начнет охотиться за тобой, после как ты его ограбил?
- Нет, деньги он не так высоко ценит, как свою душу. А на нем и так уже смертей немерено - не станет он себя и дальше гробить из-за пары горстей золота.
Рен затянул сумку и направился к выходу.
- Сиди тут, девочка. Не высовывайся.
- Что ты собрался делать?
- Я ухожу. Можешь последовать моему примеру.
- Рен...
Он замер на пороге, услышав от неё обращение по имени.
- Себастьян говорил, что ты давно тут жил. Здесь ведь бывали охотники, и находили тела... - она замолчала, не рискуя спросить открыто.
Рен улыбнулся. Сайри определенно его забавляла. Понятно, почему Хоук и Андерс так к ней привязались.
- Говори, раз уж начала.
- Ты их убил?
- Сама подумай, девочка.

Рен направился к лестнице, уже не обращая внимания на Сайри. Охранников было всего четверо. Видимо, Себастьян был уверен, что беглый маг будет послушно сидеть и ждать, когда с ним расплатятся за работу. Единственную опасность представляли бывшие храмовники, но они охраняли Хоук.
Интересно, как эта парочка отступников выкрутится, и выкрутится ли...

Возле входной двери Рен сбросил с плеча сумку и на секунду замер, собирая силы. Руна паралича на пороге сверкнула знакомым сиянием и стала незаметна. Он распахнул дверь.
- Эй, - наемники обернулись на его голос. - Вы девчонку не видели? Она сбежала, что ли?
Послышалась отборная брань вперемешку с проклятиями. Охранники, вскочив со своих мест, бросились к двери и попались в ловушку. Как мушки в янтаре. Рен довольно усмехнулся, а затем взял посох, все это время прислоненный к косяку входной двери, и, сосредоточившись, коснулся им земли. Ледяные копья, вырываясь на поверхность, раздирали тела, калеча и убивая. Последнего он добил каменным кулаком, размозжив череп.
- Ты...
Сайри спускалась с лестницы и теперь застыла, с ужасом уставившись на изуродованные тела.
- Чего тебе?
Рен смотрел на неё спокойно, его лицо было бесстрастным.
- Я... Я не знаю... - она спустилась, продолжая разглядывать тела. - Мне можно идти?
- Можно.
Рен отвернулся и, перешагнув трупы наемников, начал спускаться по лестнице.
- Ты в деревню пойдешь? Проводишь меня?
Рен расхохотался. Давно он не смеялся так искренне.
- Может, тебе ещё цветы подарить и на ужин пригласить?
Он обернулся и вопросительно посмотрел на неё, не скрывая ехидной улыбки. Сайри смущенно отвела взгляд.
- Ты сюда ночью одна добралась. Уж днем-то как-нибудь выберешься.

Рен шел, не оборачиваясь. Он пересек поляну и теперь ступал по узкой тропинке, уходящей в лес. Этот дом был отличным убежищем, но пришло время оставить его. Впереди Тевинтер и попытка завершить свой план.


***

Люди - забавные создания. Некоторые считают себя сильнее, чем они есть, другие - наоборот, слабее. А есть те, кто боится собственной силы и предпочитает от неё прятаться. Но силу нужно уметь использовать, и Рен предполагал, что смог бы это сделать.

После побега из стархейвенского круга он стремился попасть в Ривейн. Немало времени ушло на то, чтобы раздобыть средства для оплаты морского путешествия. Затем, оказавшись в Лломерине, он продолжил собирать сведения о провидцах. К счастью, одного Рен нашел. Тот жил неподалеку от маленькой деревушки, расположенной на берегу. Но планам не суждено было воплотиться - провидец не собирался подселять духа во взрослого мага.
Рен был настойчив. Он знал, чего хотел - оставалось этого добиться. Ему повезло наткнуться на охотничий дом. Это было идеальное укрытие. Достаточно далеко от деревни. И при этом отсюда всегда без проблем можно было добраться до поселка и до города. Осталось избавиться от охотников - что проблем не составило. Вначале Рен хотел сохранить своё присутствие в тайне, но затем в его голове родился план получше.

После того, как нашли труп одного из охотников, а остальных стали считать пропавшими, про этот дом начали ходить нехорошие слухи. То ли от скуки, то ли от природной трусости, люди готовы были верить в любую ерунду. Рен решил подпитать так удачно возникшую легенду. И, после того, как пара храбрецов подобралась к дому, их тела обнаружили страшно изуродованными. Сначала одного - в лесу, потом второго - почти на крыльце собственного дома. Этого оказалось достаточно, чтобы люди испугались. Конечно, могли найтись и любопытные смельчаки. Поэтому Рен иногда расставлял капканы для поимки особо отличившихся. Спустя год к дому уже никто не решался подходить. Вначале беглец опасался, что сюда позовут кого-то из защитников местных законов, но, как оказалось, стражу тут недолюбливали. Те устраивали погромы похуже, чем любые наемники, поэтому местные пытались решить свои вопросы сами. А, раз на их деревню никто не нападал, и неприятности начинались только тогда, когда кто-то отправлялся к дому, нужно было просто перестать туда соваться. Рена такое решение устраивало. И он смог спокойно обосноваться в новом жилище, периодически навещая своего предполагаемого учителя, выпрашивая у него полезные книги.

Все изменилось, когда у того появился ученик. Светловолосый маг жил в доме провидца. Ещё там была женщина, её он видел реже. Обычно после того, как магу становилось плохо на занятиях, она приходила, оставаясь рядом. А один раз Рен увидел картину, которая врезалась в его память.

Это был ритуал - видимо связь с Тенью, но что-то пошло не так. Светловолосый маг лежал на полу, русые пряди разметались, прилипли к влажному от испарины лбу, его била дрожь, казалось, каждая мышца тела была напряжена до предела - его скручивало и выгибало дугой. Провидец что-то тихо сказал женщине - та грустно взглянула и села рядом с мужчиной. Она держала его руку и гладила лицо, прикасалась губами к виску, целовала, и шептала что-то на ухо. Слова невозможно было расслышать, но Рену казалось, что это было что-то успокаивающее. Похоже, магу становилось легче, когда она была рядом. Рен почувствовал смущение - он понимал, что увидел нечто, на что не имел права. Слишком личное, чего нельзя было касаться. В тот день провидец поспешил выпроводит его из дома, сославшись на занятость, и сомнений не осталось - тот нашел себе ученика.
Рен разозлился. Его цель уводили прямо из-под носа. И - каково же было удивление, когда этот светловолосый маг объявился в деревне...

Андерс. Так его звали. Рен решил наблюдать за этой парой - уж больно занимательными они оказались. Он надеялся увидеть, какую силу представляет собой маг, способный управлять духом Тени. Рассчитывал проверить, сможет ли тот удержаться и не потерять себя.

Большущим сюрпризом оказалось открытие, что не он один следил за ними. Наблюдали за парочкой старательно, но не слишком умело. Рен поймал одного из наемников и допросил его. Допрашивать он умел - тот раскололся уже к утру. Рассказал про принца, про обещанные деньги, и, что самое интересное, упомянул про одержимого. Все встало на свои места. Андерс не был учеником провидца - он был одержимым, который по непонятным пока причинам сохранил личность.

Рену потребовалась пара дней на то, чтобы продумать план. Он знал, кто в этой компании главный, знал, с кем говорить. Ему было, чем заинтересовать этих людей: опытным убийцей, готовым продаться с потрохами, а, главное, отлично знающим эти места и все привычки и традиции местных.

Помощник Себастьяна нанял мага, и оставалось лишь дождаться приезда принца. Оказавшись в Ривейне, святоша с несколькими наемниками остановился в лесном доме Рена, не рискуя показываться в таверне раньше времени.
Неприятным сюрпризом стали бывшие храмовники. И, если до этого Рен воспринимал работенку, как интересное приключение, возможность подзаработать, а заодно узнать все, что можно об одержимом, то теперь у него появились мысли и о том, как ему удастся сбежать от этой странной компании.

А дальше события закрутились с удивительной быстротой. К счастью, Рен успел узнать все, что хотел. Себастьян рассказал то, что знал об Андерсе и объединение того с духом. Потом, выполняя задание, маг очень удачно украл рукописи и даже забрал амулеты. Один, тевинтерский, подбросил, как доказательство вины, а второй, от провидца, оставил себе. К сожалению, тот оказался бесполезен - он был зачарован на кровь Андерса. Но к этому времени у Рена уже родился новый план, и амулета был не так уж и нужен.
С рукописями и деньгами Себастьяна он собирался отправиться в Тевинтер. Уж там-то найдутся маги, которые смогут ответить на его вопросы.

Провидец однажды спросил Рена - зачем ему это надо. Одержимость духом - это ведь не забава. Но тот не смог ответить. Не захотел. Хотя на самом деле все было просто. Это - сила. А Рену нужна была сила. Маг нигде и никогда не мог чувствовать себя спокойно. В этом мире за ним охотились храмовники, а в Тени демоны.

Тень. Что знали о ней те, кто взял на себя право распоряжаться жизнями магов? Что знали они, кроме придуманных легенд? Разве могут обычные люди почувствовать её так, как способен маг? Могут ли они по-настоящему ощутить её опасность, красоту, силу? Рена запугивали демонами, внушали страх перед собственным даром. Но что они знают, кроме удобных страшных историй? Любой маг с детства понимает Тень больше, чем церковные бойцовые псы - охранники и палачи. Чувствует, когда Завеса истончается, слышит призывы демонов, и - сопротивляется. Всегда сопротивляется. Не ради воли Создателя, и не ради Андрасте, чтоб она дважды сгорела. На кон поставлено нечто куда более ценное - возможность сохранить самого себя. Свою жизнь и свою волю. Ради этого маг всегда будет бороться с искушением. Всегда. До тех пор, пока его не прижмут к стенке и не лишат права выбора.
Для мага опасна жизнь, и так же для него опасен сон, - и там и там можно исчезнуть. - По воле храмовников, или благодаря проделкам демонов, какая разница? Главное, что от этого не спрячешься. А раз так - надо найти способ избавиться от опасности. Но, если место уже будет занято добрым духом, которого можно подчинить своей воле, значит Тень перестанет пугать неизвестностью. Более того, маг сам станет частью Тени. И храмовничьи умения уже не будут внушать прежнего страха, потому что против такой силы они ничто.
Рен хотел не так уж много - всего лишь покоя и уверенности. Наверное, это здорово - засыпать без страха, зная, что ты не один, и есть тот, кто защитит в случае нападения, во сне или наяву. Такая возможность стоила любого риска.


Рен поправил сумку, норовившую сползти с плеча, и, отодвинув ветку перегородившую путь, задержался на секунду. Сорвал лист. Повертев его в руке, с недоумением посмотрел на свою добычу. А потом, повинуясь внезапному порыву, растер его между пальцами и поднес к лицу, вдыхая свежий аромат. Говорят, люди лучше всего запоминают запахи. Что ж - вот ещё одна возможность проверить это утверждение...