Под Остагаром собиралась армия короля. Крепость, воздвигнутая много столетий назад, с недавних пор являлась единственным оплотом населённого мира на границе Диких Земель. И теперь, перед угрозой наступающего Мора, Серые Стражи, примкнувшие к королевским войскам, готовились отразить под её стенами последний удар.
Когда путники вышли к древнему форту, уже рассвело.
Смуглый высокий человек в тускло отливающих серебром доспехах Серого Стража, уверенной поступью направлялся к западным воротам цитадели. Рядом с ним лёгкой, упругой походкой шла совсем молоденькая, хрупкая эльфийка у которой из под плаща грозно выглядывали рукояти меча и кинжала, закреплённые в ножнах на спине.
Навстречу им вышел сам король Кайлан.
- Дункан, старый друг! Как хорошо, что ты здесь! - и его молодое, открытое лицо осветилось радостью.
- Здравствуйте, Ваше Величество, - чуть склонив голову, ответил суровый воин, скупо улыбнувшись в ответ.
- Мы снова вместе, как в старые, добрые времена! Я очень рад тому, что ты теперь с нами, а то я начал уж бояться, что ты не хочешь разделить со мной победу!
- Что вы, Ваше Величество, разве я мог пропустить такую потеху, - в тон ему отозвался тот, отечески глядя на короля. Они обнялись и Кайлан перевёл взгляд на спутницу Серого Стража, - а это - твой новый рекрут?
- Позвольте представить Вам...
- Не нужно этих условностей, Дункан, мы же не во дворце, - и он сам подошёл к ней, хотя вполне мог подозвать:
- Приветствую тебя, эльфийская дева. Откуда ты родом?
Прожив всю свою недолгую жизнь на задворках столицы, Каллиан первый раз в жизни видела короля. Да ещё так близко. Он показался ей огромным, этот светловолосый воин в золочёных доспехах, нестерпимо сверкающих на солнце. Его благородное лицо не было красивым, но буквально дышало внутренней силой. Голубые глаза испытующе смотрели на неё в упор, и на какое-то мгновение Каллиан даже почувствовала робость, вовсе ей не свойственную.
Но тут же устыдившись этого, гордая эльфийка лишь ещё выше вздёрнула подбородок. Пусть он был королём людей, господствующих над её бесправным народом, но она не боялась. Ей столько пришлось пережить за последнее время, что его мальчишеский задор и весёлость, вызывали в ней сейчас только раздражение. И Каллиан не смогла отказать себе в удовольствие посмотреть на то, как изменилось лицо Кайлана, когда она спокойно, без тени должного почтения, ответила:
- Из Дэнерима. Дункан спас меня от казни.
- Тебя хотели казнить?! Но за что?
- Я убила Вогана Уриена - сына эрла Дэнерима за то, что он пытался меня изнасиловать.
- Что?! Дункан, это правда?
- Да. К сожалению, дела в столице идут не лучшим образом.
Король помолчал, а потом уверенно, как о решённом приговорил.
- Ну ничего, скоро мы покончим с Мором и я наведу там порядок!
- А что, Ваше Величество, конец уже близок?
- Да, Дункан, мы победили уже в трёх сражениях, хотя до сих пор так и не встретились с Архидемоном..., - лицо его на мгновенье стало задумчивым и отрешённым. - Я думал, что это будет такая же битва, как в старинных балладах, где король вместе с легендарными Серыми Стражами одержит победу над мерзостным Богом Тьмы, но... пока он почему-то прячется от нас.
- Он появится, Ваше Величество. Я не сомневаюсь в этом.
- Я верю тебе, Дункан. Что ж, вам наверное, не терпится увидеть других Серых Стражей. Они все здесь, приехавшие с разных концов Фэрелдена. Постарайтесь хоть немного отдохнуть перед решающей битвой, - и посмотрев на Каллиан, добавил, - надеюсь, после сражения у нас будет возможность поговорить. Я хочу узнать, наконец, правду о том, что происходит в моём городе, когда меня там нет! Ну, а пока, добро пожаловать в Остагар, - и развернувшись, король отправился к своей свите, терпеливо ждущей неподалёку.
- Каллиан, зря ты так настроена против него..., - укоризненно начал Дункан.
- Он человек! – строптиво перебила она.
- Как и я. Но разве ты не убедилась уже, что мне можно верить?
- Тебе - да, но с какой стати мне доверять ему?
- Надеюсь, ты скоро поймёшь, что заблуждаешься. Нельзя ненавидеть всех людей только потому, что жизнь свела тебя с не лучшими из нас. Кайлан - неплохой человек и самый одарённый полководец из тех, кого я знаю. Его отец – король Мэрик, был моим другом. Когда-то я спас ему жизнь. И именно он прекратил вековые гонения на нас, вернув Серым Стражам их доброе имя.
- Хорошо, Дункан, - через несколько шагов, скрепя сердце, отозвалась она, - я обещаю впредь, не судить о людях поспешно.
- Я рад, что ты готова учиться. В нашем Ордене нет деления на эльфов, людей или гномов. Мы - Серые стражи, элитные воины этой страны. Без нас король не сможет победить Мор, будь у него хоть две тысячи солдат, как сейчас, хоть двадцать. И это не пустое бахвальство. Есть обстоятельства о которых ты узнаешь, когда придёт время, но без нас Архидемона не одолеть. Поэтому все Серые Стражи Фэрелдена и собрались здесь сейчас, - он задумался, и некоторое время они молча шли к лагерю, виднеющемуся за огромным мостом.
- Я уже говорил тебе, что Мор случается в Фэрелдене каждые пятьсот лет, когда появляется Архидемон, заставляющий порождения тьмы покидать Глубинные Тропы и захватывать земли людей.
- Да, и ты обещал, что когда-нибудь я узнаю об Архидемоне всё.
- Пока тебе нужно знать лишь то, что это бессмертная душа одного из Древних Богов, когда-то свергнутых людьми, чья сила и могущество столь велики, что только тело Дракона может вместить его сущность.
- Но ведь Драконы давно вымерли, разве не так?
- Когда-то их было очень много на нашей земле, но с тех пор всё изменилось. Теперь чтобы отыскать яйцо Дракона, порождения тьмы столетиями испещряют Глубинные Тропы бесчисленными норами.
- А когда находят...
- Они приносят его в одно из уцелевших святилищ Девяти Богов, таких же древних, как наш мир. Почувствовав внутри скорлупы жизнь, Архидемон мгновенно вселяется в него, и вылупившийся Дракон начинает расти не по дням, а по часам. И вот уже он расправляет крылья в огромных подземных пещерах, и несметные полчища тварей повинуясь ему, тут же устремляются на поверхность.
- И здесь мы с ним встретимся?
- Думаю, да. Он почему-то пока не появлялся, и кое-кто из приближённых Кайлана даже считает, что это не настоящий Мор. Но я чувствую, что это ещё не конец... Вот мы и пришли, - сказал Дункан, останавливаясь у входа в лагерь.
- Ступай, осмотрись пока. Потом найдёшь Алистэра. Это молодой Серый Страж, подающий большие надежды. Когда-то он должен был стать храмовником, но я призвал его, потому что считаю, что ему уготовано совсем другое будущее. Здесь моему ученику поручено заниматься рекрутами, и на первых порах Алистэр будет тебе помогать...
- Он человек? – тут же перебила она.
- Каллиан...! – теряя терпение, начал Дункан...
- Я только хотела спросить, как мне узнать его... может он гном? – лукаво улыбнулась та.
- Ты не ошибёшься. Он похож на короля.
- Понятно. А в чём будет заключаться его помощь?
- Алистэр подготовит тебя к Посвящению. Это тайный обряд, которому не одна тысяча лет и по его завершению, ты станешь одной из нас.
- Хорошо, Дункан. Я сделаю всё, что ты сказал.

Женщин среди Серых Стражей всегда было мало и, узнав, что новый рекрут - девушка, Алистэр только покривился. Он вообще был против того, чтобы их призывали в армию, потому что скучающие вдали от жён и подруг воины, уделяли прекрасным соратницам слишком много внимания. А когда вернувшийся Дункан, поручил своего рекрута ему, Алистэр впервые был с ним непочтителен и резок:
- Зачем ты опять навязал мне девчонку? Она же попав к нам, сразу станет тут хвостом крутить, а я что, должен буду отгонять от неё отвергнутых ухажёров?!
- Каллиан не такая, как все.
- Ты это мне и в прошлый раз говорил!
- В ней я не ошибаюсь. Защищая своих друзей, она взяла на себя вину за преступление, и если бы не я, её бы казнили. Присмотрись к ней получше, Алистэр. Она хорошая девочка, настоящий борец. Такие своих не предают, и я бы доверил ей прикрывать свою спину.
Буркнув себе под нос что-то неразборчивое, послышавшееся наставнику как: «что б ей провалиться», Алистэр отправился встречать эту новую «хорошую девочку».
Его возмущение можно было понять.
Три года назад, когда Дункан только забрал храмовника из монастыря, несмотря на все возражения Преподобной Матери, которая (по известным только избранным причинам) не хотела его отпускать, Алистэр встретил Элану.

Они с Дунканом тогда только прибыли в Вейсхаупт, древнюю крепость, основанную первыми Серыми Стражами, и наставник поручил его, вместе с тремя другими новобранцами, прекрасной воительнице. Она была моложе Алистэра на год, ей было тогда всего девятнадцать, но тем не менее Элана уже несколько лет принадлежала к их Ордену.
Когда ей было тринадцать лет, она с родителями вместе с торговым караваном ехала из Фэрелдена в Антиву. На её беду, порождения тьмы, крайне редко покидающие Глубинные Тропы в мирное время, в тот день как раз устроили засаду на перевале в Морозных Горах. Перебив обозников, её одну оставили в живых для перерождения, но когда они тащили девочку в свои норы, случившийся неподалёку Дункан почувствовал их, и освободил Элану, уничтожив всех тварей. Она была уже отравлена скверной, но её ещё можно было спасти, проведя через обряд Посвящения.
Впервые увидев девушку, Алистэр подумал, что никогда прежде не встречал никого красивее, чем она. Потом много позже, он станет себя убеждать, что ему так казалось только потому, что недавно вырвавшись из монастырских стен и заново познавая мир, он слишком жадно вбирал в себя его краски..., но Элана и в самом деле была очень хороша собой.
Вьющиеся каштановые волосы, обрамляющие нежный овал лица, миндалевидные светло-карие глаза, искрящиеся задором, ладное, словно бы выточенное искусным резчиком тело - всё в ней манило его, обещая исполнение самых заветных желаний. Для храмовника это был бы запретный плод, но став рекрутом Серых Стражей, Алистэр был освобождён из-под гнёта строгих церковных догматов. И вот со всем пылом молодости, юноша, почти забыв о том, зачем собственно он прибыл в крепость, отдался новому увлечению.
Первое время Элана была с ним холодна и лишь дразнила его, разжигая в нём страсть. Но потом, внезапно всё изменилось. На то была причина, только Алистэр конечно, не мог этого знать. А пока, чтобы лишний раз заслужить её улыбку, он поставил себе целью непременно превзойти тех с кем его готовили к Посвящению. Дункан же ни о чём не догадывался и, видя старание своего ученика, только одобрительно кивал головой, наблюдая за тем, как бывший храмовник играя литыми мышцами, раз за разом побеждал на мечах своих соперников.
Но девушка ради которой он буквально лез из кожи вон, всё также оставалась равнодушна ко всем его усилиям, доводя влюблённого Алистэра до отчаяния, своим пренебрежением и бесконечными насмешками.
И вот в то время, когда он совсем было уже утратил надежду на её благосклонность, наставник счёл его готовым к Посвящению, после которого... она сама пришла к нему.
- Алистэр, можно к тебе? - прошелестела Элана, внезапно появляясь на пороге. Страж, только что снявший доспехи, заворожённо смотрел, как с её плеч соскользнул плащ... под которым больше ничего не было. В неверном, дрожащем свете маленького светильника, её тело цвета топлёного молока, было соблазнительно прекрасным.
Алистэр, не смея поверить в то, что должно было сейчас произойти, медленно приблизился к ней и, словно обнимая её всю горящим от вожделения взглядом, протянул руку, бережно дотронувшись до её лица. Элана, не отводя дразнящих глаз, суливших ему блаженство, нежно потёрлась щекой о жёсткую ладонь. Когда же она коснулась его пальцев губами, он вздрогнул и, тут же запустив руку в шёлковые волосы, хотел было привлечь её к себе..., но девушка не далась, успев перехватить широкое запястье. Тихо шепнув: «Ещё не время... я скажу тебе... когда будет можно...», - она легонько толкнула его на постель.
Откинувшись на ложе он, уже с трудом владея собой, несытым, алчущим взором следил, как Элана подходит к нему и соблазнительно улыбаясь, задумчиво смотрит на него сверху вниз... Как она медленно садится на него верхом и, проводя по его груди своими тонкими изящными пальчиками, повторяет выпуклый рисунок мускулистого тела... как, наклоняясь над ним всё ниже, легко касается его распущенными волосами...
Алистэр содрогнулся от желания и, уже невзирая на запрет, порывисто схватил девушку, крепко прижав её к себе... чтобы тут же извернувшись, мгновенно поменяться с ней местами.
Неожиданно оказавшись под ним, Элана лишь засмеялась: «А разве, я разрешила тебе сделать это?» - насмешливо спросила она. «Нет, - глухо отозвался он, - но боюсь, ты уже не сможешь сейчас... мне что-нибудь запретить!» - И с этими словами он с такой жадностью припал к её устам, что она, невольно воспламеняясь от его ярко пылающей страсти, сразу перестала с ним играть, позволив ему до изнеможения наслаждаться собой...

Конечно Элана свела его с ума. Его порывистая горячность и юношеская ненасытность очень забавляли её поначалу. За неимением кого-то другого, более отвечающего её развращённому вкусу, она развлекалась с ним, а влюблённый Алистэр даже не подозревал, что для ветреной красавицы он был не более чем утолением праздного любопытства.
Новообращённый Серый Страж рыцарски служил ей, оберегая и защищая во время кратковременных вылазок, когда воины Ордена за вознаграждение помогали местным селянам, живущим неподалёку от крепости, избавиться от какой-нибудь напасти. Как преданный раб, он выполнял малейшие капризы и прихоти своей возлюбленной...
А потом застал её с другим.
В ответ на его гневное обличение Элана лишь засмеялась и открыла ему глаза, поведав горькую правду. Всё было очень просто. Дункан из лучших побуждений сказал ей, кто он. Этим и только этим объяснялся её интерес к нему. «Я никогда ещё не спала с кем-то вроде тебя. Я думала, ты чем-то отличаешься от обычных людей, но ничего особо примечательного я не заметила!»
Алистэр был уничтожен, но слишком горд, чтобы хоть с кем-то поделиться своим горем. За десять дней последовавших за этим, он повзрослел на несколько лет. Серый Страж не роптал на судьбу. Его кровь была его проклятьем. Снова из-за неё он лишился всего.
«Что ж, пусть будет так. Отныне ничто не будет отвлекать меня от исполнения моего долга. Я теперь Серый Страж, а мы должны быть выше человеческих пороков и слабостей. Я докажу Дункану, что он не зря призвал меня», - поклялся он себе.

Но, так или иначе, истина наружу вышла. Дункан, встревоженный внезапной переменой в своём любимом ученике и зная, что тот ему всё равно ничего не расскажет, окольными путями всё-таки дознался до правды. А, выяснив в чём дело, он счёл необходимым тут же поговорить с молодым Стражем.
- Послушай, Алистэр, я и предположить не мог, что она так поступит с тобой. Когда-то Элана была настоящим человеком, достойным всяческих похвал. Я не знал, что скверна способна поразить не только наши тела, но и души.
- Мне не нужно твоё утешение, Дункан!
- Я не утешаю тебя, а просто признаю свою ошибку. Да, чего-то в ней тогда я не увидел. Иначе, я и близко бы её к тебе не подпустил.
- Не надо было говорить ей, кто я, - с горечью промолвил Алистэр.
- Что сделано, то сделано. Это был урок для нас обоих и мы его выучили. По крайней мере, я надеюсь на это, - и он пристально взглянул на молодого воина.
- Можешь в этом не сомневаться! Я ни к одной из них, теперь и близко не подойду!
«Не зарекайся», - хотел было сказать Дункан, но глядя на его расстроенное лицо, решил не добивать и без того раздавленного очередным предательством Алистэра.
Через два дня они покинули Вейсхаупт, чтобы никогда больше туда не возвращаться.

И вот недавно, он нечаянно столкнулся с ней в Остагаре.
Элана едва узнала его. От прежнего Алистэра в нём остались разве что светлые с рыжеватым оттенком слегка волнистые волосы. За три года прошедшие с тех пор, как они не виделись, он приобрёл воинскую литую твёрдость, окончательно превратившись из крепкого юноши в статного широкоплечего молодого мужчину, с жёсткими чертами сурового, неулыбчивого лица. В его голубых глазах была сталь и, безразлично глядя сквозь свою бывшую возлюбленную, Серый Страж не замедляя шаг, прошёл бы мимо, если бы Элана не окликнула его.
- Здравствуй, Алистэр, - приветствовала она воина своим напевным голосом, заступая ему путь. Подметив, как он вздрогнул от неожиданности, девушка засмеялась.
- А я-то уж подумала - ты просто сделал вид, что не узнал меня, но теперь вижу, что ошиблась.
- Это я ошибся три года назад, когда сошёлся с тобой, - процедил Серый Страж и, хотел было немедля уйти, но она не дала.
- Что же ты так неприветлив, Алистэр?
- Я мог бы и догадаться, что встречу тебя здесь. Правда, я почему-то был уверен, что никогда больше не увижу твоё лживое лицо.
- Ну-у, мальчик мой, где же твои манеры?
Услышав это игриво-насмешливое обращение к себе, воина всего аж передёрнуло. Элана называла его так когда-то, но тогда они были близки, а Серый Страж был влюблён и, как все влюблённые мог позволить ей всё, что угодно.
- А вообще-то ты прав. Ты уже не мальчик... совсем не мальчик... ты так возмужал, - тихо проговорила Элана, придвигаясь всё ближе.
Бывший храмовник буквально ощутил липкую паутину, нитями которой она снова пыталась опутать его и, даже содрогнулся от отвращения. Но самоуверенная девушка, заметив его движение, не поняла причины, решив, что Алистэр всё также подвластен её чарам.
- Я буду называть тебя... «мой господин»... согласен?
- Нет!
- Не нравится? - насмешливо протянула она, - ну тогда, если хочешь, я могу звать тебя «Ваше Величе...»
- Хватит! - взорвался он, - тебе вообще нет нужды никак меня называть, потому что я не собираюсь с тобой разговаривать, ни сейчас, ни когда-нибудь впредь! Ты для меня умерла много лет назад, в ночь, когда мне изменила! Поэтому сделай одолжение, оставь меня в покое раз и навсегда!

Он тщетно пытался вытравить из памяти этот разговор, ожидая нового рекрута, а тут ещё, как назло, Преподобная Мать попросила его сходить к Главному Магу и передать её поручение... А общение с магами - это было то, что Алистэр не просто не любил - всей душой ненавидел, потому что зная в нём храмовника, они всегда обходились с ним крайне «любезно». Хотя это была и не его вина. Волшебники обладали огромной магической силой, но были вынуждены подчиняться таким, как он.
А ведь когда-то именно маги - служители Света, свергли Древних Тёмных Богов. Но потом возгордившись, возомнили себя равными не просто Богам, а самому Создателю Всего Сущего. И вот они, утратив разум в этом ослеплении, затеяли новую битву в которой боролись уже не со злом. Могучие волшебники, ни много ни мало, пытались занять Его место.
И в наказание Он низверг их во Тьму.
Так появились первые порождения тьмы. Когда-то они были очень сильны, но постепенно вырождаясь, плодили лишь жалкие, уродливые подобия себе, в большинстве своём не владеющие магией. Но их становилось всё больше и больше, и злоба их век от века росла.
Память же о том преступлении по-прежнему жила в людях, и если в ребёнке замечали способности к колдовству, то по велению Церкви его безжалостно уничтожали.
Но были родители, даже под страхом смертной казни, нарушавшие приказ. Они утаивали своих детей, которые вырастая, становились магами-отступниками, вынужденными скрываться от людей, так как на них охотились словно на диких животных. И тем не менее, во время первого Мора, когда человечеству казалось, было уже не избежать гибели, волшебники, решив забыть о вековой вражде, пришли на помощь своему народу.
Многие пали в бою, но тех кто остался - решено было простить и, именно они основали Круг Магов. Была построена крепость на озере Каленхад, куда свозили одарённых детей и где бывшие отступники передавали им свои умения. Но люди боялись и заставили первых магов дать против себя оружие. Наделять способностью к волшебству они не могли, но им пришлось обучить церковников сопротивляться магии.
И вот под покровительством Церкви был создан Орден Храмовников. Молодых воинов должным образом готовили и, убедившись в их преданности и духовной стойкости, учили развеивать магию и противостоять воздействию различных заклинаний, вызывающих как страдания тела, так и смятение души.
Храмовники жили вместе с магами в Башне Круга и своим присутствием поддерживали порядок. Как правило, далеко не всем волшебникам это нравилось, и время от времени кто-то из них пускался в бега. Но служители Церкви, обладающие способностью чувствовать магию, всегда его находили и беглеца ждала смерть. Конечно, он не мог сдаться без боя и прежде чем погибнуть, всегда успевал кого-нибудь убить, ибо сила магов была почти безгранична. И потому-то их и храмовников всегда разделяла стойкая неприязнь, граничащая с ненавистью.

Алистэр подошёл к шатрам магов, стоящим особняком ото всех. Здесь они подчинялись напрямую королю и, отдыхая от беспрестанного надзора церковников, пользовались любой возможностью для того, чтобы подчеркнуть свою независимость. Сейчас маги были заняты отработкой заклинаний, стремясь повысить скорость их применения и, увидев храмовника, сделали вид, что не замечают его.
Такое происходило не в первый раз и, обычно Алистэра это не особо задевало, но сегодня у него не было настроения терпеть их пренебрежение. Он постоял ещё минуту и, видя что они не собираются прекращать своих занятий, развеял магию, просто щёлкнув пальцами. Прерванные на середине заклинания волшебники с ненавистью уставились на него, а он мило улыбнувшись, поинтересовался где Мильтэн.
- Что тебе нужно, храмовник? - процедил тот, появляясь из шатра.
- Преподобная Мать просила тебя зайти к ней.
- Если Её Преподобию что-то от меня понадобилось, пускай сама придёт и скажет, а не посылает за мной мальчика на побегушках!
- Я просто выполнил её просьбу, а тебе советую быть полюбезнее.
- Ты, что ли, храмовник, будешь указывать мне, что делать?! Мы по горло наелись вашим присутствием, сидя в своей Башне, и пока не вернёмся туда, никто кроме короля не будет нами распоряжаться!
- Хорошо, как только увижу Кайлана, сразу передам, что только ему ты доверяешь... быть на посылках между тобою и Церковью, - насмешливо произнёс Алистэр, - а сейчас просто сделай то, о чём тебя просят, - с угрозой договорил он, сминая улыбку твердеющими губами.
- А не то, что?! Что ты мне сделаешь, мальчишка?! - вскипел строптивый маг.
- Я - ничего. А вот король, который повелел всем кто составляет его армию, непременно помогать друг другу, вряд ли обрадуется тому, как ты относишься к его приказам!
- Так беги скорей, нажалуйся своему хозяину! На большее, ты ведь и не способен!
Алистэр потемнел лицом, но огромным усилием воли всё-таки взял себя в руки:
- Скажи спасибо Создателю, что мы на войне, где ты со своей магией нам нужен живой, а то я бы забыл закон военного времени, под страхом смерти запрещающий малейшие раздоры в лагере! - и видя, что тот порывается ещё что-то сказать, отрывисто рявкнул:
- Ещё одно слово, и я отрежу тебе язык! А если ты и тогда не уймёшься, то будешь приносить пользу в виде головы, отделённой от тела, и прибитой над входом в ваш лагерь в назидание другим! И с остальными тогда будет проще договориться! - и он стремительно развернувшись, направился прочь, но не пройдя и пары шагов, столкнулся с Каллиан, как раз вывернувшей из-за угла. Налетев на неё, он извинился и, хотел было проследовать дальше, но она остановила его:
- Здравствуй. Ты наверное, Алистэр?
А он только и сообразил в ответ ляпнуть злобное:
- Ты ещё кто? Новый маг?
- Нет, - ответила эльфийка, глядя на него в упор ясными глазами, отливающими зеленью прибрежных волн, - а что, это имеет для тебя какое-то значение?
Под её чистым открытым взглядом, в котором не было и намёка на хищное женское оценивание, которое он так ненавидел, храмовник неожиданно для самого себя вдруг успокоился. «Так это и есть та самая девушка? Как там её... Каллиан».
- Да нет... я просто так спросил, - почти равнодушно ответил ей Алистэр.
- Ты кажется, был чем-то взволнован?
«Да ничего подобного. Я просто чуть не развязал в лагере междоусобицу, которая на радость врагам изрядно бы подсократила наши ряды», - подумал он, а вслух ответил:
- Ничего особенного. Просто дружеская перепалка между соратниками. Война, знаешь ли, очень сближает людей.
- А-а-а..., - протянула она и вдруг улыбнулась, - ну я примерно так и поняла.
Улыбка её необыкновенно красила, и Алистэр с тоской подумал о том, что теперь и новым рекрутам, и другим, более опытным Серым Стражам будет, чем заняться. Новое женское лицо в лагере, да ещё такое хорошенькое, снова заставит всех позабыть о войне.
- Пойдём, Каллиан, я познакомлю тебя с остальными новобранцами. С ними ты будешь проходить Посвящение, - незаметно, как ему показалось, вздохнул он.

Идти было недалеко и вскоре они оказались рядом с небольшой огороженной площадкой, на которой с мечами в руках разминались два молодых воина.
«Что-то я пока не вижу тут ни одного эльфа», - грустно подумала Каллиан, оглянувшись. Рядом с шатрами под стягом Серых Стражей, на котором был изображён грифон, стояли только люди, среди которых она заметила и Дункана.
- Давет, Джори! - окликнул Алистэр своих рекрутов, и они, прекратив разминку, с готовностью подошли, с интересом разглядывая девушку.
- Надо же, какая прелестная малютка! Я с удовольствием пройду с тобой Посвящение, а до этого по закону Вейсхаупта, у нас всё будет общее... даже постель! - осклабился смазливый Давет и, прежде чем бывший храмовник успел вмешаться, добавил, обращаясь к напарнику:
- Ты знаешь, Джори, говорят, эльфийки на ложе любви просто неукротимы! И я не прочь проверить это с такой милашкой!
- Знаешь, Давет, - таким же игривым тоном отозвалась Каллиан, - ещё один подобный намёк, и я... как тут у вас принято поступать с соратниками...? - она оглянулась на Алистэра и, лукаво улыбнувшись, продолжила, - а, вспомнила! «Отрежу тебе язык и прибью его над входом в лагерь!»
Алистэр покраснел до корней волос. «Она всё слышала..., а я-то думал, чему Каллиан так загадочно улыбнулась тогда». Видя, как рекрут, наливаясь злобой, пытается что-то ответить, Серый Страж властно одёрнул его:
- Довольно, Давет. Оставь её в покое.
Он отпустил их обратно, заканчивать упражнения и, оставшись вдвоём с девушкой, укоризненно спросил:
- Зачем ты с ним так? Это же была просто шутка, пусть глупая и обидная, но всё же...
- Алистэр, ты ведь храмовник? - перебила его Каллиан.
- Причём здесь это?
- Ты не любишь магов или вернее сказать, ненавидишь их?
Воин смутился, но под её открытым взглядом не смог покривить душой и честно ответил:
- Ну, не всех же магов без разбора. Только тех, которые дают мне для этого повод.
- А я ненавижу людей, особенно, когда они ведут себя подобным образом!
- Но, разве это стоящая причина для ненависти?
- Конечно, нет. Они же сделали мне столько добра! И вообще у меня с людьми связаны только приятные воспоминания! Например, когда они, ворвавшись на мою свадьбу в эльфинаже, ни за что, ни про что зарубили моего жениха, а меня с сестрой и подругами забрали в поместье лорда Дэнерима, чтобы «поразвлечься»! Я тогда, защищаясь, убила насильника, пытавшегося меня обесчестить, и за это меня приговорили к смерти! Ты понимаешь, что меня хотели казнить только потому, что он был знатным человеком, сыном правителя города, а я – «всего лишь эльфийкой»?!
- Прости, Каллиан, если бы я знал, то не позволил бы ему обидеть тебя, - покаянно произнёс Алистэр, и не зная, что ещё добавить после её слов, опрометчиво ляпнул:
- Но надеюсь, я не дал тебе повода... меня не любить? - и внезапно осознав двусмысленность своего вопроса, воин снова покраснел: «Да что это со мной, - подумал он с раздражением, - что я перед ней, как дурак, заикаюсь?!»
- Нет, Алистэр. Дункан очень хорошо о тебе отзывался и я ему верю.
«Только поэтому?» - чуть не спросил Алистэр, вовремя прикусив язык. «В конце концов, какое мне дело до того, что она про меня думает? Я уже давно выучился не принимать близко к сердцу чужое мнение обо мне».
Но как бы там ни было, оставалось признать, что ему стало совсем небезразлично то, каким видит его эта девчонка.

Ранним утром следующего дня, когда огромный лагерь ещё только начал просыпаться, Каллиан наслаждалась одиночеством и заодно, пользуясь свободной минуткой, расчёсывала волосы, сидя на опрокинутой статуе в дальней части полуразрушенного форта.
Когда-то Остагар был неприступной крепостью Древних и время было не властно над ним. Но сейчас от былого величия остались только мраморные арочные стены и одинокие колонны, взметнувшиеся в небо. Армия короля разбила свои шатры на каменных полах огромных залов, где повсеместно пробивающаяся растительность постепенно отвоёвывала обратно, когда-то захваченное людьми пространство.
Внезапно что-то услышав, Каллиан обернулась и увидела Серого Стража, смотрящего на неё. Быстро стянув волосы в хвост, девушка тут же заправила их под кольчугу и приветливо улыбнулась ему:
- Здравствуй, Алистэр.
Он молчал, поражённый только что увиденным зрелищем. Храмовник зашёл сюда в заброшенный угол развалин, привлечённый загадочным блеском. А оказалось, что это сверкали и переливались на солнце её распущенные волосы. И когда она обернулась на звук его шагов, её лицо, обрамлённое золотистым сиянием, показалось ему сказочно красивым. Но эльфийка, подхватив волнистые пряди, тут же зачесала их как обычно, и видение исчезло.
- Прости, Каллиан, я не хотел напугать тебя, - сказал он, сожалея, что прекрасный миг оказался так краток, - я не знал, что ты нашла здесь убежище. Я никому не скажу и не побеспокою тебя больше.
- Тебе не за что извиняться. Я просто хотела побыть одна.
- Тогда я оставлю тебя, - и воин ушёл, а она его не остановила. Алистэр по-своему ей даже нравился, но всё-таки он был человеком. И хотя Каллиан честно держала своё обещание, данное Дункану, и на самом деле прилагала немалые усилия к тому, чтобы не видеть врагов во всех людях без разбора, но назвать храмовника своим другом, она не смогла бы всё равно.
Улыбнувшись, Каллиан вспомнила, каким он показался ей в самом начале. «И правда ведь, похож на короля», - подумалось ей, когда девушка увидела его, вылетающего из лагеря магов.
Калли уловила обрывки разговора, ведущегося отнюдь не дружелюбным тоном, и успела решить, что здесь ей похоже, будут не очень рады, когда храмовник, внезапно выскочивший из-за шатра, чуть не сбил её с ног на узкой тропинке. Первые же его слова, сказанные вместо приветствия, убедили её в правильности своих подозрений, но потом присмотревшись, она поняла, что первоначальное впечатление всё-таки было ошибочно.

Алистэр, как ни странно, тоже вспоминал в эту минуту их первую встречу и то, какой увидел её в первый раз. Он задумчиво брёл по лагерю, направляясь к шатрам Серых Стражей, как вдруг заметил Элану, шедшую ему наперерез. С его лица тут же исчезла непривычная мягкость, и он не сбавляя шаг, проследовал было мимо, но от неё оказалось не так-то просто отделаться.
- В чём дело, Алистэр? Ты не хочешь со мной поздороваться?
«Пропади ты пропадом» - подумал он, неприязненно глядя на неё.
- А может ты молчишь, потому что боишься даже заговорить со мной? - продолжала Элана, настолько уверенная в своей неотразимости, что даже видя откровенное пренебрежение, начертанное на его лице, верила не своим глазам, а чудовищному самомнению, нашёптывающему ей, что любой мужчина пройдя через её постель, останется её рабом навеки.
- Так бывало и раньше, и то, что ты опять онемел, увидев меня, означает лишь, что твои чувства ко мне не изменились. Смирись, мой мальчик, первую любовь невозможно забыть.
«Тебя я уже давно забыл, а любви там никакой в помине не было... и как я вообще мог купиться на эту дешёвку?» - думал воин, с брезгливым недоумением разглядывая её.
- Ну же, Алистэр, признай, что ты ко мне не равнодушен.
- Я могу признать только то, что никогда не встречал более самовлюблённой и распутной стервы, чем ты, - он решил, что если ответит ей, Элана быстрее от него отстанет, но пронять её оказалось не так-то легко.
- Как, ты что ли до сих пор на меня злишься за мою маленькую шалость?
«Маленькая шалость». Так вот, что это было для неё».
Алистэр подумал, как больно ему было в то время, и как глубока была когда-то эта рана. А сейчас, даже воспоминания о перенесённом унижении, когда он застал её в постели с другим мужчиной, вызывали у него скорее не гнев, а удивление тому, как вообще можно было так мучительно переживать измену какой-то девки. «Да ни одна женщина не стоит того, чтобы страдать из-за неё!». И в эту минуту мимо них, возвращаясь в лагерь, прошла Каллиан, и воин невольно проводил глазами удаляющуюся девушку.
- Ах, вот оно что, - понимающе усмехнулась Элана, перехватив его взгляд. - Теперь тебе нравится эта тощая эльфийка. Вот только, не могу никак взять в толк, чем именно. Где твои глаза, Алистэр, она даже и красоту свою, какую ни есть - всю в волосы ушедшую, подать не умеет! Спряталась в кольчугу, как в панцирь, ходит по лагерю, как замухрышка и при этом небось, ещё и недотрогу корчит из себя!
- Зато ты у нас прямо образец для подражания - разгуливаешь тут вообще без доспехов, в одной куртке до пупка расстёгнутой, – фыркнул он. - А как же, ведь ты скорее допустишь, чтобы тебя убили, чем прикроешь свои, всем доступные прелести от мужских взглядов!
- О, Алистэр, да ты стал злым. Раньше ты таким не был.
- Я быстро учусь.
- Это я помню, - развратно улыбнулась она, придвигаясь ближе, - может, повторим пару уроков?
- Да я скорее пересплю с самым уродливым порождением тьмы, которое найду, чем прикоснусь к тебе! - с отвращением процедил он и ушёл, оставив её стоять с открытым ртом.
- Ладно, Алистэр, ты ещё пожалеешь! - прошипела Элана, с ненавистью глядя вслед храмовнику.