Из-за неплотно прикрытой двери спальни доносились приглушённые постанывания Хоук:

– М-м-м… О-о-о!.. Осторо-о-ожней! Чтоб тебя, Андерс!.. Ай! Зар-раза! Не так сильно! Больно же! А-ах!..

Рука эльфа замерла на полпути к дверной ручке.

«…постучите в дверь», – всплыло в памяти напутствие Бодана, и запертая дверь клиники отступника. Одержимый здесь?! С его женщиной?! Сгорая от ревности и обиды, Фенрис рывком распахнул дверь и ворвался в комнату, готовый крушить и метать (крушить обстановку спальни телом одержимого, а после метнуть отступника за окно. Вырвать магу сердце было бы чересчур милосердно).

Взгляд его успел выхватить лежащее на шкуре у камина полуобнажённое тело Мэриан, над которым склонилась фигура в чёрном, но воскликнуть торжествующее «Ага!» эльф не успел – заметив проблеск стали, его тренированное тело будто само отшатнулось в сторону и метательный нож воткнулся в деревянную панель в нескольких дюймах от его шеи.

– Фенрис?! – удивлённо воскликнула Защитница, садясь и прикрываясь простынёй. – Белла, стой!

Только этот возглас и удержал эльфа от перехода в состояние, которое Хоук насмешливо называет «лириумный фонарик». Фенрис замер на полпути к камину и присмотрелся ко второй фигуре, сидящей на полу рядом с Хоук. Смуглая кожа, струящиеся по обнажённым плечам чёрные кудри, томный взгляд золотистых глаз под тонкими изогнутыми бровями… а в особенности десять фунтов золота на шее и в ушах и верхние округлости размером с мужскую голову недвусмысленно указывали на то, что это была действительно Изабелла. Тоже почему-то закутанная в какое-то покрывало. Мылись они, что ли? Тогда где кадка с водой? Эльф растерянно моргал, пытаясь понять, почему обе женщины разодеты (точнее, почти раздеты), словно посетительницы минратоусских бань.

– Ты ж моя радость! – насмешливо воскликнула пиратка, вставая и подходя к двери, чтобы вынуть нож из косяка. И при этом «случайно» задевая его бедро своим. – Стучаться надо! Жаль будет, если такие милые ушки окажутся изуродованы дырками от метательных ножей.

– А чего это вы тут делаете? – пробормотал ошарашенный эльф, переводя недоумённый взгляд с одной женщины на другую.

– Татуировки пытаемся вывести, – буркнула Мэриан, подходя к нему и предоставляя его взгляду плечо, на которое чёрной краской была нанесена какая-то закорючка. – Проснулась сегодня, а у меня на теле такие вот непонятные загогулины. Мне эта гадость не нравится, я хочу их стереть. Андерс сварил для этого какое-то зелье, оно помогает, но жжётся больно, зараза. А по какому поводу ты так разоделся? – добавила Хоук, с любопытством ощупывая ткань его алого плаща.

– Да, Фенрис, подскажи, с кого ты снял это великолепие, потому что в местных лавках такое не продают! – присвистнула Изабелла, окидывая его с ног до головы преувеличенно восторженным взглядом.

Фенрис вспомнил о том, что на нём надето, и помрачнел. Раздражённо одёрнув плащ, он подошёл к столу, сел и отпил вина из чьего-то наполненного загодя кубка.

– Пришлось, – уклончиво ответил он в промежутке между глотками. Чтобы не рассказывать о своих подозрениях. А то способность Хоук к переубеждению иначе, чем колдовством и не назовёшь – иной раз он сам не замечал, как менял свою точку зрения после общения с нею. Вот скажет, что одержимый не виноват – и Фенрис может поверить в то, что это действительно так! А ему это надо?

– А вы чего из своего занятия такую тайну делаете? – проворчал эльф, запоздало обрадовавшись тому, что он ошибся в своих подозрениях в отношении Мэриан, и одновременно обидевшись на Бодана за его неконкретное «постучите».

– Есть причина, – недовольно буркнула Хоук, забираясь с ногами на кровать. Изабелла последовала за ней, развалившись на перине рядом с Защитницей. – У меня внезапно пропала вся одежда. Вообще вся – начиная с моего нижнего белья и заканчивая погрызенными молью прабабкиными юбками из старого сундука. Но это ещё цветочки, а ягодки – вот: во-первых, все женщины, входящие в мой особняк, тут же лишаются своей одежды. И во-вторых, у меня изменилось тело. А с учётом того, что творится с обстановкой моего дома, да и всего города впридачу, я подозреваю, что это кто-то наколдовал…

– Как это – тело изменилось? – глупо переспросил эльф, перебивая такое милое его сердцу признание магом вины магов и с ужасом представляя Мэриан с мужскими причиндалами.

– Ну… вроде бы, грудь стала больше, – неуверенно произнесла Хоук оттянув край покрывала с груди и с сомнением посмотрев на неё. – И какие-то дурацкие чёрные татуировки появились. На плече, на лодыжке и… кое-где ещё.

«На заду», – предположил Фенрис, вспомнив, что Хоук лежала на животе, когда он ворвался в спальню.

Хоук замолчала, по-видимому, завершив перечисление произошедших с её телом перемен, и Фенрис вздохнул облегчённо – мужчиной Мэриан не стала, и хвала Андрасте, а то он уже мысленно почти было уговорил сам себя стать любовником новоявленного Защитника. Пожалуй, он зачтёт это в плюс проклятым-магам-изменившим-мир и не станет их долго мучить, убивая.

– «Вроде бы стала больше грудь», – передразнила Изабелла Защитницу, – не вроде бы, а точно! Дыньки вместо яблочек. Так что, та одежда, которую купит твой слуга, навряд ли тебе подойдёт.

– И что мне теперь – в простыне за неведомыми магами гоняться? – огрызнулась Хоук. – Или у Бодана рубашку просить? Так она всё равно короткая и доспехи придётся практически на голое тело надевать! Уж как-нибудь умещусь. Или у Фенриса плащ попрошу...

Эльф поперхнулся вином, представив Защитницу в алом плаще на голое тело. Смотрелось это… очень даже. Настолько «очень», что захотелось тотчас же невежливо выпроводить Изабеллу и надолго запереться с Мэриан в спальне, наплевав на магов и остальной мир. Заодно убедиться, что груди его женщины и вправду стали больше, а татуировка, застенчиво названная Хоук «кое-где ещё» действительно находится именно на заду Защитницы. И если это так – то эти проклятые маги ещё и извращенцы! Нет, это точно одержимый! Только ему могла прийти в голову подобная шутка! А иначе откуда бы он узнал, каким именно зельем эти татуировки можно вывести? Эльф гневно засопел, сжимая руку в кулак и представляя, что вместо кубка у него в руке сердце отступника. Металл сплющился и скрутился в трубочку. Опомнившись, Фенрис воровато глянул на разговаривающих женщин – не заметили ли? – поспешно сунул получившийся металлический свёрток себе в карман и прислушался к их разговору:

– …прекрасный отвлекающий манёвр для тех, кто на тебя захочет напасть! – продолжала пиратка тему доспехов на голое тело.

– Ерунда, – тотчас отозвалась Хоук. – Во-первых, неудобно, натирать будет. Во-вторых, нападать станут чаще. В-третьих, в бою никого полуголым телом не отвлечь, иначе кунари побеждали бы всех и всегда. В-четвертых, демонам и призракам вообще плевать на мой внешний вид. И в-пятых, ночью в них холодно!

– А… – начала было Изабелла, но её дальнейшие слова потонули в громком стуке в дверь. Фенрис моментально очутился рядом с выходом и замер, прислушиваясь. Неужели, проклятые маги добрались, наконец-то, и до них?! Вот и замечательно – сейчас он им…

– Кто там? – крикнула Мэриан, оставаясь сидеть и даже и не думая хвататься за посох. Фенрис недоумённо посмотрел на неё и встретил укоризненный взгляд Защитницы, говоривший, казалось, примерно следующее: «Если бы на нас собирались напасть, навряд ли стали бы стучаться…» Смущённо хмыкнув, эльф сменил боевую стойку на позу «я тут просто так стою», для достоверности сунув руки в карманы и опершись плечом о стену.

– Монна Хоук! – послышался встревоженный голос Бодана.

– Входи, Бодан! – крикнула Хоук, вставая с кровати и подходя к открывающейся двери.

– Монна Хоук! – продолжил запыхавшийся гном, глядя на госпожу округлившимися глазами и взволнованно теребя пегую бородку. – Там… вас спрашивает какая-то девушка, утверждающая, что она – ваша сестра!

– Шерада? – удивилась Защитница. – Что у неё случилось?

– Нет-нет, монна Хоук! – Бодан даже затряс головой в подтверждение сказанного. – Не монна Шерада! Она сказала, что её зовут Бетани Хоук, и что она ваша родная сестра!

С кровати, где лежала Изабелла, донесся удивлённый присвист. Фенрис отлепился от стенки и достал руки из карманов, готовясь, если придётся, выхватить оружие и кинуться в бой. Вдруг это всё же те самые злокозненные маги заявились? «Лишь бы только не лук вытащить вместо меча!» – взмолился неведомо кому эльф, вспомнив, что он по привычке всё-таки сунул одноручный меч в заспинные ножны и тот снова пропал из вида.

– Бетани?… – растерянно пробормотала Мэриан побелевшими губами. – Нет… нет, этого не может быть…

Придерживая руками обмотанную вокруг торса простыню, Хоук выбежала на площадку второго этажа, подбежала к балюстраде, кинула один лишь взгляд вниз и тут же, громко ахнув, сбежала по ступенькам в холл. Фенрис бросился было за ней, но замер посредине лестницы, увидев, как рыдающая Хоук крепко обнимает какую-то длинноволосую брюнетку, а Вульф с радостным повизгиванием прыгает вокруг них. А когда неизвестная гостья подняла заплаканное лицо от плеча Защитницы, Фенрис с содроганием узнал в ней молодую копию Лиандры Хоук.