За те несколько лет, что Ада провела на Пустошах, город очень сильно изменился. Уже у входа отряд встретил новый шериф Харкнесс, который, в отличие от предыдущего, достаточно серьезно относился к своей работе. Ада раньше его никогда не видела; судя по говору, пришел он издалека и должен был обладать какими-то особыми талантами, раз всего за четыре года, или даже меньше, он сумел добиться столь высокого чина, да еще и получить место в совете.
К счастью, Харкнесс не был педантом, и, удовлетворившись обещанием вести себя прилично, пропустил всех в город. Равнодушно выслушав новость об уничтожении Мегатонны, он вернулся на свой пост.
Группа тем временем распалась — кто-то ушел искать родственников, большинство же отправились либо к врачу, либо прямиком в бар «У руля», на оставшиеся крышки заливать своё горе.
Кстати о крышках: вместо обещанных четырехсот Ада получила шестьсот пятьдесят, и на удивленный взгляд наемницы Кристина лишь пожала плечами:
-Можешь считать это премиальными — благодаря тебе в пути нам даже не пришлось сражаться. Я и не надеялась, что все будет так просто.
— Странно всё это — сказала Ада, убирая крышки в сумку — словно до нас кто-то перебил всех мутантов, даже у Мемориала было тихо
— Можешь мысленно поблагодарить этого таинственного незнакомца — Кристина направилась к боковой двери — Кстати, я вечером буду в баре: заходи, если захочешь выпить в приятной компании.
— После такого грех не напиться...но только за твой счет!
— Заметано.
Ада отправилась на рынок. Торговля в Ривет-Сити поддерживала эту посудину на плаву — так говорили многие, и наемница была полностью с ними согласна. Еще в сороковые, когда Пинкертон со своей группой только-только очистил корабль от болотников, предприимчивые торговцы толпой хлынули в тогда еще просто научную станцию «Ривет». Кто-то из них предпочел остаться и начал по мере сил придавать кораблю жилой вид, но в то время население по большей части состояло из бродячего люда, привлеченного крепкими стенами и возможностью (за крышки, естественно) пользоваться такими научными благами, как очищенная вода и настоящие органические овощи. Буквально за месяц корабль-призрак ожил, и теперь до статуса настоящего города ему не хватало лишь одного — порядка. В это время Пинкертон вместе с Аннетой Холмс и Брэдом Дэнверсом наконец решили взять бразды правления в свои руки и организовали научный совет, который будет представлять на Пустоши новое поселение под названием Ривет-Сити.
За всё время своего существования рынок города практически не претерпевал каких-либо особенных изменений, за исключением появления новых магазинов и прилавков. Но четыре года назад случился пожар, который уничтожил большую часть товаров и лишь благодаря оперативным действиям охраны пламя не добралось до оружейного магазина Снаряда и Шрапнели. Ада, благодаря этому событию уже вовсю постигавшая жизнь на Пустошах, с замиранием сердца слушала редкие выступления Тридогнайта и с облегчением вздохнула, узнав, что жертв среди населения нет, за исключением охранника и трех подростков...
Даже сейчас, спускаясь по лестнице в заново отстроенный рынок, наемница чувствовала как с души потянуло холодом, а щеки наоборот начали предательски краснеть.
Ада в нерешительности остановилась, раздумывая, куда направиться в первую очередь. Крышки приятно оттягивали сумку — крайне редкое, и от этого восхитительное ощущение, означающее, что можно позволить себе практически всё. Тем не менее Ада решила не распыляться по пустякам и приобретать лишь необходимые для путешествия вещи, по крайней мере так она себе пообещала. Наемница уже сделала несколько шагов по направлению к магазину Беннона, но тут ноги её подкосились от восхитительных запахов, доносящихся с «Галеры Гэри». В первый день путешествия Ада практически ничего не ела, даже кусок яблока и тот вышел, когда она в очередной раз упала с Азуры. Во второй день, кажется, она съела сендвич с ломтиком мяса кротокрыса.
Не в силах противостоять соблазну, Ада подошла к прилавку. Посетителей было предостаточно — лишь отстояв двадцать минут в очереди, наемница смогла сделать заказ:
-Жаркое из белки, кекс из болотника и бутылку Ядер-Колы, пожалуйста
-Сию минуту, мэм — Гэри, мельком взглянув на неё, сгреб крышки и обратился к следующему посетителю, а его дочь, Анджела, удалилась к плите готовить заказ.
Ада вздохнула: её не узнали. С одной стороны, это хорошо — не придется каждому встречному рассказывать историю о своем чудесном спасении. А с другой — неужели за четыре года Пустоши изменили её настолько, что люди, которые знали её с пеленок, не увидели в ней знакомых черт?.. Садясь за столик, Ада утешила себя мыслью о том, что всё дело в грязи и копоти, покрывавшим всё её лицо и одежду еще с Мегатонны. Девушка с тоской вспомнила, как в детстве купание, чистка зубов и расчесывание были обязательными ежедневными процедурами. А теперь...Стоило представить себя со стороны, как Ада почувствовала неимоверное желание провалиться сквозь землю от стыда: сальные спутавшиеся волосы, рваная одежда, затвердевшая от грязи и крови, которую и на тряпки смешно пускать, искусанные ногти, полоски грязи под ними...В таком виде к матери точно являться нельзя: её удар хватит. Нужно раздобыть нормальную одежду и где-нибудь привести себя в порядок, это можно сделать на нижнем уровне корабля, возле бара, там две комнаты были оборудованы под душевые...
Погруженная в свои мысли Ада не сразу заметила, как принесли еду. Несколько мгновений она героически сдерживала себя, разглядывая кусочки белки, спрятавшиеся за длинными макаронинами и кусочками овощей, но потом терпение её лопнуло, и наемница буквально за пару минут опустошила тарелку, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете. Потом медленно взяла темно-зеленый кекс, разломала его на несколько частей и принялась старательно собирать ими остатки соуса. В детстве она всегда так делала, а если никого поблизости не было, то просто облизывала тарелку, справедливо полагая, что это — самая вкусная часть блюда. И ничего, если при этом большая часть соуса оставалась у неё на челке, щеках и вздернутом носе.
Вспоминая всё это, Ада усмехнулась. Она и сейчас бы так сделала, но из-за этих снующих туда-сюда людишек приходится цивильно использовать кекс. Допив ядер-колу и оставив тарелку практически идеально чистой, наемница отправилась в «Наряды Потомака». Хозяин магазина, Беннон, читал какой-то довоенный журнал и на Аду ровным счетом никакого внимания не обратил. Лишь немногие по достоинству могли оценить все прелести его товара, а потому смысла нет носиться со всякими бродягами, которым глубоко наплевать, что на них — трусы или каска. Так говорил сам Беннон, и Ада его недолюбливала, хотя с матерью они покупали одежду именно у него.
Наемница кашлянула, привлекая к себе внимания. Мужчина с неохотой оторвался от чтива, и надев очки, придирчиво осмотрел наемницу с головы до ног:
-Да, чем могу помочь?
Судя по голосу, увиденное ему не понравилось. Но Аде было глубоко наплевать, что думает о ней этот напыщенный идиот, невесть за какие достоинства попавший в совет и ко всему прочему обладающий манией преследования — вечно ему казалось, что кто-то хочет занять его место. Наемница выбрала пару сапог, куртку, штаны, несколько маек, шляпу с ветрозащитными очками и пояс для ножей. Следующая станция — оружейный магазин. Разобрав по дороге до города вещмешок — подарок Мойры — Ада нашла там три упаковки 10-мм патронов и сломанный пистолет этого же калибра — всё это она обменяла на два десятка ножей. У Сигрейва Холмса она купила несколько коробок спичек, кремень с кресалом, и пару стимуляторов. Всё остальное, что нужно было в дороге, Ада нашла в вещмешке. В который раз мысленно поблагодарив Мойру, девушка отправилась на лестницу. У самых перил внимание наемницы привлекла небольшая лавка, весьма скромно обустроенная и теряющаяся на общем фоне. До пожара её точно здесь не было.
Ада подошла поближе. На импровизированном столе из двух бочек и доски между ними лежали различные украшения: сережки, браслеты, цепочки, были даже бусы из зубов яо-гая. Редко где на пустошах можно увидеть такой магазин, ему самое место в Темпени-Тауэр, там люди могут себе позволить тратить крышки на такую бесполезную ерунду.
Прежде чем Ада отвернулась, откуда ни возьмись появился владелец лавки, опирающийся на палку старик, настолько дряхлый, что, казалось, дунешь на него — и он рассыпется в пыль.
-Постойте, прекрасная леди, у меня есть то, что вам нужно — с этими словами старик, бормоча что-то себе под нос, направился к ящикам. Ада с интересом ждала. Наконец он вернулся, держа в руках небольшой амулет: круг на кожаном ремешке. Края круга были оторочены темно-серым мехом. Наемница провела по ним пальцем — шерсть была на удивлением мягкая. Интересно, чья она, на Пустошах такие мохнатые твари точно не водятся.
-Бери, бери, удачу принесет, от беды сбережет — закивал старик
-Сколько
-Всего сто пятьдесят крышек, и он твой
-Ну уж нет — Ада положила амулет на прилавок и направилась к лестнице. Не успела она ступить на неё, как услышала позади себя голос
-Постой, постой, семьдесят пять!
-Пятьдесят — наемница, сделав безразличное выражение лица, повернулась вполоборота. Она знала, что так и будет. Но амулет ей понравился, было в нем что-то...необычное, тем более что Ада никогда себе такого не покупала.
-Шестьдесят пять!
-Пятьдесят пять или я ухожу — у меня дело по горло
-Да черт с тобой, бери!
На этот раз Ада не смогла скрыть улыбку. Расплатившись со стариком и надев амулет на шею, наемница наконец отправилась в душ.
Под это дело было выделено две комнаты, находились они прямо напротив туалета. Днем в баре было временное затишье, поэтому вниз мало кто спускался. Ада зашла в правую комнату, где была нацарапана крупная буква Ж и плотно закрыла за собой железную дверь.
Через полчаса, в чистой одежде и со свежей головой девушка вышла на площадку, чувствуя себя почти что отлично. Как было бы хорошо прямо сейчас выйти из города и отправиться в путь...Но оставалось последнее, самое неприятное дело — визит к матери.
По дороге в лабораторию Ада силилась собраться с мыслями, но все её попытки оборачивались провалом, стоило только ей увидеть удивленное лицо...Что появится на нем после этого чувства: радость, горечь, разочарование, ненависть?. Ада не знала, и боялась даже предположить. Больших трудов стоило девушке не замереть перед дверью: вместо этого, стиснув зубы, она ускорила шаг и почти что ворвалась в место, которое когда-то она звала своим домом.
Лаборатория осталась такой же, какой запечатлелась в её памяти — чистой, строгой, с характерным запахом препаратов, смешанных с ароматом овощей и земли. Здесь прошло её детство, веселое и буйное, полное мечт и в целом счастливое. Что-то защемило в груди — Аде хотелось плакать. Только сейчас она поняла, что скучала по этому месту, и где-то в глубинах своей души всегда мечтала вернуться сюда.
Ада чуть ли не на цыпочках спустилась по лестнице — в лаборатории нужно вести себя как можно тише, иначе придется весь оставшийся день сидеть в комнате и разглядывать трещины на потолке. Первое, что бросилось в глаза — почти полное отсутствие людей — лишь двое лаборантов возле стола с растениями делали заметки в блокнотах. Раньше здесь и днем, и ночью всегда было как минимум человек десять — куда все подевались?
Один из белохалатников (так Ада окрестила их в детстве), видно, почувствовав взгляд наемницы, повернулся и удивленно посмотрел на неё:
-Простите, вы что-то хотели?
-Эмм..Да — Ада на секунду запнулась — Могу ли я встретиться с доктором Медисон Ли?
Лаборант открыл уже рот, чтобы ответить, но тут за спиной наемницы раздался торжествующий голос. Точнее не голос, а самый настоящий скрежет, который получается, когда проводишь иголкой по стеклу:
-Ой, да вы посмотрите, какие люди! Явилась-не запылилась, дорогая наша Адуля! Что, Пустоши уже не манят, как раньше, решила вернуться под родительское крылышко?!
Ада медленно повернулась. Произошло то, чего она боялась больше всего. Корнелия Радфорд, её страшный ночной кошмар. За те годы, что наемница её не видела, женщина почти не изменилась, лишь морщин прибавилось да голос стал еще резче и противнее, чем раньше.
-Я смотрю, ты почти не изменилась, дорогая -она растянула губы в улыбке, обнажая почерневшие зубы— только похудела слишком, вы посмотрите, кожа да кости! Неужто на Пустошах так тяжко живется-то, а?
-Не жалуюсь — процедила Ада сквозь зубы. Нужно сохранять спокойствие и не поддаваться на эту дешевую провокацию — Я ищу свою мать, доктора Мэдисон Ли.
Лицо Корнелии исказилось от наигранного удивления:
-Как, ты не знаешь?! Неужели твоя мама не прислала тебе письмо?..Ах точно, это больше в твоем вкусе, да и адреса она не знает, какая жалость..Нет её здесь!
-В смысле как — «нет»?
-Доктор Ли вместе со своей группой отправилась в Мемориал Джефердсона — вмешался в разговор лаборант — около месяца назад сюда пришел некто Джеймс, и уговорил её вернуться в проект «Чистота». Она оставила меня с Сарой здесь, чтобы мы во время её отсутствия присматривали за лабораторией и по мере сил продолжали эксперименты.
Ада замерла. Джеймс?! Неужели это..
-Твой папаша, кстати, всё такой же чокнутый пацифист. Он еще и чадо свое сопливое приволок, думаю, тебе стоит с ним познакомиться, найдешь много общих черт, даром что матери разные— фыркнула Корнелия
Ясно, спасибо — выдавила из себя Ада медленно направилась к выходу. Больше всего ей сейчас хотелось пулей выскочить из лаборатории, но в таком случае она дала бы Корнелии повод для еще пары едких комментариев.Позже Ада сильно жалела, что не поддалась соблазну.
-Эй, а чего это ты одна пришла? — крикнула ей вслед Корнелия — она не собиралась так просто отпускать свою жертву — Что, муженек твой сбежал, оттрахал во все дыры и смылся?!
Воздух застрял у Ады в легких. Да как она посмела, эта стерва, эта дрянь!..Как она может такое говорить?!.. Откуда она вообще об этом знает? Письмо, да, скорее всего, но ведь она посылала его матери, как эта старая карга могла добраться до него?!
-О, я вижу, угадала — старуха рассмеялась — Что же, с кем не бывает, не расстраивайся, дорогая, мужики ведь все такие сволочи..Постой, а где ребенок? Неужто бросила где? Ах, как нехорошо получилось — неужели этому тебя мама воспитывала? Хотя какое уж тут воспитание, у нашего симпатичного доктора тогда столько романов было, всех и не припомнишь..Когда же дочерью-то занима...
-ЗАКТНИСЬ!!! — Ада потянулась к поясу с ножами, но вовремя сумела остановить руку — Заткнись, старая ведьма, иначе я..
-Что ты?! — Корнелия, казалось, ждала момента, когда девушка выйдет из себя — Ну давай, покажи, на что ты способна!
Ада опустила руки.
-И это всё? — женщина прищурилась — Конечно, чего еще можно ожидать, ведь предел твоих способностей — это с кучкой недоносков устроить пожар на рынке. Вот в этом вы действительно мастера, браво, нечего сказать!
-А это здесь при чем?
-Да при том, дорогая моя — теперь женщина пошла в атаку — что, решив сбежать с корабля столь оригинальным способом, ты и твои друзья почему-то не подумали, какие последствия будут этот пожар принесет для города. Вам, естественно, и в голову не пришло, что кто-то мог видеть вас в это время рядом, и наивно решить, что бедные дети, ах какой кошмар, погибают в огне и их нужно спасти! Конечно, вы не знали, что найдутся добровольцы, которые погибнут, пытаясь найти тех, кто уже вовсю веселится по ту сторону реки!
Ада отступила на несколько шагов назад, чувствуя, что тирада подходит к своей кульминацией. Она знала, что скажет Корнелия, но не хотела слышать, не хотела осознавать, что всё это — правда, и что она одна виновата в том, что произошло.
— И, действительно, кому из вас было дело до того, что погибший спасатель— мой муж! Стивен, который в жизни своей и мухи не обидел! За что, скажи, он погиб?! За кучку избалованных, самодовольных недоносков, которым надоела тихая жизнь на корабле, и они решили сбежать на Пустоши?!
Наемница молчала
-Говори!
-Мне нечего сказать
-Ах нечего — Корнелия подошла вплотную к Аде, так, что близко, что та могла увидеть бешено бьющуюся жилку на виске — а я скажу. Ведь это ты, ты одна за всем этим стояла! Не будь тебя, ни Томасу, ни Стэну и в голову не пришла бы такая гениальная идея. Да они бы до сих пор драили эти чертовы палубы, а по выходным напивались бы «У руля»! Это ты их подговорила, это ты их руками разлила на рынке керосин, ты поднесла спичку, ТЫ убила моего мужа! И после этого еще смеешь являться, как ни в чем не бывало, и хочешь увидеться с матерью?! Она всё знает, и она ненавидит тебя, слышишь?! Не-на-ви-дит! А письмо то она прочитала вслух и сожгла, представляя, что это ты горишь в этом адском пламени, ты...
На девушку еще долго время сыпались ругательства и оскорбления, но Ада молча глядела в пол, закусив губу. Оба лаборанта почти сразу же ретировались, в стенах лаборатории голос Корнелии звучал непривычно громко, проникая в кажду клетку и разрывая её на части.
Наконец поток слов иссяк,
-Убирайся — тихо сказала женщина, охрипнув от криков — Убирайся к чертовой матери отсюда и не смей возвращаться, иначе я тебя, паскуда, собственными руками придушу.
-Да.
Ада покинула лабораторию, дошла до лестницы и спустилась в бар. Народу уже прибавилось — наступил вечер. Девушка села за столик в углу, подальше от света, и заказала бутылку виски.
После первого стакана она почувствовала облегчение, после второго — желание разбить этот стакан о чью-нибудь голову, после четвертого она до крови укусила себя за руку, чтобы в голос не закричать. Слезы душили её, катились по лицу, потом смешивались с кровью из прокушенной руки. Аде хотелось биться головой об стену, лишь бы заставить себя не думать.
Корнелия права. Это она, Ада, — сволочь и дрянь, эгоистка, которая ради своих желаний по трупам пойдет. Все это не так уж и страшно, если учесть, в каком мире приходиться жить. Ведь дело здесь даже не в том пожаре, и даже не в том, что мать её ненавидит. Просто рану, которая только-только зажила, вскрыли и щедро посыпали солью. Это было невыносимо, и Ада пыталась напиться до беспамятства, чтобы образ Дэниэла не стоял перед глазами.
-О, ты уже здесь! А я тебя наверху уже битый час жду — как ты так мимо меня прошла?
Ада подняла голову — перед ней стояла Кристина, в прекрасном расположении духа, с полупустой бутылкой виски в руке. Женщина, не спрашивая разрешения, села и с интересом посмотрела на опустившую голову наемницу:
-Эй, ты чего? Всё нормально?
-Да, лучше не бывает — Ада не узнала свой голос — таким он был охрипшим, словно это не Корнелия надрывала голос битых полчаса.
-Правда? — Кристина попыталась заглянуть девушке в глаза
-Всё отлично — Ада сделала над собой неимоверное усилие, чтобы не закричать. Продолжила она предельно спокойным тоном:
— И мне будет гораздо лучше, если ты уйдешь от этого стоила куда подальше и не будешь приставать ко мне со своими идиотскими вопросами!
Наемница не видела лица женщины, но, судя по звукам, та никуда уходить не собиралась. Более того, она наполнила стакан Ады из своей бутылке и решительно протянула его наемнице
-Выпей
-Не поняла..
-Выпей и расскажи мне, что с тобой произошло.
Ада подняла глаза. От былого веселья на лице Кристины не осталась и следа. Вместо этого появилась неподдельная серьезность и что-то еще, наемница не могла понять, что именно.
-Да иди ты — с этими словами она осушила предложенный стакан.
Вот бред! Может, ей еще и карту с тайником нарисовать, да объяснить напоследок, как туда дойти самым безопасным способом?!
-Тебе станет легче, поверь мне — Кристина продолжала смотреть Аде в глаза. Через несколько секунд наемница не выдержала и опустила взгляд — у неё не было сил бороться.
-Не станет.
Разговор бесполезен, он ни к чему не приведет.
-А вдруг — женщина не отставала, и Ада почувствовала, что начинает сдаваться под этим напором. Действительно, она еще ни с кем не делилась своими переживаниями, хотя очень хотелось найти человека, готового просто выслушать её историю. Понять и, быть может, немного пожалеть. Непростительная слабость души, но разум ухватился за эту соломинку, и Аде уже не показалась такой абсурдной идеей рассказать всё незнакомому человеку.
-Хорошо
Наемница выпила еще один стакан, с минуту собиралась с мыслями, а потом начала рассказ, сначала медленно и сбивчиво, но потом, поймав ритм, выровнялась. Дальше стало проще.