1

Лютик и Геральт наткнулись на деревню на ночь глядя. Это была одна из немногих деревень, разбросанных по лесам в междуречье Буины и Браа. До более-менее крупных городов типа Испадена на юге и Хенгфорса на севере было около недели пути. Бард и ведьмак направлялись на юг, из Голополья в Испаден, когда их врасплох захватила неожиданно рано (в середине октября) начавшаяся зима. Снег валил непрерывно, по утрам и вечерам у путников зуб на зуб не попадал, и, как назло, на их пути не встретилось ни одного каравана. Ведь, как известно, на тракте в помощи не отказывают.

Словом, когда Геральт уже начал опасаться за сохранность их здоровья и жизней, Лютик предложил гениальную по безрассудству идею срезать путь. По всем выкладкам и, согласно приобретенной на последнем, оставшемся далеко позади, постоялом дворе, карте выходило, что тракт изрядно выгибается к северо-востоку. По заверению-же Лютика, в дремучих лесах по правую руку от тракта жили жизнерадостные и гостеприимные люди всегда готовые помочь заплутавшему путнику.

Несмотря на довольно скептическое отношение к предложению Лютика, Геральту пришлось признать, что на пустом и заваленном снегом тракте им долго не продержаться, и дал добро сворачивать с пути. Вот уже день как они ехали по некоему тусклому подобию тропинки, ответвлявшейся от тракта и, наконец увидели впереди тусклый свет из окошек приземитых хат.

-Вот и замечательно,- несколько невнятно произнес Лютик из-за шерстяного шарфа, обмотанного вокруг лица и оставлявшего открытым только глаза, что делало поэта весьма похожим на романтика с большой дороги, небритого и с плохими манерами.- Я думаю, что обкатаю здесь новую программу, которую потом буду петь при чьем-нибудь дворе, все от умиления помрут, когда узнают, что впервые я ее отыграл в богами забытой деревне в северной глухомани.

-Постарайся, чтобы мы сейчас не померли. Только не от умиления, а от пары стрел или камня из пращи. Нас могут принять за разбойников или оборотней. Открой лучше лицо и будь повежливее,- произнес охрипший ведьмак и, подумав, добавил.- Может и мне здесь работа найдется.

Вразрез ожиданиям ведьмака, деревня была не такой уж и маленькой: около тридцати домов, прямые очищенные от снега улицы. Впереди, за забором, виднелось некое подобие корчмы. Почуявшие тепло человеческого жилья, лошади без понуканий резво затрусили по главной улице прямиком к ней. У крыльца поэт и ведьмак спешились, Лютик побыстрее, ни желая более ни минуты оставаться на холоде, нырнул внутрь, выпустив из двери облако пара. Геральту, являвшемуся по его выражению наименее коммуникабельным в их компании, досталось отвести лошадей в конюшню и принести вещи. Он несколько задержался на улице, огляделся и, подняв голову, полюбовался огромной полной луной, нависшей над лесом, но освещавшей, казалось, лишь большой круг, в котором умещалась деревня. Частокол из елок четко определял границу желтого света, за ним оставалась кромешная тьма. Далекий волчий вой донеся до ведьмака. Именно волчий. Уж Геральт то мог отличить злорадствования вервольфов и им подобных от грустной песни волка, где-то в чащобе тоже любовавшегося луной. Лошади беспокойно зафыркали и переступили, натянув поводья. Ведьмак отвлекся от созерцания луны и повел их в конюшню.

В корчме, учитывая поздний час, посетителей уже не было. Лишь Лютик, взлохмаченный, с сизым носом и покрасневшими ушами поглощал пиво у стойки. Его измученную физиономию освещало пламя камина. Геральт, войдя, тут же ощутил доносившуюся от него волну жара. Засохшая кожа на лице заныла.

-А вот и ваш спутник, господин поэт,- низкий хриплый голос донесся из неосвещенного пламенем угла. Ведьмак, дабы не вызвать ненужных подозрений, резко повернул голову на звук и расфокусировал взгляд. В углу стоял дородный высокий мужчина с окладистой черной бородой, держащий в руках две пивные кружки. За его спиной угадывался дверной проем.

-Добро пожаловать, милсдарь! Не изволите ли пива? А то господин поэт уже вон вторую кружку приговаривает.

Лютик, целиком и полностью занятый своим делом, на них даже не покосился.

-С удовольствием, хозяин,- ответил Геральт,- а не подскажите ли, как называется сие селение?

Корчмарь хитро зыркнул на Геральта из под кустистых бровей.

-Деревня наша именуется Серые Волки,- и, помолчав, продолжил,- зовут меня Дуб, вот, содержу тут заведеньице…

-Понятно. Я- Геральт, а этот,- ведьмак ткнул пальцем в наконец-то удовлетворившегося поэта,- известный виршеплет Лютик.

Лютик кивнул корчмарю.

-Милый Геральт, я первым же делом представился любезному Дубу, дабы он незамедлительно осознал, какая удача выпала ему и его соотечественникам…

-Заткнись, Лютик,- Геральт отхлебнул из кружки.- Хозяин, а не найдется ли для нас какой-либо комнатенки? Нам бы выспаться и согреться для начала, ну а потом- закупим у вас еды, топлива и двинем дальше.

-Нет уж, Геральт, никуда мы отсюда не уедем, пока я не приобщу жителей…хм…Серых Волков к высокой культуре песнопения,- снова встрял Лютик.

-Комната то завсегда найдется, господа любезные. А вам, господин Геральт, не советую завтра же срываться в путь. Не впервой у нас на севере такие ранние морозы, пощекочит с недельку и отойдет, тогда и дальше двинетесь. А мы вам ни в чем не откажем, и господина поэта послушаем вдоволь.

Лютик в подтверждение икнул.

2

Комната оказалась маленькой, но на удивление комфортной и теплой. Лютик, повалившись на лежанку, мнгновенно отключился, Геральт немного поворочался, поглядел в окошко на темное небо и не менее темный лес и, наконец, тоже заснул.

Проснулся он уже утром от тихого стука в дверь. На пороге скромно стояла черноволосая девочка лет тринадцати, видимо дочь Дуба. Сказав, что завтрак готов, она с чисто детским интересом глянула на Геральта и побежала восвояси. Сонный Лютик при слове ”завтрак” резко приободрился и, заявив, что день сегодня исключительно чудесный, скатился по лестнице вслед за девочкой. Геральт не спеша прошествовал следом.

На этот раз в зале опять никого не было. Во время завтрака к ним подсел Дуб и сообщил, что с ними желает познакомиться старейшина деревни, по совместительству- священник, мэтр Кудро. Девочка, подметавшая пол смотрела на Геральта уже с немым восторгом в глазах.

Отец Кудро был высок и худощав. Он стоял по пояс голый в сугробе около своего дома и растирался снегом.

-О, мой бог,- пробормотал Лютик.- Варвары!

Мэтр, завидев их, выбрался из сугроба и подошел.

-Доброе утро, милсдари путники. Как вам спалось? Надеюсь, милейший Дуб не обделил вас своим гостеприимством.

-Спасибо, отче, все было на высшем уровне,- развязно ответствовал Лютик, не отличив поначалу образованного светского богослова от деревенского дьячка.

Мэтр, не обратив внимания на дерзость в его голосе, продолжил:

-Уже ранним утром Дуб уведомил меня о вашем прибытии, и я сразу же захотел увидеться с вами. Позволю себе преклониться перед вашим мастерством, маэстро,- Лютик зарделся,- Вы, естественно меня не помните, но я являлся скромным слушателем вашего концерта при дворе герцога Тридамского, который произвел на меня тогда огромное впечатление.

Лютик не нашелся, что ответить, что в принципе случалось ужасно редко.

Кудро перевел свой взгляд на Геральта.

-И вас я приветствую, мэтр. Это честь для меня- быть знакомым с настоящим героем нашего смутного времени.

Геральт краснеть не собирался.

-Это тем более делает вам честь, мэтр. Вы даже на стали выкрикивать экзорцизмы при одном лишь моем появлении.

-Да бросьте! Я искренне удивлюсь, если узнаю, что где-то еще сохранились эти дикарские пережитки!

-К сожалению, это так. Не везде церковь терпит присутствие по каким-либо причинам неугодных ей.