Проклятое рассветное солнце пробивалось через простреленные во время вчерашнего нападения коричневые занавески с золотыми кистями, светя своими лучами в обрамлённое эспаньолкой лицо сэра Джона Шепарда, заставляя того хмуриться. Шепард сел на кровати и потянулся. «Ничего не помогает заснуть лучше, чем славный бой на ночь!» — подумал капитан, протягивая руку к часам. Они показывали без четверти семь. Что ж, до всеобщего построения ещё час.
СПЕКТР и капитан Её Величества Воздушного корабля «Нормандия» лениво зевнул, встал с вычурной кровати и пошёл умываться. После всех гигиенических процедур последовало облачение в офицерский серо-синий мундир, на котором присутствовало три ордена. Первый — рыцарский крест первой степени за оборону колониальных владений Её Величества, который он заслужил на 5-ом году службы. Помимо креста Джон тогда заслужил титул Лорда. Второй — орден почётного офицера Короны, показывающий, что он прошёл особую подготовку в Королевских Войсках. Третий — недавнее «приобретение» сэра Шепарда, общесоюзный орден, выставляющий на показ членство в СПЕКТРах, элитной гвардии Союза. Как и любой солдат, Шепард очень гордился знаками отличия. В конце концов, он член военной династии.

Подумав, что утренний чай может подождать, капитан решил наведаться к мистеру Моро, дабы узнать приблизительное время прибытия к старинным руинам народа протеан. Где-то в глубине разваливающегося замка находилась дочь одной из изменниц, как полагает совет, будущей императрицы Бенезии. Даже если дочь ничего знать не знает о своей матери, это будет иметь сильное политическое воздействие на Империю Гетов. Миновав вахту и штурмана Пресли, который, кажется, вообще не спит, а постоянно дежурит у навигационной карты, переставляя секстант и, бесконечно глядя на компасы и слушая доклады наблюдателей, сэр Шепард вошёл в кабину мистера Моро. Сэр Джеффри выглядел неважно, на столике рядом со штурвалом стоял чайничек с чаем, добытым в одной из колоний Её Величества. Моро, не заметив капитана, отхлёбывал уже просто заваренный настой прямо из носика, дабы хоть как-то взбодрить себя.

— Мистер Моро, в воздухе Вы совершенно забыли об этикете? — издевательски спросил Джон.

Тёмные брызги чая вылетели изо рта Джеффри. Он подскочил так быстро, насколько ему позволял недуг.

— Простите, сэр, — отдавая честь, виновато произнёс Джокер, — очень тяжело, сэр.
— Вольно, сэр Моро. Я не собираюсь Вас за это укорять. В конце концов, вчера Вы провели прекрасный манёвр, обороняя «Нормандию».
— Служу Короне, сэр, — расцвёл сэр Моро. — Вы же здесь ради того, чтобы узнать расчётное время? Примерно через 40-50 минут мы будем на месте, ещё минут 10 понадобится, чтобы посадить «Нормандию».
— Прекрасно, сэр. На общее построение можете не являться. Выражаю Вам благодарность от имени Королевы. Выспитесь.
— Да, сэр. Спасибо, сэр, — поправив очки, Джокер вернулся к штурвалу.

Что ж. Теперь следует обойти проверенных лиц. Шепард спустился на среднюю палубу, к каютам. На своём рабочем месте, занимаясь перебором маленьких паровых машин, сидел Кайден Аленко. Худощавый, смуглый брюнет всегда казался капитану дёрганным, он был лейтенантом Королевских войск и кадетом Тайной Гвардии — особого корпуса, членов которого при помощи различных достижений Королевского Университета Химии научили вырабатывать энергию, которую можно было использовать в бою. На территориях, принадлежащих Её Величеству, это научились делать лишь недавно. Азари умели делать это всегда.

— Приветствую вас, лейтенант Аленко, — Шепард приставил ногу.

Аленко резко повернул голову. Увидев капитана, встал по стойке смирно и приложил руку к виску.


— Вы вчера прекрасно поработали, Аленко, — Шепард решил, что хоть ему и неприятен Кайден, он должен быть вежливым, чтобы не начался бунт. Из страны кроганов шли вести, что солдаты кроганского Императора уже пытались сбросить власть.

— Спасибо, сэр. Всё во имя Короны, — Аленко улыбнулся. Шепард решил, что пока с ним разговаривать не о чём.
— Я продолжу осмотр цепеллина. Продолжайте нести службу.
— Да, сэр, — Аленко вернулся к тому единственному, что, казалось, его не пугало — к меди и пару.

Миновав медицинскую комнату, в которой работала леди Чаквас - лучший Королевский полевой врач, капитан направился к лифту, нервно поглаживая бородку. Он всегда нервничал, пользуясь лифтом «Нормандии». Он давно привык к лифтам на земле, но огромная стальная клетка, висящая на высоте двух миль над землёй, пугала даже храброго капитана Шепарда.
Нажав медную кнопку с чрезмерно вычурно выгравированной цифрой «три», Джон опасливо перевёл взгляд на механизм, переносящий его на нижнюю палубу. Десятки шестерней всех размеров пришли в движение, везя капитана вниз. Раздался негромкий звук глокеншпиля (музыкальный ударный инструмент, фарфоровый колокольчик — прим. автора) и клетка открылась, выпуская Шепарда. По левой стороне, в трёх метрах от клетки, отжимался здоровяк Рекс. Шепард подошёл к нему. Рекс встал, застёгивая бурый мундир.

— Шепард.
— Здравствуйте, мистер Урднот.

Дьявол, какой же он огромный! Около двух метров в высоту, в плечах, как выражались исключительно кроганы, «косая сажень» (Шепард не знал, сколько это в футах), размер бицепсов был вполне сопоставим с талиями «жриц» в заведении мадам Шаиры во Дворце.

— Вы хотите мне что-то сказать, Шепард? — Рекс никогда не улыбался. Шрам по лицу придавал угрюмому солдату ещё более зловещий вид.
— Просто хочу поблагодарить Вас за вчерашний бой.
— Всегда пожалуйста.
— Мне пора, мистер Урднот.
— Шепард, — кивнул Рекс, возвращаясь к физическим упражнениям.

Поодаль Рекса находилась мисс Уильямс. Сейчас она перебирала оружие, выискивая неисправное. На столе лежало множество деталей от всевозможных пистолетов, карабинов, ружей, старых мушкетов. Она была в кожаных форменных штанах-стёганках, белой рубашке, поверх которой был надет жилет.

— Приветствую Вас, мисс Уильямс, — улыбнулся сэр Джон Шепард, поймав себя на мысли, что совершенно искренне это делает.
— Здравствуйте, капитан, — Уильямс сделала дворянский книксен, правда, выглядел он несколько неуклюже.
— Вы вчера отлично потрудились, мисс.
— Сэр, благодарю Вас. Разрешите задать один вопрос? — Эшли выглядела встревоженной.
— О, разумеется.
— Как Вы, считаете, сэр. Гетов можно ли ещё назвать людьми? — солдат нервно теребила тонкий золотой крест на груди.
— Мисс Уильямс, — мягко, но решительно начал Джон. — Вне зависимости от того, кто они, они — враги, враги Короны и Союза. И мы не вправе решать достойны ли они пощады.
— Да, сэр, конечно, сэр, вы правы, — Уильямс вздохнула. — Но я в любом случае хочу исповедоваться.
— Что ж, мисс. Это Ваш выбор. Извините, я вынужден продолжить обход.
— Да, сэр. Конечно. Буду… — Уильямс осеклась.


Шепард сделал вид, что не расслышал конца фразы, но отметил для себя. Повернувшись кругом, Джон зашагал к письменному столу, за которым сидел турианец Гаррус Вакариан. Бывший турианский жандарм, отличный стрелок, Вакариан выглядел, как заправский денди. Правый глаз закрывал монокль на кожаном ремешке, на котором была разметка, как на увеличительном стекле подзорной трубы. Ярко-синий камзол украшали вставки из коричневой кожи и вычурные пуговицы из жёлтого металла. Высокие сапоги с квадратными носами всегда были начищены до блеска, сверкая медными застёжками по бокам. Заметив идущего к нему капитана, он встал из-за стола, отдавая честь.

— Капитан. Чем могу помочь вам?
— Здравствуйте, Гаррус, — этот турианский пижон был единственным на цепеллине, кого Шепард называл по имени с уважением. Не сказать, чтобы они были прямо уж друзьями, но приятелями — несомненно. — Хотел поблагодарить Вас за вчерашнюю помощь.
— Ну что Вы, капитан. Мне тоже не очень хотелось рухнуть с неба, — мистер Вакариан изобразил то, что у турианцев заменяло улыбку.
— Что же, и то верно. Ну, не буду Вас отвлекать, мистер Вакариан.
— Да, сэр, — турианец сел обратно за стол, положив на него ноги, как только Шепард отвернулся и зашагал к винтовой части цеппелина. К последнему члену экипажа, с кем стоило поговорить лично. К кварианке ТалиЗора.

В отсеке, где находились винты «Нормандии» стоял тяжёлый запах смазывающих материалов, дабы винты работали бесшумно. На цеппелине был установлен самый большой и самый мощный винт, который только можно было поставить на корабль таких размеров. Вокруг круглых медных датчиков давления и прочих механических показателей суетливо бегал сэр Адамс, который был старшим инженером корабля. Поговаривают, он был одним из разработчиков Королевского поезда. Трубы, которые приводили в движение винты, периодически выбрасывали пар в лица мальчишек, которые помогали инженерам следить за состоянием механики.

Искомый член экипажа стояла в углу, изучая чертежи. Из-за страшной катастрофы, родной город кварианцев ушёл под воду. Теперь они вынуждены перемещаться на исполинской лодке, которая умеет ходить под водой, практически, как морские животные. Обо всём этом ТалиЗора, дочь Адмирала, рассказывала сама.
Что же касается перемещения кварианцев во внешнем мире, то тут всё было безрадостно. Отравление, вызванное ядовитыми химикатами разрушенных факторий (на которых, к слову, готовились те вещи, которые помогли создать новый облик гетов), навсегда заковало их, кварианцев, в подобие батискафов. Вот и ТалиЗора была облачена в скафандр из нержавеющей стали; на спине располагался фильтр, подающий при помощи гнущихся шлангов переработанный для кварианки воздух для дыхания. Голову, вплоть до непроницаемой маски, закрывал капюшон интересной расцветки, наверняка, национальных цветов кварианцев.

— Приветствую Вас, мисс вас Нима, — поздоровался Шепард.
— Капитан! — из-за стекла доносился приглушённый, но вполне различимый голос молодой девочки, возраста не более 21 года (в англоязычных странах (а это почти все бывшие колонии Британской Империи) возраст совершеннолетия — 21 — прим. автора), в котором явно читался восторг, — рада Вас видеть! У Вас такой замечательный корабль! Так необычно плыть по воздуху! Напоминает мне дом! И экипаж чудесный!
— Рад, что Вы довольны, мисс, — кивнул Шепард.
— Сэр Адамс дал мне чертежи! Я попробую придумать, как можно и без того улучшить прекрасный надводный корабль!
— О, если Вам так будет угодно. Что ж, приятно было видеть, что у Вас всё в порядке.
— Да, сэр! Спасибо, что зашли!

Что ж. Скоро прибытие. Шепард достал часы из кармана жилета. Почти 8 часов утра. На чашку чая времени уже не оставалось.
Подходя к лифту, сэр Джон Шепард негромко выругался:
— Проклятье!