— Эй, Маркес, ты где застрял? — прорвалось, наконец, сквозь треск в наушниках.
— Я в пещере Альфа-Три-Ноль-Пять, — отрапортовал рядовой.
— Твою мать, Маркес, какого хера тебя уже пятнадцать минут не слышно? — раздраженно рявкнул капитан Берт Баунти. К которому сразу же после получения звания намертво прилипла кличка «БиБиСи».
Капитана, конечно, можно было понять. Если забить болт (да побольше) на то, что это из-за его выходки взвод отстранили от участия в кампании по урегулированию территориального вопроса между двумя некрупными субъектами Федерации. Субъекты-то не были крупными, однако за участие в боевых действиях полагалась «премия». Зарплат так в пять. За год. Ребята, конечно, молчали, но БиБиСи и сам понимал, что слажал. И от этого характер капитана отнюдь не становился мягче.
Энди-Стюарт Маркес, возвращаясь к проблемам насущным, тряхнул головой. Сделать это в шлеме было непросто. Но именно сложность такой элементарной — казалось бы — процедуры, всегда помогала сосредоточиться на настоящем. На том, что ты не дома, а, скорее всего, на борту вражеского флагмана. Что тоже требовало сосредоточенности. Иначе вполне можно было и не дожить до момента вручения вожделенных «премий».
Или на забытом всеми богами обломке скалы, мчащейся через вакуум в направлении какой-нибудь населенной планеты.
Впрочем, на сей раз их послали подальше. Во всех смыслах. Комитет по экспансии решил, что Федерация внезапно стала тесновата для такого количества гуманоидов. И после долгих — в пару лет длиной — дебатов, решил, что дешевле будет освоить новую планету, чем перекраивать старые миры под постоянно увеличивающееся (благо, пока еще в арифметической прогрессии) население. И, переоборудовав пять списанных военных звездолетов под экспедиционные нужды, отправила исследовательские группы на ближайшие планеты, с потенциально не враждебной для человека окружающей средой.
Так рядовой военных космических сил Федерации Энди-Стюарт Маркес оказался сначала на этой планете, а потом и в этой блядской пещере.
— Маркес, блядь, ты там не сдох еще? Если нет, то я уже иду, чтобы исправить это досадное недоразумение, — снова раздался в наушниках голос БиБиСи.
Энди открыл рот, но так и не произнес ни слова.
Прошло еще несколько секунд, и белый луч фонаря выхватил неподвижную фигуру рядового Маркеса из окружающего полумрака.
— Маркес, ты не охуел? К тебе обращается старший по званию! Какого хуя ты молчишь, мудак?
По голосу капитана Энди легко понял, что простым штрафом ему не отделаться. Поэтому все-таки повернулся к БиБиСи лицом, но вместо четкого ответа по форме у него вырвалось:
— Капитан, у меня встал.
— Ты не только охуел, но и тронулся умом, — тут же вынес вердикт Баунти. — У тебя в крови столько всякой хуйни, которая подавляет твои животные инстинкты, что я до сих пор удивляюсь, как у тебя вообще еще что-то может стоять!
— Капитан, вы меня не поняли. — Только тут Маркес понял, что, отведя взгляд в сторону, он стал мыслить гораздо яснее. — Посмотрите сюда, — предложил он, снова поворачиваясь в сторону статуи, которую обнаружил несколько минут назад.
— Что это за хер… — Баунти умолк, явно не договорив. Несколько секунд спустя Энди услышал, как капитан отдает приказ по внешней связи: — Группа Зед-Два, со скоростью звука в пещеру Альфа-Три-Ноль-Пять. Передайте наверх, что нам понадобятся ученые. Пусть криптологов не забудут. — БиБиСи снова умолк, видимо, выслушивая ответ, а потом хмыкнул. — Маркес, а ты педик, судя по всему. Это же пацан.
— Разве есть разница, капитан? — Голос Энди был каким-то отстраненным. — Я тоже не сразу увидел. Вглядитесь в его лицо. Это необыкновенно. Вы поймете. Не так уж вы тупы.
Баунти нахмурился. Маркес был одним из лучших его людей. И он никогда бы не позволил себе подобного замечания. Если бы…
Капитан перевел взгляд на высвеченную двумя фонарями фигуру. В самом деле, Маркес был прав: статуя была необыкновенной. И в первую очередь уже тем, что если бы приборы не показывали, что стоящее перед ним не имеет ничего общего с органикой, он был бы готов спорить, что перед ним человек. Но это не было живым существом. Всего лишь статуей, изображающей обнаженного мужчину. И то, чего Берт сначала не увидел — потрясающая реалистичность исполнения — сейчас заставило его отступить на шаг, и, нахмурившись, все-таки приблизить изображение. Чтобы убедиться.
О, да. Он увидел даже капельки пота, выступившие на коже натурщика. Игра мышц под кожей, даже волосы — все, даже самая незначительная мелочь, было вырезано с удивительной четкостью. Но больше всего его потрясло выражение лица. Не откровенная поза мужчины, сидевшего на каменной кровати, раздвинув ноги. Чуть откинувшись назад, натурщик опирался на левую руку, пальцами правой весьма откровенно раздвигая ягодицы, демонстрируя таким образом не только эрегированный член, но и анус. Берт невольно поморщился, поняв, чем именно является то, что он поначалу принял за игру теней — спермой, вытекающей из неплохо разработанного выходного отверстия прямой кишки, — которое приличному мужику пристало использовать только для того, чтобы испражняться.
Но вот лицо…
Оно притягивало взгляд. И против ожидания, на нем не было выражения похоти. Нет. В глазах читалась несгибаемая воля, упрямство, гордость.
— Вот дерьмо. — Это уже был голос Манделлы, выдернувший БиБиСи из ступора. — Кэп, что это за хуйня?
— Если бы я знал. Если бы я знал…
— Группа Фау обнаружила в сто пятом секторе обломки спасательной капсулы. Они скинули мне пикты. Если судить по оборудованию и форме объекта, то эта бандура шваркнулась на поверхность около ста двадцати лет назад. По опознавательным знакам, судно принадлежало субъекту Федерации. Ждем уточнения, — доложила Кертис. И только отрапортовав, позволила себе взглянуть на находку. — Святые угодники, — выдохнула она.
Пересеченная десятками белых лучей, пещера словно ожила.
— Да их же здесь десятки! — восхищенно воскликнул ЛаМар. Но тут же сделал пару шагов назад. — Здесь мертвец.
Подоспевший на место руководитель научной группы громко и четко передал на общей волне:
— Ничего не трогать!
— Действуем по протоколу, — повысил голос Баунти. — С каждым специалистом — два пехотинца. Держать связь только на общей волне. Не отключаться. Все поняли?
— Да, сэр! — громыхнуло в ответ.
— Вас это тоже касается, — заступив дорогу Рошелю Коу — сейчас выполнявшему функции координатора мобильной группы многопрофильных ученых, к которой и был приставлен его взвод, упорно проговорил Баунти.
— Я помню процедуру, — раздраженно буркнул Коу.
— Хорошо. — БиБиСи кивнул. — У меня есть доступ к вашей волне. Чтобы вы знали.
Рошель не счел нужным ответить. Он просто обошел капитана, и направился вглубь пещеры. За ним осторожно, стараясь не задевать статуи, шли два морпеха и техник с мощной осветительной установкой.
— Капитан, здесь патологоанатом Шнайдер. Я слышал, где-то обнаружили труп?
— ЛаМар?
— Здесь, капитан.
— Покажи мистеру Шнайдеру свою находку.
— Есть, сэр!

Баунти смотрел, как по пещере постепенно рассредоточиваются его люди. Четкий порядок. Как всегда.
— Это не труп, — донесся до капитана разочарованный голос патологоанатома. — Капитан, вашим людям подлечить бы нервы.
БиБиСи чертыхнулся и направился в сторону ЛаМара и Шнайдера. Подойдя, он действительно не увидел мертвого тела. Зато увидел скульптуру, все с той же остервенелой четкостью воспроизводящую разлагающийся труп. Нет, удивить или напугать его остатками гниющего мяса на белеющих костях или червями, копошащимися в зловонной черно-бурой жиже, бывшей когда-то кишками, было невозможно — он не раз видел такое в жизни. На войне еще и не такое можно встретить. По сравнению с тем, что он видел на Тау Кита, куда их направили в спасательную экспедицию, этот памятник разлагающейся плоти был вполне безобиден. Вообще, наверное, после Тау Кита ему все было нипочем. Там он насмотрелся на изнасилованных коренных жителей планеты, изуродованных почти до неузнаваемости, но все еще живых. Они умоляли их прикончить. Но он тогда не смог. Вылетел из этого вертепа настолько быстро, насколько позволила скорость передвижения в боекостюме. Конечно, схлопотал потом дисциплинарное взыскание. И запомнил эту грязь на всю оставшуюся жизнь.
Вот луч чьего-то фонаря медленно скользнул по скульптуре снизу вверх, и Баунти поморщился — вся каменная братия, пировавшая на останках, пришла в движение.
— ЛаМар, тебе в натуре надо нервишки подлечить. А заодно и зрение. Не заметить, что черви не двигаются — это надо глаза потерять, — раздраженно отчитал рядового БиБиСи.
— Кэп, да что это за хуйня? — ЛаМар, не обратив внимание на слова капитана, повернулся направо, и свет его фонаря, закрепленного на шлеме, остановился на еще одной подобной же статуе. — Блядь, кэп, это сделал больной на всю голову мудак!
Баунти осторожно обошел Рошеля и двинулся дальше, на несколько секунд останавливаясь рядом с каждой скульптурой. В этом ряду их было десять. И БиБиСи увидел все ступени разложения обычного человеческого тела, переданных все с той же пугающей четкостью. Та фигура, на которую наткнулся ЛаМар, видимо, была в ряду последней. В первой скульптуре легко узнавался тот самый натурщик, который произвел столь неизгладимое впечатление на Маркеса. Только глаза его были закрыты, руки — сложены вдоль тела, а грудь — накрыта куском материи, под которой угадывалась развороченная грудная клетка.
— Капитан, здесь Макдональд. Мы обнаружили завал. Пытаемся разобрать. Там либо какое-то устройство, либо пачка кабелей. И, кажется, человек. По крайней мере, торчащий кусок ткани, скорее всего, является одеждой.
Баунти кинул еще один взгляд на ближайшую к нему скульптуру, а потом решительно развернулся и, сверившись с показаниями приборов, двинулся в направлении группы Макдональда. Когда он подошел, часть завала уже была разобрана, а морпехи молча стояли на камнях, явно что-то изучая.
— Макдональд?
— Капитан, сэр!
Сержант повернулся и махнул БиБиСи рукой. Берт без труда взобрался на невысокую гору камня и тоже остановился.
— Какого черта? — вырвалось у него.
— Мы сначала все отсканировали и только потом перевернули тело, — доложил Макдональд.
Баунти кивнул и осторожно приблизился к очередной находке. Присев на корточки, он невольно поморщился: на него смотрели синие глаза. Какой-нибудь дурила-поэт, скорее всего, сравнил бы их цвет с зимним небом. Но БиБиСи поэтом не был. Он был морпехом, начисто лишенным возможности художественно выражать свои мысли.
— Капитан, здесь Кертис. Ландау передал данные по космическому судну, которые вы запрашивали. Вам переслать сейчас, или вы позже ознакомитесь?
— Сейчас.
Обзорный экран потемнел, и перед глазами с привычной скоростью прокрутки поползли данные о корабле, которому принадлежала спасательная капсула.
«Наименование судна: «Fata Morgana».
Номер по реестру: 1478923409804684-092-34 SET
Принадлежность: торговый сектор
Владелец: фрахт-компания «Stars investors»
Капитан: Э.-П. Зворов»
Дальше шел список последних десяти маршрутов судна. Девять из них Баунти промотал. Последним значился:
«Точка отправления: Система Гаран, планета Амои»
И после этого курсивом:
«Корабль в точке выхода не появился.
Номер списан, как принадлежащий судну, пропавшему без вести.
Списание произведено согласно протоколу ER-1-G (1478923409804684-092-34 SET)».
Кертис не сильно ошиблась. Всего на тринадцать лет. Последняя запись была сделана сто тридцать восемь лет назад. Минус пять лет на возможное всплытие судна. Итого «Fata Morgana» пропала сто тридцать три года назад.
— Все здесь осмотреть, установить защитный периметр, — распорядился Баунти. Потом отключил общевзводную волну. — Кертис?
— Да, капитан?
— Передай наверх, что сюда нужна не мобильная группа многопрофильных ученых. У нас тут киборг. Судя по размозженному черепу, киборг мертвый. Но хорошо сохранившийся. Думаю, им это понравится.
  ***
«Планета Амои системы Гаран выдвинула ультиматум. Оказывается, требование властей Амои на выдачу останков бывшего главы города-государства Танагура, обнаруженных двадцать пять лет назад во время исследовательской экспедиции, было неоднократно отклонено Советом Федерации по Межпланетным Отношениям. СФМО мотивировало свой отказ невозможностью выполнить требование по весьма важным причинам.
Сейчас космический флот Амои занял позиции в секторе Федерации, граничащем с системой Гаран. В случае невыполнения требований, власти Амои грозят полномасштабной военной операцией в ближайших к системе секторах.
В настоящее время председатель СФМО находится на закрытом заседании Совета Федерации. Космические военные силы Федерации…»
Баунти чертыхнулся и выключил ящик.
Это уже не его война. Он в отставке.
Хотя, задребезжавший на манер старинных телефонных аппаратов, коммутатор мог это досадное недоразумение исправить в одну секунду.
— Баунти слушает.
— Подполковник, вам предписано явиться в пункт сбора. Общая готовность.
— Так точно, сэр.
Ничего в этом мире не меняется.
Берт прикрыл глаза. За последние двадцать пять лет ничего не изменилось: восстановленный барельеф, обломки которого завалили киборга, так и стоял перед мысленным взором.
Дымящиеся обломки спасательной капсулы. Еще живой человек с дырой в грудной клетке, из которой торчал кусок какой-то трубы. И сидящий рядом на коленях киборг. У которого только ободрано до кости правое плечо. Ошметки плоти и каких-то проводков свисают почти до локтя.
Ничего необычного.
Разве что рука человека, как-то уж слишком нежно касающаяся щеки спутника.
И слезы машины. Дорисованные синей кровью киборга — неровными мазками пальцем по вырезанным из камня щекам.