Рауль обернулся, услышав шорох.
Катце проснулся, и еще мутным, расфокусированным взглядом обвел комнату. Взгляд стал более осмысленным, как только в поле зрения появилось живое существо. И биотехнолог в который раз нахмурился, почувствовав непривычную для себя эмоцию – взгляд бывшего фурнитура заставлял его испытывать дискомфорт. Впрочем, вероятно, каждый человек, на которого смотрят, как на потенциальный бифштекс, должен, как минимум, чувствовать себя неуютно. Даже если охотника от жертвы отделяет прочная титановая решетка с дюймовыми в диаметре прутьями.
Рыжий поднялся. Еще неуклюже – замедление процессов в организме во время сна мешало им просыпаться быстро, что позволяло хантерам иметь хоть какую-то фору, как правило, в несколько минут, по прошествии которых вампир просыпался окончательно. И людям лучше всего было уносить ноги. Потому что вампир приобретал все те, по идее – сказочные, а на деле – разрушительные для организма хозяина, но вполне объяснимые с научной точки зрения, способности: реакцию, скорость перемещения и силу. Подогретые необходимостью постоянно пополнять резервы организма, эти возможности делали из вампира идеального хищника. Убийцу. И тогда хантеры сами за считанные секунды превращались в дичь, закогтить которую вампиру обычно не составляло особого труда. Даже если на один объект выходила группа минимум из пяти человек. Вампир вылавливал одного – наиболее перспективного, и уходил. Бросая оставшихся в живых выбирать между мучениями совести за неспособность спланировать операцию так, чтобы обойтись без жертв и финансовой стороной вопроса. А амойские власти были настолько щедры, что гонорар за одну удачную операцию был способен заткнуть кляпом рот любой совести. Даже самой нудной.
Рауль возобновил подачу электричества и по титановым столбикам пробежали холодные голубые искры.
Катце ухмыльнулся, обнажив острые удлиненные клыки, и уселся посередине клетки на пол. Лицом к биотехнологу, сидевшему за терминалом. Несколько секунд рыжий изучал потенциальную жертву, наклонив голову, как чем-то заинтересовавшийся щенок, а потом прикрыл глаза, и застыл.
Блонди снова сверился с показаниями датчиков, регистрировавших любое изменение в состоянии «объекта», и вздохнул. На протяжении последних пяти недель ему удалось лишь замедлить процесс деградации. Настолько, что мозг бывшего фурнитура до сих пор функционировал. Но большая его часть была все еще практически неактивна, что было достигнуто путем установления блокады во время нескольких операций. Поэтому Катце и напоминал больше животное, чем человека. Он даже не говорил. Теперь в его лексиконе было только несколько звуков, и скудный набор интонаций. При этом живая человеческая мимика производила неприятное впечатление.
Рауль, уже в который раз, задавался одними и теми же вопросами. И сам же на них отвечал так же, как в первый раз задавшись ими.
Почему он не позволил уничтожить Катце? Потому что бывший фурнитур был единственным связующим звеном между настоящим, и прошлым. Универсальный ответ. За прошедшие после трагедии в Дана Бан три года, они встретились два раза. Обе встречи были деловыми, и касались зоны «Омега».
Зона… «Омега» была небольшим городом. Возведенным на приличном расстоянии от Танагуры. Она напоминала район повышенной комфортности какого-нибудь мегаполиса. Не было ни мрачных узких улиц Средневековой Терры, замков, громоздящихся на скалах, как кондоры выискивающие добычу… Нет. Антураж для игры в смерть был подобран контрастный. Чистые улицы, парки, газоны с невинными белыми цветами. «Местное» население, которое не веря в свое счастье, обживало небольшие, но уютные квартирки, выходило на работу в близлежащий супермаркет, кондитерскую, мастерскую… Радовалось жизни – той, которая так отличалась от прозябания в мидасских борделях и бесправной цересской жизни.
Что с того, что иногда соседи по лестничной площадке куда-то исчезали? Их место сразу же занимали другие, вытянувшие, как им казалось, счастливый билет…
А билет им продавал Катце.
Разработки проекта «Омега» начались через полгода после того, как погиб Ясон Минк. Первое время Юпитер был больше занят анализом собственных ошибок, допущенных им во время создания и обучения погибшего главы Синдиката. Потом, видимо сделав какие-то выводы и наметив планы на ближайшее будущее, ИскИн на очередном заседании Синдиката включил в план обсуждения проект «Омега».
«У человека есть две слабости, которые можно использовать для того, чтобы сделать наш мир богаче, - сказал тогда Юпитер, - это желание спариваться и желание убивать. На Амои они могут удовлетворить свои самые безумные фантазии в сексе. И это приносит нам определенный доход. Но если дать им игру в смерть, позволить им почувствовать себя настоящими хищниками – это сделает для них Амои еще более желанным местом отдыха».
А если еще это завернуть в привлекательную упаковку древнетерранских мифов, и поднять цены до небес…
Однако Юпитеру было недостаточно предложенных Эмом на первом этапе разработок. Серия операций, которым должен был подвергнуться Клиент, показалась ИскИну тем фактором, который однозначно снизит цену предложения. И на протяжении полутора лет Рауль разрабатывал вирус и антидот к нему. Со всех остальных проектов Юпитер Эма снял. И вот, спустя полтора года, Рауль представил на заседании Синдиката прошедший испытания «V». А Юпитер – проект «Омега».
Единственным, кто воздержался на голосовании, был сам Рауль.
Но расчет ИскИна оправдался. Дать возможность убивать, выбирая жертву, преследуя ее, действуя, как настоящий убийца… И чувствовать жажду, а потом – кровь жертвы на своих губах – это то, что сделало «Омегу» великолепным курортом, где могли побывать только те, кому было чем заплатить.
Город был разделен на четыре зоны, и одновременно в нем жили четыре туриста. Ибо, приобретая сущность хищника, клиент приобретал в комплекте и нетерпимость по отношению к конкурентам на собственной территории.
Все было идеально спланировано. До того момента, как в «Омеге» появился Г’Руэр Фаул. Это имя Рауль вряд ли смог бы когда-нибудь забыть. Даже если бы у него была вполне человеческая память. Ибо геном именно этого человека позволил вирусу проигнорировать сдерживающие факторы и мутировать, образовав новый штамм буквально в течение нескольких часов. Благодаря чему оперативно вмешаться и предотвратить последующие за этим события СБ «Омеги» просто не смогла. За ночь был вырезан почти весь район и появились первые случаи заражения не посредством инъекции, а при прямом контакте.
А дальше все напоминало кошмарный сон. Лаборатории не прекращали работу ни на минуту, разрабатывая совместно с СБ Танагуры планы по нейтрализации… или хотя бы локализации проблемы. Увы, но заразе удалось быстро выбраться за пределы «Омеги».
Однако в течение двух недель «V» был локализован в Девятом районе, Церес – оцеплен, «Омега» - обнесена десятиметровой стеной. Проведя в «Омеге» зачистку, городок снова задействовали. Только теперь там расположились оперативные группы и исследовательские лаборатории. Постепенно очищали и Церес. Вот после одного из рейдов, во время отбора потенциальных подопытных кроликов, Рауль и увидел Катце. Сразу же определив его в бокс под личный контроль, Эм начал исследования, идущие в несколько ином направлении, нежели основная линия. И пойти по иному пути его заставил тот факт, что в геном вируса была внедрена гендерная избирательность. А, как лишенные «определителя» пола – продуцируемых для активации вируса в нужном количестве гормонов – фурнитуры, по изначальным установкам, были вне опасности. Однако «V» преподнес-таки неприятный сюрприз, включив и фурнитуров в группу риска.
К настоящему моменту проект, разработанный специально для расширения «возможностей» Амои, как туристической Мекки для людей со… специфическими увлечениями, был официально признан требующим доработок. А неофициально – с треском провалившимся. На протяжении последних четырех месяцев спецслужбы Амои вели партизанскую войну, избегая объявлять о том, что планету посещать опасно для жизни. Мидасские увеселительные заведения строго следили за контингентом, Девятый район все еще находился в оцеплении, но туда, как и раньше, вышвыривали граждан, лишившихся права считаться таковыми.
В лабораториях «Омеги» постоянно содержалось двадцать инфицированных разного возраста и происхождения. Было среди них и несколько инопланетников. От разбирательств Амои спасал только специально введенный в контракт пункт, о котором любой турист, прибывший на планету ради нового развлечения, был предупрежден отдельно. И под которым обязательно красовалась подпись Заказчика, расшифровка и собственноручно выведенное «с пунктом 3.1.3 ознакомлен». Этот пункт снимал всю ответственность с Исполнителя, поскольку Заказчик был предупрежден о возможных рисках. Никто, безусловно, не акцентировал внимание Заказчика на том, что риски эти были вполне реальны. Да и что могло случиться?

Сейчас Рауль сидел в пол-оборота к Катце, и составлял план дальнейших исследований.
- Э…м…
Блонди резко повернулся. Катце стоял, внимательно глядя на него. В глазах бывшего фурнитура горел уже знакомый Раулю огонь – голод, жажда, которые – не будь клетки – заставили бы рыжего попытать счастья. Хотя, кровь элиты была для питания вампиров непригодна, он бы попытался. Наверное…
Эм еще несколько секунд колебался, потом все-таки отдал распоряжение.
Через две минуты дроиды привели полусонную «еду», напичканную под завязку препаратом, имевшим инвентарный номер Э4906Д4.
Рауль наблюдал за тем, как Катце расправляется с очередным «бифштексом». Глядя на него, Эм в какой-то момент понял, что это зрелище его впечатляет. Катце остался фурнитуром. Он делал все очень аккуратно. И ел – тоже. Некоторые клетки после кормежки приходилось чистить. Но рыжий остался педантом. Даже на его одежде не оставалось ни пятнышка. Единственное, что Катце себе иногда позволял – облизать клыки. В это время он предпочитал наблюдать за генетиком. А Рауль не мог оторвать взгляд от клыков, которые чертят алые дорожки по шершавой поверхности языка. Лицо бывшего фурнитура искажала гримаса. Вероятно улыбка. Или ухмылка. Иногда он что-то пытался сказать. Иногда – просто смотрел. И тогда у Эма возникало странное впечатление, что не он изучает, а его изучают.
Катце аккуратно положил бездыханное тело на пол возле входа и снова повернулся к Раулю.
- Э…м…?
- Фамилию мою ты освоил, - недовольно проворчал блонди.
- Э…м…!
- Вкусно было? – спросил Рауль, вызывая дроидов, чтобы убрали труп, и подходя к клетке.
- Э…м…
Последний звук сорвался на хрип, и Катце согнулся, словно от внезапного приступа желудочного гриппа, схватившись за живот.
Рауль махнул рукой, и дроиды вынесли из клетки труп. Потом зафиксировали рыжего.
Катце тихо подвывал. Его тело было напряжено, казалось, до предела. Потом начались судороги.
Рауль отключил ток и вошел в клетку. Рыжий бился в цепях, и блонди был вынужден придержать его голову: как бы там ни было, вампиры были уязвимы. И сейчас организм Катце был ослаблен действием препарата. Поэтому Рауль опасался, что даже легкая травма может оказаться фатальной.
Тело монгрела конвульсивно дернулось, а затем на блонди вылилось содержимое желудка вампира.
- Ра… Эм…
Рауль посмотрел Катце в глаза. Почти обесцветившиеся радужки, белки с тонкой сеткой капилляров, несколько лопнувших сосудов. Но ответный взгляд был осмысленным.
- Катце, потерпи.
Это все, что он успел сказать, прежде чем монгрел, потеряв сознание, обмяк, повиснув на цепях.
Эм вызвал еще несколько дроидов и двух сильверов. Им предстояла сложная работа по сбору образцов.