Как же давно он не был дома? Несколько месяцев прошло с тех пор, как он в последний раз садился в это кресло, касался поверхности стола…
Несколько месяцев.
Против ожидания, квартира все еще не была занята. Это было странно. Но, несомненно, радовало. Конечно, в квартире был бардак. Но никакого хаоса разоренного жилища, как бывает после тщательного обыска. Скорее всего, это было чистой формальность, потому что уж от кого, а от СБ Танагуры у Катце секретов не было.
Одежда не была живописно свалена в кучу на полу, за что Катце был весьма признателен тем, кто тут побывал. Просто пошуровали в ящиках, перерыли вещи, удостоверились, что ничего нет, и успокоились.
После недолгих колебаний Катце все же переоделся. Хоть и основательно местами помятую, но все-таки свою одежду снова надеть было приятно. Даже несмотря на то, что к ней прикасались чужие руки. Пусть и несколько месяцев назад.
Переодевшись, Меченый попытался найти в квартире хоть одну пачку сигарет. Но, видимо, вместе с бумагами и системным блоком стационарного терминала, сигареты были по какой-то загадочной причине изъяты.
Выругавшись, Катце все-таки вытащил из шкафа старую куртку, и, накинув ее, пошел в ближайший магазин.
Не то, чтобы до одури хотелось курить. Просто с сигаретой как-то думалось лучше.
Вернувшись, Меченый первым делом взял с полки свою старую зажигалку – серебристую, плоскую, с какой-то пятнистой кошкой, и, прикурив, блаженно затянулся.
Что ж, похоже, со сканером тут никто не проходился.
А зря.
Он достал из тайника и разложил бумаги. В конце концов, не оставлять же все это богатство Юпитеру! А если его сочтут мертвым, то средства со счетов автоматически переведутся в бюджет. Кате эта идея не нравилась, поэтому он собрал все документы, сходил в ванную и взял с полки чудом уцелевшие цветные линзы, которые использовал раньше, и положил контейнер на стол рядом с бумагами. Днем он через банковский терминал сделает несколько незначительных переводов, и запрограммирует ряд действий, благодаря которым со амойских счетов к утру следующего дня все деньги плавно перетекут в банки Федерации.
Нужно было сходить на охоту – нормальную, после которой его ждет живая кровь, а не разбавленная какой-нибудь гадостью.

Как и планировал, к вечеру Катце закончил с банковскими переводами. Пора было отправляться в путь.

***
Катце нашел машину Рауля там, где блонди ее и бросил – в пятидесяти метрах от хлипкого забора, окружающего руины Дана Бан. Кар еще не забрали, хотя наверняка первым делом засекли его местоположение.
- Интересно, как долго ты сидел внутри, перед тем, как выйти, Рауль?
Вампир облокотился на крышу кара и оглядел окрестности. Когда он последний раз видел эти развалины? Год назад, когда пытался найти убежище Фаула и почти проводил вампира до дверей дома. Зачем он тогда сунулся? Показался Г‘Руэру. Глупо. Было непревзойденной глупостью думать, что он сможет одолеть это чудовище. Уже потом, оказавшись на границе с Цересом, уходя от преследования, он понял, что территориальный спор с этим монстром может закончиться весьма плачевно. Но очередная облава заставила Фаула прекратить преследование. А потом Рауль забрал Катце в «Омегу». И тем самым спас бывшему фурнитуру жизнь.
- Я твой должник, - со вздохом произнес Меченый.
Решиться было непросто. Даже сейчас, будучи уверенным в своих силах, вампир понимал, что и его соперник не сидел все это время сложа руки. Ничего общего, конечно, это не имело с мифическим увеличением силы с каждой новой жертвой. Но вампиры учились быстрее, осваивая в считанные минуты то, на что обычному человеку понадобились бы часы упорных занятий. И, конечно, само тело вампира также отличалось от человеческого. В первую очередь способностью значительно быстрее приспосабливаться к изменениям условий жизни. И Меченый дорого бы дал, чтобы эти изменения не сказались на нем так, как сказались на Фауле. Нарциссизмом Катце никогда не страдал – рядом с элитой, в особенности, с Ясоном, такой патологией обзавестись было просто невозможно. Но увидеть в отражении чудовище он все же боялся. Поэтому любое изменение, замеченное им в собственном теле, его пугало. Благо хоть у клеток не осталось памяти о том, что эта особь когда-то могла размножаться естественным путем. Становясь вампирами, люди не теряли способности получать удовольствие от секса. Однако чтобы размножаться таким образом, должны были быть соблюдены определенные правила. И в первую очередь – совместимость штаммов вируса. Меченый не успел сказать Раулю о том, что у вампиров существует община, развившаяся под руководством нескольких «старших» особей, в число которых входил и он сам. В этой общине были свои ученые, занимавшиеся исследованиями вируса. И у них было куда больше возможностей, чем у того же Рауля. Просто потому, что ни один вампир не отказал бы такому специалисту. Катце и сам несколько раз подвергался малоприятным процедурам сбора образцов. Но после, оказавшись в «Омеге», Меченый оценил и деликатность подхода своих собратьев, и степень неприятных ощущений. В первый раз почувствовав, как внутренности пожирает огонь, он запаниковал. И только уверенность в том, что Фаул ждет его за оградой, помешала Катце попытаться покинуть «Омегу». Если бы не Г’Руэр, Меченый бы рискнул. Но целых пять дней после прибытия, он чувствовал присутствие Фаула. И дело было даже не в обострившемся восприятии. Дело было в том, что Г‘Руэр стал не просто чудовищем. Он стал зверем, и вел себя соответственно. И Катце каждый день молился, чтобы препараты Эма отбили у него, наконец, обоняние. Ибо Фаул пометил в округе все. Удалось ли ему проникнуть внутрь периметра, Меченый не знал. Но ветер доносил до него отголоски мерзких пахучих меток, проникавших в лабораторию вместе с теми, кто приходил с улицы. Даже переодеваясь в стерильные халаты, они не избавлялись от этой мерзости.
А потом Фаул ушел. Но к тому времени Катце понял, что бежать из «Омеги» равносильно смерти. Сквозь кордоны он не прошел бы невредимым. А еды до города взять было негде. Он бы просто не дошел. А если бы и дошел, то Г’Руэр бы завершил начатое дроидами и элитой, расквартированной в «Омеге».
Поэтому Катце остался. И позволял Раулю вытворять все, что вздумается, иногда даже получая мстительное удовольствие, когда Эм понимал, что ничего не выходит. В отличие от Рауля, ученые вампиров не стремились уничтожить вирус. Они изучали его для того, чтобы понять, как с ним жить.
Конечно, и в обществе вампиров были свои аутсайдеры, неизбежно появлявшиеся время от времени, как следствие неосторожности молодых особей во время трансформации. Благодаря им-то и была установлена возможность размножения. И связанные с этим проблемы. Несовместимость штаммов вируса во всех случаях приводила к внутриутробной смерти плода в результате отторжения его организмом матери. При этом было выявлено только два случая, когда мать оставалась жива. Поэтому разнополые пары в общине были редкостью.

Катце вспоминал все это, глядя на то, что осталось от Дана Бан, и думал о том, что в сущности все это – мелочи. Все, что имеет глобальное значение для сообщества, каким бы оно ни было, в определенный момент становится неважным, мелким, незначительным. Потому что, вставая перед выбором, цена которому – собственная жизнь, просто невозможно мыслить более широкими категориями, чем эгоистичное желание дожить до старости. Даже несмотря на то, что в той или иной степени каждый живущий на Амои был фаталистом. Меченый сам уже мысленно хоронил себя несколько раз. Первый – когда Ясон застал его за взломом баз Юпитера. Второй – когда был взорван Дана Бан. И третий – когда прибыв на очередную деловую встречу без охраны, понял, что даже очень старые, проверенные знакомые могут преподнести сюрприз. Катце повезло. Вообще в последнее время он ощущал себя невероятно везучим человеком. Потому что заразивший его вампир оказался сильно ослаблен. Еще находясь в процессе трансформации, он, вероятно, боялся выходить из логова на охоту из-за постоянных облав. Поэтому к тому времени, как он отважился вызвать на встречу Катце, его организм уже пожирал сам себя, делая вампира медлительным, рассеянным, а, следовательно, уязвимым. Этим Меченый и воспользовался, не упустив единственный шанс выжить. Но заразить его успели. Позже, когда он видел молодых вампиров во время активной трансформации, и слушал рассказы Пола – одного из генетиков – о происходящем, он снова подумал, что это невероятное везение: то о чем он так сожалел в свое время, позволило ему пережить свое превращение без особых потерь. Встреча с Раулем вообще была настоящим чудом. Впрочем, вся жизнь – бесконечная череда совпадений. Удивляться, наверное, было нечему.
Однако сейчас на везение рассчитывать не стоило.

- А здесь ничего не изменилось, - заметил Катце, осматриваясь. Приметив неподвижно застывшую камеру, он широко улыбнулся и приветственно махнул рукой. – Ну, вот я и пришел.
Вампир легко сдвинул в сторону плиту-дверь, и, не удосужившись поставить ее на место, скользнул в темноту коридора.

***
- Руперт? – тихо позвал Клайв.
Ответа не было. Но монгрел четко видел силуэт оникса на фоне работающего монитора, по которому с сумасшедшей скоростью верху вниз неслись потоки знаков. Ди не шевелился.
- Руперт? – снова окликнул он.
На мониторе появился и замер блок диаграмм и гипербол, и схематическое изображение цепочки ДНК. Оникс повернул голову и произнес:
- Спи. Еще есть время.
- Я… - Схема поднялся с кровати. – Я больше не усну. Со мной всегда так: если проснулся, то уснуть снова не смогу. Часто в приюте я так и валялся на койке до утра. Правда, потом меня срубало на уроках. – Он усмехнулся. Подойдя к рабочему столу оникса, он взглянул на монитор и спросил: - Что ты ищешь?
- Я уже нашел, - задумчиво ответил Ди. – И, боюсь, мне придется тебя взять с собой.
- Куда? – поинтересовался Схема.
- На охоту.

***
Клайв уже видел огни города. Огромные башни подсвечивали ночную темень, рассеивая мрак вокруг себя, превращая ночь в поздние сумерки.
Аэрокар несся по шоссе.
- Когда мы доберемся до места, ты возьмешь машину и поедешь в город.
- Куда мы едем? – нахмурившись, поинтересовался Клайв.
- В Дана Бан. Это давно заброшенные шахты. Несколько лет назад там произошел взрыв, в результате которого погибли двое: монгрел и блонди. Юпитер потратил массу времени, чтобы собрать монгрела по частям.
- Зачем? – удивленно спросил Клайв.
- Надеюсь, что он не сунулся туда сразу, - покачав головой, произнес оникс, проигнорировав вопрос монгрела. – Теперь слушай. Я не знаю, сможешь ли ты как-то использовать эту информацию. Возможно, ты в скором времени погибнешь. Но, высока вероятность того, что у тебя будет достаточно времени, чтобы ее передать кому-нибудь. Я бы на твоем месте подался в Посольство Федерации. Твой чип не опознается системой, стоящей на кордонах.
- Что? – не поверил своим ушам Клайв.
- У тебя особый уровень доступа, - спокойно ответил оникс. – Свои данные ты сможешь считать через модуль распознавания, - он кивнул в сторону идентификационного устройства, располагавшегося справа от панели управления. – Потом.
- Но ты сказал…
- Мы теряем время, - резко перебил монгрела Руперт. – Ты – клон монгрела, который погиб в Дана Бан. – Схема недоверчиво посмотрел на оникса, но тот сразу продолжил: - Как я подозреваю, Катце в свое время сделал все, чтобы любая информация о геноме твоего оригинала была уничтожена. Что им двигало, я сказать не могу. Но это и не важно, - одернул он себя. – Важно то, что Юпитер достал ДНК, чтобы воссоздать существо, доставившее столько хлопот. – Мимолетный взгляд на время заставил оникса озабоченно сдвинуть брови. – Оригинал каким-то образом мог воздействовать даже на элиту. Однако Юпитер даже не рассматривал возможность того, что это может и не быть определено генетически. И он создал тебя. Фактически тебе нет и трех лет. Все твои воспоминания об обучении и жизни в приюте – смоделированы. Конечно, до того момента, как ты достиг нужного биологического возраста. Примерно в это время Рауль начал работать над вирусом. И достиг успеха. Увидев, насколько эффективно может действовать вампир, Юпитер под носом Эма создал лабораторию, занимавшуюся исследованием вируса, и способов его использования в других целях. Результатом этих исследований стал гибрид элиты и вампира. Которому кровь может потребоваться только в случае получения очень серьезных повреждений.
- Ты! - догадался Клайв.
- И я – тоже. Но я – немного другой. – Оникс вывернул руль влево, и они понеслись над землей. – Я – вместительное хранилище информации. Но речь не обо мне. Речь о том, что чистая элита Юпитеру стала не нужна. Однако Синдикат не был полностью подконтролен «Лямбде-3000». И вряд ли пропустил бы законопроект о полной замене состава элиты на гибриды. Без веских оснований, само собой. Поэтому Юпитеру потребовались доказательства неэффективного функционирования элиты. Он убил двух зайцев разом. Доставив тебя в качестве помощника Рауля, он одновременно тестировал твои возможности – можешь ли ты влиять на блонди, как это мог Z107M, и наблюдал за Раулем в надежде на то, что дубликат пэта и любовника бывшего главы Синдиката поможет ему получить нужный результат.
- Если бы я мог воздействовать на блонди так же, как тот монгрел, то Рауль бы…
- Возможно, не смог бы совладать со своими эмоциями, если бы тебе грозила опасность, - снова перебил его Руперт. – Вместе с тем монгрелом погиб блонди, как я уже говорил. Конечно, мало кто знает об истинных причинах произошедшего. И Синдикат сейчас бы просто не поверил тому, что в смерти главы Синдиката виновен монгрел, вызвавший у блонди, скажем так, психическую нестабильность. Рауль с Катце потратили много времени, прорабатывая версию, которая устроила бы всех… - На несколько секунд оникс умолк, раздумывая. Но затем все же продолжил: - Как ты понимаешь, Юпитера очень задело то, что его детища, долженствовавшие быть идеальными управленцами, вполне способны на то, чтобы ставить личные интересы выше государственных. Он счел это ошибкой. Своей ошибкой. И по-своему собрался ее исправить. Но, отдав власть Синдикату, он поставил себя в крайне неудобное положение невозможности единоличного принятия решений. К тому же, масштабные мероприятия, вроде задуманного, требовали долговременных разработок. Юпитер прекрасно понимал, что просто взять и заменить всю элиту невозможно. Ведь на создание нескольких тысяч гибридов понадобится время, и немалое. Плюс единовременное создание замены каждому элитнику возможно только на Даарсе. Но расположенные там лаборатории Юпитер постоянно контролировать просто не может. Добавь сюда необходимость обучения и стажировки, и проект растянется на годы, в течение которых Юпитеру все еще будет нужна эта самая старая элита, которая будет за всем следить и всем руководить. Поэтому Юпитеру понадобились более веские доводы в пользу введения проекта в эксплуатацию. Я нашел, кстати, еще несколько документов о таких «случайных» сбоях, наблюдавшихся у других представителей элиты. По сути, ИскИн мог добиться своего, даже без Рауля. Но низшая элита на то и низшая элита, чтобы быть менее эффективной. Так что неуравновешенный Эм был Юпитеру просто необходим. ИскИн, правда, сильно ошибся… - Клайв с удивлением увидел, что Ди совершенно по-человечески, искренне улыбается. – Эм не оправдывал ожиданий Юпитера. Блонди просто не желал на тебя реагировать! Глупо.
- Глупо? – переспросил Клайв.
- Да. – Оникс кивнул, притормаживая рядом с двумя аэрокарами. – Потому что привязанность Рауля к Катце сама по себе уже была проявлением нестабильности. А если бы кто-нибудь копнул поглубже, то – я уверен – нашлись бы и более серьезные отклонения от нормы. Но твое появление заставило Катце занервничать и раскрыться. И тогда уже нельзя было медлить. - Руперт положил руки на руль, и, ткнувшись лбом в черный пластик обмотки, вздохнул. – Думаю, что Рауль догадался. Он не так глуп. К тому же, мое эффектное появление в самом начале вызвало у него некоторые подозрения. И Юпитеру пришлось потрудиться, чтобы доказать их несостоятельность.
- Сколько же тебе лет? – не удержался Клайв.
- Фактически я младше тебя.– Оникс хмыкнул. – Но моя память настаивает на том, что мне как минимум восемьдесят.
- Понятно…
- Что ж… - Руперт взглянул на руины. Его беспокоила несильная вибрация, периодически сотрясавшая обломки. – Мне пора.
Оникс вышел из кара и открыл багажник.
- Я могу подождать вас здесь, - тихо произнес Клайв.
- И дождаться Фаула, - заметил Ди. – Нет гарантий, что даже вдвоем мы сможем справиться с ним. То, что я прочел, заставляет меня усомниться в собственных возможностях. К тому же, вполне возможно, что к моему приходу Катце будет уже мертв.
Клайв почувствовал, как что-то сжалось внутри.
- Я буду ждать, - твердо заявил он. – В конце концов, какая разница, сколько тут будет еды?
- Верно. - Руперт кивнул, захлопнул багажник, в котором лежали два обездвиженных монгрела, и потрепал юношу по слегка растрепанным волосам. – Разница будет невелика. В любом случае, если отсюда выйдет Фаул, Танагуру ждет некое подобие Армагеддона.
- Армагеддона? – переспросил Клайв.
- Конец. Это будет конец. Даже если Юпитер окружит себя армией дроидов, это ничего не решит. Фаулом движет жажда власти. И думаю, скоро он поймет, что место Катце для него – лишь промежуточная цель. Он вполне способен сделать так, чтобы в городе поднялась паника. А паникующая толпа – это неконтролируемый зверь, способный разрушить все на своем пути. – Оникс посмотрел на руины. - Что ж, до встречи, Клайв. Надеюсь, она будет скорой. Что она вообще будет…
Схема помахал Руперту рукой и огляделся. Рядом стояли два аэрокара. Один уже был покрыт пылью, стертой кем-то на крыше. Второй – чистый, скорее всего, именно на нем приехал Катце.
Подойдя к машине, Клайв увидел на пассажирском сидении пачку и зажигалку. Сигареты? Идентификационное устройство мигнуло, считывая данные его чипа, и дверь открылась. Схема вытащил одну сигарету, прикурил и затянулся.
- Мерзость, - сквозь кашель просипел он.
Бросив окурок на землю, Клайв открыл дверцу, и устроился на водительском сидении. Снаружи было прохладно, и он успел замерзнуть. Закутываясь в куртку поплотнее и включая обогрев, Схема не сводил глаз с темнеющих в ночи руин, не замечая, что постукивает по торпеде пачкой.
Как всегда бывало после почти бессонной ночи, его довольно скоро начало клонить в сон. Он сложил руки на руле, как это недавно делал оникс, и уже засыпая, подумал, что если проспит появление Фаула, то уже никогда и не проснется. Почему-то очень хотелось еще раз увидеть Катце. Хоть ненадолго…
С этой мыслью он провалился в сон.