Часть 1.
С рассветом группа разделилась на две части.
Первая группа, в состав которой вошли Сильвана с Алларой — вернулась в Луносвет.
Гриссандра, Эмилия и Наллара, которая яростно настаивала на том, что хочет с ними, отправились в Штормград.

— (Т) Что—то я не догоняю. С какого перепуга у вас нету специалистов — мистиков?
Эльфийки удивленно переглянулись.
— Эмилия? — Спросила Гриссандра.
— Не. Я Тауни.
— А. Ну ладно.
Путь был длинным, а история не была тайной.
Гриссандра прочистила горло.

Много лет назад у нас была группа одаренных максималистов, у которых была только одна мечта: любым путем добиться мира и процветания своего народа.
— В стремлении ее осуществить они развили свои таланты до такой степени, что научились заглядывать в будущее дальше, чем на пару часов или даже пару суток.
Говорят, что потолок высшие офицеры предсказательного дивизиона составлял около трех недель... И в этом не было бы ничего удивительного — история знает пророков, которые предсказывали действительно далекое будущее, заглядывая в него на век или больше вперед.
Я, конечно, говорю о таких, которые сделали много сбывшихся впоследствии предсказаний, а не о шарлатанах, вроде... Но не будем отклоняться от темы беседы.
Гриссандра поцокала язычком и продолжила:
— В общем, ребята навострились в деле предсказаний и заслужили уважение многих.
Тут ведь вот какая штука — глобальное и подробное предсказание будущего сделать значительно проще, чем предсказать, скажем,
сколько драк произойдет за две недели в семи отдельно взятых тавернах, в какой последовательности и с каким суммарным ущербом для частной собственности. Хе-хе...
Усмехнувшись «научности» собственной формулировки, Гриссандру ненадолго захлестнули воспоминания, однако настойчивый взгляд Тауни быстро вернул её в реальный мир.
— И именно этому они и научились! — Грисс жизнерадостно отсалютовала покойным пророкам, — Ребята мастерски предотвратили множество покушений на высокородных особ.
Затем схлопнули пяток-другой крупных афер, не дав им провернуться.
Перекрыли чуть ли не вековой давности каналы контрабанды...
— Пока что они кажутся мне довольно приятными личностями, — ввернула Тауни, — но наверняка ведь свои корыстные интересы у них имелись!
— Не-а. Ребята были аскетами. И золота-драгоценностей никто у них в тайниках не нашел. И да — искали. Старательно.
— Тогда тем более они мне кажутся хорошими людьми!
Последовал тяжелый вздох.
— Погоди. Счас я тебе все объясню.
— В определенный момент они крайне убедительно спасли короля. Спасли его от смерти, которая должна была произойти вследствие пары препоганых ритуалов, которые заодно обрушили бы на несколько почтенных, древних семейств пучок проклятий. И по одному на все семейства,
которые когда-либо оказывались в свойстве с престолом, даже и через бастардов.
Записи, кстати, показывают, что таких не так много. Около сотни фамилий... Когда я говорю «убедительно», это значит, что король поверил им. И наделил их особыми полномочиями. Они получили право вершить низкий, средний и высокий суды, не считаясь ни с кем, и практически над кем угодно.
К чести их, они своими полномочиями не злоупотребляли.
Тауни открыла рот, чтобы вставить словечко, но Гриссандра снова продолжала:
— Я спиной чую, Тауни, что ты еще прочнее укрепилась в своем их одобрении, но, пожалуйста, не перебивай, ладушки?
Да, так вот. Их бедой стала именно их великолепная эффективность. Они действительно хватали тебя за руку ровно в тот момент, когда ты твердо решал нарушить закон. Вот только им не следовало хватать воришек, решивших запустить руку в кошельки рыночных торговцев.
Это возмутило всех: во-первых, у последних и так есть свои способы справляться с карманниками. Способы старые и испытанные, в их применении задействованы сотни людей, и крупные воровские группировки в том числе.
И Синдикат. И много еще других гильдий и прочих организованных преступных группировок. Ну, а во-вторых, жить под колпаком никому не нравится. В том числе и честным людям. Вот наших горе-гениев и пришили.
Гриссандра шумно выдохнула и облизала пересохшие губы:
— И это правильно. Их организация могла стать тысячелетней легендой. Она могла объединить лучших воинов, магов, убийц, предсказателей... На нее бы молились династии! Справедливые владыки всех рас жили бы спокойно, зная, что находятся под защитой. А несправедливые... такие бы быстро кончались.
Они могли стать незримыми хранителями этого гребаного мира. А загнулись смешно — растратились на мелочи. Забыли о «всех», и занялись «каждыми».
Тауни примолкла. А Гриссандра спросила:
— Ну, что ты думаешь о них теперь?
— Перфекционизм до добра не доводит. Но почему охоту объявили именно на тебя?
— В свое время меня обвиняли во всем: от связи с драконами до исчезновения молока у коров.
(Бубнит) Не могу сказать, что все обвинения были ложными. (В слух) Поэтому я и оказалась идеальным козлом отпущения.
Ведь именно они упекли меня за решетку.
В результате мне устроили побег за пару часов до начала резни.
Когда все закончилось, и на место происшествия пришли горожане, там уже не осталось ничего...
Гриссандра грустно вздохнула.
... Кроме меня: одиноко стоящей на пепелище.
Момент был подобран идеально, и сомнений в том, что это моя вина, больше не оставалось.
Я могла только бежать.

Ненадолго воцарилась тишина. Ашенвальский лес начал сгущаться, Тауни ржала как ненормальная, а между деревьев мелькнула подозрительная тень...

Часть 2.
Солнце стало клониться к закату, и все, быстро разбив палатки, обессиленно упали на землю.
Наллара и Тауни сразу отрубились, а Эмилия, взглядом, не выражающим никаких мыслей, наблюдала за телодвижениями Гриссандры.

В этот момент Гриссандра кидала очередную охапку валежника в гору хвороста, которой предстояло стать <s> пожаром, пожирающим лес на три дня пути вокруг
</s> лагерным костерком и щелкнула пальцами.
Дрова занялись сразу, и огонь, взвившийся на два с половиной человеческих роста,
выхватил из сумеречного полумрака окружающего леса ушастую фиолетовокожую фигурку, разминающую кулаки. Фигурка остолбенела и уронила челюсть, выпучив глаза на весело полыхающее пламя.
Глаза Гриссандры лениво скользнули по ней (дескать, подумаешь, мало ли кто в ночи к костру припрется с недобрыми намерениями, обычное ж дело), и на ней же и зафиксировались. Челюсть отпала, нет, вернее, челюсти разошлись в хищном оскале:
— Ты.
Шаэра, а это была именно она, вспомнив, кому она только что собиралась расквасить вывеску, перевела взгляд на Гриссандру и злобно заорала:
— Ты-ы!
— Нет, ты-ы-ы-ы! — радостно кося под дауна возразила Гриссандра, — усаживаясь у костра поудобнее. Заметив недоумение на лицах Тауни, Эмилии и дочурки, она махнула рукой:
— Ребята, это своя.
Быстро потеряв интерес к происходящему, Наллара уткнулась обратно в подушку.
Эй, ты! Иди сюда! — Радостно скомандовала Гриссандра.
Глаза Шаэры завращались:
— Я?
— Ты!
— Ты?
— Я?!
— А-А-А-А-А-А-А!!!
Нервы ее не выдержали, и она побежала в атаку на Гриссандру.
В тот самый момент, когда она подскочила так высоко, как могла, с тем, чтобы ударить врагиню-спаивательницу-ухомучительницу ногой по ее наглой физиономии,
Гриссандра перекатилась вбок. Затем быстро, профессионально, и почти теми же движениями, что и в ПЕРВЫЙ раз, скрутила несчастную. Скрутила. Затем раскрутила.
Положила на спину. И уселась на нее верхом, блокируя все конечности.
— Итак, — сказала Гриссандра, — это ты. И не пытайся это отрицать.
Шаэра не знала, что и ответить. Законы жанра предписывали не плясать под дудку врага. Но не будешь же отрицать очевидное?
Тем более, что в этот раз не было отряда, который пришел бы, и спас ее...
— Ты-ы-ы-ы!!! Я-я-я-я!!!
— Ты начинаешь повторяться, — вздохнула Гриссандра, — я думала, мы уже разобрались, кто есть кто. Зачем ты сюда пришла?
Сколько лет уже прошло с нашей последней встречи?
Шаэра сильно дернулась, и рывком высвободила-таки руки из захвата Гриссандры (впрочем, позже она признавалась себе, что, не будь Высокая Эльфийка так дружелюбно расслаблена,
то и одной руки ей бы хватило, чтобы ее, Шаэру, капитально скрутить. Но в тот момент она не тратила время на такие размышления) и попыталась ударить ее в челюсть с двух сторон. Правую руку Высокая перехватила на полпути,
пригнула к земле и сковала льдом. Удар левой она пропустила, стерпела и только затем привязала к земле водяным жгутом. Дрыгнуть ногами не было никакой возможности.
В общем и целом, Шаэра не могла отрицать, что сковали ее достаточно комфортно. Даже ледышку Гриссандра, после секундного размышления, заменила на довольно приятной температуры водяные оковы.
Сопротивляться было бесполезно. Что оставалось делать бедной ночной эльфийке? Конечно, бессильно орать:
— Ненави-и...
Два сильных пальца в перчатке накрыли ей рот. Перчатка была до удивительного чистой, только слегка пахла чем-то...
чем-то очень-очень знакомым. Слегка постыдным, немного неприятным сначала, но зато очень приятным потом...
— Тс-с-с-с... Хватит так орать. Я уже поняла, что ты пришла не с миром. Но давай сначала успокоимся.
Шаэра разинула рот и укусила Гриссандру за палец. В следующее мгновение, загипнотизированная оскалом своей пленительницы,
она осознала, что совершила БОЛЬШУЮ ошибку.

И вот что она наблюдала:
Хищно сверкая глазами Гриссандра слегка растрепала свои волосы, сняла с пояса фляжку, откупорила ее, набрала содержимого в рот и...
нежно поцеловала Шаэру, заставляя проглотить её содержимое своего рта.
Горло Шаэры обожгло знакомым вкусом адской смеси, что всегда таскает с собой Гриссандра, заставив отстраниться, судорожно откашливаясь.
Удовлетворенно вытерев губы рукавом — Гриссандра приблизилась к уху Шаэры, мелодично напевая слова:
непослушная девчонка. А ты изменилась с нашей последней встречи. Однако я надеюсь, что в одном месте ты осталась прежней!
Шаэра нервно сглотнула. Все её существо противилось этому, но в глубине души она знала — что будет дальше.
Спустя пару мгновений Гриссандра начала нежно водить по кончику её уха.
— А. Почему... Почему ты трогаешь её за ухо?
Эмилия не ожидала, что найдет в себе силы, чтобы задать вопрос, который не давал ей покоя. В этот Момент Тауни болезненно зашипела внутри неё.
Гриссандра лукаво усмехнулась, и игриво укусила Шаэру за мочку уха.
— Ты никогда не задумывалась: почему эльфийские ушки отличаются от твоих?
— Н — нет.
— Это одно из наших главных сокровищ, что были даны нам от рождения.
Говоря это Гриссандра медленно провела языком по сокровищу Шаэры, отчего из её груди вырвался сдавленный стон.
— Они помогают нам ориентироваться в лесах, предупреждают нас об опасности. Но самое главное в них то, что они невероятно чувствительны. Почти как женская грудь. Видишь?
Говоря это Гриссандра мягко провела по пышному бюсту Шаэры, которая плакала от вновь повторяющегося унижения, но тело предательски трепетало от ласок, активно реагируя на любое прикосновение.
Самым страшным было для нее то, что в этот раз алкогольное опьянение не притупляло чувств, и сейчас она чувствовала все манипуляции мучительницы.
Гриссандра умилилась, увидев «страдания» Шаэры, и, видимо вспомнив что — то из своего прошлого, она ослабила путы.
К сожалению ей не приходило в голову, что если освободить свою жертву, то это совсем не значит, что она тебя простила.
Шаэра мгновенно переместилась за спину Гриссандры и взяла её в захват, не дав прийти в себя.
— А ты знала, что из — за выбора в сторону менее дикого образа жизни, ваши тела стали намного нежнее,
а уши гораздо более восприимчивы к внешним раздражителям? — Победоносно прокричала эльфийка.
С этими словами Шаэра грубо впилась зубами в кончик уха Гриссандры.
Гриссандра попыталась вырваться, однако если в открытом бою опыт давал ей преимущество,
то взявшее её в захват мускулистое тело ночной эльфийки не давало ей возможности даже шелохнуться.
На лице Гриссандры появился неподдельный ужас.
В этой жизни с ней проделывали многое, но насиловала или ктого — то домогалась — только она. (Слизняки не считаются)
Она всем нутром чувствовала кровожадную улыбку позади себя. Шаэра явно не собиралась отпускать её до тех пор, пока не расквитается за все!

Часть 3.
Спустя несколько часов поток оскорблений, ударов и извращений иссяк, после чего начались душевные излияния.
Эльфийки сидели облокотившись друг на друга, пытаясь собраться хоть с чем-то. Рядом валялась опустевшая фляга,
сиротливо заброшенная в кусты.
Алкоголь наконец сделал свое дело.
Ленивые удары на лету превращались в объятия, а ругательства в: «я тебя уважаю»!
— ...А после этого меня выгнали из отряда за распитие спиртного на посту. А я ведь туда так хотела! — Размазывая слезы по лицу закончила рассказ Шаэра.
— И во всех твоих бедах виновата я. — Грустно констатировала Гриссандра. — Мой эгоизм, и отношение к окружающим как своим игрушкам принес столько вреда.
— А знаешь что? — Спросила Шаэра, мечтательно глядя на лучи восходящего солнца. — Я не держу на тебя зла. После того случая я проводила много
времени в лесу одна, познав многие тайны природы. Я стала по — настоящему свободной.
Шаэра развернулась, и, подхватив Гриссандру, которая не ожидала такого маневра, крепко обняла её.
— Поэтому я не виню тебя ни в чем! Ну разве что в запущенном алкоголизме...

Утро.
Небольшое описание событий, которые произошли после этой веселой ночки.
Наллара проснулась в приподнятом настроении. Вот уже несколько дней по утрам её не будила старшая сестра, нежно сжимая в своих удушающих тисках,
а по ночам её не отвлекало нескончаемое трещание, не имевшее никакой информатической ценности. Она блаженно потянулось, однако её правая рука встретила преграду.
Повернув голову она уткнулась в пышную грудь ночной эльфийки, которая в данный момент пребывала в глубокой отключке.
Она непонимающе ще уставилась на свою мать.
Она тихо улыбалась, смотря в пустоту.
Думала убежать от чрезмерной любви сестры вместе с нами? За эти годы ты так и не научилась принимать окружающих такими, какие они есть.
— Но мама! — Глаза шаэры так и говорили: «Ты не знаешь, что мне приходилось терпеть все эти годы.»
— Не волнуйся. — Заботливо шептала. — Теперь ты будешь вместе с моей старой знакомой. Она поможет тебе
свыкнуться с тяжбами этого мира.
В этот момент Шаэра, не просыпаясь, схватила голову Наллары, и крепко прижала её к груди.
Следующие несколько часов несчастной девушке сново было тяжело дышать...

4 часа спустя.
— Я не буду спать с твоей дочерью! Даже в воспитательных целях. — Категорически отказалась Шаэра, подавляя тошноту в клюве.
После вчерашней ночи её ноги упорно отказывались слушаться, а голова никак не хотела сотрудничать с телом.
Выход был найден. Она приняла форму ворона, и уселась на плечо Гриссандры, которая, несмотря на теже «нагрузки», выглядела как огурчик.
Услышав это Наллара облегченно выдохнула. Она снова может вернуться к своему спокойному существованию.
— Рано радуетесь, юная леди. Наша жизнь полна трудностей! и ты должна научиться преодолевать их.
— Почему ты доверяешь меня той, которую видишь второй раз в жизни? — Мученически спросила Наллара.
— Алкоголь и страх смерти показывает истинную суть окружающих. — Пространственно ответила Гриссандра.
— И если Шаэра за тебя не возьмется, то твоим воспитанием займусь лично я.
Наллара мгновенно подскочила к Шаэре, и жалобно посмотрела в её глаза, просяще дергая за крыло.
От этого несчастной птице стало еще хуже. Вероломный желудок отчаянно пытался опорожниться, показывая свое содержимое миру.
— Ладно — ладно. Только пожалуйста, не надо меня трясти. На сегодня для меня страданий достаточно.
— А можно вопрос? — Спросила Наллара, наконец отпустив крыло.
— Можно.
— В своей жизни я встречалась со многими ночными эльфами. Но за многие годы вы третий друид, которого я встретила. Почему вас стало так мало?
— ааа. — Грустно усмехнулась Шаэра. Это был урок, который мы должны были усвоить.
Раньше наши друиды четко знали свой жизненный путь. Практикуясь на протяжении многих лет, и даже столетий, они
входили в контакт со зверем, который подходил им больше всего, становясь с ним одним целым.
Перья Шаэры растрепались, и она прервалась, чтобы поправить их.
А когда началась война — друидам пришлось учить сразу несколько форм, для получения преимущества.
— И это оказалось плохой идеей?
— Именно — Энергично кивнула клювом шаэра, подстраивая свой севший голос для лекции.
— Даже те, кто владел лишь одной формой, мог поддаться зверю. И тогда он становился опасным для окружающих.
Шаэра внимательно посмотрела на Наллару.
— А теперь представь, что в тебя напихали этих сущностей до отказа.
По спине Наллары пробежал холодок.
— Вот именно! — Удовлетворенно заклекотало пернатое.
— К счастью мы многие столетия жили друидизмом, и успели справиться с этой проблемой до того, как наши обезумевшие братья и сестры
успели причинить вред окружающим.
— Но насколько я помню таурены тоже овладели друидизмом к середине войны.
— А. Таурены. — Шаэра безразлично развела крыльями. — Скажем так. Если я окажусь в Громовом Утесе,
и эти коровы узнают кто я такая, то меня казнят без промедления.

____________________________________

Спустя некоторое время деревья наконец-то закончились, открыв взору причудливое строение, стоящее вдоль небольшого участка рельсов.
Здание было до отказа заполнено людьми, с невероятно мрачным выражением лица.
— А вот и станция. — Радостно объявила Эмилия, к которой наконец вернулся дар речи. — Отсюда мы быстро доберемся до Штормграда на поезде.
— Знаешь? А твоя дочь действительно приятный собеседник. Хотя я все еще не могу поверить, что нашелся мужчина, который по доброй воле решил завести с тобой
ребенка. — Говорила Шаэра, пытаяся сделать разминку.
— Кто сказал, что это был мужчина, и что это было по доброй воле? — С каменным лицом ответила Гриссандра.

...

Неловкую тишину прервал гудок.
— Поспешите! — Кричала Эмилия. — Поезд здесь долго не задерживается! Если не успеем, то следующий придется ждать двое суток!