Невольно улыбнувшись, бывший фурнитур вдохнул тяжелый воздух, пропитанный дешевым табаком, выхлопом не менее дешевого алкоголя, смешанный с легкой ноткой низкопробной травы.
- Вот я и дома, - блаженно протянул он.
Блонди нахмурились, но от комментариев воздержались.
Катце подошел к стойке бара и, стараясь не коснуться заплеванной поверхности, поинтересовался у бармена:
- Слышь, тут новичков не было?
- До вас – нет, - оторвав скучающий взгляд от тараканьего трупика, равнодушно отозвался бармен. – Я бы и вам тут быть не советовал.
Катце фыркнул и повернулся к бармену спиной, обошел застывших и старающихся не дышать блондей, направился к выходу…
Но тут дорогу ему совершенно бесцеремонно преградила какая-то мерзкая рожа, с ухмылкой поинтересовавшаяся:
- И куда это мой сладенький собрался? А поговорить?
Остроумные ответы на ум почему-то не приходили. Поэтому Катце ограничился стандартным:
- Пшло вон, детинушко.
- Детинушко? – переспросило нечто, доставая из-за пазухи кастет.
Катце вздохнул и достал свои два.
«Детинушко» пригляделось и уважительно присвистнуло. Но с дороги не убралось.
Пока суд да дело, между Катце со товарищи и вожделенным выходом из закопченного помещения образовалась нехилая прослойка из местного населения. Блонди с интересом изучали всевозможные вариации холодного и… огнестрельного оружия, гадая, откуда оно взялось там, где его по определению быть не должно. А уж в таком количестве – тем более.
- Где они его берут? – шепотом поинтересовался Рауль у Катце.
Бывший дилер смущенно улыбнулся и покраснел. Налаженные в свое время поставки в Церес были его особой гордостью. И схема до сих пор работала. Что было – чего уж скрывать – божественной амброзией, ни с того ни с сего щедро полившейся на дилерское самолюбие.
Катце критически оглядел собрание и без дальнейших разглагольствований щелкнул «детинушку» по носу любимым монолитным кастетом.
«Детинушко», недолго думая, вскинуло руки и приняло горизонтальное положение, прикрыв собой пятно, подозрительно смахивающее на след от пролитого кетчупа. В образовавшемся пустом пространстве между бывшим дилером и монгрелами тут же материализовалось еще одно, уже и так слегка помятое, чудо. Катце прикинул тапок к носу и, резко выхватив титановый цилиндрик, мастерски приложил чудо по шее, таким образом снова освободив перед собой пятачок.
Могрелы, похоже, поняли, что по одному с этим кексом не справиться, и решили навалиться толпой. На сей раз Катце и думать не стал, сразу сообразив, что пора пускать в ход тяжелую артиллерию. Он одним плавным, текучим движением переместился за широкие спины блондей и, облокотившись на не первой свежести стойку бара, приготовился наблюдать за побоищем.
Блонди синхронно пожали плечами и сделали шаг вперед. Толпа перед ними не только не разбежалась в стороны, но даже как-то сплотилась перед лицом новой, явно более серьезной опасности. Но отступать не собиралась. И вдруг, по какому-то незаметному сигналу, монгрелы бросились в атаку.
Замелькали конечности и перекошенные лица. В разные стороны полетели предметы обстановки и монгрелы. Один, видимо, самый сообразительный, попытался, зайдя из-за спины к Раулю, схватить того за шикарную гриву. Но тут же с воплем: «Шайтан! Спаси Юпитер!» ломанулся к выходу.
Катце перевел взгляд на биотехнолога, и его лицо удивленно вытянулось. Там откуда раньше росли темно-золотистые локоны, красовался армейский ежик хорошо если двухсантиметровой длины.
Аборигены как-то разом притихли. Те, которые еще стояли на ногах. Прочие же с опаской начали расползаться по углам, прихватывая по дороге оторванные детали собственных туалетов, и попутно не забывая все-таки прихватывать то, что плохо лежало.
Драка затихла.
- Ну, и что тут происходит?
Дарк стоял в проеме двери, ведущей во внутренние помещения.
- Я… - начал было Ясон, резво отращивая обратно шевелюру. Но осекся, увидев, как следом за Рики в зал выходит Гай. – Нет, это что тут происходит?
Рики сразу стушевался и, пробурчав что-то нечленораздельное, попытался ретироваться. Но был схвачен за шиворот тем, с кем поклялся быть «пока смерть не разлучит», и бесцеремонно выволочен на улицу.
- Ну, а теперь я жду объяснений! – спокойствие в голосе бывшего Главы Синдиката было явно обманчивым. Это понимали все. И Рики это понимал лучше других.
- Ну… Э…
- Катце! – рявкнул Ясон. – Поехали.

***
Выяснения отношений на высшем уровне, между ЧиПП Арайна и его официальной супругой, проходили бурно. Рауль и Катце, обосновавшиеся в гостиной, радовались, что на это светопреставление у них билеты все-таки не в партер. А из-за полуприкрытой двери в личные апартаменты бывшего главы Синдиката был слышен только общий фон, создаваемый падающими крупногабаритными предметами и летящими в стену предметами габаритов поменьше. Сквозь этот грохот до засевших в гостиной иногда долетали лишь обрывки фраз, по которым было крайне сложно конкретизировать ход словесных баталий.
- … Ясон! Да я…
- … Если я тебя еще…
- … Эти двое… из-за тебя…
- Что? – в неожиданно воцарившейся тишине прозвучал отчетливо слышный вопрос Рики. – Что ты делал?
Оба сидящих в гостиной тут же обратились в слух.
- Ты… Ты…
У Катце возникло стойкое убеждение, что монгрел задыхается. Впрочем, это убеждение тут же показало себя, как несостоятельное, потому что из спальни донесся смех. Нет, пожалуй, не смех. Рики ржал. Захлебываясь, икая, но прилагая титанические усилия к тому, чтобы еще что-то сказать!
- В душе?! – новый приступ смеха. – Эти двое - там? И ты…

Катце перевел недоуменный взгляд на Рауля, но по ответному взгляду понял, что предмет обсуждения представляет для биотехнолога такую же загадку, как и для самого Катце.
- О чем это он? – шепотом поинтересовался бывший фурнитур у блонди.
- Честно говоря, понятия не имею, - признался Рауль. – Что можно делать в душе? Мыться. А причем здесь еще какие-то двое?
Прошло не больше секунды, как к ржавшему монгрелу в спальне присоединился еще один ржущий монгрел в гостиной.
Рауль, совершенно ничего не понимая, смотрел, как его вторая половина сползает по стене и, держась за живот, медленно оседает на пол. По лицу бывшего фурнитура текли слезы.
Больше пребывать в неизвестности Рауль не мог. Он поднялся с дивана, подошел к корчащемуся на полу монгрелу, заставил встать, вздернув того одним изящным движением, прислонил к стене и прорычал:
- Ну?
Катце, все еще всхлипывая, прошептал на ухо блонди свои догадки. Лицо господина Ама сменило за секунды несколько выражений, начав с крайней степени удивления и закончив совершенно счастливой, но от этого не менее хищной улыбочкой.
- Ах, вот оно что…
Как смеется блонди, Катце не слышал ни разу. Но у Рауля смех был приятный. Если бы, конечно, не портили впечатление отчетливо слышимые издевательские нотки.
- Сам… Ясон…
И тут блонди согнулся пополам.
В этот момент в гостиную, все еще сохраняя достоинство, вплыл бывший глава Синдиката Амои, Ясон Минк собственной персоной. И застыл посреди огромной залы, кидая враждебные взгляды на покатывающихся со смеху блонди и монгрела.
- Что смешного? – осведомился бывший глава Синдиката
- О, нет-нет, ничего! – поспешно заверил друга Рауль, успешно справляясь с бурными эмоциями.
Ясон смерил уничтожающим взглядом сначала одного, потом – другого, что-то буркнул под нос и покинул помещение.