Через неделю до Катце дошли слухи о попытке покушения на Главу Синдиката. Гектор не связывался с ним пару дней. В это время распоряжения он получал от Маркуса. Но расспрашивать Джейда о происшествии дилер не стал. В конце концов, он может вежливо поинтересоваться, когда сам Минк появится.
Но вместо Минка появился Зави.
Вернее, Катце к нему привели.
Все тот же, холодный и надменный, каким запомнил его Катце, Орфей долго смотрел на бывшего фурнитура. А затем неожиданно предложил:
- Может, сами признаетесь? Облегчите мне работу...
- В чем я должен признаться? – Катце нахмурился.
- В том, что покушение на жизнь Главы Синдиката – Ваших рук дело.
Шок.
- Какого черта? Какое покушение?
- Ну, разумеется. Вы ничего не знаете, - Орфей хмыкнул.
Катце отрицательно покачал головой.
- Я так и думал. Катце, мы знаем о Вашей необычной привязанности к бывшему Главе Синдиката, Ясону Минку.
При этих словах Катце все-таки поперхнулся. Привязанность? Какая к чертям привязанность?! О чем он?
- И, вполне закономерно – для монгрела, разумеется, - продолжал Зави, – Вам не нравится работать на нового Главу Синдиката.
- Да мне как-то все равно, от кого получать распоряжения… – задумчиво проговорил дилер. Он безуспешно пытался вспомнить, кому он так перебежал дорогу, что понадобилось его не просто устранить, но и обеспечить жертве максимальный дискомфорт перед уходом из жизни.
Еще он вдруг понял, что почему-то хочется жить. С чего бы это?
- Катце, - улыбка на губах Зави была, вероятно, похожа на ту, с которой Дьявол встречает своих постояльцев у врат Ада. – Отпираться бесполезно. У нас есть видеозапись. Конечно, в кадре Вы появились всего на мгновение… - он обжег дилера презрительным взглядом. - Вы же прекрасно знаете расположение камер. И оказались вне так называемого «слепого» пятна совершенно случайно. Эта случайность и является причиной Вашего появления здесь.
Катце все еще пытался увидеть в лице Зави какие-то признаки того, что все это – нелепый розыгрыш.
- Господин Зави, скажите, я так похож на самоубийцу? – вздохнув, поинтересовался он. – К тому же, как Вы сами сказали, мое появление в кадре – явно случайность. Потому что, как Вы правильно заметили, я прекрасно знаю расположение камер в апартаментах господина Минка.
Орфей усмехнулся:
- Возможно, Вы знали о том, где располагались камеры в апартаментах бывшего Главы Синдиката, - Катце не мог не заметить ударения на слове «знали». - Не так давно там произошли кое-какие изменения, о которых Вы, судя по всему, не осведомлены…
Катце выругался про себя.
- У меня есть шанс узнать, кто за этим стоит? – просто из любопытства поинтересовался он, даже не надеясь получить ответ.
- А Вы забавный, Катце, - та же улыбка, от которой возникало желание попросить у ее обладателя мыло и веревку. – Что ж, думаю, после беседы лично с Главой Синдиката Вы станете поразговорчивей…
Катце пожал плечами. Что толку возмущаться? Вряд ли кто-нибудь начнет искать настоящего преступника. Кто будет разбираться, если в наличии «неопровержимые» доказательства его вины? Когда он работал на Ясона, не было ни малейшего сомнения в том, что он под надежной защитой Главы Синдиката. Ясон ему доверял. И в случае возникновения подобных обстоятельств, не задумываясь, начал бы копать в другом месте… Но Гектор – не Ясон. А значит, остается надеяться на чудо. А чудеса на Амои – явление редкое.
Разговор был окончен. Катце увели в одиночную камеру, в которой, видимо, ему предстояло прожить последние дни жизни.

Его вынужденное уединение нарушил лязг решетки. Камера была сама по себе небольшой. Но когда, чуть пригнувшись, в нее шагнул новый Минк, у Катце возникло впечатление, что места не осталось совсем. Даже дышать стало труднее.
- Итак? – ледяной голос, практически лишенный эмоций, но такой похожий…
- Я что-то должен сказать? – Катце сел на кровати. Вздохнул и кинул усталый взгляд на Гектора.
- Ну, для начала мог бы извиниться, - жесткая усмешка.
- За что?
- За попытку меня убрать, например, - подсказал блонди.
- Я не пытался Вас убирать, - ровным голосом ответил дилер.
- Нет? – легкое удивление. – Если предположить, что Вы пытались убрать того, кто на самом деле пострадал… - широкая улыбка, которая могла бы показаться дружелюбной. Если бы не выражение глаз – так смотрят на таракана, прежде чем размазать его по бетонному полу рифленой подошвой ботинка. - Но, Катце, согласитесь, предугадать, что в этот вечер в мои апартаменты в Эос войду не я, было невозможно. Тем более, за три дня до самого события.
- Не Вы? – Катце не пытался скрыть свой интерес. Что толку? Его уже заочно утилизировали. Так хоть узнать, кому досталось…
- Нет, - Минк покачал головой. – К сожалению, получилось так, что я попросил главу службы генетического контроля Синдиката подвезти мне кое-какие документы на встречу. Я не успевал. А он был в Эос, и допуск в мои апартаменты у него есть до сих пор, - и задумчиво добавил, - надо, кстати, это исправить…
Сердце пропустило удар.
- Ра… Господин Ам?
Минк кивнул, внимательно следя за реакцией монгрела.
- Он в порядке?
Глупый вопрос.
- Более-менее, - уклончиво ответил глава Синдиката. – Вас это так волнует?
- Ну, раз уж вы и так считаете, что я был необычно привязан к бывшему Главе Синдиката, то сентиментальные чувства по отношению к существу, которое он считал своим другом, полагаю, вполне объяснимы…
- Вполне, - подтвердил Минк. – Он жив.
Жив. Для элиты это ничего не значило. Вот ценность опыта данного представителя для Синдиката, для Юпитера, для Амои… Окупятся ли затраты на восстановление?
- Насколько сильно он пострадал? – все-таки спросил Катце.
- Вас мучает совесть? – с еле заметным удивлением в голосе поинтересовался Гектор.
- Думайте, что хотите, - отмахнулся дилер. - Так насколько сильно?
- На полное восстановление потребуется порядка нескольких недель. Если быть более точным, скорее всего, речь идет о полутора месяцах.
- Ему дадут эти полтора месяца?
- Это решать Синдикату. И Юпитеру.
- Да, конечно, - Катце вздохнул. – Могу я просить Вас об одолжении?
- Вы хотели меня убить и, тем не менее, просите об одолжении? – Минк рассмеялся. – Впрочем, Ваш план сорвался. Так что я не в обиде. О каком одолжении идет речь?
- Я не хотел Вас убивать, - не удержался Катце. – Но это уже не важно. Если Вас не затруднит, расскажите мне, пожалуйста, о решении Синдиката относительно господина Ама.
Блонди смотрел на него с нескрываемым удивлением. Наконец, кивнул и холодно произнес:
- Хорошо. Этот вопрос будет обсуждаться через пять дней. За два дня до того, как будет принято решение по Вашему вопросу. Я, - он немного помедлил, - скажу Вам. Если Вам так будет проще принять свою… судьбу.

"Должно быть что-то, что спровоцирует реакцию. Искра."
Кто-то там, наверху, его явно не так понял. Для этого, действительно, вполне достаточно было простой искры. Но они там решили иначе. Видимо, им показалось, что взрыв будет вернее.
Что ж, их ожидания оправдались.
Катце откинулся на плоскую подушку, положил руку под голову и прикрыл глаза. Под веками предательски заблестела влага.
Так вот почему так хотелось жить! Жизнь порой преподносит сюрпризы. Приятные – крайне редко. Жаль, что для того, чтобы понять, насколько дорог ему блонди, понадобилось подвести их обоих к черте.
Когда же это случилось?
У него была еще неделя на то, чтобы вспомнить. Неделя на то, чтобы найти ответ на вопрос: как случилось, что он этой самой искры не заметил?

***
Возвращение в сознание напоминало подъем с глубины. С длительным периодом декомпрессии.
Рауль открыл глаза. Первое, что он увидел, - белый потолок.
- Господин Ам? Рауль, Вы очнулись? – тихий, спокойный голос. Знакомый.
Рауль попытался разлепить губы, чтобы ответить, но его опередили:
- Вам пока не стоит говорить, - произнес все тот же голос.
Над ним склонился сапфир. Приятное лицо. И очень знакомое. Где он мог его видеть?
- Я Вас помню… - прохрипел Рауль.
- Конечно, - сапфир улыбнулся. – Я как-то приезжал к Вам в лабораторию. Нам нужно было содействие в решении одного довольно щекотливого вопроса.
- Талтос, - Рауль прикрыл глаза. – Да.
- Я бы на самом деле Вам не советовал говорить. Пока. Скоро к Вам придет господин Зави, - он отвлекся, видимо, проверяя показания. – Наговоритесь еще.
- Орфей? – Рауль нахмурился.
- Конечно, - губы сапфира снова растянулись в дружелюбной улыбке. – Он занимается расследованием этого дела.
- Ясно.
Глаза закрывались сами собой. Ну, конечно, снотворное… Убойная доза.

Когда Рауль проснулся в следующий раз, он обнаружил, что может увидеть палату: секция спины была приподнята. К своему удивлению, он увидел Минка, сидящего в кресле у противоположной стены. Рауля удивило не само появление Главы Синдиката в палате, а выражение лица, которое так напомнило ему Ясона.
Минк поднял голову и улыбнулся. Улыбка, правда, получилась пародией на самое себя. Ощущение, что он видит Ясона, тут же пропало.
- Проснулись, господин Ам? – поинтересовался Глава Синдиката.
- Как видите, господин Минк, - если бы мог, Рауль пожал бы плечами. – Я ждал Орфея…
- Я решил, что со мной Вам будет немного проще беседовать.
«Да неужели?» - так и просилось с языка.
- О чем Вы хотели поговорить? – вместо этого спросил он.
- О происшествии, конечно, - Минк вздохнул. – Я не буду спрашивать Вас, как Вы себя чувствуете. И так вижу, что Ваши ощущения далеки от приятных. Поэтому просто порадую известием о том, что исполнителя не только обнаружили, но и уже заключили под стражу.
- Оперативно, - только и сказал Рауль.
- Что, даже не поинтересуетесь, кто? - явно удивился Гектор.
- Я знаком с преступником?
- О да, - кивнул Гектор. – Это протеже моего… предшественника. Бывший фурнитур. Катце.
Глаза Рауля, вероятно, красноречиво свидетельствовали о том, что в данную новость ему поверить непросто.
- Вы удивлены, - констатировал Минк.
- Более чем, - хмыкнул Рауль.
- Почему?
- А зачем ему бы это могло понадобиться? – резонно поинтересовался Рауль.
- О мотивах он расскажет позже, на допросе, - жестко ответил Гектор.
- Не там ищете.
- Господин Ам, у нас есть неопровержимые доказательства того, что это был именно Катце, - ровным голосом начал Глава Синдиката. – Есть запись камеры наблюдения.
- И?
- На ней Катце.
- Поверьте, если бы это действительно был он, камеры его бы не засекли, - Рауль попытался покачать головой, и у него получилось.
- Он не в курсе изменений, которые произошли в моих апартаментах, - Гектор покачал головой.
- Катце в курсе всего, - слабая, ироничная улыбка.
- Почему Вы пытаетесь его защитить? Вы же пострадали! – напомнил Минк.
- Потому что это не он. А Орфей, вместо того, чтобы искать преступника, сейчас поджарит очень полезного человека.
- Рауль…
- Господин Минк, - Рауль смотрел на Главу Синдиката с неприязнью. – Кем бы ни был Ясон, каким бы он ни был, в людях он разбирался прекрасно. И он доверял Катце настолько, что не просто оставил его в живых после памятного инцидента, но и дал ему столько свободы, сколько потребовалось.
- Господин Зави и в этом усматривает скрытый мотив, - Гектор несколько секунд молчал, не сводя внимательного взгляда с блонди на больничной койке. – В неприязни ко мне, как к блонди, занявшему место его бывшего хозяина.
- Вколите ему сыворотку. Могу спорить, что ничего полезного для себя не выясните.
- Возможно. Но Орфей настроен решительно. Я ему, конечно, скажу о Ваших сомнениях…
Минк не договорил.
В палату вошел Талтос.
- Господин Минк, я вынужден прервать Вашу беседу, - вежливо произнес сапфир. – У господина Ама сейчас назначена операция по восстановлению мягких тканей.
- Я настолько ценен? – брови главы службы генетического контроля Амои удивленно взлетели вверх.
- Вы – нет, - отчеканил Минк. – Ваш личный опыт – да. Для Юпитера. Поэтому за эти пять дней будут произведены основные операции.
- Пять дней? – переспросил Рауль.
- Рассмотрение Вашего вопроса по распоряжению Юпитера перенесено. Так что Синдикат будет обсуждать вопрос о целесообразности сохранения Вашей жизни только через пять дней. К тому времени Вам останется только реабилитация. Функционирование будет восстановлено полностью.
- Понятно.
- И вот еще что, - обернулся Минк, уже подходя к двери. – Катце просил об одолжении.
- О каком?
- Сказать ему о том, какое решение будет вынесено по Вашему вопросу. Думаю, ему будет проще, если он узнает, что Вы останетесь живы.
Рауль с трудом кивнул.
- Я поговорю с Орфеем, - снова пообещал Гектор. – Правда, не думаю, что это поможет. Утилизация – вопрос решенный.
Наркоз начал действовать, и Рауль не сумел ответить.
Последняя мысль угасающего сознания.
«Утилизация – вопрос решенный».