Приехав домой, я на скоряк принял душ, просто смывая с себя чужую сперму и запах пота и рванулся к новой игрушке.
Она лечила мою душу. От баночки с моим тезкой веяло странной лаской, будто от сонного котенка. Интересно, кому могло прийти в голову бросить такое на улице зимой?
Может потеряли?
Да-да, сейчас все удивленно и немного понимающе передернут губами в ухмылке. Да, я отвлекаюсь от мыслей о Коте. И что?!
Я аккуратно снял с горлышка банки платок, трепетно, боясь поранить тонкие крылышки, пересадил бабочку на цветы, купленные по дороге. Дотянулся до пульта и включил кондиционер на подачу тепла.
Развернув платок, я замер.
В нижнем левом углу полотна в несколько долгих, умелых стежков был вышит силуэт кота. А в сам платок была завернута бумажка ровной строчкой
«Хочу, что бы крылья Мотылька укрыли кошачью душу»
Я заплакал.
Просто сел и заплакал. Что же я натворил?
Это же пиздец! Он шел, чтобы признаться мне в любви.
Он нес мне подарок.
Наверняка его так долго не было потому, что он искал эту бабочку.
А приехав он увидел… это.
Это ужасно.

Но я не знаю даже номера телефона Кота. Я не знаю даже его настоящего имени! Я не догадываюсь, где его искать, как его искать…
Нервно завибрировал на столе телефон. Я метнулся к нему, едва не упав. На экранчике высветилось «Юки»
Не самый худший расклад. Примерно две трети пиздеца.
Когда он приехал, я уже немного успокоился. Сварил кофе, достал пирожные из холодильника, стараясь не думать о том, что все это мне привез Кот.

Юки привез с собой бутылку виски, бутылку коньяка и бутылку мартини. За разговорами мы «не заметили» примерно половину этого, потом «заметили, но проигнорировали» оставшееся.
Юки убедил меня, что во всех бедах виноват только Милен. И что если мы с ним не разберемся, то жизнь наша будет обречена на одинокое и блядское существование.
Мы собрались, долго заводили его тачку, пока он не «вспомнил», что в систему зажигания встроен алкотестер. Мы посмеялись, поймали такси, довольно быстро доехали до клуба.

Я уговорил Юки остаться в такси. Это было долго и занудно, но в итоге этот осел меня послушался.
Когда я вошел в клуб, меня уже было не остановить. Хотя пытался и бармен, плеснувший на меня током предостережения из колодцев зрачков, и охранник у дверей, чьи плечи «абсолютно случайно» загораживали мне проход, и мои коллеги-шлюхи, нарочито грязно извивающиеся у шестов.

Я слетел вниз по узкой лестнице, под тяжелый гулкий марш сердца пробежал сквозь тесное сплетение артерий труб по тусклому подвалу.
Стоны я услышал метров за сто. Стоны Милена. Отнюдь не пахнущие болью, скорее оставляющие на кончике языка запах металла и электрический привкус крови.
Они стояли боком к дверному проему. Полностью обнаженный Милен, на коленях перед высокой и немного размытой фигурой с едва приспущенными штанами.
С разметавшимися по спине волосами.
Мой Кот.

Сжимающий грубыми длинными пальцами волосы Милена, насаживающий его глубоко и мощно, заставляя брать не просто губами – ртом, горлом.
Я видел жестокость и возбужденное отвращение в его лице. Я знал, непонятно откуда, что Милен сам решил «успокоить» моего Кота, удерживая его от мести за мое здесь времяпрепровождение.
В угоду собственной, давно сдерживаемой похоти.
Я видел влюбленное наслаждение в лице Милена, видел как дрожит от волнения рука, которой он сдавливает и ласкает собственный член.
- Smart, guter Hund. Das war's. Gut – хриплым и дрожащим от возбуждения голосом похвалил Кот, вжимая голову Милена в свое тело до упора и отдаваясь во власть крупной, сильной дрожи.
И тут же оттолкнул его -возбужденного, мокрого, в поту и сперме, с потекшей косметикой.
-Приятно, – повернулся ко мне Кот. И улыбнулся – нежно, словно влюбленный в первый раз мальчишка. Я не знал что сказать. От ненависти, во взгляде скорчившегося на полу Милена, становилось страшно. Кот же, красивый и прямой, словно статуя, застегнувшись потрепал его по щеке и вышел, схватив меня за руку.