Шел снег, и было в этом снегопаде что-то особенное, что-то чудовищное, но в то же время, завораживающее. Я не помнил себя от холода, руки стали ватными, и стоило больших трудов удерживать букет роз. Стебли цеплялись о перчатки своими вымерзшими колючками. Я отрывал лепестки. На белом снегу черной ночи они выглядели, нет, не каплями крови, а скорее вырванными кусками человеческого мяса.
Падение снега с высот небосклона усилилось, все собравшиеся люди спешили сгрудиться в одну кучу и избавиться от цветов. Я замер и продолжал стоять неподвижно, то закрывая глаза, то открывая и наблюдая за снегопадом. Пусто. Как волосы на мертвом теле, как крики вороны над гробом, как урчание моторов машин вдалеке. Был лишь снегопад, голодные цветы и я.
И если бы сейчас у меня спросили «Как ты?», я бы убил. Тогда у меня, возможно, появился бы смысл жить каждый последующий час. А теперь… я стал амебой, онемелой частицей сегодняшнего снегопада. Я и сам не заметил, как ноги подкосились, а я полетел коленями в снег. На белую пустыню обрушились и цветы, мгновенно утопая в ледяном холоде.
Люди обернулись. Их губы-линии, нахмуренные брови, серые лица, отливающие матовым блеском, напоминали восковые маски. Они тоже были трупами, неживыми ходячими материями. Перехватило дыхание. Я сжал руку на сердце и отчаянно закашлял, истошно выкрикивая бессвязные обрывки слов:
- Ну, почему? Почему ты умер….. Зачем же… Зачем ты это сделал, чертов идиот! Самоубийство…. Ведь ты так любил этот мир, снегопад и цвет красного на белом. Смысл! Покажи мне смысл?!
Толпа шелохнулась. Люди задвигались под дыханием ветра, как марионетки на веревках. Их серые фигуры расступились, и я увидел лицо мертвеца на красном шелке обивки. И это был… Я…