Приятно было идти по штабу в привычной для меня полевой форме, а не в строгом кителе. Берцы чётко ступают по блестящему линолеуму. В здании как всегда порядок, всё вымыто и вытерто с должной тщательностью. Эх и навел бы я тут грязи, если б коврик для ног перед входом в штаб не лежал! Была бы новая морока дневальному.
Возле двери кабинета к замполиту стояли два бойца. Вальяжно так стояли, один спиной на стену опёрся, второй вообще руки в карманы. В голове мелькнула шальная мысль и я ухмыльнулся ей, приближаясь к солдатам. Оказалось, что эти двое - рядовые и об обоих я уже слышал... Как только они обнаружили старшего по званию, сразу встали по стойке смирно. Поздно вы, ребятушки, стали примерными, ой, поздно... Я скрестил руки на груди и с притворной улыбкой подошел к ним, заглянул обоим в глаза. Затем участливо поинтересовался:
- Что, товарищи рядовые? Залетели?
- Так точно, товарищ капитан! - одновременно ответили они. Ни ноты раскаяния в голосах, сплошная уверенность и молодцеватость. Сейчас вы у меня попрыгаете, ребятушки... И плевать хотел, что права не имею в штабе вас дрочить. Командование моё мнение о них самих знает с прошлого месяца, но избавиться от меня не могут - опытные и бывалые командиры не часто попадаются.
Я вперил взгляд в первого провинившегося.
- Давно ждёте, небось? Ножки стоять устали, видел. А знаешь, почему?
- Никак нет! - ответил тот уже менее уверенно, видать, потихоньку начальство начал признавать.
- Плохо, рядовой! Ножки стоять устали потому, что они слабые! А значит, их надо развивать, - улыбка снова превратилась в ухмылку. Я показал ему правую руку, поднятую на уровень плеча. - Вот так - стоишь, вот так, - рука опустилась к бедру, - сидишь. Вопросы есть? Вопросов нет. Начал!
Я начал не торопясь поднимать-опускать руку, наблюдая, как боец приседает. Насчитав шесть раз, повернулся ко второму залётному, чуть склонив голову набок. Пока я его разглядывал, рука стала двигаться немного быстрее...
- Не похож на отечественного производителя! Хоть убейся, но не дотягиваешь. Не дорос, - наконец, с досадой высказался я. Покачал головой, на миг отвлекся на первого бойца. Тот внимательно следил за моей рукой и не опаздывал. - Оп! - рука на полпути поднялась обратно к плечу, не завершив движения вниз. Солдат крякнул, но перевёл приседание в подъем. Я продолжил махать рукой и разговаривать со вторым.
- А зачем тогда яйца держишь, раз не дорос? Боишься потерять? Или ты там втихаря рукоблудие практикуешь?
Он замялся, но ответил:
- Никак нет, товарищ капитан, не практикую!
- Верю! - рука снова совершила хитрый финт. Раскрасневшийся рядовой напрягся, надул щеки, того гляди, его товарища за акушеркой посылать придется. - А вот я - дорос! И яйца потерять очень боюсь. Залезь, проверь, на месте ли они, - парень неуверенно сунул руки в карманы своих штанов. - Я про свои говорю, дубина! Мне на твои насрать, я тебе их своими руками оторву, если ещё хоть раз увижу твои клешни хоть в чьих брюках! Вопросы есть?!
Бедный солдат только хотел ответить, как я услышал из кабинета зычный голос политрука.
- Таченко!! Ну-ка быстро сюда ко мне!!!
- Отставить, - коротко бросил я провинившимся. Первый, вспотевший, с кряхтением и опираясь на руки, принял стоячее положение. Думаю, теперь они оба исправятся. Я же аккуратно постучался в дверь и вошел внутрь. - Вызывали, товарищ майор?
Роман Евгеньевич сидел за столом и стучал по нему тонкой ручкой. Была у него такая привычка, когда в руках какая-нибудь принадлежность для письма оказывалась, он начинал либо что-нибудь записывать, либо вот так стучать ею по столешнице. Деловой человек и одновременно порядочный, а не крыса канцелярская. Вообще, майор - нормальный мужик, свойский, честный. И должность подходящая за ним стоит. Это единственный человек, кого я уважаю и с кем имею дружеские отношения во всём этом гадюшнике с кодовым названием "штаб". Остальные - крысы, шкуры и подонки... Ну, командир части ещё более-менее... Так вот, Роман Евгеньевич сидел за столом, стучал по нему ручкой и сверлил меня хмурым взглядом.
Молчание затягивалось. Я решил начать разговор:
- Товарищ майор, я к товарищу полковнику шёл.
- Да, я слышал, - без задержки ответил мне замполит. Ручка пару раз ударилась об стол и неожиданно, почти без замаха, полетела в меня. Я поймал её у своего лица. - Таченко, какого х... Кхм... Ты что в управлении творишь? Разжалование получить захотел?! Тут тебе не плац и не поле, чтоб солдат гонять, как вшей в бане! Про твои яйца весь штаб слышал, производитель ты наш отечественный! И чем мне потом объяснить, что я тебе за это выговор с занесением в личное не влепил?
- Своевременным рацпредложением, Роман Евгеньевич! - внутри у меня начал назревать смех от только что пришедшей мысли.
- Каким? - непонимающе наморщился майор.
Я подошел к его столу, положил пойманную ручку на край. Затем оглянулся на дверь, догадываясь о "наушниках":
- А ну от двери быстро, блять! - крикнул я так, чтобы слышно было только в этом кабинете. За дверью послышалось еле различимое "виноват", затем шорох и всё стихло. Я постоял лицом к двери несколько секунд и повернулся к майору. Наткнулся на кулак, поднесенный почти что к моему носу.
- Чуешь? - поинтересовался замполит.
- Канцелярский клей, - честно ответил я. - Товарищ майор, вам рацпредложение ещё интересно?
Роман Евгеньевич, зная мою натуру, немного придвинулся в мою сторону, а я чуть наклонился к нему и шепотом изъявил свою задумку.
- Евгенич, там, за дверью, стоит мой конкурент. Практикант-яйценосец! Так ты проследи, чтобы его к знамени не ставили дежурить! Мало ли, что он с ним выделывать начнет, - я еле договорил и начал ржать, зажав зубами свой кулак, чтобы никому не было слышно. Майор выпучил глаза и закрыл рукавом рот, но первый смешок всё равно успел прорваться. Мы тихо потешились над представляемой картиной, успокоились и изрядно подобревший замполит продолжил меня отчитывать.
- Ладно, Таченко, иди, куда шёл. Но чтобы это был последний раз, когда ты моих прошмандовцев дрючил! Я их сам, лично в сортире поймал. Так что воспитывать их буду я, это моя работа. Всё, свободен. И пригласи сюда этих... - Евгенич махнул рукой в сторону двери, обозначая, куда мне идти и кого пригласить.
- Есть, - ответил я и вышел, кивком приказывая рядовым войти. Те скрылись внутри, не забыв закрыть дверь.
Ну, развлёкся, теперь можно и к командиру... И я направился дальше по коридору. Как только подошёл к двери его кабинета, за спиной послышались увещевания замполита, начавшего культурный разнос залетевших солдат. Я хмыкнул и постучался к командиру. Мне доложили, что у него ко мне какой-то серьезный разговор появился...
- Входи, капитан, - донеслось оттуда.
Я открыл дверь и шагнул за порог, одновременно оглядывая кабинет. Стол полковника, поперёк него поставлены ещё четыре небольших, парами. Вместе это выглядело как стандартное "Т", какую я видел во всех частях, где бывал. Справа - шкафы со всякой документацией, слева - карта ЧЗО во всю стену с отмеченными территориями и стратегически важными объектами. Возле неё, заложив руки за спину, стоял командир и что-то рассматривал где-то в районе Рыжего леса и Военных складов. На ближнем к полковничьему столу месте сидел Слава Воронин, тоже капитан. Увидев, кто вошел, он подмигнул мне и повернулся к командиру. Я не удивился, увидев боевого товарища - хозяин этого кабинета один редко бывает, постоянно с кем-то беседует, кого-то принимает...
- Вызывали, Виктор Васильевич?
- Вызывал. Проходи, садись, - командир даже не обернулся, всё так же рассматривает карту. Я прошел к столу, сняв берету, сел напротив друга. При этом отметил, что мои шаги скрадывает красный ковер, было немного непривычно после асфальта, бетона и линолеума. Усевшись, мы уже вдвоем стали ждать, когда полковник начнет разговор. Слава глазами спросил у меня, что тут происходит, я в ответ только покачал головой, мол, не знаю. На самом деле, не к добру, когда Виктор Васильевич вот так затягивает. Разговор предстоит неприятный, значит. И раз уж на этот разговор вызвали двух командиров отрядов спецназа, то всё становится понятным. Задание нам поручат достаточно серьезное...
- Все на месте, больше никого не будет. Начнём, - командир, не спеша, прошелся вдоль карты, затем приблизился к своему столу. Взял папку с какими-то документами, раскрыл и что-то начал там читать. - Таченко, доложи о состоянии своего взвода.
- Товарищ полковник, мой взвод в отличном состоянии. Больных и арестованных нет, уволенных нет, проштрафившихся нет. На данный момент отрабатывают навыки рукопашного боя на полигоне. Будут какие-то распоряжения? Если я всё правильно понял, - я смотрел на подошедшего ко мне командира. Он вытащил из папки файл с бумагами, положил перед нами.
- Ознакомьтесь, - и отошел на своё место, сев за стол.
Я вытащил оттуда два распечатанных листка, один отдал другу, второй принялся изучать. На нем был отчёт с объекта, находящегося к северу от Военных складов, который уже несколько месяцев числился за нашей частью. Я не стал глядеть на форму, прочитал само содержимое.
"В последнее время начали происходить странные явления, не поддающиеся никаким объяснениям. Подчиненные мне люди необоснованно встревожены, поступают жалобы на расстройство психики других бойцов. Несколько из них уже изолированы в одном из помещений - они открыли стрельбу на территории базы, объясняя тем, что рядом неожиданно появились атакующие их мутанты. Четыре человека были убиты, один ранен. Боюсь, они сошли с ума... Я отдал приказ колоть их снотворным и не оставлять без надзора.
Ранее упомянутые мутанты уже третий день как были замечены покидающими окрестности нашего объекта. Сейчас вокруг не осталось ни одной твари, я специально посылал развед-отряд, чтобы найти их... Но они вернулись ни с чем. Я с трудом держу личный состав под контролем, дал им слово, что в штабе знают и скоро нас заберут отсюда. Срочно требуется помощь, у меня очень нехорошее чувство, я не могу спать уже второй день. Если не эвакуировать ребят отсюда, они могут сорваться и попробовать уйти самостоятельно, я слышал это в их разговорах. Но нас слишком мало и мы не в том состоянии, чтобы успешно пройти путь до Кордона... Заберите нас отсюда, пожалуйста, пока не поздно".
Я прочитал это, перевел взгляд на Воронина. Он озадаченно бегал глазами по строчкам уже, наверное, третий раз. Я снова перечитал отчёт и задумался. Очень странно... Что происходит? Почему стоящий там взвод повреждается мозгами? Ничего не понятно... Виктор Васильевич сидел мрачнее тучи, сцепив руки в замок на столе и не глядя ни на кого из нас. Разговор он начинать, по-видимому, не собирался. Я посмотрел на дату внизу документа. Четыре дня назад.
- Это распечатка голосовой записи? - внешне спокойный, спросил Слава, глядя перед собой.
- Да, - просто ответил командир, еле разомкнув губы.
Снова воцарилось молчание. Я уже понял, что мы будем должны сделать и мысленно ругался всеми известными словами. Нас собираются отправить на зачистку объекта. Почему на зачистку? Да потому, что спасать там уже некого. Если мужики за три дня вон до чего дошли, то сейчас и подавно с катушек слетели... Чёртово командование! Если бы нас направили туда сразу, мы бы вытащили тех, кого успели! Нет, они попридержали документ, оттянули время, а теперь посылают на ликвидацию собственных товарищей! Суки, убил бы всех... Как же я вас ненавижу, уроды...
Я закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Вдох, выдох, вдох... Под столом друг слегка толкнул мою ногу своей и я открыл глаза.
- Завтра в семь ноль-ноль вылет. Вас доставят на вертолетах максимально близко к объекту. Дальше вы добираетесь своим ходом, наводите на точке порядок и как можно быстрее покидаете прилежащую к нему территорию. Координаты точки эвакуации получите сразу, как только доложите о выполнении задания. Вопросы есть? - равнодушным тоном проговорил полковник. Сука, как же мне хочется тебя прям тут придушить... А ведь я раньше считал тебя более порядочной скотиной, чем сейчас.
Я оборвал поток мыслей, сказав себе, что это никак не поможет. Вместо этого спросил охрипшим голосом:
- Какие ещё указания?
- Никаких. Если нет вопросов, можете идти, - он, не таясь, достал из ящика своего стола бутылку коньяка. Мы молча встали и направились из кабинета, Слава вышел первым. В дверях я остановился и, не сдержавшись, обернулся к наполняющему стакан полковнику. Он это увидел и спросил, как в магазине:
- Что-то ещё?
- Сука ты, - ответил, глядя ему в глаза. Пусть знает, что я о нём думаю с этого момента.
- Сучья работа, капитан, - вздохнул он и большими глотками опустошил двухсотграммовую посуду.
Я не стал продолжать разговор и вышел в коридор. Там меня ждал Слава, мы направились к лестнице. Некоторое время шли без разговоров, глядели в разные стороны. Только когда мы вышли на улицу, Воронин произнес с долей разочарования:
- А я сдержался... - сказал так, как будто сделал неправильно, промолчав.
Я без веселья усмехнулся. Мы снова замолчали, просто так стоя спиной к штабу и думая о своём.
- А я вот, видишь, не смог... Надоело терпеть эти поганые морды. И как только Евгенич с ними уживается? - всё же нарушил тишину я. Не хорошо отворачиваться, когда друг с тобой разговаривает. К тому же, мы теперь в одной лодке. Продолжил уже вполголоса. - Ты заметил подвох?
- Какой именно? - сразу попросил уточнить Слава.
- Значит, заметил... Нас отправляют в зону неизвестного влияния. А до этого позволили погибнуть из-за этого взводу Дорошенко. И ещё условие... "Координаты точки эвакуации получите сразу, как только доложите о выполнении задания", ишь ты... Раз не вытащили один взвод, то и нас могут там оставить. Пропала группа и всё, - закончил я свою мысль. - Знаешь, что, пойдем пройдемся. Поговорить надо.
Мой товарищ кивнул и мы неспешным шагом пошли по асфальтированной дорожке в сторону полигона. Я просто наслаждался прогулкой, смотрел на нечастое в этих местах ясное небо, на шелестящие листьями на ветру деревья. Вроде бы июнь, а не так уж тепло и солнечно у Периметра. Из-за близости Зоны всё, там вообще только один сезон, хмурый и дождливый. Только отойдя от здания метров на тридцать, я заговорил:
- Слава, я не хочу больше подчиняться этим подонкам. Пошли они куда подальше.
- Мне тоже не доставляет радость выполнять паскудную работу по их первому указу, но другого выхода, кроме ухода со службы, я не вижу. А ты? - невесело улыбнувшись, ответил он мне. Мы уже обсуждали с ним эту тему не раз, но я всё как-то не решался рассказать ему свою задумку. А теперь всё решил, лопнуло моё терпение.
- Правильно, только уход со службы. Но главное - какой уход это будет. Если порвать контракт, то толку никому от этого... - Воронин посмотрел на меня с непониманием, он ещё не догадывался, про что я ему хочу рассказать. - Я хочу уйти от них там, в Зоне. Когда нас высадят.
Слава хмыкнул, посмотрев в сторону.
- И что ты собираешься делать там, Серёг? Жить? И каким образом? - скептически спросил он.
Я немного помолчал, прежде чем ответить. На самом деле я уже всё давно продумал, теперь только штришки пририсовал к общей картине. Никогда не сомневался, что мой взвод пойдет за мной без колебаний - почти все из них разделяли моё мнение насчет действий командования. Вместо того, чтобы действовать на благо людей, которых мы призваны защищать, они развернули какие-то свои делишки внутри Периметра и всеми нами пользуются, пока могут. Вот зачем они приставили взвод спецназа на объект, значение которого мы, солдаты, и не знаем, хотя южнее есть полноценная военная база? Зачем они создают штаб Объединенного Командования? Американцы так захотели? Да если их поставить на охрану Периметра, то всё пойдет так же, как с наркотрафиком на афганской границе! Хотя с такими крысами в начальстве и без американцев всё развалится. Надо постараться исправить хоть что-то.
- Я хочу организовать собственную базу, Слава. И делать то, что должны делать эти подонки, - кивнул головой назад. - То есть, держать порядок в Зоне. Что ты об этом думаешь?
На этот раз замолчал он, задумался, наверное. Так мы прошли примерно половину пути до полигона, где ожидали мои бойцы. Я же всё это время раз за разом продумывал свой план.
- Как ты собираешься это сделать? - перебил мои мысли Воронин.
- После высадки мы отправляемся на объект. Помнишь, как его обустраивали? Всё обеспечение тогда привезли по земле, на грузовиках, в сопровождении БТРов и БМП. Вся эта техника там и осталась, Дорошенко должен был следить за их исправностью. Загружаем их всем необходимым со склада объекта, затем выезжаем оттуда. Не знаю, сколько у нас времени есть, но из-за непонятного влияния придется действовать быстро. Базу я планирую взять ту, что на Военных складах. Или создать её на заводе, который южнее. Самые выгодные варианты, какие я вижу. Думаю, что большинство моих ребят меня поддержат. Пойдешь со мной? - я остановился и посмотрел другу в глаза.
Он тоже остановился, скрестил руки на груди. Некоторое время мы стояли, вперив взгляды друг в друга. Затем Слава покачал головой:
- У тебя девятнадцать бойцов, у меня восемь. И мы двое. Итого двадцать девять. Насколько я знаю своих, эту идею поддержат человек пять максимум. Минус все, кто не согласится... Короче, у нас остается только неполный взвод на двоих. Лично мне кажется, что этого мало.
Я призадумался. А ведь и правда, людей надо побольше для этого плана, чем неполный взвод. Желательно, чтобы остались все... Тогда сделаем так. Я медленно начал подбирать слова:
- Нужно обсудить это вместе... Значит, выбирай из своих тех, кто точно будет "за"... И обсуди с ними моё предложение... Тоже самое я проведу со своими... А потом вместе решим, как удержать остальных. Идёт?
Слава чуть нахмурился, видимо, мысленно подбирает бойцов. Затем перечислил:
- Я поговорю с Ильиным, с Петренко... Ещё с Черненко и Маковеем. Больше некого, за остальных точно не поручусь, - развел руками он.
А я в голове тем временем выбрал Крылова, Космача, Громова, Корнейчука, Жданова, Осокина и Заречного.
- Вполне хватит, у меня на примете тоже есть несколько человек. До вечера.
Порешив на этом разговор завершенным, мы с Ворониным разошлись в разные стороны.