Здравствуйте, я снова с вами. Сессия почти уже позади, и на пути к свободе и третьему курсу лишь пара-тройка пересдач, а потому я снова пробуждаюсь из творческой спячки и начинаю строчить. На сей раз – новенькую статью.
Перечитывая в поисках пинка для вдохновения свои старые работы и отзывы к ним, я однажды натолкнулась на восхитительный по логичности отзыв, суть которого была примерно: «Что-то у вас все работы какие-то жестокие, вы, наверное, в жизни очень жестокий человек, и вообще это ненормально». Притом отзыв был оставлен к работе откровенно стёбной, безо всякого намёка на жестокость (и, судя по дальнейшему диалогу, автор отзыва оставил его на полном серьёзе), что заставило меня задуматься: а верно ли по персонажу и по стилю работы судить об авторе, так же, как и наоборот?
Сначала, думаю, стоит разобрать этот самый «наоборотный» случай – когда отношение к автору переносится на его произведения и героев.

Осторожно, розовые пони!

Именно так, пожалуй, стоит наречь данный раздел статьи. Возьмём для начала «положительный» вариант: когда автор, скажем, написал кому-то хороший отзыв и поставил плюс (причём искренне, потому как понравилась работа), и получил в ответ толпу плюсиков и одинаковых «Прикольно!» от того, кому оставил отзыв. Причём практически в одну секунду появляются отзывы и плюсы на пять-шесть работ, и становится ясно, что этот человек работы не читал. Как ни странно, многие не брезгуют подобным «набиванием» статистики. Не будем сосредотачиваться на том, что они создают подставные аккаунты и плюсуют и пишут с них же самим себе, всё же у нас не самоучитель «Как подкрутить статистику». А рассмотрим лишь тех, кто пытается попросту созвать со всех окрестных сайтов кучку своих друзей (а иногда кучка набирается человек в десять-двадцать), чтобы набивали просмотры и оставляли отзывы с плюсиками. И вот работа висит в популярном. Но чем же плох подобный подход?
Тем, что автор забывает о том, что выкладывает работы на всеобщее обозрение не для рейтинга, а для справедливой оценки. Пардоньте за подобное сравнение, но если ужасному повару дать какую-нибудь награду в духе «Лучший кулинар тысячелетия», то лучше его блюда от этого не станут, и люди всё так же будут бегать к унитазу от одного только кусочка его стряпни. Это к автору, а к читателям? А читателям я хочу сказать лишь одно: люди, образумьтесь. На литературном сайте оценивают работы. Не людей, а именно что работы. Так почему вы должны выделять среднюю работу, подобных которой сотни, лишь потому, что её написала ваша подруга/сестра/соседка по парте?
Я понимаю чужое нежелание обидеть, понимаю стремление защитить от критики близкого человека. Но это опутывает автора, не даёт развиваться. Да и зачем, если друзья всё равно защитят? На мой взгляд, оценке подлежит текст, а не личность автора.
Рассмотрим и противоположную ситуацию, столь частую: «Мне не нравится автор/я ему завидую/он написал что-то нехорошее про моего любимку/он сплагиатил у меня стиль, ведь я первый додумался до того, что предложение можно начать с большой буквы, поставлю-ка я ему минус!». Знаете, раньше было неприятно. Сейчас уже становится грустно.
Человек, которому работа действительно не понравилась, чаще всего может хоть как-то пояснить, чем именно. И критиковать такой человек будет именно работу. Минус же, оставленный без пояснений – это чаще всего минус автору как человеку. Может, кто-то и воспринимает это иначе, но мне это видится именно так.
Почему это тоже в пункте о розовых пони? Потому что подобная «страшная месть» действительно смешна и выглядит так же по-детски, как набивание плюсиков своим друзьям. Взрослые люди стараются в идеале помнить о том, что между работой и автором не стоит знак равенства. И даже если автор – последняя свинья, ругающая читателей, это лишь повод пожаловаться на комментарии автора, а не наброситься на его работу. Когда работа не написана и не начата, она ещё часть автора: но, когда она от автора «отпочкуется» в процессе публикации, ещё неизвестно, какой жизнью она будет жить.

Работа жестокая – значит, автор Джек Потрошитель!

Н-да, бедняга Джек: вроде бы убил всего двух проституток, а поди ж ты, при упоминании жестокости первым делом на ум идёт именно он. Эту логику мне, пожалуй, трудно будет прокомментировать, но я попытаюсь взять на себя такую смелость.
Возьмём, к примеру, частую позицию: если главный герой жесток, значит, жесток и автор, ведь иначе он бы этого героя попросту не понял. Так вот: если автор списывает главного героя с себя, то неминуемо желание сделать литературное воплощение хоть в чём-то лучше, чем оригинал. А у неопытных авторов так и до Мэри Сью недалеко.
Но, с другой стороны, без собственного жизненного опыта героев описать технически трудно, если не сказать – вообще нельзя. Конечно, не обязательно пережить именно то, что с ними происходит, но некие схожие эмоции пережить нужно.
Сейчас будет странный пример, но я попытаюсь объяснить как можно адекватнее. Мне в одной из работ необходимо было описать чувства никогда никого не убивавшего юноши, который сначала убегает от убийцы в полной темноте, затем умудряется столкнуть его с крыши многоэтажного дома, а в итоге вынужден, борясь с тошнотой, отрезать у трупа пальцы. Конечно же, я не искала на улице маньяка, чтобы его убить. Мне хватило… мотылька. Большого чёрного мотылька, которых я боюсь даже больше, чем всяких там маньяков, несмотря на то, что они не такие вроде бы и страшные. Так вот: я, переборов свой страх и закрыв дверь комнаты, сидела с тапком в руке, не отрывая взгляда от летящего ко мне мотылька, а затем убила его тем самым тапком и смывала его остатки в раковину. Теперь я смотрю на написанную сразу после этого сцену «первого убийства», и, на мой скромный взгляд, эмоции вышли достаточно неплохо.
Вывод из всего, что выше? У автора могут быть эмоции, схожие с теми, что испытывал герой, что вовсе не означает, что автор, к примеру, сам взрывал в общественном месте бомбу, сам убивал человека или сам переживал сексуальное насилие. Очень часто пишущие люди способны словно бы положить свой жизненный опыт под увеличительное стекло, многократно усиливая реальные эмоции. И так вырастает из убийства мотылька горечь, отвращение и тошнота вынужденного убийства, вырастает из шутливого поцелуя в губы «через силу» описание изнасилования, вырастает из простой школьной травли забивание камнями ведьмы времён Инквизиции. Как говорил когда-то Лев Толстой: «Можно выдумывать детали, нельзя выдумывать психологию». За точность цитаты не ручаюсь, однако я полностью согласна с позицией Толстого в данном вопросе.
А что это значит? А это значит, что автор может в жизни быть тихим очкариком, когда-то убившим мотылька, и живописать об ужасе убийства. Может быть, автор – девочка по типу Барби, которую когда-то ущипнули за пятую точку в автобусе, и эта девочка напишет вам о жестоком изнасиловании. Далеко не всегда автор переживал сам то, о чём пишет, да и необязательно это. Как следствие, глупо судить об авторе по его работам: в конце концов, в жизни тот, кто на страницах произведений расчленяет героев, ломает им позвоночники и завязывает в морские узлы, может оказаться вполне приятным человеком.
То есть принцип работает и в обратную сторону – как не следует оценивать работу по автору, так не следует и оценивать автора по работе. Это две разные сущности, и смешивать их не стоит.

Заключение с примерами.

В заключение скажу: не думайте, что быть не очень хорошим человеком в жизни и при этом прекрасно писать – удел лишь фикрайтеров и прочих обитателей фикбука.
Думаю, многие из любящих фэнтези знакомы с «Песнью льда и пламени» Джорджа Мартина. Он жесток по отношению к своим героям, но не только к ним: ещё и к читательской аудитории. Ему неприятно фан творчество. Он воспринимает читателей, как неких идиотов, которые только и могут, что унизить некоторых героев с целью возвысить других, и потому он даже запретил фанфики по своим произведениям. Не на словах, юридически. Мне, конечно, интересно, слышали ли об этом те, кто пишет эти самые фанфики на фикбуке, но не о том вопрос. Почитайте интервью с этим человеком касательно фанфиков, цитаты из его речей по отношению к фанатам. А теперь перечитайте «Песнь льда и пламени». Стал текст хуже из-за того, что автор неприязненно относится к фанатским додумываниям? Нет, решительно нет.
Для тех же, кто фэнтези не любит, припомним детективы, причём классические. Кто из нас в школьные годы не читал Артура Конан Дойла, в частности, «Шерлока Холмса»? Этому человеку было неприятно давление толпы, он считал себя философом и порой ненавидел Шерлока и то, что вынужден писать о нём под давлением читателей. Сомневаюсь, что он пылал горячей любовью к читателям и произведениям. Стали от его неприязни хуже произведения о гениальном сыщике с Бейкер-Стрит? Нет, не стали.
Господи, да тот же Толстой. Как человек, он не вызывает у меня светлых чувств. Несмотря на кажущийся альтруизм, по отношению к своей семье он оставался большим ребёнком, эгоистом. Он думал о посторонних людях, но не думал о чувствах своей собственной семьи, не интересовался их мнением. Но многие годы спустя всё ещё читают «Войну и мир», «Детство», «Хаджи Мурат»… Как и в случае с прочими произведениями, их можно любить, можно нет. Однако они известны до сих пор, и имя этого человека, который в своей собственной семье был тираном, живёт в веках.
Это лишь некоторые примеры, приведённые лишь из желания дать людям понять: каким бы ни был автор, вы не в социальной сети. И оцениваете вы работу автора, а не его самого. Я понимаю, что трудно избавиться от неприязни к автору или, напротив, нежелания обидеть друга. Я понимаю, что трудно судить непредвзято. Однако почему бы не начать пытаться?..
Я пытаюсь, хоть и до сих пор получается не всегда. А вы?