Денис два месяца привыкал к тому, что его Лена — это наш Ленька. Распьяным-пьяно он позвонил на мобильник танцовщику на следующий день. «Я еду, ну чего, встречай. Разговоры разговаривать будем», — обрубил в трубку. Ленька здорово запаниковал, так как понимал, что начищенный фейс, это самое малое из того, что его может ждать. Он обзвонил почти всех нас и попросил приехать «на всякий случай». Да мы и сами понимали, что разговоры предстоят аховые.

Старший админ клуба Кит ходил смурной и хмурый, как нахохлившийся сыч. Ему не светило экстренно искать стриптизера на замену. Наш охранник Владик рвался переехать к Леньке на постой и обещал в случае необходимости «подтянуть бойцов». Время шло. Дениска, как неожиданно ласково называл его Ленька, не объявлялся. Зато регулярно звонил по трубе и требовал, чтоб «жена встречала».

Мы с Владиком даже вышли из квартиры и спустились на одном из лифтов (всего их было два в подъезде — пассажирский и грузовой) вниз, к входу в парадную, чтобы перехватить мужика, если бы тот всерьез вознамериться избить танцовщика. Но Дениски все не было. Мы простояли на улице почти час и решили, что пора возвращаться. Двери второго, грузового лифта открылись. В нем прямо на полу, зажимая бутылку и всхлипывая, сидел Денис.

— Ну, как же так… Как же так получается… Я ж первый раз в жизни… Я жениться даже на ней… на нем хотел. Уже кольца присматривал. Я ж серьезный. Я из городка небольшого. У нас там так, как у вас, гулять не принято. Раз все по-серьезному — так женись.

— Ты, это, правильно, мужик. Пей, — засуетился Владик, пытаясь поднять Дена с пола и почти насильно вливая ему спиртное в рот, — я вот тоже не думал, что в гей-клубе буду работать. А у меня жена, дети. Давай, надо сейчас до квартиры дойти, а то почки простудишь.

— А, он там — Лена моя?

— Там, там. Ждет тебя, только боится, что бить будешь.

— А, я позавчера хотел. Думал, положу падлу прямо на месте. Только он так смешно руки вскинул и вроде как сопротивляться даже не собирался, когда будто бы его не раз били…

— Да приключалось тут всякое, — буркнул я. — Есть тут кому без тебя… У него два ребра сломанных было. Так что поговорить вам конечно надо, только ты не особо зверствуй. И имей в виду, мы тут поблизости.

— Ты, придурок, что ли? Спать ему надо, — зашипел мне в ухо Владик, отдавливая ботинок. — И Леньку к нему не подпускай сейчас. Может, и обойдется у них. Видел я на войне конченых. Этот тоже на психе, но уже пик пройден.

— А, что и вправду били? — запоздало ахнул Дэн, когда мы уже втащили его в квартиру, — а он хрупкий и легкий такой. Я еще тогда заметил… Когда познакомились. А потом, я ж его на руках поднимал.

Пока мы с Владом укладывали Дэна в кровать, Ленька почти не высовывался из кухни. Зато я слышал его напряженное сопение и пытался понять, что танцовщика могло так сильно зацепить в угловатом, небрежно одетом мужике. Его затасканная толстовка пропахла табаком, джинсы снизу заиндевели от грязи.

Да и ничего особенного в Дэне на первый взгляд не было. Обычные светло-карие глаза немного восточной формы, впалые скулы с наивным деревенским румянцем, нос с горбинкой, видимо, пару раз сломанный, короткая, военная стрижка. Пожалуй, красивое, именно мужское тело с четко прочерченной мускулатурой, широкими запястьями, шрамами и небритыми подмышками.

И еще — спящий Дэн неожиданно напомнил ребенка. Он так и заснул с удивленным и непонимающим выражением на лице, которое бывает у детей, когда они разворачивают конфету и обнаруживают, что взрослые подшутили, подсунув пустой фантик.

Понял я только одно. Ленка действительно капитально втрескался в него. Это было видно по тому как, когда Дэн уже уснул, стриптизер осторожно прошмыгнул в комнату и начал аккуратно, едва касаясь разбитых костяшек мужика, стирать с них губкой грязь. Дэн пошевелился во сне, скидывая с себя одеяло, а Ленька тут принялся поправлять его. При этом на лице стриптизера было столько заботы, а сам он буквально
светился от счастья. Воровато озираясь, танцовщик подхватил загаженные джинсы Дэна, отволок их в стиралку.

— Парни, ну, это… спасибо вам. Вы останьтесь еще до утра.

— Спасибо не булькает. Налил бы уже за старания, — хмыкнул Владик, тоже, видимо обративший внимание на шрамы Дэна. — Военный он у тебя что ли? Такие отметины, Ленька, так просто не остаются. Я тебе за базар отвечаю.

— Ага. Капитан он. Рассказывал мне, как сам дослужился, почти без связей. А за бутылкой сейчас сбегаю. Только пить я с вами не буду. А то надо, чтоб я трезвый был, когда он проснется. Его ж завтра с утра такой «вертолет» ждет, что одним тазиком не отделаешься. По себе знаю, мешал же ж, наверное, все подряд.

— Это да. Ты б ему еще хоть пива на утро прихватил. Мой… моя… — закивали мы синхронно с Владиком, — всегда так делают. Вот оно, Ленька, как семейная жизнь-то начинается. Ну, за вас с Дэном.

Первый месяц после этого Ленька еще танцевал в клубе, но уже один раз в неделю и отказывался от предложений заработать деньги по легкому — то есть сняться с клиентом. Я поразился перемене, которая вдруг произошла со стриптизером, раньше готовом скакать на любом члене, доставаемом из штанов. Теперь Ленька и Денис приезжали в клуб вместе, а танцовщик появлялся перед входом в парике и женской одежде. Потом они надолго исчезали в гримерке, и никто не решался войти в нее.

Точнее, однажды я по привычке зарулился в комнатушку, чтобы помочь стриптизеру с одеждой для танца… и застал там настолько интимную именно не по эротике, а содержанию чувств сцену, что ощутил себя буквально третьим в чужой постели.