Солнечный лучик игриво скользит по золотистому нагруднику, посылая блики на темный бархат покрывала, скомканного на широкой кровати. Спящая на самом краю девушка недовольно хмурится во сне и тихо спорит с невидимым собеседником. В какой-то момент по ее щекам начинают катиться слезы, пятнистый мабари бесшумно поднимается с подстилки и заползает к хозяйке на кровать. Тихо поскуливая, он облизывает ее лицо.
Открыв глаза и ласково потрепав собаку за загривок, девушка тоскливо оглядывает комнату. Обстановка скромная – кроме кровати и стойки с доспехом больше ничего нет. Серый каменный пол гладко отполирован, но ничем не застелен.
Очередное утро в Башне Бдения началось.
В дверь громко постучали и, не дождавшись ответа, со стуком распахнули ее. Стоявший на пороге мужчина тяжело дышал и сильно раскраснелся. «И поделом», - мысленно хмыкнула девушка. К ее нынешнему обиталищу вело не меньше десятка узких деревянных лестниц, впрочем, сама Элисса не считала подъем по ним наказанием – наоборот, попросила самую удаленную комнату.
- Чем обязана, Ваше Высочество? – вложив в каждый жест максимум недружелюбия и высокомерия, она встала с кровати и поклонилась.
- Нам надо поговорить, Элисса, - гость мнется на пороге, не решаясь приблизиться. – Точнее, я хотел извиниться.
- Дорога ложка к обеду. Прошло три месяца, Алистер. Три месяца.
- Если бы ты…
- Я что? Осталась?
…воспоминания вспыхивают с новой силой, и она с трудом сохраняет равнодушное выражение на лице.

В спальне тихо, лишь еле слышно сапит во сне мабари. Элисса задумчиво перечитывает письмо и проводит указательным пальцем по тонкой чернильной вязи букв.
- Ты все еще любишь его? – ворвавшийся в спальню Алистер кидает в сторону щит и меч и стремительно приближается к ней.
- Кого?
- Этого эльфа-убийцу, задери его гарлок!
- По-моему мы это уже обсуждали. Он лишь друг, а ты мой законный супруг… - договорить она не успевает, тяжелая латная перчатка наотмашь скользит по лицу, оставляя на коже безобразные порезы, из которых мгновенно появляется кровь.
- Ты спала с ним все то время, пока мы скитались по Ферелдену, а как почуяла шанс стать королевой, отшила! А я-то идиот поверил в твою искренность, желание помочь!
Одновременно со словами он срывает с нее тонкую ночную, забрызганную кровью и толкает к стене.
- Алистер…
С сердитым возгласом он тряхнул ее и приложил головой к стенке, отчего к царапинам прибавился внушительный синяк на пол лица…

- Я помню, что наговорил лишнего… да и натворил, несомненно, тоже…
- Это тебя Винн надоумила что ли? – Элисса отступила к стойке с доспехами и вытащила из ножен изогнутый кинжал. – Не вижу смысла разговаривать. Уходи.
- Почему ты не сказала?
- Ты не спрашивал, Алистер.

Счастливо улыбнувшись, он перевернулся на другой бок и притянул ее к себе, зарывшись лицом в короткие черные волосы. Рассвет близок, впереди очередное скучное собрание знати, но он совсем не хотел покидать кровать и свою супругу. Руки привычно скользили по изгибам стройного тела, впитывая ощущения. Все как в первый раз, сладкий аромат роз дразнил ноздри, тонкие пальцы ласково перебирали пряди волос, и он как всегда капитулировал в бою с собственным телом…

Без сил опустившись на краешек кровати, он принялся разглядывать собственные латные перчатки.
- Эта серьга… Я думал, она твоя.
- Она была моей, потому что он мне ее подарил.
- Ты отправила ее обратно?
- Да. Ты за этим приехал? Уточнить маршрут этой проклятой сережки?
Вместо слов он лишь отрицательно покачал головой.

Не потрудившись снять оставшуюся броню, он просто сдернул подштанники и прижался к дрожащей Элиссе.
- Постой, Алистер…прошу!
Ладонь автоматически смыкается на тонкой шее, другая рука в это время скользит вниз, чтобы раздвинуть ей бедра и добраться до желанного тепла.
- Когда я закончу, ты соберешь монатки и отправишься в Башню Бдения и навсегда забудешь дорогу в Денерим, чтобы не позорить меня и Ферелден! А если он посмеет туда сунуться, вы оба об этом крупно пожалеете!
Без всяких прелюдий он грубо вошел в нее и быстро задвигался, все сильнее и сильнее сжимая руку на ее горле и удовлетворенно прислушиваясь к слабым стонам и хрипам.

- Ты нужна мне… все потеряло смысл. Пища потеряла вкус и запах.… Прости меня и вернись, - слов почти не слышно, белокурая голова безвольно склонилась к нагруднику брони и по блестящему металлу тонкими змейками побежали влажные капли. – Винн все объяснила мне…. Элисса, я глупец, полнейший глупец!
- А ты не думал, что мне не хочется возвращаться? То, что было между нами осталось там, в Денериме, в том дне, когда ревность ослепила тебя и свела с ума, - не опуская кинжала, она отходит к окну и стряхивает несуществующие пылинки с платья.
- Я не сплю… почти не ем. То, что произошло… мучает меня. Мне не хватает твоих объятий по утрам…

Элисса кокетливо подмигивает и уходит наверх, и ему уже до одури хочется рвануть следом, отложив переговоры с очередными просителями на потом. Один из стражников мнется в стороне, не решаясь подойти. Проводив взглядом посетителей, Алистер поворачивается к нему и приветственно кивает.
- Ваше Выс…Высочество…- голос стражника срывается и дрожит, какой-то маленький мятый сверток перекочевывает из одной руки в другую. – Это отправила королева… Вы просили проверять всю почту…там ничего не написано, только адресат и золотая серьга внутри…
Выхватив у перепуганного стражника сверток, он разворачивает бумагу и видит массивную золотую серьгу, которая долгое время красовалась в мочке левого уха Элиссы. Зрение заливает алым, шум в ушах адским гулом нарастает с каждой секундой и швырнув бумагу на пол, он рванул к лестнице…

- И что же тебе объяснила Винн? – Элисса апатично вглядывается в происходящее во дворе, скользя кончиком кинжала по каменному подоконнику.
- Эм… ситуацию с серьгой. Твой выбор.
- Почему раньше ты не додумался обсудить все со мной?
Подскочив с кровати, он метнулся к ней, но лезвие кинжала остановило его на расстоянии вытянутой руки, оцарапав кожу на шее.
- Стой. Где. Стоишь, - отчеканила Элисса, мгновенно сбросив равнодушное выражение с лица. – Почему?

Он был счастлив. Впервые за столько лет, даже уход из-под гнета храмовничьих обязанностей не стал таким знаменательным событием, как такое простое и вполне прозаичное событие как свадьба и жизнь с Ней. Видеть ее улыбку, слышать мелодичный смех, невзначай прикасаться к смешным хвостикам и сжимать изящные ладони своими…Каждая совместная ночь была отдельным незабываемым событием, каждое объятие и ласка, каждый вздох и стон, каждый взгляд и прикосновение…Если прежде самым большим счастьем было выжить, теперь он радовался каждой проведенной рядом с ней минуте. Ревность, глодавшая прежде и недоумение, почему сразу она выбрала не его, отступили в сторону – он просто не мог думать об этом, ему не хватало на это времени…

- Я сотни раз говорил тебе об этом. Сотни раз. Я просто радовался тому, что было. Потому что наше «жили долго и счастливо» имеет всего лет тридцать в запасе, а может и меньше.
- Что ж, тогда ты знаешь ответ.
- Что?
- Я выбрала его тогда, потому что знала, что ничем серьезным это не закончится – я продолжу быть Серым Стражем, а он продолжит жизнь искусного убийцы. Потому что знала, что ты, взойдя на престол, сможешь выбрать достойную женщину без скверны в крови и пожить счастливо какое-то время.
- Почему…
- Почему предложила стать твоей королевой? Из-за Аноры. Эта интриганка нашла бы способ избавиться от тебя и править единолично. А уж какие последствия от ее правления были бы…. Выяснять это мне не захотелось.
- О чувствах речь конечно не шла, - грустно заключил Алистер.
- Отнюдь. Но что именно ты хочешь услышать? – опустив кинжал, Элисса отошла в сторону и повернулась к нему спиной.
- Лишь то, что ты простила меня и вернешься со мной в Денерим. Я не… не надеюсь, что… что ты полюбишь меня.
Элисса лишь покачала головой, кинув быстрый взгляд в его сторону и отвернулась.
- О некоторых вещах поздно думать и надеяться.
- То есть… никаких шансов?

Золотая серьга скромно блестит на ладони, но взгляд Элиссы прикован к стоящему перед ней эльфу.
- Эта серьга много для меня значит, как и ты. Да, твое сердце принадлежит другому, но если есть хоть малейший шанс…
Ободряюще улыбнувшись, она вдела серьгу в мочку уха и оставила легкий поцелуй на смуглой щеке.
- В моем сердце есть место для друзей, Зевран. Помни это.