К кому гнал ты, было понятно без слов.
Он должен был быть очень хорош в анале. Этот твой ЕБН («ебарь. новый. богатый» — краткая аббревиатура, чтобы не выдать другим педовкам, всегда готовым увести), раз ты так для него расстарался.
Я бы тоже хотел помнить тебя всегда таким, как в тот вечер.
В том образе Мэрилин Монро.
Жизнерадостная, улыбающаяся блондинка, ставшая на десятилетия для всего мира секс-иконой и выражением абсолютной мягкой женственности.
Нарисованная явно не впервые в жизни, четкой, уверенной рукой аккуратная подводка по краю век. Обычная белая футболка с этими твоими любимыми коитусными котятами, у тебя ведь был пункт на кошек, натянутая на груди второго советского номера, как любят большинство, и умещаемого в ладони, французские туфли с красной подошвой, интернационально переводимой как: «Следуйте за мной, молодой человек».

Ты не имитировал манеру поведения женщин, не вилял вульгарно бедрами, как это делают трансвеститы, но каким-то непонятным непостижимым образом угадывал ее. Смеясь, ты подносил пальцы ко рту и ловко прикрывал ими начинающие все более отчетливо проступать носогубные складки. Не хочу думать, сколько раз ты репетировал это перед зеркалом.

— У матросов нет вопросов. И тишина, и только мертвые с косами вдоль дорог стоят, — похабно отрезал цитатами френд и сделал неприличный, имитирующий совокупление жест. Большой палец левой руки в кольце с указательным. Указательный правой в поступательном движении.

— Фи, как грубо, мальчики, — закатив типично по-женски глаза и передавая сбивчивую речь барышень, тоже заржал ты вслед за всеми.

Я не понял, в чем заключается прикол, почему надо ржать, как в анекдоте, после слова «лопата».

Только через две недели я узнал, что «Матросской Тишиной» называли в городе не только легендарную тюрьму, но и один из первых гей-клубов, открывшийся почти сразу после отмены в 1993 году пресловутой статьи УК РСФСР, подразумевающей уголовную ответственность за мужеложство на срок от одного до пяти лет.

Работающий клуб я уже не застал, но именно в нем мой френд, который был старше меня на пару лет, встретился с тобой.
Никакой сопливой романтики в вашем знакомстве тоже не было.
Вы познакомились, столкнувшись лбами на четвереньках... в местных кустах.

— Ты тут пол-литра «Они» не видел? — деловито пробасил ты, потирая шишку.

— Неа, а ты 0,33 «Столичной»?

— Тоже, неа. Ну, найдешь, свисти, вместе разопьем. Цены-то в баре нынче кусаются, — бросил ты и снова уполз в кусты.

Еще через полчаса, вы, не найдя запрятанной заранее в зеленых насаждениях выпивки, уползли в сторону ближайшего магаза.

— Руки убрал на базу, — буркнул френд, когда ты втиснулся между нами, раздвигая нас уверенно бедрами и приобнимая за плечи.

— Дарлинг, ты говна с утра наелся или муженек не сробил? Так расслабь булки, дорогуша, — засиял ты, имитируя не великолепную блондинку, но знаменитую Эллочку-Людоедку, — гуляем, парниша. Я за вас обоих плачу. Поехали гулять на таксо.