Колонный зал дома акционеров «Амбреллы», ныне переименованный в колонный зал дома злодеев, уже многие годы служил главной гордостью корпорации и использовался для проведения наиболее громких и помпезных мероприятий. Неудивительно, что и в этот раз, для организации первой встречи вновь назначенных руководителей подразделений выбрали именно этот зал. И надо сказать, начальство подошло к этому мероприятию со всей ответственностью.
В переливающийся хрусталем и жемчугами просторный зал гости прибывали, охая от восторга и неудержимого желания что-нибудь стащить. Вокруг обильно заставленных столов, сновали вежливые официанты в неизменных белых пиджаках, с кричащими символами «Амбреллы» на спине. На радость публики, оркестр исполнял всякие знаменитые вещи вроде «Escape from Laboratory», «Peace of Mind», или «Wind of Madness», напоминающие о памятных временах и былом величии корпорации.
В меню значились такие экзотические блюда как: крылышки Тирана с корочкой; филе Цербера с рисом, грудина Хантера в табаках, и самое изысканное – плавники Нептуна-006 . Особой популярностью пользовался коктейль «T-G-Veronica», после приема, которого некоторых посетителей в спешном порядке пришлось изолировать, а еще нескольких – пристрелить и сжечь.
Директор американского подразделения «Амбреллы» и по совместительству администратор всего мероприятия Фредерик Даунинг, удовлетворенно осматривал результаты своих трудов, сидя за праздничным столом в центре зала, пока его взгляд, неожиданно не задержался на Риккардо Ирвинге, ютившимся у стены.
- Ух, ты! Смотри, какая красотка! – Рикардо Ирвинг вцепился в локоть рядом стоящего охранника, так сильно, что тот от удивления вскрикнул, – ей-ей, таких красоток с роду не видывал!
Даунинг хорошо расслышавший это восклицание, сфокусировал взгляд сквозь свои интеллигентные очки, и почувствовал, как им начинает овладевать странное желание. Высокая девушка, с коротко стриженными огненно-рыжими волосами, одетая в обтягивающий талию военный френч, и лосины, заправленные в высокие сапоги, робко переминалась с ноги на ногу у подноса с пирожными. Её лицо было настолько красиво, что казалось, оно источает какой-то божественный свет.
- Подожди! Это же Леди ГаГа! – не унимался Риккардо, – черт возьми, точно она! Ну, парни, вы и даёте! Не знал, что даже такие люди на стороне «Амбреллы».
Подмигнув охраннику, Риккардо корявой походкой направился прямиком к объекту своего вожделения, при этом с деланным видом подкидывая монетку, и гоняя сигарету во рту.
- P-p-p-poker face! P-p-p-poker face! M-mum-mum-mum! – промычал Ирвинг, подойдя вплотную.
Девушка безучастно смотрела в сторону, делая вид, что ничего не замечает.
- Ну, я…это… как его… – спохватился Риккардо, пораженный таким равнодушием, – меня Ирвингом звать. Ты знаешь, твоя неземная красота меня поразила. Таких красивых девушек я ещё не встречал и…
Закончить фразу он не успел. Глаза незнакомки налились кровью, щеки запылали, и развернувшись, она отвесила Ирвингу такую оплеуху, что присутствующие зашлись громкими аплодисментами. Наблюдавший за развитием событий Даунинг наконец понял что это за девушка, и ощутил, как все его желания быстро сходят на нет.
- Придурок! Я не девушка! Я Алексис Эшворд! – громко заявила она, и схватив со стола пирожное оскорблено зашагала прочь.
Даунинг важно покачал головой и посмотрел на часы. Ему не терпелось поскорей закончить с официальной частью, спровадить надоедливых гостей, и собрать горстку руководителей для брифинга по выработке дальнейших действий. Но поступиться протоколом Спенсера, установленного для данного праздничного вечера, он не смел. Приказ, как, никак. Кроме того, учитывая, что скоро настанет конец света, хорошая попойка, будет как раз кстати…

***

Через два часа, когда половина гостей от принятых яств обратилась в немыслимые чудовища (которых сразу же отправили на стол к шеф-повару), а другая половина, хватая столовые приборы, выдирая из стен инкрустированные драгоценные камни, поспешно ретировалась – Даунинг наконец-то смог провести горстку избранных руководителей «Амбреллы» в секретный бункер, выстроенный на глубине трехсот метров, под колонным залом.
За удобным дубовым столом аккуратно разместились: Фредерик Даунинг, Риккардо Ирвинг, изящный Алексис Эшворд, раскачивающийся на стуле Змий Железка. Человека сидевшего во главе стола скрывала тень. Угадывался лишь силуэт, восседавший на чем-то мощном, неприступном, царском, напоминающим… инвалидное кресло. Тень на самом деле выглядела величественно, и, пожалуй, произвела бы на гостей ещё большее впечатление, если бы не странный звук, издаваемый этой самой тенью. Сначала этот звук был слабым, и походил на легкое посапывание. Но вскоре, словно раздуваемый ветром пожар, он перешел в неприкрытый храп. После чего стало ясно, что тень задремала. Никто из присутствующих не решался нарушить тарахтение забитой носоглотки и привести тень в чувство. Даунинг ощутил некоторое стеснение, и вынужден был громко откашляться. Импровизация не дала нужного результата – тень все ещё пребывала в спячке. Тогда Фредерик принял максимально деловой вид, сцепил пальцы рук и открыл совещание:
- Итак, господа. Думаю, мне не стоит напоминать вам о той высокой чести, что была вам оказана, поэтому перейдем сразу к делу. Каждому из вас предстоит сыграть ключевую роль в предстоящем конце света и установлении диктатуры нашей славной корпорации «Амбрелла». Кроме того…
- А у меня вопрос! – Ирвинг вытянул руку вверх, как первоклассник.
- Слушаю вас, мистер Ирвинг, - вежливо отозвался Фредерик.
«Чтоб ты провалился, проклятый выскочка» – подумал Фредерик.
- А в какой последовательности мы будем действовать: сначала диктатура, а потом конец света? Или все-таки наоборот?
Несколько секунд Даунинг молчал, переваривая услышанное, потом как ни в чем не бывало, продолжил:
- Кроме того, нам предстоит решить, как устранить так называемую «пятую колонну». Тех, кто может нам помешать. Их имена, номера страховки и результаты анализов лежат в папках напротив вас.
Участники совещания (за исключением Змия и храпящей тени) робко потянулись к документам.
- Особо обращаю ваше внимание на угрозу, исходящую от этого человека, - Даунинг выложил на стол набор фотографий и газетных вырезок, красочно изображающих какого-то красноглазого человека.
Вот он, окруженный толпой маленьких детей, раздает конфеты; вот он выносит собачку из горящего здания; вот он делает ей искусственное дыхание; вот он снимает котенка с дерева; вот он пинает собачку, напавшую на котенка, и т.д. Алексис Эшфорд боязливо покосился на фото, лицо Ирвинга исказила гримаса отвращения, а Змий Железка продолжил безучастно смотреть в стену. Стена же отвечала ему полной взаимностью.
- Хочу сразу вас заверить, господа, что этот вопрос уже схвачен, - гордо заключил Фредерик, – против Альберта Вескера у нас есть грозное оружие. Представляю вам Солида Снэйка! Великого воина, в Болгарии известного, также как Змий Железка!
Все внимание присутствующих переключилось на созерцание этого молчаливого человека, одетого в странный гидрокостюм. Как ни странно, но Даунингу удалось привести Змия на совещание в абсолютно трезвом состоянии, чему сам Змий был крайне не рад. Сам факт того, что ему не дали возможности хорошенько надраться – ужасно удручал. И теперь среди малопонятных личностей, по чьей-то воле собранных на глубине трехсот метров под землей, он чувствовал себя дураком. Змий насупился и демонстративно отвернулся. Однако это лишь усилило восторг участников совещания.
- Считаю честью работать с вами! – произнес Ирвинг.
- Позвольте мне представиться, - Алексис важно закинул голову и протянул свою руку, – Алексис Эшворд. Последний из великого рода Эшвордов. Правитель острова Рокфорт и…
- Итак, перейдем к следующему вопросу, - Даунинг сверкнул глазами и Алексис тут же замолчал, – в настоящее время «Амбрелла» занимает ключевые позиции во всех международных организациях, включая ООН. Это позволяет нам свободно размещать наши филиалы в любой точке мира. Все они объединяются в одном региональном центре. Сэр Алексис – руководит Тихоокеанским центром; мистер Ирвинг – «Амбрелла Крусэйд» и его оперативными подразделениями; Фредерик Даунинг, то есть, я – Американский центр. Напротив вас лежат распечатки с подробными инструкциями. Будьте добры, прочтите их, чтобы каждый четко знал свою роль.
Знакомство с инструкциями прошло бы гораздо быстрее, если бы Риккардо Ирвинг, не принялся озвучивать свои идеи, накопившиеся в его голове за время пребывания уличным гангстером. Раз за разом он выдавал информацию, сбивая читающих, и проверяя терпение Даунинга:
- А давайте будем продавать террористам B.O.W. по сильно завышенной цене, и предлагать брать его в кредит под тридцать процентов годовых! – радостно выпалил Риккардо.
- Но ясное дело, что они не смогут выплатить такие кредиты, - развел руками уставший Даунинг.
- А мы им будем давать кредиты на погашение кредита за B.O.W. под пятнадцать процентов, а потом – кредит на погашение кредита на погашение кредита на B.O.W. под десять процентов. В итоге они нам будут должны по гроб жизни.
- По-вашему биотеррористы такие идиоты?! – начал раздражаться Даунинг.
- Не знаю, – пожал плечами Ирвинг, – в Америке так вся экономика построена, и никто не жалуется.
Фредерик не успел открыть рот, как Риккардо вновь начал тараторить. В этот момент ко всеобщему удивлению, чудовищный храп, служивший аккомпанементом совещания последние полчаса, неожиданно прервался. В следующую секунду тяжелая пепельница просвистела через весь стол и угодила прямо в голову Ирвинга. Тот коротко охнул, и схватившись обеими руками за разбитое лицо – рухнул на пол, суча ногами.
- Заткнись, твою мать! – грубо прохрипела тень, – мне снился чудесный сон, в котором мы водружали знамя «Амбреллы». Этот великолепный символ нового мира над Берлином. А ты своей болтовней все испортил. Кретин!
На несколько минут воцарилась гнетущая тишина. Все затаили дыхание. Даже Даунинг. Ирвинг, на всякий случай, тоже. Тень важно прочистила горло, нос, и снова заговорила:
- Значит так. Роли свои вы знаете. Ведь знаете?
- Так точно! – поспешно рявкнули собравшиеся.
- Очень хорошо. Завтра прибывает самолет. Да, тот самый. Ответственный Даунинг. На этом все. Совещание окончено, – резюмировала тень.
Все суетливо засобирались.
- Секунду! – вновь донеслось из тени, – а ну-ка, все вместе: му-ха-ха-ха-ха! Му-ха-ха-ха!!! На задних рядах не слышно! Му-ха-ха-ха-ха!!!
В течение последующих пятнадцати минут стены бункера сотрясал надрывный смех злодейского хора.

***

Фредерик Даунинг топал в свой офис, прибывая в удрученном состоянии. Из-за внезапного ночного погрома в здании, его вызвали по телефону ранним утром, как раз в те незабвенные часы самых крепких и сладких снов. О мировом господстве. Да и вообще, после напряженного совещания у Спенсера такой ранний подъём был весьма некстати.
Оказавшись в офисе, Фредерик близоруко щурился на оставленные кем-то похабные надписи на стенах.
- Странно, – бормотал он себе под нос, – вчера их вроде не было.
О причинах погрома он так ничего и не смог выяснить, поскольку показания тех охранников, которые еще могли что-то говорить складывались к одному: «Таких звездюлей мы еще не огребали, шеф…», и ко второму: «Да ну его нафиг, где тут можно рапорт на увольнение подать?».
Прибывшую полицию пресс-секретарь Гавкер невежливо выпроводил из здания, указывая, на то, что они разберутся здесь сами, и что в корпоративные секреты никого постороннего не допустят. Офицеру полиции он всунул в карман помятую двадцатидолларовую бумажку и выпихнул пинком под зад из фойе. Что-то, а свое дело Гавкер знал, умел и любил.
Еще, мозг Фредерика не мог переварить показания наименее помятого охранника с безумным взглядом о говорящем чучеле и знаках свыше. Даунинг сам иногда разговаривал с чучелом в кабинете. А иногда он делал с ним такое… В общем, чучело служило великолепным громоотводом, боксерской грушей, мишенью для дартса и… короче говоря, было крайне многофункциональным. Но оно не разу даже не пожаловалось, что уж там говорить о разговорах?
В тот момент, когда нога Фредерика зацепила растяжку на полу и на его голову свалилась банка с ядовито-зеленой краской, он мечтал о том, чтобы сесть за свой стол и как следует помедитировать. Однако, совершенно потеряв ориентацию в пространстве от удара по голове и ослепнув из-за того, что очки залило краской, Даунинг три раза долбанулся лбом о стену и четвертый раз – о собственную дверь, которая не замедлила открыться. Фредерик ввалился в приемную, где стояла недавно пришедшая миссис Пейн. Она как раз достала зеркальце и хотела сделать макияж. Отчаянно рыча, Фредди споткнулся через порог, махая руками, рухнул на пол, совершенно случайно ухватившись за платье секретарши. Пожилая миссис Пэйн взвизгнула совершенно, по-девичьи и стыдливо попыталась прикрыть оголившиеся старомодные пантолоны. Ее зеркальце упало на пол и разбилось. А затем она нанесла чудовищный удар горшком с фикусом по голове неизвестного маньяка, с жуткой ядовито-зеленой головой.
Когда Фредерик, наконец, пришел в чувство (где-то через сорок минут), он обнаружил себя в кресле в своей же приемной. Его близорукие глазки никак не хотели фокусировать взгляд.
- Я ослеп! О Боже, я ослеп! – в ужасе заорал он, – за что?! Почему?!
Миссис Пэйн надела ему на нос очки и все вокруг волшебным образом стало очень четким и даже красочным! Со слегка зеленоватым оттенком.
- О чудо! Я снова вижу! – воскликнул Фредерик, морщась от боли в голове.
- Может вам чаю? – каким-то странно виноватым голосом спросила миссис Пэйн.
- Да, чаю было бы неплохо, - простонал Даунинг и потопал в свой кабинет.
Он мучительно пытался вспомнить, о чем же он хотел подумать в кабинете. Для оживления памяти, он решил сразу же после чая закрыться и предаться активной медитации. Проходя мимо секретаршиного стола, он рассеянным взглядом заметил, что она уже включила чайник и занимается макияжем.
Даунинг закрыл дверь, и сразу же через плечо, не глядя, швырнул дротик в нос чучелу гориллы. Затем он подошел к своей любимой итальянской вазе XVI века и остолбенел.
- Кто плюнул в мою вазу?! – злобно прошипел он под нос, – узнаю, чучело сделаю!
С этими словами Даунинг пнул гориллу в пах, и прицепил на вазу стикер с запиской «отправить на анализ ДНК». Эту вазу работы великого стеклодува Губарио Сосини, Фредерик лично украл из Ватиканского музея еще двадцать лет назад. И считал, что только такой утонченный, интеллигентный, эрудированный и гениальный человек как он, достоин гадить в это утонченное произведение искусства.
Затем, Фредерик сел в кресло и подскочил до потолка от впившихся в задницу канцелярских кнопок.
«Здесь, наверное, был кто-то чужой...» - сделал заключение Даунинг, сметая кнопки на пол и включая компьютер.
Предварительно постучав, в кабинет вошла секретарша с подносом с чаем.
– А-а-а-а! – заорал Даунинг, увидя ее лицо, и едва переборов в себе желание выпрыгнуть в окно.
Почему-то в этот день миссис Пейн решила разукрасить свое и без того некрасивое лицо, словно дикарь, ставший на тропу войны. Щеки и нос были покрыты густой сажей, а губы выкрашены кричащей голубой помадой.
Привыкшая к разным выходкам шефа, миссис Пэйн совершенно не удивилась такой реакции.
– Ваш чай, сэр, – сказала она, поставила поднос на стол и молча удалилась, хлопнув дверью.
«Да что за день-то такой?» - подумал Даунинг и дрожащей рукой взял чашку.
Отхлебнув, он чуть не харкнул огнем. Похоже, что в заварку какой-то неведомый шутник добавил перца, а вместо сахара – положил соль. Хрипя, Фредерик подошел к аппарату с водой и поднес стакан, но вовремя заметил странный желтоватый оттенок жидкости, и выплеснул стакан в окно, забыв предварительно его открыть.
Следующий сюрприз ждал Даунинга, когда его компьютер загрузился. Вместо привычного логотипа «Амбреллы», он увидел совершенно незнакомый рабочий стол со стандартной заставкой Виндоус ХП.
В ярости Даунинг пробесновался примерно полчаса. Миссис Пэйн слышала, как из его кабинета доносятся знакомые выкрики, стенания, рыки и угрозы кого-то задушить, додавить, а также шум мебели. Совершенно буднично, секретарша набрала номер мебельной компании и заказала новый диван для кабинета шефа. Затем она услышала звук упавшего чучела и громкие призывы Даунинга о помощи. Не удивляясь, миссис Пэйн вызвала охрану, которая вошла в кабинет шефа и помогла ему выбраться из-под рухнувшего чучела. Следом вошла секретарша, и не обращая внимания на погром, белые пятна на столе и запыхавшийся вид Даунинга, взяла с его стола поднос и гордо удалилась, вновь оставив его одного. Женщина понесла поднос в туалет, чтобы помыть. Там же миссис Пэйн и узрела саму себя в зеркале. Из туалета донесся звук упавшего бессознательного тела и звон разбитых чашек.
«Да что же за день сегодня такой?» - подумала миссис Пэйн, когда пришла в себя и привела свой внешний вид в порядок.
Окончательно решив забить на работу, она вернулась за свой стол, приняла успокоительное и начала листать журналы «Для тех, кому сильно за пятьдесят».
Как ни в чем не бывало, Даунинг уселся в свое кресло. С чувством выполненного долга и удовлетворения он обозрел последствия недавней вакханалии, и в его голове родилась первая трезвая мысль. Фредерик принялся рыться в содержимом компьютера. Там он обнаружил довольно внушительную коллекцию разных игр, и множество фильмов категории «Хэ». С мыслью о том, что подмена жесткого диска в его компьютере – это не так уж и плохо, Даунинг наткнулся на папку с личными фотографиями, по всей-видимости, бывшего владельца этого диска. Все изображения были педантично рассортированы, и имели тематические названия, вроде: «Джилл в душе», «Джилл в спальне», «Джилл и Карлос»; «еще немного Джилл через замочную скважину»; «Барри снимает стресс»; «Барри после четвертой бутылки»; «Немезис – кроухантинг с базукой»; «Вескер, фотожабы» и т.д. Вдоволь насмотревшись фотографий, и гаденько рассмеявшись, Фредерик потер ладони и достал из стола сигары. Он еще не знал, что его ждет очередной неприятный сюрприз…
- А это что-то новенькое! Такого он еще не вытворял, - заинтересованно оживилась миссис Пэйн, когда услышала в кабинете шефа приглушенный взрыв.
Через минуту, Фредерик вышел из кабинета с закоптившимся от гари лицом и решительно объявил:
- Мы переезжаем. Сегодня же!

…где-то посреди США…

Огромная толпа разъяренных женщин заполонила собой почти всю площадь. Они громко кричали, топали ногами, и размахивали транспарантами, с лозунгами вроде «долой носителей пенисов». Полицейское оцепление, стоявшее неподалеку, лишь уныло переминалось с ноги на ногу – приказа применять силу не поступало. Приблизительно в этот момент, хотя может и немного позже, к унылым полисменам подошел светловолосый мужчина с добрым, но жутковатым взглядом вертикальных красных зрачков, уже понемногу узнаваемый общественностью как Альберт Вескер, супергерой и борец за добро и справедливость.
- Что здесь происходит, господа полицейские? – спросил он, с интересом оглядывая толпу.
- Да вот, несанкционированный митинг. Феминистки. Кричат, машут руками, на просьбы разойтись камнями швыряются, – ответил ему один страж закона, флегматично сплевывая на тротуар.
- А чего конкретно хотят? – продолжал любопытствовать любопытный Вескер, одновременно читая надписи на транспарантах.
- Да спрашивали мы уже. Они, по ходу, и сами еще не определились, – отвечал ему другой страж закона, сплевывая на тротуар несколько более выразительно, чем первый.
- Блин, мы так с ними до ночи проторчим, и я на бейсбол не успею, – пожаловался третий страж закона.
Сплевывать на тротуар он почему-то не стал.
- Ну это уже переходит всякие границы, – красные глаза Вескера полыхнули благородным негодованием, – никто не смеет посягать на священное право человека смотреть бейсбольный матч, сидя перед телевизором в одних трусах, и распивая пиво! Это право даровано нам самой Конституцией! За него проливали свою кровь много лет назад наши деды! Постоим же за него сейчас и мы!! За мной, мои братья!!! Вперед!!!
Воодушевленные пламенной речью полицейские, дружно заорав боевой клич, со всех ног бросились на толпу митингующих, грозно ощетинившись дубинками. Впереди несся их красноглазый предводитель, обуреваемый жаждой защиты истинно демократических ценностей. Вот он со всего разбега врезался в визжащую толпу, сметая все на своем пути, словно ураган. Вот отлетела на несколько метров от мощного хука одна, вот вторая, третья, вот сразу две отправлены в невысокий полет ударом ноги с разворота, вот еще одна впечаталась в асфальт от сокрушительного «акс кика», вот следующая улетает вдаль от фирменного «супер панча», сшибая остальных. Где-то за спиной Вескера вовсю работали полицейские дубинки, изготовленные фирмой «Амбрелла’c Деадли Демокраси».
…
Спустя несколько минут на площади вновь воцарились тишина и покой. Вдоль вяло шевелящихся тел деловито сновали полицейские с наручниками, неподалеку столь же деловито сновали полицейские фургоны, увозя новые партии арестованных за нарушение общественного порядка. Окидывая площадь удовлетворенным взглядом победителя, Альберт Вескер вдруг заметил среди лежащих какую-то подозрительную черноволосую женщину в кожаной тунике, на поясе которой крепился большой блестящий диск с острыми краями.
- Зена, – удивленно проговорил Вескер, подойдя ближе, – так и знал, что без тебя не обошлось…
Та медленно подняла голову. На перекошенном лице застыл взгляд, полный ненависти.
- Я до вас еще доберусь, – тихо прошипела она, – я вам еще уст…
- Добрее надо быть, – только и ответил Вескер.
Перед глазами женщины промелькнуло что-то, неуловимо напоминавшее резиновую дубинку, и в следующий миг она погрузилась в блаженную нирвану бессознательности…

…где-то в секретном воздушном коридоре…

Венценосец воздушной армады корпорации «Амбрелла» (немерянный, короче, самолет) уверенно бороздил облака. Проходящий в списках службы U.B.C.S, как борт Y-815, самолет совершал секретный перелет из мексиканского городка Альбукерке и держал курс на тихоокеанскую военную базу корпорации с кодовым названием «Стояк». Цель – доставить в пункт назначения большую партию Т-вируса, для дальнейшего его использования в террористических актах по всему миру. Исключительные меры предосторожности, предпринятые агентами Спенсера, позволили сохранить эту операцию в тайне: Т-вирус, спрятанный в бутылках местного пойла под этикеткой «Амбрелла’с Деадли: Инк Дринк» успешно прошел таможенный и экологический контроль. Более того, никто из охраны не был заподозрен во время паспортного контроля, и вся группа сопровождения, состоящая из разношерстной команды наемников в количестве двадцать два человека, прикинувшихся миссионерами, уверенно взошла по трапу на борт.
Однако, то ли радуясь такому успеху (ведь дурить таможенников в наше время задача трудновыполнимая), то ли решив скоротать время на период полета, наемники, утратив всякую бдительность, принялись выпивать. Неслабо так выпивать, стоит заметить. Зачинщиками выступили опытные ветераны Василий Пенёв и Ростислав (он же «Музыкант») Трапанович – некогда служившие под началом видного вояки Михаила «Виктора». Через час салон самолета сотрясали радостные возгласы, братские похлопывания по физиономии с размаху, и русская речь, хлынувшая из уст, ранее никогда не знавших этого языка англоговорящих наемников. Фоном неожиданного торжества служили песни группы «Сектор Газа», которые пилот вынужден был поставить под угрозой смерти. К слову, пилот, оказавшийся неглупым малым, включил в салоне аудиозапись, намереваясь по приезду потребовать от корпорации возмещения морального ущерба. Но уже через час, обмочившись от страха, он думал лишь об одном – как бы сойти с этого проклятого самолета, ибо пьяные в хлам наемники неожиданно ворвались в грузовой отсек. Туда, где хранился главный груз. Пилот мудро закрыл дверь и сделал единственное что мог – связался со штабом.

…где-то посреди нового штаба Даунинга…

Шеф уже полчаса как не снимал трубку, но поскольку новость не терпела отлагательств, миссис Пэйн решилась на отчаянный шаг – войти к нему без предупреждения. Когда секретарша распахнула дверь кабинета Фредерика Даунинга, то пожалела обо всем на свете. Начальник стоял со спущенными штанами, запустив одну руку в красно-белые трусы, которые под напором жужжащих вентиляторов, раздувались как паруса, а в другой сжимая резиновую утку. При каждом нажатии утка, издавала жалобное кряканье. Застигнутый врасплох, таким бесцеремонным вторжением, Фредерик замер, как греческое изваяние. Несколько секунд в кабинете царила тишина. Вскоре лицо Даунинга приняло характерное для него интеллигентное выражение. Он улыбнулся, и как ни в чем не бывало, спросил:
- Здравствуйте, миссис… миссис… э-э-э-э… В общем, чем я могу вам помочь?
- Вас срочно вызывают в центр связи, – кое-как выдавила из себя шокированная миссис Пэйн, – проблемы с рейсом Y-815.
- Что ж, скажите, что я скоро буду.
Секретарша не двигалась. Даунинг растеряно поежился, потом спохватился:
- Ах, простите мне мое невежество. Позвольте представить вам моего друга, - Фредерик протянул ей резиновую утку, – это Джулиус. А это миссис… миссис…
- Пэйн!! – если бы утонченные, аристократичные секретарши, каким-то непостижимым образом имели привычку добавлять к своим словам маргинальный артикль «бля» – именно он сейчас бы и прозвучал.
- Точно! Миссис Пэйн. Я бы хотел…
Последние слова Даунинга так и не были услышаны, ибо секретарша пулей вылетела из кабинета и захлопнула за собой дверь.
- Нервная какая-то… – растерянно промямлил Фредерик.
…
Через десять минут, на ходу застегивая ширинку и подтягивая брюки, Даунинг появился в центре связи.
- Ну, что у вас тут? – важно проговорил он.
- Рейс Y-815, сэр! Вот что прислал нам пилот. Послушайте сами, - ответил испуганный связной, косясь на торчащую из бокового кармана пиджака шефа резиновую утку.
Динамики магнитофона начали воспроизводить какие-то неподдающиеся описанию визги, вопли и матерные перебранки. Особенно отчетливо проскальзывали иностранные слова, вроде: «Васек, иди на х…», «Пацаны, зажигай!», «Братва, гуляем на последние…». И наконец, до нежного слуха Даунинга донеслось громогласное: «А где ещё бухло?!!». На несколько минут все затихло. Послышалось какое-то шуршание, легкая возня, как будто, кто-то стал выдергивать сиденья, скидывать и осматривать чемоданы. Затем раздался треск деревянных досок и радостный для каждого алкоголика звон стекла. И тут ошарашенный Фредерик все понял. Пьяные наемники добрались до ящиков с бутылками «Амбрелла’с Деадли: Инк Дринк», в которых вместо желаемого алкоголя, корпорация перевозила Т-вирус. Тут же затишье сменилось воплями торжества и перезвоном открывающихся бутылей.
«И где мы только берем таких идиотов»! – раздосадовано подумал Даунинг.
Постепенно пьяные надрывные голоса наемников, по мере усиления возлияний, закономерно переходили во флегматичные завывания «мммугунннах». Ситуация явно вышла из под контроля. Самолет должен был доставить Т-вирус в «Стояк». Но теперь доставлять было нечего. Для «Амбреллы» это нехорошо. Очень нехорошо. Кому нафиг нужен сделанный из хлама собранного со всего мира «Боинг-00», груженый кучкой бесполезных зомбей? Ответ пришел с неожиданной стороны:

«Президент Грэхем, чей рейтинг продолжает уверенно падать, и достиг уже рекордных минус двух процентов, не оставляет надежд на победу в предстоящих выборах. Сегодня, в рамках своей предвыборной кампании, президент планирует посетить Бугервилль – город, отсутствующий на большинстве карт США за ненадобностью, где планирует пробыть вплоть до завтрашнего дня. Многие эксперты уже предрекает Грэхему очередной провал, называя его примитивную предвыборную кампанию «примитивной предвыборной кампанией Грэхема, обреченной на очередной провал».

Даунинг отвел взгляд от работающего экрана телевизора, хлопнул в ладоши и обратился к связному.
- Соедини-ка меня с пилотом.
- Слушаю, - ответил перепуганный голос.
- Ну что, дружок, - сладко начал Фредерик, – как ты там?
- Ругаю себя за то, что не взял с собой второй комплект белья, сэр.
- Ну-ну, полно тебе. Мы все возместим. Но ты кое-что должен для нас сделать. Мы меняем пункт назначения. Теперь тебе нужно в Бугервилль, - громко заявил Даунинг.
- Куда? – изменившимся голосом спросил пилот.
- Бу-гер-вилль!! Понял?! Хотя зачем тебе понимать! Мы вышлем тебе координаты.
- Понял. Но только, боюсь, что моя дверь не выдержит их ударов. Кроме того…
Фредерик бесцеремонно отключил связь и прошелся по комнате. Его переполняли эмоции. Вернее восторг. Восторг от самого себя.
«Каков же я, а?! Как быстро нашел решение! Просто умница! Устроим червяку Грэхему настоящую промо-акцию. Уж её-то он не забудет. Ха! Спенсер будет гордиться мной. Во я даю, мать мою!».
Даунинг залез в карман и достал резиновую утку.
- Ну, что же, приятель, продолжим!
С брезгливым выражением, связной наблюдал за тем, как его шеф, разговаривая сам с собой, скрылся в коридоре. Убедившись в уходе шефа, и не в силах более себя сдерживать, связной громко разругался:
- И где только корпорация берет таких идиотов?!!



Дополнительные Материалы
Вечер поэзии с Риккардо Ирвингом

Крохотный концертный зал, на двадцать человек, заполнен чуть менее чем наполовину.
Зрители неторопливо рассаживаются по местам. Никто не наступает друг другу на ноги, поскольку места вокруг предостаточно. Где-то за стеной ненавязчиво жужжит электродрель.
Свет гаснет, и все помещение плавно погружается во мрак. По залу прокатывается возбужденный рокот, в котором отчетливо слышны отдельные голоса. Вдруг посреди сцены, небрежно сколоченной из необструганных досок, вспыхивает тонкий луч света, выхватывающий из темноты фигуру конферансье, стоящую вполоборота к зрителям.
- А сейчас, на сцену выходит Риккардо Ирвинг! Он прочтет нам поэму по «Резиденту»! – торжественно объявляет конферансье, и исчезает.
В зале вновь вспыхивает яркий свет, и пока зрители недовольно щурятся – на сцене появляется Риккардо Ирвинг. Не обращая внимания на раздраженное бурчание из зала, он начинает:

Классика – легендою, новое – конфетою
Все течет, все меняется
Вместе тесно, врознь — тошно
Таковы мои слова, впредь дошедшему финала
Темного Аутсайда, то есть Дарксайда,
О приоритетном маркетинге
Япономатских самурайко-санов
Тому и тесно, что месить муку,
Да не в той ступе
Не то, не то, не то, господа.
Пусть повторение да мать учения,
А красивая картинка не влияет на суть поединка
Бездушное корыто не в силах тягать
Потенциал жемчужного самородка
Безусловно, за классику, ибо легенда
Безусловно, вне Хроник, ибо лишь ликерная конфета!

Раздаются негромкие, попеременные аплодисменты, и одобрительные возгласы в которых отчетливо слышны отдельные голоса. Сидящий в первом (из четырех имеющихся) ряду, на третьем (из пяти) мест, Алексис Эшворд смахивает слезу умиления:
- Какое чувство! Какая экспрессия! А главное – какая сложная и новаторская схема подачи! Тут и хорей, и дактиль, элементы хайку, и белый стих, и еще что-то… хм… неординарное!
На лице Риккардо Ирвинга появляется довольная улыбка.
- Единственный вопрос – а разве существуют такие слова как «япономатский» и «самурайко»? – спрашивает все еще находящийся под впечатлением Алексис.
Улыбка сползает с лица Ирвинга, угрюмый и мрачный – он покидает сцену.
К звукам дрели за стеной добавляются молоток и ножовка.
Занавес.