…где-то посреди США…

Фредерик Даунинг не смог выдержать похотливый взгляд своего резинового любимца Джулиуса и скрепя сердце накрыл его своей не менее любимой соломенной шляпой.
- Прости, приятель, но сейчас мне нужно побыть одному!
С самого утра директора американского подразделения корпорации «Амбрелла» терзали смутные сомнения. Чтобы все хорошенько обдумать он впервые в жизни закрыл дверь своего кабинета на ключ и отправил свою секретаршу (имя которой он так и не запомнил) в столовую, при этом совсем позабыв о том, что в целях экономии средств Озвелл Спенсер велел закрыть все столовые во всех подразделениях компании и отменить обеденные перерывы. Так, что же не давало покоя пытливому уму Фредерика?
Дело в том, что он никак не мог определиться в успехе бугервильской операции. С одной стороны, к плюсам можно было отнести: 1) городок разрушен, как и планировалось; 2) тем самым удалось избавиться от выпущенного с подачи ненадежных наемников-алкоголиков Т-вируса; 3) более того, этот же вирус прошел успешную проверку. По крайней мере, об этом громко заявил Риккардо Ирвинг, от которого по возвращении на базу воняло так сильно, что его тут же поместили в барокамеру. Доказательств же его сомнительных заявлений Даунинг ещё не получил – фотографии, сделанные Ирвингом, все ещё находились на проявке в лаборатории. Вот здесь настроение директора начало стремительно падать, поскольку с другой стороны сомнения вызывали следующие моменты: 1) члены «Анти-А» все ещё живы (что крайне не приветствовалось); 2) ожидаемого лично Фредериком сражения Змия с Вескером так и не произошло – тут Даунингу пришлось проглотить пачку валиума, смириться с ситуацией, и жить дальше; 3) городок был разрушен все же не совсем как планировалось – а невесть откуда взявшейся стаей червей-маньяков. Однако в телефонном разговоре со Спенсером Даунинг все обставил таким образом, будто именно вирус смел город с лица земли. И сейчас стал задумываться о том, что возможно, ляпнул лишнего. Старик Спенсер не любил делить славу по уничтожению чего-либо с кем-то другим, и если он пронюхает правду, директор американского подразделения «Амбреллы» получит самый мощный пинок под зад в истории кинозлодеев. Фредерику стало страшно, а потом захотелось плакать.
Правда, в этот самый момент зазвонил телефон, и директору сообщили, что пленку наконец-таки проявили. В душе забрезжила надежда, которая впрочем сразу разбилась на миллион отравленных ужасным разочарованием осколков, едва Фредерик увидел у себя на столе стопку фотографий. Его взгляду открывались не имевшие никакого отношения к вирусу снимки игры грязной ребятни в футбол, в салочки, в прятки. Вот толпа убегающих горожан вытаскивает из машины какого-то бедолагу, желающего поскорее умотать. В общем, Даунинг увидел всё, кроме доказательств разумности зомби. Зато он хорошо и в деталях рассмотрел ухмыляющуюся морду Риккардо Ирвинга, который фотографировал сам себя у памятника основателей Бугервилля.
«Таких же жалких идиотов, как и он сам!» - заключил Даунинг.
После этого он впал в такую истерику, что два часа спустя даже не помнил, как оказался совершенно голый на полу, и в обнимку со своим любимым чучелом, кожаное лицо которого почему-то исказила чудовищная гримаса отчаяния. К своему счастью Фредерик все ещё пребывал в своем кабинете. Он напялил трусы, сел за изгрызенный кем-то (ну, не будем говорить кем) за это время стол. К директору американского подразделения «Амбреллы» вновь вернулось его прежнее самообладание, и он смекнул, что нужно предпринять, чтобы не ударить в грязь лицом перед Спенсером.
- Фотомонтаж! – вскричал он весело, подпрыгивая в своем кресле.

…где-то посреди барокамеры…

- Памагииииттттеееее! Па-ма-ги-те!!
Риккардо Ирвинг брыкался, бодался, бился о нависающую над головой перегородку, вопил, что есть силы и даже разок обмочился, но все было тщетно. Никто его не видел и не слышал…
Вернемся немного назад. Риккардо Ирвинг прибыл в штаб преисполненный хорошим настроением. Он уже видел себя окруженного заслуженным почетом и славой, закиданным хвалебными отзывами самого Спенсера. Он даже видел недовольное и вытянувшееся лицо Даунинга, завидующего его повышению и награде звездой «заслуженного злодея «Амбреллы». Он хотел стать первым злодеем в истории корпорации, который, не прибегая к самозаражению, силой своего интеллекта одолел врагов, возвысился над всеми и встал на одну ступень со стариком Спенсером.
Мечты, мечты…
Ирвинг не учел одного – он не обладал силой интеллекта, то есть он в целом не обладал, ни силой, ни интеллектом. Даже банальным везением. Иначе как объяснить, что как только он появился в штабе, ему тут же скрутили руки за спину, отвели в какой-то подвал и запихнули в эту ужасно тесную барокамеру? Хорошо, хоть он успел передать охранникам фотоаппарат и во всеуслышание заявить, что он выполнил задание. Поэтому первый час пребывания в барокамере он воспринял с оптимизмом, уверенный в том, что Даунинг просмотрит фотографии и прикажет немедленно освободить Ирвинга. Однако он не знал, что пребывающий в состоянии бешенства от увиденных снимков Фредерик, брызгая слюной и разнося свой кабинет на части, приказал охранникам оставить Ирвинга в подвале навсегда.
Что дело дрянь Ирвинг смекнул лишь восемь часов спустя, когда элементарно стало нечем дышать. То ли от нехватки кислорода, то ли от врожденной тупости в голову стали лезть безумные мысли. Например, что Даунинг, увидев отменное качество снимков, решил присвоить эту заслугу себе, а его, Ирвинга, убрать с дороги, как явного и самого мощного конкурента.
«Мерзкий, кичливый интеллигентишка!»
В конечном счете, логика безумных рассуждений свелась к ощущению своей полной ничтожности и никчемности. Риккардо вспомнил времена детства и юности, когда руководил отрядом малолетних био-террористов. Времена, когда он технично вскрывал форточки аптек в пригороде Буэнос-Айреса, и поэтому пользовался большим уважением у местных бродяг и прочей маргинальной публики. В такт этим приятным воспоминаниям где-то в недрах его подсознания заиграла песня группы Led Zeppelin «Good times, Bad times». Вот были деньки! А что же сейчас? А сейчас он умрет в этой дурацкой барокамере, предварительно наделав в штаны. Риккардо тихонько заплакал, свернулся «клубочком», и мужественно приготовился встречать смерть лицом к лицу, как настоящий мужчина…
Перед глазами уже растекался мягкий, неземной свет. Он одаривал ласковым теплом и слепил глаза. Ирвинг ощутил какое-то странное умиротворение и потянулся к свету. Вот он, новый дивный мир! В окутавшей глаза ангельской пелене проявились чьи-то исполинские очертания.
- Боже! Ты пришел за мной!
Несколько секунд «очертание» молчало, затем Ирвинга что-то швырнуло, и в следующий момент он обнаружил себя на холодном полу подвала. Туман расселся, и перед глазами предстало отнюдь не божественное лицо Змия Железки. Риккардо вскрикнул от ужаса, и подобно белке, проворно запрыгнул обратно в барокамеру.
- Уйди! Уйди! – вопил он.
- Брось лягаться, придурок! Я тебе жизнь спас, - неожиданно спокойным и ровным голосом произнес Змий.
- А-а-а-а? – протянул Ирвинг, видимо чего-то не расслышав.
- Все ты расслышал.
От Змия крепко несло перегаром, табаком, и ещё какой-то хренью, запах которой даже не поддавался идентификации.
- Да ты же пьян в стельку! Ты ведь и когда трезвый говорить не можешь, а сейчас-то у тебя язык вообще как поворачивается? – захлебываясь собственной дерзостью спросил Ирвинг.
- Ну так то трезвый. А вот между девятой и двенадцатой бутылкой я вполне соображаю, - почти весело произнес Змий и протянул ему руку.
Железка помог Ирвингу выйти из барокамеры и отвел его в какую-то каморку, скрытую в стене. Там, едва стоящий на ногах Риккардо увидел две табуретки, крохотный прямоугольный столик, держащийся на груде кирпичей, тарелку с соленым огурцом и пакет какой-то травы.
- Ну, милости прошу, к нашему шалашу! – произнес Змий, усаживаясь на табуретку.
Риккардо поспешил сесть и растерянно огляделся:
- А что пить-то будем?
- Керосин, - бодро произнес Железка, ставя на стол большую канистру.
Риккардо опустил голову и увидел у себя под ногами четыре таких же канистры, но уже давно опустевших.
- Вдвоем веселее. К тому же, тебе явно не хватает топлива. Ну, вздрогнули! – Змий достал другую канистру и, опрокинув её начал заливать в горло керосин.
Ирвинг не помнил, сколько времени Змий хлебал эту гадость, но отчетливо запомнил слова, которые произнес Железка, когда остановился, чтобы перевести дух:
- Пошел этот Даунинг в жопу!
Риккардо так и засиял от радости:
- И правда!
- Ты давай, не сиди. Лучше пей. Нам к тому же и покурить надо.
У Риккардо открылось второе дыхание. Он понял, что не все ещё потеряно. Будут ещё задания. И будет ещё возможность поквитаться с Даунингом. Обязательно будет!

…где-то посреди сильно засекреченных апартаментов…

Старик Спенсер был человеком очень занятым, и славился своей феноменальной трудоспособностью. Вот и сейчас он, находясь в своем кабинете, делал одновременно несколько важных дел: 1) сидел в кресле; 2) читал газету; 3) курил трубку; 4) нервно барабанил пальцами по столу. Кроме того, он еще и время от времени ковырялся в носу. В этот момент в дверь постучали.
- Войдите, - сказал Спенсер, не отрываясь от дел.
На пороге возник его преданный секретарь.
- Вызывали? – спросил он, внутренне поражаясь спенсерскому трудолюбию.
- Пришел отчет от Даунинга?
- Сейчас проверю, сэр.
Проверка показала, что отчет все-таки пришел, и вынужденный оторваться от дел Спенсер, незамедлительно принялся его изучать. Ни для кого не было секретом, что злодейский корпус «Амбреллы» формировался исключительно из клинических идиотов, амбициозных неудачников, уголовников всех мастей, мизантропов, социопатов, грязных извращенцев, агентов по продаже недвижимости, недоучившихся медиков, и т.д.
Этот список можно было продолжать столь же долго, сколь долго существовала сама компания. Однако это вовсе не означало, что сам Спенсер относился к таким. Отнюдь нет. Он был хорошо образован, стар, раздражителен, страдал расстройством желудка, и не терпел, когда его принимали за дурака. А ведь именно это сейчас и происходило.
Например, на первом снимке без труда узнавался знаменитый голливудский актер Билл Мюррей, который изображал зомби в фильме «Добро пожаловать в Зомбиленд». При этом голова Билла Мюррея, почему-то была приклеена к телу какого-то подростка, гоняющего в мяч на развалинах. Приглядевшись, он увидел, что такие же непропорциональные головы (с лицами каких-то знакомых людей) были прикручены к телам других подростков. Внизу виднелись комментарии Даунинга: «Успешный тест № 1: Зомби познают футбол». Впрочем, зомби с лицами голливудских актеров мелькали и на других фотографиях. Апофеозом всего этого мракобесия стали две последние фотографии. На одной из них отчетливо виднелась девушка подозрительно похожая на актрису Милу Йовович, убегающая от толпы инфицированных, с комментариями Даунинга: «Успешный тест № 43: Жительница Бугервиля спасается от инфицированных». На второй во весь кадр растянулось уродливое и вымазанное в грязи лицо Риккардо Ирвинга, с комментарием: «Не очень успешный тест № 1: Ответственный за операцию Р. Ирвинг мужественно выполнял задание и погиб во время разрушения города. Память о его заслугах будет жить вечно».
Спенсер не знал плакать ему или смеяться. Такой наглой халтуры ему ещё не подбрасывали. К великому несчастью Даунинга, весь ужас заключался и в том, что несколькими часами ранее некие ребята, назвавшиеся просто Локком, Инс’ом, Джаст Фэном и Плазмой выложили на его стол другие фотографии, из которых явно следовало, что ни о каком успешном испытании вируса и речи быть не может, а ожидавшейся ликвидации членов «Анти-А», так и не произошло. Более того, город оказался разрушен не «Амбреллой», а какими-то розовыми червячками. Позор!
Спенсер забарабанил пальцами по столу.
- Так, - тихо пробубнил он, - время разбора полетов.
- Вы что-то сказали? - услужливо встрепенулся секретарь.
- Что? А, нет, ничего, - спохватился Спенсер, - хочу с вами посоветоваться. Скажите, милый друг – как вы смотрите на мою идею о переименовании проекта «Тиран» в «Тиранус»? Не правда ли, на латыни это звучит внушительнее?

…где-то посреди не столь засекреченных апартаментов…

Заложив руки за спину, Алексис Эшворд мерил свой кабинет широкими шагами. Он ждал звонка из канцелярии Спенсера. Как сообщил секретарь: «У шефа к Вам дело». Этих слов было достаточно, чтобы привести главу острова Рокфорт в состояние боевой готовности. Пожалуй, из всех руководителей подразделений Алексис отличался наибольшей педантичностью и дисциплиной. Его идеально выглаженный белоснежный френч сидел на нем как влитой, и наглядно демонстрировал красоту его фигуры, а тонкие лосины, заправленные в кожаные сапоги, подчеркивали длину и стройность ног. Рабочий кабинет Алексиса находился в полном порядке и идеальной чистоте. Он сам расставлял папки, раскладывал бумажки, протирал мебель, открывал окно, и т.д. Каждое утро он вставал в семь утра и засиживался на работе до полуночи.
Проблема заключалась лишь в одном – никакой работы ему не поручали. Алексис просто отсиживался в кабинете, иногда вскакивая от малейшего шороха за дверью, в надежде, на то, что это Даунинг принес ему поручение. Иногда эти тщетные ожидания доходили до курьезов. Так, однажды «гарсон» принес ему в кабинет кофе. Не разобравшись в ситуации, Алексис вытянулся во весь рост, и приветственно вскинув руку, понес такую ахинею, что визитер от страха едва не схлопотал сердечный приступ (тем не менее, он все равно скоропостижно скончался после того как доставил кофе в кабинет Змия Железки). Иными словами, до этого самого момента Алексис Эшворд пребывал в состоянии глубочайшей прострации.
Вновь зазвонил телефон. Алексис рывком схватил трубку:
- Слушаю!
- Аллё! – протянул чей-то вульгарный голос.
- Я вас слушаю! – невозмутимо ответил Алексис.
- Значит, слушай сюда внимательно! – опять же вульгарно произнес голос, – берешь свою тощую задницу в руки и несешь её сюда!
- А куда именно? – немного взволнованного пролепетал Алексис.
Уже через пару минут он в припрыжку несся по озвученному маршруту, который в конечном счете привел в ужасно темный и сырой подвал. Алексис знал, что Спенсер обладает нездоровой тягой к подобного рода интерьерам, но что он позовет его в столь темное и совершенно непригодное для личных встреч место, даже не догадывался.
«Видимо, у него ко мне очень важный и секретный разговор!» - быстро заключил он.
- Стоять! – неожиданно прогремел во тьме чей-то голос.
Алексис замер, но сразу узнал этот вульгарный тембр.
- Наклониться вперед! – снова прогремел он.
- Но…
- Я сказал наклониться вперед!
- Слушаюсь!
Эшворд наклонился, так сильно, что достал головой пол. В этот момент кто-то, выкрикивая матерные слова, с силой схватил его за задницу. Алексис завизжал, и резко развернувшись, встретился лицом к лицу с Риккардо Ирвингом от которого разило керосином, анашой, мочой, и ещё непонятно чем.
- Постой! Ты не Озвелл Спенсер! – надрывно прокричал Алексис.
- Даааа, - протянул Ирвинг, – но я готов им стать!
В следующий момент Риккардо Ирвинг получил самый предательский удар в своей жизни – коленом в область паха, после чего, потеряв сознание, рухнул наземь.
- Слабак! – резюмировал кто-то из тьмы.
Алексис повернулся и едва разглядел в свете одинокой лампы физиономию Змия Железки, который бесстрастно жевал соленый огурец. Эшворд ощутил приступ паники и пулей вылетел из подвала.
Уже сидя в своем кабинете Алексис не мог выкинуть из головы пьяных вдрызг Ирвинга и Железки, которые теперь в его понимании ассоциировались с демонами из потустороннего мира. Однако страх не помешал ему схватить неожиданно зазвонивший телефон и во все горло завопить:
- Я ТЕБЯ УБЬЮ, ГНИДА! ИЗВРАЩЕНЕЦ ПРОКЛЯТЫЙ! Я ЗАГУБЛЮ ТВОЮ КАРЬЕРУ И СМОЮ ЕЁ В УНИТАЗ! СЛЫШИШЬ ТЫ?! Я ТЕБЯ УНИЧТОЖУ! СЛОМАЮ ТВОЮ ЖИЗНЬ!!
Алексис вынужден был остановить поток этой редкой для него ругани, когда человек на другом конце вежливо откашлялся:
- Пожалуй, именно таких людей нам и не хватало.
- Э-э-э, а это кто?
- С тобой говорит Озвелл Спенсер, чучело!
Алексис Эшворд тяжело застонал и упал без сознания. Догадавшийся что произошло Спенсер сказал кому-то не вешая трубки:
- Приведите его в чувство! У нас сегодня вечером совещание. Мне нужны все!

***

Вопреки своему обещанию Озвелл Е. Спенсер решил перенести совещание на утро следующего дня. Причиной такой резкой смены настроения стал безумный дебош, которые устроили в подвале американского подразделения корпорации Риккардо Ирвинг и Змий Железка. Последнему, кстати, пришлось дать лошадиную дозу транквилизатора, прежде чем он успокоился, и вплоть до самого утра промывать желудок. Что касается, Ирвинга то его просто затолкали обратно в барокамеру и продержали там до начала совещания. Дело в том, что Озвелл хотел, чтобы его слова отчетливо дошли до каждого, а для этого нужно было, чтобы головы этих людей как минимум не туманили литры выпитого керосина. Кроме того, исключительная занятость Спенсера, выразившаяся в долгих и мучительных раздумьях относительно переименования проекта «Тиран» в «Тиранус» также сыграла свою роль – он так устал думать, что взбучку своим подчиненным решил перенести на утро.
Итак, первое, что увидели делегаты внеочередного собрания злодеев, когда вошли в зал для совещаний – это зверски побитого кем-то Фредерика Даунинга. В разорванном пиджаке и сломанных очках, он сидел в кресле, поджав ноги под себя. Напротив него на столе лежали чьи-то (впрочем, понятно чьи) аккуратно сложенные зубы. Тех, кого визуальный эффект все же не впечатлял сверх меры, добивала убийственная вонь, источаемая Риккардо Ирвингом. Поэтому присутствующие постарались сесть как можно дальше от него. Сам же Риккардо, выдавив подобие улыбки, подошел к Змию и приветственно протянул руку. Но тот одарил его таким злобным взглядом, что Ирвинг отскочил в другой конец зала.
«Кажется, Железка протрезвел» - печально заключил он.
После того как все расселись, в зал мрачно вошел Спенсер. Приземлившись на мягкую подушку, предварительно оставленную в его кресле, он медленно обвел всех своих орлином взором престарелого орла, потом вытянул руку и зачем-то продемонстрировал всем зажатую в ней маленькую резиновую утку. Затем демонстративно развернулся и швырнул игрушку в полыхающий позади него камин. В этот момент зал сотряс чудовищный, полный искреннего отчаяния и непередаваемой боли вопль, исходящий от Фредерика Даунинга:
- Д-ж-у-л-и-у-с! Неееееееееееет!
Некоторые, такие как Алексис Эшфорд, от неожиданного шока тут же потеряли сознание, другие, как Риккардо Ирвинг, начали вонять ещё больше, ну а третьи, как Змий Железка, громко срыгнули.
- Итак, господа, - начал вполне спокойно Спенсер, когда подчиненные слегка оклемались, – думаю, вы поняли, о чем идет речь.
По отупевшим лицам собравшихся он догадался, что никто ни черта не понял. Старик осерчал:
- Никогда не пытайтесь меня обмануть! Слышите?! В следующий раз, когда захотите в качестве доказательств представить фотографии Билла Мюррея, который, между прочим, является моим любимым актером, подумайте хорошенько!
Риккардо Ирвинг сразу подумал о гигабайтах порнографии, которые содержались на его рабочем компьютере, и с ужасом представил, что глава корпорации может с ними сделать, если он, Ирвинг, впадет в немилость. Алексис Эшворд вспомнил о своем любимом домашнем гардеробе и едва не закричал, представив себе как Озвелл сжигает это в камине. Даунинг вспомнил о своем чучеле, которое Спенсер взял в заложники, и тихонько заплакал. Ни о чем не подумал лишь Змий Железка, ибо в голове его было пусто, как никогда. Но в целом можно было сказать, что угрозы Спенсера возымели действие.
- Хорошо, - продолжил Спенсер, обращаясь к Алексису Эшворду, - теперь что касается вас, мистер Эшворд…
При этом бедный Алексис снова чуть не потерял сознание.
- Я не очень-то ладил с вашими предками, но на наших отношениях это не отразится. Я повышаю вас в должности. Отныне вы не только хозяин острова Рокфорт, но и… - Спенсер неожиданно запнулся.
Он совсем позабыл, что не придумал названия новой должности. Как-то некрасиво получилось. Он обещает подчиненному повышение, а сам ничего не надумал.
«И как же он поймет, что это повышение?»
Задрав голову кверху, старик искренне пытался что-то сформулировать, но как назло в голову ничто не приходило.
- В общем не беспокойтесь, мистер Эшворд. Придумаем, что-нибудь, - бодро заговорил он, после получасовой паузы, – а пока всем считать, что Эшворд повышен! Его должность, как бы она ни называлась выше, чем ваши! Это понятно?
Все лихорадочно закивали. Риккардо, немного помявшись, поднял руку.
- Слушаю, мистер Ирвинг, - без особого энтузиазма ответил Спенсер.
- Как глава террористического филиала «Амбрелла Крусэйд», хочу внести предложение, - затараторил Риккардо, - что если заказать нашим ученым разработать грозное климатическое супер-оружие, основанное на принципе испускания лучей прямо в ноосферу?
- Каких лучей? – поинтересовался старик.
- Ну, - замялся Риккардо, - я же не ученый… пусть сами придумают. Главное ведь – чтобы лучи, и чтоб в ноосферу… вот, мне кажется из всего этого выйдет отличный франчайз…
- В барокамеру его, - коротко распорядился Спенсер.
Два рослых охранника подскочили к ошарашенному Ирвингу, и схватив его под руки поволокли прочь.
- Это будет отличный франчайз! Отличный франчайз!! – отчаянно вопил тот, – Билдинговово-маркетинговый консорциум держит стад! Пустите меня! Нееееееееет!!!
- А теперь заберите инструкции, что лежат напротив вас, и бегом захватывать мир, - подытожил Спесер, обращаясь к остальным.
Все поспешно засобирались. Спенсер при этом жестом приказал Эшворду задержаться:
- Как мне известно, мистер Эшворд, вы фанат чистоты, убранства, и прочей бабской хрени, - сказал он, когда все покинули зал, - так что очень вас прошу, наведите порядок.
- Слушаюсь! – Алексис откозырял и скрылся за дверью.
Старик тяжело вздохнул, откидываясь в кресле. Как же нелегко ему было. Каждый день он находился в своем секретном убежище. Вкусно питался, крепко спал, часами просто валялся на диване, по сотню раз в день бегал в туалет. Иногда чтобы хоть чуть-чуть отдохнуть, он устраивал в убежище гонки на инвалидном кресле. Но чтобы он не делал, он не переставал думать. Думать о том, как захватит мир, как будет управлять им, как затем уничтожит…
Как уже отмечалось ранее, в отличие от большинства сотрудников «Амбреллы» Спенсер не был дураком. Это было его даром и в тоже время проклятием, которое ниспослали на его голову авторы. Именно с их подачи Озвелл знал подноготную всех своих подчиненных, врагов, и даже второстепенных персонажей вроде Джорджа Порриджа. Зачем ему нужна была такая информация, Спенсер не знал. Но больше всего его беспокоило то, что он обладал даром предчувствия. Сейчас он был точно уверен – что-то должен произойти. И не где-то там, а во Франции. Спенсер пытался связаться с авторами и уточнить, верны ли его опасения, но те как назло не отвечали на его вопросы. Впрочем, старик их не винил. Он и сам всячески презирал спойлеры и все что с ними связано.
Спенсер нажал кнопку на пульте, и повернулся к стене позади него. Та поднялась, открывая огромный экран, который, после нажатия еще пары кнопок зарябил, заполосил, и наконец на нем появился полковник Сергей Владимир, начальник северо-кавказской базы корпорации.
- Добрый день, мистер Спенсер, - своим обычным тяжелым голосом проговорил полковник, - работа над нашим новым биологическим оружием идет полным ходом! Думаю, скоро мы сможем порадовать вас первыми результатами…
При этом он незаметно, как ему казалось, убрал со стола бутыль самогона, имевшую на таком огромном экране размер три на полтора.
- Здравствуйте, дорогой друг, - ответил старик, - вообще-то я звоню вам не по этому поводу. Что-то взгрустнулось, знаете ли, и я подумал… вы не посмеетесь со мной злодейским смехом?
- Почту за честь, - уважительно склонил голову Владимир.
- Иииих-хе-хе-хе-хе-хе-хееее!!! – грозно заскрипел Спенсер.
- Муа-ха-ха-ха! Муа-ха-ха-ха-хааа!! – вторил ему Владимир.
В течение следующих пятнадцати минут зал совещаний содрогался от зловещего хохота.