…где-то посреди Стояка…

Заботливо рассованная по всему острову на случай вражеской атаки взрывчатка продолжала детонировать, превратив тихий островок в филиал Ада на земле. Периодически то тут то там раздавался очередной гулкий взрыв, в воздух взмывали языки пламени, а в находящегося поблизости неосторожного наблюдателя летели камни, щебенка и слегка подтаявший (от таких-то температур) лосиный помет. Четверка отважных героев бежала не чувствуя ног, а под ногами – земли (что логично), периодически выражая свое отношение к происходящему возгласами вроде «Аааа!! Мы все умрем!!!» Выражать свою мысль более подробно и обстоятельно мешали взрывы, раздающиеся со всех сторон, и даже, кажется, откуда-то сверху.
Еще немного докучала своим присутствием зловредная старуха Монро, летая над головами героев в своей реактивной ступе. Гранаты у нее давно закончились, и Монро перешла на чугунные бомбы – единственные в своем роде бомбы, радиус поражения которых равен радиусу самой бомбы. Она особенно ценила их именно за многоразовость.
-Хаххахахахаааа!! – хрипло смеялась при этом демоническая старуха.
Мысли в голове отважных борцов с «Амбреллой» крутились всякие, и если бы кто-то вдруг в данный момент попытался бы их стенографировать – он просто сошел бы с ума от этих «пальто-вермишель-крокодил-пешка-двадцать восемь». Лично нам ментальное здоровье наших читателей важно, поэтому мы приведем здесь лишь их общую векторную направленность:
«Аааа!! Мы все умрем!!! А я еще столько всего не успел» – думал один из них, на бегу кидая косые взгляды на Ребекку Чемберс.
«Аааа!! Мы все умрем!!! А ты только об одном и думаешь!» – укоризненно думала та в ответ.
«Хе-хе! Не быть мне отцом пятерых дочек!» – злорадно думал третий. – «Правда, с другой стороны я сейчас погибну… да, есть в этой ситуации небольшой минус».
«Pues tu madre! Каррамба, пор фавор» – думал четвертый.
«О Господи! Я не хочу умирать! Я не хочу умирать!» – думал еще кто-то.
-Кто это еще здесь думает?! – на бегу насторожился Карлос.
«А, это наверное непутевый Алексис Эшфорд. Получи, касатик!» – подумала старуха Монро, сбрасывая на головы беглецам очередную порцию чугуна.
И действительно, рядом с доблестно отступающей четверкой «Анти-А», совершенно позорным бегством спасался Алексис Эшфорд - гигант мысли, отец туземной демократии, сын вампира, брат порнозвезды, и прочая, и прочая. Злобная бабка, видимо решила в суматохе избавиться от своего непосредственного руководителя, поэтому не только не попыталась ему помочь, но и бомбы теперь старалась сбрасывать именно на него. Так весь этот бардак и продолжился уже вшестером: крики, взрывы, пикирующий чугун, и разлетающийся на куски остров.
And now to something completely different.

…где-то посреди дирижабля…

На борту летательного аппарата, выполненного в стиле «ретро», отделанного изнутри золотом, серебром и редкими сортами дерева, а снаружи покрашенного в неуставной сине-красно-фиолетово-оранжевый цвет (чисто по приколу), с нарисованным на баллоне хохочущим смайликом, с прикрученным к носу здоровенным сачком, сделанным с расчетом на хороший улов, вроде нервной, брыкающейся коровы, ненароком запущенной ввысь членами «Анти-А»… Ффух, блин, что-то многовато канцеляритов.
Короче, на его борту находилась четверка авторов, брыкающаяся корова и Геннадий Петрович Малахов. Последний увлеченно рассказывал что-то двум авторам, а те, в свою очередь, изо всех сил делали вид, что им интересно. Другие два шушукались между собой в сторонке:
-Когда я говорил «а давайте пригласим какую-нибудь знаменитость, чтобы не скучно было» – я имел в виду не его!
-А кого же?
-Нуууу… эээ…например, Сашу Грей.
-Тогда так бы и говорил. Сейчас уже невежливо его выпроваживать. Да и потом, он тут у нас по сценарию задействован для сюжетного поворота.
-Это как?
-А вот смотри. Геннадий Петрович! – вежливо обратился к гостю автор, улучив момент между лекцией о пользе моржового хрена и уточнением, которые сейчас по счету лунные сутки.
-Да, слушау вас, хгаварите? – с готовностью отозвался народный целитель.
-Нам было бы очень интересно узнать – а нет ли какого-нибудь рецепта, чтобы избавиться от негативного образа мыслей?
-Вот. Это очань харашо, шо вы у мэня спрасили, – лицо Геннадия Петровича озарила улыбка. – Значит так, шо нам для у’этого панадабиуся? Шобы раз и наусегхда избавиться от нехгатиуных мыслей, мы берем обычнуу кароу’у, лучше усего рыжую, и аккуратненька так у’тираем эту кароу’у копытами у лоб, по напраулению часауой стрелочки…
С этими словами знаменитый народный целитель подошел к здоровенному сачку, (корова при этом забрыкалась с удвоенной силой, словно предчувствуя) и потянул за находящийся рядом с ним выкрашенный в черно-желтые полосы рубильник с надписью «release». Раздалось протяжное «мууууу!» и корова исчезла в проплывающих внизу облаках.

…и снова где-то посреди Стояка…

«Умрите твари, сдохните, сгорите в аду!» – злобно думала злобная старуха Монро, сбрасывая очередную бомбу. – «Убью!!!»
В этот момент с небес раздалось нарастающее «мууууу!». Бабка подняла голову – прямо на нее летела отчаянно брыкающаяся упитанная корова, тщетно пытающаяся за что-нибудь ухватиться или хотя бы затормозить.
-Аааааааа!!! – только и сказала бабушка Франсин.

Четверка доблестных героев, а также презренный Алексис Эшфорд, стояли, довольно тесно прижавшись друг к другу, на одиноком каменном утесе – единственной каменюке, оставшейся от некогда большого острова Стояк. Перед их глазами разыгрывалась психоделическая сцена: поединок пожилой женщины-мутанта с коровой в оставшейся без управления и потому выписывающей мертвые петли реактивной ступе.
Барри Бертон с задумчивым выражением лица запустил руку во внутренний карман своих брюк, извлек оттуда большую горсть попкорна, и принялся столь же задумчиво им хрустеть. Также он любезно попытался угостить попкорном и остальных, но те, видя откуда Барри его вынул, вежливо отказались.
Сражение тем временем разыгралось нешуточное. Обе участницы последовательно провели друг на друге такие замысловатые приемы как «раннинг клоузлайн», «пауэр бомб», «чоук слэм», «инвертед некбрейкер», «лег дроп», «элбоу дроп», а также блестящий «мунсаулт слэм», который за неимением канатов, выполнялся со старушачьей головы. И все это, заметьте, в очень ограниченном пространстве. Слегка подуставшая от замысловатых движений и рестлерской терминологии старуха Монро решила не выполнять «бостонского краба», а просто и без затей отоварила буренку чугуниевой бомбой по рогам. Приняв на себя всю кинетическую энергию удара и таким образом сыграв роль амортизатора, рога хрустнули и рассыпались в крошево. Грозно замычав, корова бросилась вперед, протаранив бабку всей своей тушей, выбросив из ступы и припечатав ее напоследок в прыжке двумя копытами в лоб. С громким воплем старуха спикировала по широкой дуге и с не менее громким всплеском скрылась под водой.
-Му! – гордо фыркнула корова, отряхивая голову копытом.
Затем, немного повозившись с управлением, и видимо разобравшись что к чему, она заложила лихой вираж, и улетела в закатное небо. Старуха тем временем всплыла, сплевывая воду и ругаясь на чем свет стоит. Лучше бы, конечно, ей было этого не делать, ну да разве же ей чего запретишь. Бабуля Монро как раз в своей бранной речи закончила критиковать (распоследними выражениями) скинувшую ее в воду корову в частности и сложившуюся ситуацию вообще, и плавно перешла на стоящих на одиноком утесе недобитых анти-амбрелловцев, когда из воды, взметнув тучи брызг, вынырнула огромная зубастая пасть три-на-четыре, аккуратно сомкнулась вокруг пенсионерки и снова погрузилась под воду. В общем, зловредная бабка исчезла так быстро, словно ее стерли из бытия.
В воздухе повисло ошарашенное молчание.
-Мамочки, да это же акула! – отреагировала на произошедшее минуту спустя Ребекка Чемберс.
-Это Мегалодон, акула-пограничник, – тихонько пролепетал бледный как полотно Алексис. – Встречает каждое судно, которое подходит к Стояку. Она вообще-то не злая. Просто ей каждый день приходится съедать столько, сколько она весит…
-Я такую дуру только в «Челюстях» видел, – покачал головой Билли, – только та была поменьше.
-Что-то я, глядя на все это, проголодался, – вдруг сказал Барри, который видимо никогда и не был по-настоящему сыт. – Может, выберемся отсюда и перекусим?

…где-то там, где только что был Стояк (двадцать минут спустя)…

Через некоторое время после того, как Рокфорт перестал распадаться на куски, к месту трагедии подплыло старое, видавшее виды судно китобоев. Казалось, что его первые владельцы бороздили первобытные океаны и добивали уцелевших плезиозавров. Да и внешний вид мореходов ничуть не напоминал облик храбрых и доблестных морпехов, прибывших спасать неутомимых спасителей демократии. Сплошные бородатые, помятые и недружелюбные физиономии.
-Человек за бортом! Даже несколько! – крикнул долговязый матрос в засаленной тельняшке.
-Где? – к борту подошел заспанный боцман.
-На скале, - указал глазастый моряк. – Вон они! Прыгают, орут что-то!
Боцман достал подзорную трубу и внимательно осмотрел утес. Трое мужчин, одна девушка и рыжее существо неопределенного пола заорали еще громче и замахали руками. Один из мужиков активно тряс чем-то прямоугольным и едва не срывался с крохотного клочка суши, пытаясь вытянуть руку подальше.
-Кэп, возьмем этих олухов к себе? – Боцман повернулся к непосредственному начальству, которое все это время стояло рядом с гигантской пушкой, поглаживая гарпун размером с хорошее бревно.
-И думать забудь! – прогрохотал старый морской волк, взмахнув крюком, который заменял ему правую руку. Это украшение вкупе с деревянной ногой, повязкой на правом глазу и ядреным запахом рома из пасти придавало ему вид заправского пирата – грозного и грязного. – Мы – охотники за морской живностью, а не зачуханные спасатели! Сегодня мы сорвем большой куш!
-Но капитан, - удивился матрос, - штурман говорит, что в этих местах не водятся киты!
-Без тебя знаю, остолоп! Нас ждет по-настоящему опасный зверь! Морской дьявол!
-Где же остров? – Долговязый почесал затылок, огляделся и не увидел ничего, кроме утеса с надрывающимися сухопутными крысами. – Штурман говорит, что в этих местах должен быть какой-то остров. Не то Стокфорт, не то Рояк, - попытался вспомнить он название.
-Я знаю это место – был здесь трижды и с тремя разными командами! – рявкнул одноглазый. – Тут прячется мой заклятый враг. Мегалодон!
Морской волк развернул рулон бумаги, лежащий рядом с пушкой, и матрос с боцманом увидели фантастических размеров акулу. Все ее тело было аккуратно разделено пунктирными линиями на пронумерованные части, что говорило о весьма неоднозначном отношении моряка к чудовищу.
-Полгода назад эта треклятая рыбина откусила мне руку, когда я хотел вытащить упавшего в воду товарища, - брызгал слюной капитан. – Три месяца назад я почти загарпунил монстра, но линь обвился вокруг ноги, и мне пришлось отрубить ее, чтобы не уйти под воду. А два месяца назад акула выскочила из воды, когда я мочился за борт…
-Неужто… она? – осипшим голосом спросил долговязый.
-Нет! – развеял его подозрения одноглазый. – Но она пыталась, и за это я ненавижу ее еще больше! Твари не сломить неукротимого капитана Похаба! Я добуду ее голову и повешу у себя над камином!
Капитан выпрямился и дьявольски захохотал. Историю потерянного глаза он не стал рассказывать специально. Четвертой по счету команде ни к чему было знать, что их лидер просто пытался вытащить соринку и забыл, что у него теперь крюк вместо руки.
-Что вы так смотрите? – нахмурился капитан, увидев постные лица подчиненных. – Думаете, я псих?
-Ну… Вообще-то штурман говорит… - Матрос запнулся, перехватив тяжелый взгляд одноглазого, и съежился.
Неизвестно, как среагировал бы взбешенный капитан, если бы перед кораблем не вынырнуло гигантское серое тело.
-Мегалодон! – заорал во всю глотку Похаб. – Все по местам! Он не должен уйти!
Но боцман с матросом не смогли выполнить приказ – они завороженно следили за тем, как распахивается чудовищная пасть с сотнями острых зубов. Пасть приближалась и казалось, что она вот-вот проглотит суденышко целиком… Но тут монстр издал звук неисправного сливного бачка и рыгнул с такой силой, что корабль едва не опрокинуло мощным порывом пахучего ветра.
-Что с ним? – громко спросил матрос. Но он не был услышан.
Отрыжка вскоре оборвалась, однако теперь стало очевидно, что "морскому дьяволу” нехорошо (и явно не от встречи с покалеченным капитаном). Акула издала утробное рычание (вы разве не знали, что акулы умеют рычать, уважаемые читатели? Посмотрите низкобюджетные фильмы ужасов – там рычат даже муравьи-убийцы – прим. авторов) и, потеряв ориентацию, начала с бешеной скоростью нарезать круги вокруг судна. Опомнившийся Похаб выстрелил из пушки, попал в хвост монстру, но тот оборвал линь и даже не замедлился. Глаза акулы покраснели и вылезли из орбит, шкура покрылась зеленоватыми пятнами, алой сыпью и непонятными наростами. Создавалось впечатление, что Мегалодон недавно (минут двадцать назад) съел нечто старое и несвежее, а теперь страдает от несварения желудка и острого отравления малоизученными вирусами.
Сделав еще восемь кругов, чудовище зарычало, как тигр, которого дернула за хвост обезьяна, подпрыгнуло в воздух на несколько метров, плюхнулось обратно в воду, подняв тучу брызг, и, перевернувшись на спину, величаво пошло ко дну. Китобои в этот миг вздохнули с облегчением, но капитан не разделял их чувств:
-Нет! Мегалодон не мог так умереть! – вопил Похаб. – Подлый монстр! Он обманул меня!
Капитан еще несколько минут кричал, матерился и костерил на все лады бесчестную акулу. Пришел в себя он только тогда, когда его схватила за шиворот и энергично потрясла чья-то холодная рука. Оглянувшись, одноглазый заметил, что его окружают угрюмые, промокшие до нитки и озверевшие после вынужденного заплыва мужики.
-А ведь мы просили – возьми нас на борт по-хорошему, папаша! – приговаривал озябший больше всех Билли, выкидывая Похаба за борт. Покончив с этим делом и немного согревшись, он показал матросам бейдж и пистолет. – Так, слушайте внимательно! Эта штуковина размокла, но в ней написано, что я – влиятельный и очень важный министр США! Выбирайте: или вам достанутся почести и награды от хозяина Белого Дома за наше спасение, или пара пуль из моей игрушки.
Пускать в ход "игрушку” (тоже, кстати, испортившуюся в воде) не пришлось – китобои послушно отправились в путь, лавируя между острыми камнями и оставляя позади орущего с утеса Похаба. А герои, собравшиеся в кают-компании, смогли, наконец, нормально пообщаться друг с другом.
-Слава Богу – эта бабка в конце концов сдохла! – высказался не верящий собственному счастью Эшворд.
-Да, мир без нее станет лучше, - потянулся Карлос. – Тебя как звать-то, амиго? Так и не представился ведь в суматохе!
-Кореш, я тебя умоляю! – фыркнул Коэн. – Присмотрись хорошенько! Это же натуральная баба! Какой из нее амиго?
-Я не… - Алексис вовремя опомнился. Он сообразил, что немужественная внешность дает ему отличный шанс избежать заслуженного наказания. – В смысле, я не обижаюсь – меня часто принимают за мужчину! Зовите меня… э-э-э… Алексией. Я была пленницей Монро на этом кошмарном острове.
-Интересно, чем ты так приглянулась старой перечнице? - заржал Билли. – Ладно, подруга, не обижайся! Когда доплывем до Америки, ты будешь в полной безопасности. Тебя прикроют от "Амбреллы”.
"Не надо ничего мне прикрывать! – яростно подумал Эшворд. – Довезите только до Большой Земли, и больше вы меня не увидите!”
-Друзья, а не совершаем ли мы ошибку? – внезапно задал вопрос Барри. – Что если он… оно… она нас обманывает? Вдруг она заодно с нашими врагами? А что если она сама правила островом, а бабка там была чисто для отвода глаз? – Последнее предложение здоровяк произнес почти шепотом, испугавшись собственной догадки.
Несколько секунд Карлос, Ребекка и Билли с недоумением переводили взгляд с Барри на "Алексию” и обратно. Потом они захохотали так, что чуть не попадали со стульев. Их заливистый смех был настолько заразительным, что Бертон сперва неуверенно заулыбался, а затем принялся ржать вместе со всеми и даже дружески хлопнул "пленницу” по плечу. Никто и не заметил, с каким облегчением выдохнул потрепанный жизнью дворянин из благородного семейства Эшвордов.