В клубе я не был очень давно. Настолько, что на бодром аллюре пролетел сначала мимо Владимирского собора, прилегающего квартала, а затем и заветной улицы с неприметной дверью в полутемной арке.

Как и у всех подобных отечественных заведений, в отличии от западных, у «Моно» не было яркой неоновой вывески. Всего лишь небольшая таблица с названием и характерными знаками: двойным обозначением планеты Марс, стрела одного из которых символично проникала в кольцо второго. Проходя ежедневно мимо тонированных окон на первых этажах таких клубов, большинство даже не догадывалось, что оказалось в двух шагах, как выразился один мой знакомый, от цитадели «Содома и Гоморры».

Дверь по звонку — тоже особая фишках таких заведений — мне открыл лично Кит. Он энергично втащил меня внутрь, и мы трижды показательно расцеловались в воздухе, не прикасаясь щеками. Вляпываться в тональник на его морде у меня не было никакого желания.

В углу сразу за входом скучал новый охранник, нанятый Абрамкой уже после моего увольнения. У мужика хорошо за тридцать были цепкие карие глаза и тонкий белый шрам на левой щеке, а еще в руках интеллектуальный Булгаков с его «Белой гвардией». Всем своим видом в купе с деловым черным костюмом и военной собранностью он демонстрировал, что: а) «не здесь», б), натурал, в) согласился на работу в клубе только ради денег, которые не жалел на профессионалов Абрам, понимая, какие рисковые бывают ситуации.

Охранник покосился на меня, а я на него. «Добро пожаловать, или посторонним прости господи вход воспрещен», — прочитал я в его взгляде, а потом он вопросительно выставился на Кита.

Положа руку на сердце, мужик просто делал свою работу. Это было второй заповедью в профессии. В заведении могли работать только свои, для всех остальных существовали трассы, схожие с распрекрасной улицей имени известного советского революционера Паши Дыбенко и затерявшиеся где-то в жопе мира на окраинах Петербурга. Староневский проспект уже давно утратил свою легендарную сущность и, подобно тому, как в возрасте редкая шлюха становится респектабельным господином или дамой, неожиданно для всех оброс теперь элитными бутиками и республиканскими консульствами.

— Сик транзит глория мудней, — отстраненно произнес я, размышления о сем историческом факте и скорости, с которой утрачивается слава мирская после ухода из профессии.

Кит тем временем молчал, как Лига наций, и наслаждался спектаклем. Очевидно было, что ориентация охранника уже стала для него моральной травмой и теперь он собирал любой минимальный компромат, чтобы выложить его перед Абрамкой. Только сейчас я заметил, что Кит при всем параде: белые джинсы, над ними резинка трусов «Calvin Klein», салонный только что блондированный ирокез и подкрашенные веки. Все это означало только одно: на ночь у него были глубоко идущие анальные планы.

— Че? Ты кого муднем назвал? Проблем хочешь? — улыбнулся мне охранник, приободренный молчанием админа.

Кит подхватил со стойки раздевалки чашку с особым «компотиком», которая меня несказанно порадовала — это означало, что Абрамки точно нет, с ним он себе на работе пить не позволял, пахнул новинкой Givenchy и отмер:

— Брейк, парни. Владик, твой профессионализм меня смущает, как можно спутать уважаемых людей с с... — протянул он в сторону охранника, а потом решил познакомить нас, — Славик, это Владик. Владик, это Славик. Запомнил его? Теперь будешь пускать без б. Почти наш новый старый сотрудник.

Владик пожал плечами, согласно кивнул и тут же безразлично уткнулся в книгу, не забыв при этом мысленно сделать в мою сторону любимый американский жест: «Я за тобой слежу». Походу, Абрамка поручил охраннику бздить за Китом, и теперь у Владика появился карт-бланш, о котором он намеревался «докласть» начальству сразу после приезда.

Для народа в клубе было рановато, я без проблем уселся за барную стойку и поздоровался с рослым, статным барменом Стасиком. Не обозрев у меня за спиной Свена, он расстроился, но не показал виду:

— Давай в долг, — утешил я, пока он из-под полы разливал коктейли обоим.

— Ну, че, я изверг, что ли. После трех на клиентах нагоню, — пробурчал он и, отнаблюдав, что Кит уплыл из зала, переключил порно на большом экране над стойкой на канал о машинах. Иногда мне кажется, что мы с ним в «Моно» насмотрелись порнухи на всю оставшуюся жизнь.

Время пролетело незаметно за трепом, и к часу ночи клуб стал заполняться людьми. Я переместился из бара в зал и привалился к стенке. Кит снова нарисовался на горизонте, и приобнял меня за талию, положив голову на плечо:

— Лапуль, у меня сегодня важные деловые переговоры, подежуришь в зале? — горячо прошептал он мне на ухо, — я отблагодарю.

Какого рода переговоры у него намечались, я в общих чертах догадывался с момента прихода, но неожиданно почувствовал, что элементарно соскучился по работе админа:

— Что с шестом?

— Сначала Ленечка в два, потом в четыре Тедди, но я уже вернусь. Проверенные люди, все хоккей будет, — пропел Кит, шлепнул меня по заднице, отлепился и потрусил к подсобке.