За неделю до католического Рождества Свен закономерно укатил в свою Чухонь водружать праздничное древо на супружеское ложе, а Кит окончательно намылил лыжи из больницы. Правда, до этого старший админ успел изрядно вынести мне мозг постоянными звонками по утрам.

В Колпино, известное в народном обиходе, как Клопино, мы приехали уже в кромешной тьме и полном молчании. До этого я никогда серьёзно не задумывался, где обретается Абрамка вне стен клуба, хотя мозгами и понимал, что, как и любой другой человек, он должен где-то жить. Но не в такой же богом забытой дыре...

В то, что после всего этого васкеловского счастья мы расплюемся с Китом как в море корабли, я бы и сам не поверил. Если б мне кто вдруг ляпнул такое. Особенно в том отделении, где старший админ привычно дрых у меня на коленях, пока мы дожидались Абрамку. Привычно — наверное и стало ключевым словом за пролетевшее время. Кит, спящий у меня на коленях. Кит, сидящий у меня на коленях...

Реагировать на пустую смску полагалось либо сразу, либо ждать, пока не придет новая, чтобы ещё больше не подставить попавшего в беду коллегу по цеху. Второе сообщение от Кита появилось утром, когда Свен уже умотал по своим делам и оставил меня наконец-то одного в номере.

Со Снегом мы промутили потом в общей сложности больше, чем полгода, оправдывая одну из любимых Амбрамкиных пословиц житейского коктейля: «Все как у всех — муж, любовник, главное, смешивать по очереди и не взбалтывать в одной койке, если не хочешь лишиться обоих». После фееричного явления хозяина в Ленькину квартиру мы договорились с танцовщиком, быть может и к лучшему, свои отношения публично не афишировать и в темных местах вдвоём больше не светиться. И дело заключалось не только в Че. Го, моем форике, но и в том, что Снег не был стопроцентно уверен в собственном будущем.

Вблизи Снег оказался тоже не очень высокого роста, разве что пошире в плечах и чуток поплотнее, чем наш тонкокостный стриптизер. Местный админ протестующее метнулся к нам, когда Ленька негромко окликнул только что покинувшего сцену танцовщика по нику и направился к служебным помещениям, таща меня за руку.

Неожиданное предложение Леньки, теперь уже полностью одетого и стоящего за моей спиной, отвлекло от тяжёлых воспоминаний, и я метнул удивленный взгляд на танцовщика. Абрам знал, что иногда мы заглядываем в свои выходные к конкурентам, но походы такие воспринимал как личное оскорбление и болезненно кривился, если начиналась какие-то рассказы.

Для очистки совести после смены я заглянул в коммуналку, где раньше кантовался Кит. С кем-то из жильцов мы здоровались на кухне, куда выходили покурить и приготовить пожрать, так что мой фейс хоть кто-то да должен был смутно помнить. Но и здесь, видимо, успел от всей души нагадить Рай. Меня встретили настороженно, не пустили дальше порога и отвечали на все вопросы крайне неохотно.

Рай ушёл из клуба так же внезапно, как и вынырнул, словно черт из своей табакерки-преисподней. Просто не заявился в ту ночь на смену, и все.

Моя очередь хлебнуть рая с одноименным проблемным пассажиром пришла в самый последний момент, когда я аж разом попрал вторую и третью заповеди обитателей ночного мира. Как говорилось тогда в популярной рекламе «видал, сосун, вош энд гоу» в одном флаконе я не добздел и не соблюл. За что и был наказан. Потому что если сам не блюдешь себя, другие заблядут так, что возвращаться будет долго и мучительно больно.

А еще ровно через неделю меня капитально огорошил Ленька. Это также был понедельник и наше неофициальное собрание. Танцовщик, озираясь и украдкой от вездесущего Рая, который все больше начал напоминать мне семиногого осьмихуя по умению все успевать, подвалил к нам с Китом и попросил больше не ставить себя в одну смену с главным «звездецом» клуба.

Когда я наконец-то нашел эту находящуюся в Малых Ебенях рюмочную, Свен, на удивление, успел слегка протрезветь и теперь смотрел на меня глазами побитой собаки. Как собственно и ожидалось, компанию он себе подобрал такую, что я мысленно перекрестился, как только зашел в кабак. По двум, судя по всему, докерам, плакал срок за ту самую наркоту, которую мне приписал вчерашний водила, а еще двое товарищей явно недавно вернулись из тех мест, маячивших в перспективе первым. В небольшой комнатушке кисло пахло разлитым на пол пивом, протухшей рыбой и мочой от бомжей, расположившихся на галерке.

Из гостиницы Свен приехал сразу в клуб, потому как днем у него были какие-то бизнес-переговоры в городе, да и мне стоило выспаться перед намечающимся секс-рандеву. К тому времени я пахал уже четвертые сутки подряд и слабо соображал, на каком свете вообще нахожусь. Радовало только то, что впереди меня ждали два выходных, которые я и хотел провести с финном.

— Славка, ты, что, совсем по нулям? — выпучился на меня бармен Стасик, когда я попросил только сок. Как уже упоминалось, по понедельникам в клубе всегда был официальный выходной, но почти весь персонал собирался, чтобы «потусоваться со своими» в неформальной обстановке, а уж тем более сегодня предстояла знатная «развлекуха» в виде просмотра новичка. — Хотя я понимаю, неделю не пахать. Хочешь в долг?