Ночью Хэйдана разбудило странное шиканье, которое то затихало, то снова появлялось. Он не понял, потом чуть не испугался, а уже после этого открыл глаза и приподнялся на локте. И увидел, что это Габриэль на соседней кровати тоже приподнялся на локте и шикает, пытаясь разбудить Хэйдана.
Капитан усмехнулся и поманил его к себе. Габриэль лежал у самой стены, Ромуальду досталась вторая половина кровати – у самого края. Но к Хэйдану он лежал спиной, согнулся вопросительным знаком и будто спрятался в капитана ото всех.
- Чего? – одними губами переспросил Хэйдан.
- Иди сюда! – точно так же беззвучно призвал Габриэль, и парень тихо встал, подкрался к ним.
- Смотри, - уже едва слышным шепотом хихикнул капитан, а Хэйдан улыбнулся. Вот уж чего-чего, а того, что грозный слизняк палец во сне сосет, он не ожидал. Ну, точнее, не палец сосет, да и не большой… Просто указательный палец на верхнюю фалангу был у него во рту, а лицо такое блаженное и расслабленное, что можно любоваться и любоваться.
Хэйдан закрыл рот рукой, чтобы не засмеяться.
Капитан же принялся демонстрировать, какой крепкий у его заместителя сон, и как лихо его можно выдрессировать. Правым коленом надавил на согнутые колени блондина, тот не проснулся, только закинул левую ногу ему на бедро.
Хэйдан слегка помрачнел, поднял брови удивленно. Как, оказывается, просто пристать к нему.
- Перестань, - шепнул он Габриэлю, и тот убрал ногу, накрыл Ромуальда одеялом и усмехнулся.
- Он же, как ребенок, честное слово, - тихо-тихо поделился он наблюдением. Хэйдан наклонился и взял блондина за запястье, отодвинул его, так что рот парня так и остался открыт, а вот пальца в нем уже не было.
Габриэль хихикнул, но тут же оба замерли: Ромуальд пошевелился. Он что-то мяукнул недовольно и отвернулся от капитана, откинул жаркое одеяло и положил руки под щеку, сложив ладони вместе. Габриэль посмотрел на его шею, плечо, немного показавшееся из расстегнутого ворота пижамной куртки. Наклонился и ткнулся носом в его волосы, вдохнул и показушно закатил глаза. Хэйдан его толкнул в плечо.
- Ты чего делаешь?! – возмутился он все так же, шепотом. Он, видите ли, тумаки от слизняка каждый день ловит, а Габриэль его трогает всю ночь безнаказанно!
- Да ладно, просто вкусно пахнут. Если глаза закрыть, можно представить, что девчонка, - поделился капитан извращенными фантазиями. А Хэйдан присел на корточки перед кроватью и посмотрел на спящую мордашку великого-и-ужасного-Ромуальда.
- А если его сейчас поцеловать, а утром сказать об этом? Представь, как он взбесится? Вся его глупая чистота по рукам пошла, так сказать… - усмехнулся он.
- А тебе хочется его целовать? – Габриэль так вытаращил глаза, что Хэйдану стало стыдно.
- Ну, ради шутки я готов на все…
- Да не надо. Он же с этим не шутит. Представь себе: семнадцать лет мучиться, чтобы потом во сне случайно лишиться?
- Так ведь я не в шахматы с ним играть собираюсь, а просто поцелую? – уговаривал Хэйдан.
- Ну тогда иди, вон, Гарри целуй.
- Он маленький, ты чего?! – тут уже Хэйдан удивился фантазиям капитана.
- Ну вот и этот такой же. Только в душе. Я так думаю, - Габриэлю стало жалко вредного слизняка, он поправил его волосы, заправив их за ухо. И снова накрыл его одеялом, подгреб к себе внушительной рукой.
- Ну ладно. Только я утром все равно скажу ему, что целовал его ночью, ладно? – Хэйдан усмехнулся. – А ты подтвердишь!
- Вот это – другое дело, - осклабился Габриэль и кивнул согласно. – Посмотрим, как он вопить будет. Все, спи.
Хэйдан лег и повернулся к ним лицом, но заснуть долго не мог. Открыл глаза в очередной раз и увидел эту живописную картину – стройный и даже худой на фоне капитана Ромуальд, с совершенно невинным видом спящий и сопящий в подушку. И сам капитан, похожий размерами и внешним видом не на капитана команды, а на юного капитана пиратского корабля. Габриэль по-хозяйски во сне прижимал блондина к себе поперек живота, а подбородок и вовсе поставил ему на плечо.
«Вот верещать-то он будет, когда проснется…» - подумал Хэйдан, блаженно улыбнувшись и закрыв глаза. Отчаянно прогоняя мысли, что Габриэль не понимает, что попало ему в руки. Не заслуживает и не осознает!
Но это похоже на ревность, так что должно быть уничтожено без следа.
Он уже без улыбки снова открыл глаза, обеспокоенно глянул на обоих. Все же картина ему не нравилась. Слишком уж гармонично они смотрелись рядом, да еще такими уютными, спящими.
«Просто муж и жена», - Хэйдан постарался мысленно себя развеселить, получилось не очень.
Потом осторожно представил их, играющими в шахматы. Ну, чисто ради интереса. И вот уже спящий Габриэль в его фантазии медленно просыпается, смотрит на блондина и целует его в теплую шею. Ромуальд не просыпается, но переворачивается на спину, так что капитан пользуется этим и целует его уже в губы, одной рукой касаясь лица. Вот теперь заместитель уже точно проснулся и даже не пытается вырваться, не сопротивляется, а послушно открывает рот и дает себя целовать, как какая-то девчонка, причем не очень тяжелого поведения. Капитан же скидывает с них одеяло, большая ладонь сжимает острое плечо Ромуальда, стягивает с него пижамную куртку, и вот капитан уже целует своего заместителя в ключицу. Ромуальд закрывает глаза и выгибает шею, тихо что-то шепчет, а рука Габриэля грязно, с нажимом ведет по его боку, он лежит уже сверху, его тело вклинивается между раздвинутых бедер блондина. Они еще пару раз целуются, а Ромуальд кладет руки с такими длинными пальцами на широченные плечи капитана с таким видом, будто готов на все. Какая-то возня под одеялом, накрывшим их до пояса, а потом он снова выгибается, согнув колени и прижав их к бокам капитана, безуспешно царапая его спину ногтями сквозь ткань пижамы.
Хэйдан еле очнулся, когда услышал всхлип с другой кровати. Он сначала принял это за стон сходящего с ума Ромуальда и чуть не умер. Но когда фиолетовые полупрозрачные слои фантазии растворились, снова увидел: Ромуальд по-прежнему лежит и спит в застегнутой на почти все пуговицы пижаме, за его спиной – Габриэль, который не то что приставать, даже думать о приставаниях не собирается. И правильно, чего думать-то? Ромуальд – такой же парень, как и все они. Что за бред засел в голове у Грэхэма?
И тут парень понял, что всхлип-то ему не привиделся. Он сел и посмотрел на кровать мелких – Гарольд хныкал и метался, кого-то звал. Хэйдан сам уже собрался встать и разбудить его или наоборот – успокоить, но Робин сонно обнял мальчишку, и тот затих.
Да уж, польза от совместного проживания, безусловно, была.
Хэйдан еще раз покосился на капитана и заместителя. Лег и отвернулся от них. Ничего, он этому слизняку завтра утром еще устроит. И после уроков тоже.
С утра все проснулись рано, как всегда и бывало в спальне Нептунов. Теперь уже бывших Нептунов, еще вчера вечером табличка на двери была заменена на «Ночь». Ромуальд привык просыпаться рано, а когда он почувствовал, что кто-то к нему прижимается, да еще и в шею дышит…
- Пошел вон!!! – зашипел он, спрыгнув с кровати и покачнувшись от перепада давления, перед глазами потемнело. Габриэль сел и потер глаза кулаками.
- Ты чего верещишь? Господи, нашел проблему… - он опять рухнул на подушку и продолжил спать.
Ромуальд фыркнул, поправил ворот пижамы и вытащил из шкафа вешалку с формой, пошел к двери, чтобы успеть в душ раньше всех. Хэйдан пересилил свое желание спать и метнулся было за ним, но блондин его остановил, выставив руку возмущенно.
- Ты куда это, грязнокровка?
«Мы вроде бы договаривались», - мрачно подумал Хэйдан.
- В душ, выродок.
- Я с тобой не пойду, так что подождешь, - сообщил грозный слизняк.
- А чего ты стесняешься? – усмехнулся Грэхэм. – Мы уже все видели, правда, капитан?
- Правда, - с улыбкой буркнул Габриэль, не открывая глаза.
И зря не открыл, потому что Хэйдану и подглядывающему Лео такое удовольствие доставило вытягивающееся лицо блондина…
- Чт… Что? – выпалил он.
- И видели, и трогали. А ты спал как убитый. И мы прекрасно знаем, что ты все врешь, потому что ты…
Хэйдан выдал такое слово, что даже близнецы округлили глаза. А Ромуальд спиной прижался к двери и не мог отреагировать.
- Это неправда, - наконец выдал он, глянув на свою команду.
- Правда. Габриэль, скажи же? Я вчера целовал тебя, слизняк, - фыркнул Хэйдан брезгливо. Получилось натурально.
- Неправда! – Ромуальд сорвался наконец, он сначала крикнул, а потом прижал вешалку с формой к груди и уставился на мерзавца Грэхэма, как загнанный зверек смотрит на медленно подступающего охотника.
- Да правда, не отговаривайся, - решил подыграть капитан. Он встал и тоже принялся собираться в душ. – Пока ты спал, мы прекрасно видели, что ты и палец сосешь, а Хэйдан тебя поцеловал. Ты даже не проснулся, так что мы могли бы сделать и не только это, - фыркнул Габриэль так убедительно, что даже Хэйдан ему чуть не поверил, уже засомневавшись, что они блефуют.
Блондин так и замер, глядя на них по очереди и жалея, что Арнольдо не проснулся и не лезет его защищать.
- Ну, чего встал? – капитан небрежно отодвинул его с дороги и сделал вид, что вот-вот откроет дверь. – Можешь больше не строить из себя трепетную лань, - фыркнул он.
- Я не помню ничего такого! – взвизгнул Ромуальд обиженно.
- Ну и что? А мы помним. И нас двое.
- И я видел, когда просыпался, - подтвердил вдруг Лео. – Теперь ты у нас опытный, - он захихикал.
- Может, еще раз меня поцелуешь?.. – противным голосом предложил Хэйдан, сделав шаг к нему. А Ромуальд брезгливо шарахнулся, оттолкнув Габриэля и открыв дверь. Разозлился наконец. – Сам доставай, что хотел, грязнокровка! – крикнул он и захлопнул дверь. Парни только услышали его шаги по коридору.
- Поверил, - засмеялся капитан. Лео сел и потянулся, зевнул.
- А вы врали?
- Самозабвенно, - фыркнул Хэйдан. Закатил глаза и приложил руку ко лбу драматично. – Ах, неправда! Я трепетная лань, как вы посмели протянуть ко мне свои грязные лапы?! Ах, нет вам прощенья, а мне – смысла жить, - он схватил себя за горло и захрипел, упал на кровать, закорчился в «предсмертных муках». Бывшие Марсы зашлись в хохоте. Проснулись Нептуны и уставились на них подозрительно.
- Все нормально, парни, мы просто лишили вашего бывшего капитана невинности, - «успокоил» их Хэйдан, а Габриэль остановил метнувшегося к нему Арнольдо.
- Да шутка, успокойся. Правда, он поверил… Гарри? – он посмотрел на мальчишку, который тоже не понял почти ничего.
- Да? – парню давно уже вбили в голову, что капитана надо слушаться.
- Пойди к нему. Он же только тебя пускает?
- Ладно. А что сказать?
- Да ничего не говори, просто посмотри, что он делает. Вдруг он мылом рот моет, потом нам скажешь, - усмехнулся Габриэль.
Арнольдо опять что-то выдал ругательное, но никто не обратил внимания. Гарольд ушел.
- А мы не пойдем? – удивился Хэйдан.
- Да мы достаточно его уже сегодня позлили, - махнул рукой капитан. – Можно и подождать. Там, небось, слезы горючие сейчас. А о чем он говорил, что ты хотел достать?
Хэйдан закатил глаза. Проклятый слизняк проболтался…
- На столе грымзы я видел странные письма. На верхнем была дата – июль, и моя фамилия. Это письмо моему дяде, я уверен, но непонятно, что там написано. Вот я и просил слизняка достать мне это письмо, он же может лезть к грымзе, когда захочет.
- Умно, - оценил капитан. – Только он теперь точно не полезет. Если ты не признаешься, что наврал. А если признаешься – тем более не полезет.
- Черт! – Хэйдан буркнул и сел на свою кровать. – Надо было после уроков ему сказать.
- Да уж…
За завтраком Грэхэму было неуютно, кусок в горло не лез. И все, благодаря блондину, который смотрел на него в упор своим противным, тяжелым, как наковальня, взглядом. Он отсел от капитана и новичка подальше, а ночью собрался выгнать Робина и лечь с Гарольдом. Тот хоть пришел к нему в душ и сказал, что «ну их, они глупые».
- Что ты смотришь на меня, а? – разозлился Хэйдан и уставился на него в ответ.
Ромуальд стиснул зубы, но не отвернулся. Грэхэм не выдержал, отодвинул тарелку и встал.
- Я не могу есть, когда он на меня пялится, - выдал он, уходя первым из столовой.
- Ну и прекрасно, - шепотом усмехнулся Ромуальд, а Габриэль на него глянул. Вздохнул и наклонился ближе.
- Да мы пошутили же, перестань.
Блондин молчал.
- Ты слышишь? – Габриэль не понял, чего Ромео молчит. По идее, он должен орать возмущенно.
А блондину только стало немного стыдно, что он поверил им. Дураки, что с них возьмешь? Но стыд он спрятал мастерски, сделав хладнокровный вид, будто ему все равно.
- Это была дурацкая шутка, - сообщил Даррен, покосившись на своего бывшего капитана.
- И жестокая, - вдруг выдал Фил.
- Хэйдан должен извиниться, - добавил Дил.
- Еще чего, - разозлился уже Лео. – Обойдется ваш слизняк, чай, не девка, - фыркнул он, встал и тоже ушел вслед за Хэйданом.
- Ты хочешь, чтобы он перед тобой извинился? – Габриэль хотел тронуть Ромуальда за руку, но тот ее вовремя отдернул. Все так же молча.
- Ладно, я прилюдно перед тобой извиняюсь за глупую шутку, я ее поддержал, это было дурачество с моей стороны. Прости меня, пожалуйста, я знаю, как это для тебя важно, - вздохнул он. Блондин только чуть поднял брови, допил чай и встал, глянул на «своих», те тоже вскочили.
Когда они ушли, капитан уставился на близнецов и Робина, ища поддержки.
- Да, это было глупо, - согласился он. – Но мы же не знали, что он так взбесится.
- Теперь он точно не станет с нами дружить.
- Это точно.
Робин усмехнулся вдруг.
- Да и Хэйдан не станет перед ним извиняться. Он же просто выродок.
- Ты откуда таких слов понабрался?! - возмутился Габриэль.
- От Грэхэма. Он же аристократ. С какой стати он будет извиняться перед каким-то выродком, да еще за то, чего вовсе не делал? Это же слизняка проблема, что он верит во что попало, а не наша.
- Он слишком много о себе тоже мнит, - выдал капитан свое мнение. – Аристократия аристократией, но моя семья не ниже по уровню, чем его. И потом, мои родители живы и не сдали меня сюда, чтобы отделаться, а просто отдали учиться. И я, тем не менее, не веду себя так, как он.
- Он в нашей команде, он нормальный, - возразил Робин.
- Тогда почему он так относится к Ромуальду? Он, конечно, гадость та еще, но это все так, шутки. Нельзя же издеваться над ним просто потому, что он нам не нравится.
Близнецы переглянулись и снова посмотрели на него.
- А может, наоборот?
- В смысле? – капитан округлил глаза.
- Может, он ему нравится? А Ромео постоянно ему грубит и лезет в драку. Вот Хэйдан и злится на него.
- Ну и бред, - подумав, фыркнул Габриэль. – Если нравится, зачем настраивать против себя? Это же глупо.
- Тогда не знаем, - пожали плечами Дил и Фил.
На уроке Хэйдану стало стыдно. А Ромуальда как раз вызвали к доске, он мучился минут пятнадцать, пытаясь закончить уравнение, но что-то не сходилось, и он путался.
- Ну давай, сосредоточься, - попросила учительница вполне ласково. – Ты же знаешь, - напомнила она. Блондин покусал ногти на свободной руке, задумался, глядя на воинственные цифры.
- Пс… - Хэйдан просто не выдержал, развернул тетрадь с решенным уравнением и занялся привлечением внимания тонущего слизняка. – Эй?.. – позвал он, когда учительница в очередной раз отвернулась.
Блондин из принципа не обернулся, услышав его голос. Еще раз посмотрел на доску и спокойно доделал уравнение. Положил мел к доске и отряхнул руки. Учительница посмотрела, кивнула и вздохнула удовлетворенно.
- Ну вот, молодец. Можешь же, когда захочешь.
И поставила оценку.
Хэйдан обернулся: Ромуальд сидел за своей партой и смотрел в окно, решив, что больше слушать учительницу незачем, больше его не вызовут.
- Не надейся, - хмыкнул Габриэль.
- Ты о чем? – не понял Грэхэм.
- Так просто ты прощения не допросишься.
- Я и не собирался, - парень небрежно пожал плечами.
- А, ну тогда ладно, - «поверил» Габриэль.
«Подумаешь, - сам себя одернул Хэйдан. - Какой-то выродок. Можно подумать, он один такой, уникальный и неповторимый. Это он так думает».
Грэхэм и сам так думал, но себе не признавался. Больше таких, как Ромуальд, в Стрэтхоллане не было. И не было в школе, где до этого учился Хэйдан. Даже среди девчонок.
После уроков, уже даже после посиделок в главном зале и шепота: «А двадцать пятое?..» Хэйдан к блондину все же подошел, хотел остановить, тронув за плечо, но не стал. Так что просто уточнил.
- Значит, ты не пойдешь?
Ромуальд собирал книги и тетради, поднимая их с пола, где сидел до этого на ковре.
- Слышишь? Пойдешь или нет?! – буркнул Хэйдан уже обиженно. Ромуальд собрал все, сложил стопкой и поднял, прижал к груди, пошел на выход из зала.
- Ну и прекрасно! – крикнул ему вслед парень, окончательно разозлившись.
«И пусть меня поймают, он виноват будет».
Он пошел к кабинету директрисы, увидел, что мисс Лаенс сидит в маленькой комнатке напротив и разговаривает с учительницей черчения, они пьют чай и ничего не замечают. Хэйдан наклонился и заглянул в замочную скважину – в кабинете никого не было. Так что он быстро, но тихо и аккуратно зашел, закрыл за собой дверь и метнулся к столу. Увы, стопки писем на нем уже не было, пришлось обойти стол и выдвинуть несколько ящиков. Как назло, письма оказались в самом нижнем. Он согнулся и принялся быстро читать, благо, разобрать почерк директрисы было легко.
Глаза его все сильнее округлялись, в них появлялся ужас. Он вздрогнул, и тут же услышал, как открылась дверь.
Ромуальд, сидевший на подоконнике и смотревший за дверью мисс Бишоп, вскочил, но ничего не успел сделать. Да, он промолчал, не разговаривая с идиотом Грэхэмом, но оставить его одного в директорском кабинете просто не мог. И вот зашла директриса, а он обмер от ужаса.
- Хэйдан? – удивилась женщина, а парень успел аккуратно положить письмо на место и задвинуть ящик.
- Прошу прощения, мисс Бишоп, - он ласково улыбнулся и поклонился быстро. – Я просто зашел спросить у вас разрешения позвонить моему дяде, попросить его прислать мне кое-что. Но вас не было, поэтому я пытался сам найти его телефон в документах.
- А, понятно, - женщина облегченно вздохнула и пошла к комоду в совершенно другой части кабинета. – Сейчас найдем.
Парень выдохнул и прислонился бедром к креслу.
- Вот! – мисс Бишоп достала листок с его личным делом и координатами господина Чарльза Грэхэма. – Вот телефон, звони. Я останусь здесь, ничего?
«Маньячка… Не хочет, чтобы я настучал на нее», - подумал парень в панике. Но улыбнулся.
- Да, конечно.
Главное: он теперь знал факты. Пока не понимал, что они значат, но это уже не так важно, как кажется.
Он набрал номер на большом черном телефоне и приложил огромную трубку к уху. Через несколько минут дядя все же ответил.
- Чарльз Грэхэм у телефона.
- Дядя! – обрадовался Хэйдан неподдельно. – Я хотел попросить тебя об одной вещи.
- Да, конечно, - Чарльз и сам удивился, но почувствовал облегчение, услышав голос племянника.
- Вы же уже собрали мне посылку, да?
- Да, конечно. Она еще дома, правда… Но в пятницу вечером уже будет у тебя, я сам отнесу ее паромщикам.
- Спасибо большое… Только. Знаешь, у мамы в спальне была такая штуковина. На комоде стояла шкатулка. Круглая, деревянная с росписью, помнишь?
- Конечно, - Чарльз не понимал, к чему парень клонит.
- Можешь ее тоже мне отправить? Точнее… Нет… Подожди.
Хэйдан глянул на директрису, потом подумал и решил: почему бы и нет?
- Отправь ее не на мое имя. Пусть паромщики ее передадут для Ромуальда Бликери, ладно?
- Это кто? – Чарльз округлил глаза, недоуменно глядя на трубку в своей руке.
- Неважно. Просто пришли, ладно?
- Как скажешь, - удивленно согласился мужчина. – Как ты там?
- О, я превосходно. Стрэтхоллан – настоящий дом для меня.
- Я рад. Надеюсь, все будет хорошо. Звони еще, мы скучаем, - попрощался Чарльз, и Хэйдан положил трубку. Мисс Бишоп была, мягко говоря, удивлена.
- Просто хочу подарок сделать, - пожал плечами Хэйдан, сам смущаясь все сильнее и не понимая, зачем это сделал. Может, чтобы извиниться?.. Да. Извиниться. И за утреннюю выходку, и за ту, что собирается сделать, выйдя за дверь кабинета.
- Я думаю, это хорошо, - вдруг улыбнулась директриса. – Ему должно понравиться.
«У-у-у, змея. Улыбается так искренне».
Хэйдан не верил ей ни на секунду.
- Спасибо, я пойду?
- Да, иди, конечно.
Он вылетел за дверь и увидел в конце коридора Ромуальда. Он разговаривал с Арнольдо, но, в отличие от Грэхэма, под дверью директрисы не подслушивал, просто убедился, что оттуда не доносятся предсмертные крики и ушел.
- Эй! – Хэйдан прищурился, крикнув. А блондин вздрогнул, обернувшись. Сделал хладнокровное лицо и промолчал.
- Нам нужно поговорить с тобой об одной вещи, - мрачно сообщил Хэйдан. – О письме, - тихо прошипел.
Ромуальд побелел еще сильнее и отступил назад.
- Не буду я с тобой говорить ни о чем, - заявил он.
- Лучше отмени свой бойкот на пару минут и объясни мне все, или тебе не поздоровится, обещаю, - мрачно заверил Хэйдан. Ромуальд от него отскочил, глянул на Арнольдо взглядом «все в порядке» и выскочил из открытой двери интерната.
- Не подходи ко мне. Я не буду тебе ничего объяснять.
Он понял, что проклятый новичок что-то узнал. Если не все, конечно, а теперь потребует объяснений. Если хоть кто-то из учителей увидит или услышит их, а потом настучит директрисе… Им конец.
- Нет, ты мне сейчас все объяснишь, слизняк! - зашипел он злобно, выскочив за ним на улицу. – Ты же отлично знаешь делишки своей грымзы, так что расскажи мне, что значит…
Он не успел договорить, а блондину ничего не оставалось, как просто побежать подальше от чертового интерната. За школу, мимо поля для верховой езды, к холмам, которые красовались под серым небом.
- Да подожди ты, черт возьми! Я просто хочу понять, что происходит?! – Хэйдан бросился за ним.
Ромуальд остановился, только оказавшись во впадине между двумя холмами. Развернулся и рявкнул.
- Ничего тебе не надо понимать! Пусть все будет, как есть, тебе незачем знать это! Ты просто ничего не поймешь, псих!
- Сам псих! – возмутился Хэйдан и соскочил за ним, но догнать блондина не получалось, он слишком быстро бегал, не даваясь в руки и не останавливаясь. Он оборачивался и замирал, чтобы отдышаться, только когда совсем уставал и был на безопасном расстоянии. Над горами грохнул гром, он перекрыл очередной вопль Грэхэма.
- Ты знал, что нас убить хотят?! Ты с ума сошел?! Почему ты мне ничего не рассказал?!!
- Да кто ты такой, чтобы я тебе об этом говорил?! – запыхавшись, крикнул блондин и остановился у тонкого деревца на холме. Они уже довольно далеко убежали от самого интерната, Ромуальд даже смутно подозревал, что они рядом с меловым карьером, откуда никогда не испаряется испачканная мелом вода, потому что дожди идут слишком часто, а солнца не бывает вовсе.
Он осмотрелся, не понимая, куда делся Грэхэм. Неужели послушался и ушел? А может, притаился во впадине между холмов?
Ромуальд заправил растрепавшиеся волосы за уши и осторожно наклонился, подойдя к самому краю. В низине никого не было, только тусклая трава и какие-то синие цветочки.
Он вздохнул облегченно, посмотрел на небо, когда снова грохнул гром, и понял, что не успеет добраться до школы прежде, чем хлынет дождь. Промокнет насквозь, вот досада.
И он не заметил, что Хэйдан просто пошел на уловку, он обошел холм снизу и забрался на него сзади, со спины Ромуальда. Подошел совсем близко, и, как только блондин развернулся и увидел его, в глазах мелькнуло выражение: «Вот черт!». Хэйдан схватил его за плечи и толкнул, уронив на землю. Блондин только охнул, ударившись спиной и взвизгнул от ужаса: они покатились с края холма вниз, вцепившись друг в друга и надеясь, что не переломают кости. Хотя синяков набили порядочно. Хэйдан все равно оказался сверху и крепко прижал беглеца к земле, сжимая его руки чуть выше локтей, так что у Ромуальда получалось только брыкаться ногами (пользы мало) и бить подлеца по плечам.
- Пусти сейчас же!!! – взвыл он.
- Нет, не пущу, пока не объяснишь, какого черта она уже написала письма за четыре месяца до отправки. Почему нас уже похоронили?! Почему только тебя из всех выпускников нет в письмах?!
- Потому что некому писать письма! – рявкнул Ромуальд и замер на пару минут, дыша еле-еле.
- Она хочет нас убить, да?.. – тупо спросил Хэйдан, еле удержав его, когда блондин опять брыкнулся. Он стоял на коленях, так что ноги Ромуальда были вытянуты между его бедер. Грэхэм просто нависал над ним, крепко сжав руки и не давая подняться, но ничем, кроме рук, больше не прикасался.
- Ну и что?! Какая тебе разница, Грэхэм, а? От тебя и так избавились. Думаешь, твой дядюшка не знал, куда тебя привез? Отсюда никто не выходит! И в прошлом году было то же самое, и в позапрошлом! И до этого тоже! – злобно рявкнул блондин.
- И что делать?.. – растерялся рыжий, глядя на него, будто ища ответа на вопрос.
- Понятия не имею, - нервно засмеялся Ромуальд. – Если бы знал, уже бы сделал. Но ничего не выйдет, она присутствует при всех звонках родителям, читает все письма. А приезжают сюда очень редко, даже мать Гарри перестала приезжать в этом году. Понимаешь ты, что это значит?! – заорал он, разозлившись окончательно.
- Что никому не рассказать, - высказал вывод Хэйдан.
- Вот именно. Так что не нужно было меня здесь ловить, чтобы понять это. Не нужно было даже спрашивать меня, что происходит. Нам все равно ничего не сделать! Так что насладись жизнью оставшиеся четыре месяца и попрощайся со всем этим, понятно?!
- А почему ты не наслаждаешься жизнью, а? – вдруг тихо уточнил Хэйдан. У него бывало такое. В ситуации, где все паникуют, он успокаивается и решает, что все решится само собой. Зачем думать и паниковать, устраивать истерики и кричать? Если нужно будет врезать – врежет, если убить – может, даже и убьет. Но паниковать просто бесполезно.
- В смысле? – Ромуальд не понял, уставившись на него.
- В прямом. Почему ты ведешь себя так? Будто ты в невесты к господу готовишься, а? В монахи решил податься? Авось прокатит, и она тебя не тронет?
Блондин молчал, потом отвернулся и затих.
- Ну? Чего ты молчишь?! Так, да?! Она помешалась на этой проклятой чистоте и невинности и убьет нас за то, что мы такие плохие, да?! А тебя, думаешь, оставит из-за твоей послушности?!
Ромуальд вдохнул и на выдохе крикнул.
- Ну и что?! Вдруг и оставит! Отпусти меня сейчас же, или… - он начал выламываться, но выгибание и брыкание не очень помогли.
- Или что? – усмехнулся Хэйдан, держа его с трудом, но все же держа. Он не мог поклясться, что окажись Ромуальд сверху, их силы были бы распределены так же, но сейчас сверху был он, так что блондин вынужден был лежать и просто дергаться.
- Отстань от меня, я же просил! – Ромуальд крикнул это зло, но Хэйдан уловил жалобные нотки. Возможно, Ромео и сам не хотел, чтобы они прорвались.
Сразу вспомнились глупости, которые он говорил в столовой, когда они еще сидели за столом Марсов. Сейчас Ромуальд и правда напоминал сбитую с ног и жалобно умоляющую кобылку.
Хэйдана это умилило, но его улыбка получилась похожей на ухмылку, и блондин забился еще сильнее.
- Пошел вон! Слезь с меня сейчас же, ублюдок! Грязнокровка! Отвяжись! – он начал вздрагивать так странно, часто и еле заметно, что Хэйдан удивился: неужели заплачет?
- Это из-за того, что я сегодня утром сказал? – уточнил он с улыбкой, пытаясь заглянуть блондину в лицо. Не получалось, парень отвернулся и зажмурился. И молчал.
- Подумаешь. Это была просто шутка, Габриэль же сказал. Если ты не понимаешь шуток – это твои проблемы, не мои.
- Если ты не умеешь шутить, не пытайся! – возмутился Ромуальд и, наконец, снова уставился на него, куда более зло и непослушно, чем смотрел на ту же директрису. – А еще раз ты скажешь, что я…
Он просто не смог сказать это слово.
- Я тебе просто врежу, - закончил он.
- Ой, как страшно… А хочешь, я расскажу тебе, что делают мужчина с женщиной ночью в спальне после свадьбы, а? А иногда даже и без свадьбы. А иногда даже и не ночью. А иногда даже и не с женщиной?
- Замолчи! Заткнись! Ты, придурок, отстань от меня, ничего не хочу слышать! – блондин заголосил, что было сил.
- Почему нет?.. – Хэйдан наклонился к нему ближе, и Ромуальд замер, сжавшись и притихнув, отвернувшись от него.
- Потому что знание – зло, идиот, - пояснил он тихо и сдавленно. – Сам же знаешь, не маленький. Меньше знаешь – крепче спишь. Мне не нужно все это, это только вам интересно, просто оставь меня в покое!
- А ты не можешь навсегда остаться чистым! – крикнул Хэйдан зло.
- Нет, могу!
- Не можешь! Ты все равно узнаешь и все равно почувствуешь, потому что тебе уже семнадцать, как и нам! И ты не можешь вечно бегать и прятаться от жизни, она же не заканчивается здесь, на этом проклятом острове, в этом интернате!
- Заканчивается! Через четыре месяца как раз и закончится! Так что дай мне дожить до этого, а потом уже самому решать!
- А ты не даешь решать другим, ты испортил Гарри руку! Кто дал тебе право судить его, наказывать?! Кто ты такой?!
- Я капитан!
- Ты был его капитаном, а теперь ты никто, но рука у него все равно испорчена. И виноват в этом только ты! Может, он тоже хотел пожить еще полгода, а потом завязать со своими шалостями? А ты не дал ему этого выбора! И я тебе не дам его!
- Уйди, пошел вон!!! Убирайся, заткнись!!! – Ромуальд заныл снова, брыкаясь изо всех сил, так что Хэйдана подбрасывало, но слезать он не собирался, все сильнее злясь. Так что ноздри уже раздувались и снова сужались.
- Думаешь, раз ты был капитаном, ты был для них всем? Богом, да?! Ты хотел власти, как твоя проклятая грымза?! Не получишь ты этого никогда, потому что ты – никто, ты такой же, как все, и тебе не остаться мистером Невинностью до конца жизни, даже не надейся! Потому что ты будешь думать об этом, в мыслях ты все равно будешь это делать!
- Не буду! – взвизгнул блондин, устав и перестав биться. Рубашка от его кувырканий выбилась из брюк, ворот расстегнулся, а сам парень заныл.
- Будешь! И если ты думаешь, что мыслей об этом нет только потому, что ты ничего не знаешь, так я тебе расскажу, - Хэйдан усмехнулся. – Тело создано не только, чтобы просто существовать. Оно принадлежит не только тебе одному. И рано или поздно тебе придется отдать его в чьи-то руки. Кому-то. Неважно, женщине или мужчине, все равно. Потому что тебе уже семнадцать, уже пора бы узнать, что люди трогают друг друга совсем не так, как трогать можно только самого себя. И они целуются, хоть ты и ненавидишь это слово, - рыжий усмехнулся, рассматривая красное, как помидор, лицо блондина, который отвернулся и старательно делал вид, что не слушает. – А целоваться – это когда чужой рот прикасается к твоему, чужие губы – к твоим, а если уж совсем честно – в него еще и язык чужой суют, так что знай.
- Я тебя не слушаю, а-а-а-а!!! Не слушаю, не слышу, ничего не хочу слышать, не знаю, не слышу!!! Отстань от меня, не слышу ничего, а-а-а-а!!! – взвыл Ромуальд, заглушая его голос. Но Хэйдан нарочно наклонился совсем близко и заговорил ему прямо в ухо, чтобы уж точно слышал и слушал.
- А еще когда парень и девушка женятся, они ночью остаются в спальне одни. И спальню запирают, потому что эта коза бешеная, прямо как ты, обязательно начнет бегать и брыкаться. Но ее все равно поймают, знаешь… И тогда наконец снимут дурацкие тряпки, ничего она не спрячет. И все, конец надуманной чистоте и целомудрию, понял? Потому что парень будет трогать ее и сжимать, владеть, как захочет, он будет в ней, а она в нем. Это неизбежно, просто пойми. Люди созданы друг для друга, они не могут быть одинокими. Они сливаются друг с другом, и это не грех, вообще-то, это очень приятно. А еще… - Хэйдан усмехнулся, чувствуя, как дрожит под ним совсем даже не мерзкий и вовсе не слизняк. Интересно, от холода сырой земли, или от того, что Грэхэм ему рассказывает?
- А еще, глупый… Не обязательно делать это с девушкой. Потому что парень с парнем тоже может это делать, уверяю тебя.
- Не может! – прошипел Ромуальд уже отчаянно.
- Может-может. И это даже приятнее, наверно. Потому что жениться не надо, потому что только парень может понять, что по-настоящему приятно парню. Потому что они одинаковые, они понимают друг друга с полуслова. Они думают одинаково.
- Это твое, так называемое «удовольствие» - грех, - выдал Ромуальд намного увереннее. – Потому что причиняет боль. А боль не может быть удовольствием. И то, что ты сказал про парня и девушку, – ложь. Потому что не могут друг друга любить люди, причиняя боль. Она возненавидит его за то, что он с ней сделает! А про парней я вообще молчу, потому что это – настоящий кошмар, ты не понимаешь, что говоришь!
- Я понимаю как раз! Ты просто не пробовал, как ты можешь быть уверен?!
- И не собираюсь пробовать! И ты тоже не пробовал, ты тоже не можешь быть уверен!
Хэйдан сначала замер, не зная, что ответить.
- Вот сейчас и попробую, заодно узнаю! – он наклонился было, чтобы поцеловать Ромуальда, но тот снова брыкнулся. Да так, что почти вырвался, столько ужаса было. Он завизжал, отвернувшись, а Хэйдан перехватил его запястья и до боли, со злобой, их стиснул, прижал к земле над головой вырывающегося блондина. Освободившейся рукой схватил его за подбородок, сжал его и заставил повернуть лицо к себе.
- Нет!!! Пошел вон! Не смей!!! Отстань от меня! Подонок, ублюдок, мерзавец, козел, гад!!! Ненавижу, мразь, извращенец, маньяк, мучитель, пожалуйста, ну не на-а-а-адо… - он совсем отчаялся. – Не прощу тебя никогда, никогда-никогда не прощу!!! Я вскрою вены, повешусь, из окна прыгну, если ты посмеешь ко мне прикоснуться!
- Отравишься? – добавил забытый способ Хэйдан.
- Отравлюсь!!! – горячо заверил его Ромуальд. – И самосожгусь еще!
- У тебя спички отобрали, - напомнил рыжий, рассматривая его.
- Плевать! Ты же не хочешь этого на самом деле, я тебе противен – забыл? – хихикнул нервно Ромуальд. – Отстань от меня, а? Ты просто злишься, хочешь мне отомстить. Ты не понимаешь, как это важно для меня!!!
- Уговорил, - вздохнул Хэйдан и встал, протянул ему руку, чтобы поднять, но Ромуальд ее проигнорировал. К нему сразу вернулась надменность и гордость. Он поправил одежду и пригладил волосы. Наконец пошел дождь, будто дожидавшийся развязки и решивший их остудить только сейчас.
- Но ты ошибаешься, - крикнул Грэхэм ему вслед, еще решив погулять, а не возвращаться в интернат.
- Это в чем это?! – возмутился блондин, обернувшись.
- Я не просто злюсь, и это не мимолетное желание, - усмехнулся Хэйдан и ушел быстрее, чем к Ромуальду вернулся дар речи.