— Это даже интригует, — произнесла Налена, улыбаясь уголками губ. Ее большие глаза цвета безупречного изумруда, казалось, слегка мерцают.
— В самом деле? — Маркус Тайлер покосился на подругу.
— А разве нет? — весело отозвалась она, — Увидеть воочию самого спасителя Цитадели. Командор Джон Шепард — герой всей Галактики!
— Я начинаю ревновать, — шутливо заметил Маркус.
— И совершенно без оснований, дорогой. Разве ты не слышал о том, что мы, азари, и легкомыслие — понятия несовместимые? — ее улыбка пропала, — А если говорить серьезно — просто мне надоело, что «Цербер» охотится за нами, Маркус. Но они не отстанут от нас, пока существуют, и ты понимаешь это лучше, чем я сама.
Маркус кивнул, соглашаясь. Своих прежних работодателей он знал лучше, чем хотел бы. Упорство в достижении поставленных задач всегда было одной из характерных черт «Цербера». Не всегда, однако, это шло организации на пользу. Раз за разом ввязываясь в дела, сомнительные с любой точки зрения — что с этической, что с логической — она терпела фиаско, зачастую — с непредвиденными и опасными последствиями. Но редко делала выводы. В конечном итоге, это и привело «Цербер» к падению пять лет назад, во время войны против Жнецов. Рискнув очередной раз, Призрак пошел ва-банк — и проиграл.
Увы, вопреки общераспространенному мнению, крах «Цербера» не был окончательным. Ядро некогда могущественной группировки было уничтожено, но часть все же уцелела, очередной раз скрылась под чужой личиной и начала с прежним упорством восстанавливать утраченное. И, как ни досадно — нельзя сказать, что совсем уж безуспешно.
— Поэтому все очень просто: или мы, или они, — завершила Налена. Она выглядела спокойной, но Маркус знал ее достаточно хорошо, чтобы сразу заметить признаки тщательно скрываемого волнения.
— И то, что Андерсон решил подключить к нашему делу командора Шепарда, обнадеживает, согласись, — добавила азари, — Смею надеяться, что человек, победивший Жнецов, поможет нам избавиться и от «Цербера». Без них в этой галактике станет легче дышать.
— Ты права, — кивнул Маркус.
Налена усмехнулась.
— А я всегда права, дорогой.
Пока они разговаривали, их аэрокар — небольшая общераспространенная модель «Элкосс Файрфлай» — приблизился к представительству Альянса Систем на Цитадели. Здесь у Маркуса Тайлера и Налены Дайлис — они больше не пытались скрывать свою личность и назывались на Цитадели подлинными именами — была назначена встреча с советником Андерсоном. Маркус рассматривал искусственные озера, длинные аллеи с невысокими зелеными деревцами, изящные эстакады, где можно было мельком рассмотреть прогуливавшихся жителей Президиума: землян, азари, элкоров и представителей всех прочих рас Пространства Цитадели. Огромная станция была уже почти полностью восстановлена после трагических событий не такого далекого прошлого и вернула себе большую часть былого великолепия.
«Сколько же лет прошло? Всего-то шесть, — невольно подумал Маркус Тайлер, — А порой кажется, что целая вечность. Для кого-то вторжение Жнецов произошло как будто вчера, но другие уже успели уверить себя в том, что это было в далеком прошлом, и с их поражением галактике больше ничто не угрожает. А раз ничто не угрожает, можно спокойно возвращаться к привычным старым делам и старым же распрям...»
Маркус криво усмехнулся. Он сам не знал, кого сейчас имеет в виду: «Цербер», Совет или, может быть, даже самого себя. Налена, очевидно, почувствовала его настроение — она всегда чувствовала — потому что потянулась и положила ладонь на его плечо. Маркус ответил улыбкой. Машина, между тем, пошла на снижение. Впереди появился хорошо знакомый комплекс зданий — бывшее посольство Земли, а ныне резиденция Советника от Альянса. В ее дизайне странным образом сочетались изящество и военная строгость.
Как обычно, возле здания было довольно людно — в буквальном смысле слова: три четверти тех, кого можно было видеть вокруг, были землянами, что и неудивительно. Двое солдат в парадной униформе Альянса, но с боевыми винтовками «Мститель» за спиной, охраняли вход. Маркусу и Налене пришлось пройти под портативным анализатором ДНК прежде, чем их пропустили внутрь. Несмотря на то, что отношения между людьми и иными народами заметно улучшились после войны со Жнецами, нельзя сказать, что напряженность полностью сошла на нет. Недовольные слишком быстрым, по их мнению, взлетом землян все еще оставались среди старших цивилизаций. Да и среди людей всегда хватало идиотов или откровенных психопатов — чего стоила хотя бы недавняя история о террористе, который пытался взорвать бомбу в Академии Гриссома, в школе детей-биотиков под патронажем доктора Сандерс. Тогда лишь счастливая случайность помешала ему осуществить свои замыслы, и все равно — несколько человек погибли. Этот случай получил широкую огласку усилиями неугомонной Калиссы аль-Джалани из «Вестей Вестерлунда», и на многих мирах общество в очередной раз охватила истерия, меры безопасности усиливались повсеместно, порой — больше, чем это было разумно. На фоне этого, охрана в земном представительстве была, можно сказать, умеренной.
Внутри их уже ожидала секретарь посольства — молодая привлекательная женщина в строгом костюме, с рыжими волосами, собранными в узел на затылке. Она приветствовала Маркуса и Налену кивком.
— Советник ждет вас. Прошу за мной.
Человек и азари проследовали за девушкой в хорошо знакомый кабинет — они бывали здесь уже не раз. За две недели, минувшие с последнего посещения, разумеется, здесь почти ничего не изменилось. Дэвид Андерсон сидел за своим рабочим столом и читал что-то с голографического экрана. Услышав звук открывающейся двери, он поднял голову и чуть заметно улыбнулся.
— А. Маркус. Налена. Рад видеть вас.
— Взаимно, Советник, — Маркус кивнул.
Налена обаятельно улыбнулась.
— Есть новости? — с любопытством спросила она.
— Да, есть кое-что, что я хотел бы с вами обсудить. Благодарю, Келли, вы можете быть свободны.
— Да, мистер Андерсон, — сказала секретарь, — Кхм... простите, сэр, но Советники Валерн и Тевос просили напомнить о встрече, назначенной на сегодня. Я уже подготовила все документы, которые вы хотели видеть.
— Да, спасибо, я помню, — Андерсон проследил, как за девушкой закрылась дверь, и поморщился, дав выход раздражению.
— Боже, еще и это... Уже сколько лет я состою на этой должности, и все равно не могу привыкнуть к бюрократической волоките, — признался он и усмехнулся, — Никогда бы не поверил, что стану жалеть о том, что Удина покинул Цитадель. Он был тот еще тип, но избавлял меня от большей части рутины. Впрочем, быть координатором поставок на Землю — достойная работа, и я слышал, что он справляется успешно. Желаю ему удачи, — голос Советника звучал искренне. — Проклятье, Земля сейчас нуждается в любой помощи, какую может получить, но здесь я остался один на один с Советом, и это... малоприятно.
— Кстати, Альянс — тоже полноправный член Совета, — заметила Налена.
— Я помню, — Андерсон развел руками, — Но некоторые старые предрассудки трудно выбросить из головы. Я нередко ловлю себя на том, что для меня «Совет Цитадели» — это по-прежнему турианцы, азари и саларианцы; к слову, порой и они явно думают так же. Келли, конечно, помогает мне, насколько это в ее силах, но... — темнокожий мужчина махнул рукой и сменил тему, — Впрочем, все это — проблемы старые, как сама политика. И такие же банальные. Я хотел поговорить о делах более важных. Прежде всего, меня интересует — вы не замечали ничего необычного вокруг себя в последние несколько дней?
— Нет, ничего особенного, — сказал Маркус, удивленный этим вопросом, — Мы живы и здоровы, как видите. А почему вы спрашиваете? «Цербер» как-то проявил себя? — догадался он.
— Возможно, — кивнул Андерсон, — во всяком случае, мы получили информацию, что к вам кто-то проявляет интерес. Это может быть и «Цербер», хотя информация не достоверна. В любом случае, я распорядился усилить наблюдение за вами. Прошу простить, если это означает какие-то неудобства, но я считаю это необходимой мерой.
Маркус переглянулся с подругой. Налена лишь пожала плечами, словно говоря: «Поступай, как знаешь!»
— Что ж, я спорить не буду, — ответил Маркус, — Не хочу, чтобы один из нас получил пулю с ближайшей крыши. А что командор Шепард? Он ответил на ваше приглашение?
— У меня состоялся разговор с командором по дальней связи. Увы, Шепард — нечастый гость на Цитадели. Легко могу его понять, но ваше дело его заинтересовало. Мы давно охотимся за остатками «Цербера» — чем скорее удастся их нейтрализовать, тем меньше неприятностей они успеют причинить и нам, и остальным.
— Так он поможет? — спросила Налена. — Разумеется, но у командора, как бы это сказать, собственные методы работы. Он редко поступает так, как от него ожидают.
— Если мы хотим избавиться от «Цербера», мы должны разорвать их связь с «Far Space Research», — сказал Маркус, — Сейчас «FSR» — их единственный источник финансирования и ресурсов. Если удастся лишить их этого источника, «Цербер» просто останется ни с чем.
— Безусловно. Но к этому все еще остаются препятствия, о которых мы уже говорили, — ответил Андерсон, — «Группа компаний Дальнего Космоса» на очень хорошем счету у правительства Альянса. Сегодня они не только осуществляют значительную часть всего нашего космического строительства, но и оказывают помощь в обеспечении жителей Земли всем необходимым и в восстановлении планеты. Не станет их — и Альянс не то, чтобы окажется на грани катастрофы, но хотя бы та относительная экономическая и политическая стабильность, которую мы смогли создать за пять лет, будет серьезно подорвана. Поэтому наше правительство никогда не санкционирует действия против корпорации... разве что, если мы сможем предъявить доказательства, от которых невозможно будет отмахнуться. Но даже я вынужден признать: крах «FSR» чреват для Альянса значительными осложнениями. Я готов пойти и на это, если не будет иного выбора, но...
— Но ведь уничтожать корпорацию не обязательно, — заметила Налена, — Я уверена, многие ее сотрудники даже не подозревают о том, что их компания связана с «Цербером». Если удастся избавиться от верхушки...
— Это тоже не так просто. Против Дориана Блейда, с теми доказательствами, что у нас были, мы могли бы действовать. Но теперь компанию возглавляет Элона Йин. И у нас нет на нее абсолютно ничего. Ни единой улики, которая позволяла бы утверждать, что она связана с террористической организацией.
— А кто она вообще такая, эта Йин? — заинтересовался Маркус, — Что о ней известно?
— Мы собрали досье. Вот, — Андерсон коснулся уни-инструмента на левом запястье, и в воздухе появилась голограмма. Темноволосая женщина с резкими, решительными чертами лица и слегка раскосыми глазами, выдающими ее наполовину азиатское происхождение.
— Вот она, — Андерсон кивком указал на голограмму, — Родилась в 2133 году в Пекине. Мать — Жаклин Фарр, психоаналитик. Отец — Хань Йин, бизнесмен. Закончила с отличием Возрожденный Университет Сорбонны, училась на дипломата. Делала карьеру в корпусе ксенодипломатии с 2157-го, то есть, фактически, с первого контакта. Была доверенным помощником еще посла Аниты Гойл, когда та возглавляла наше представительство на Цитадели, но вскоре после того, как Гойл сменил Удина, Йин покинула дипкорпус и занялась свободным предпринимательством.
— Вероятно, в это время ее и завербовал «Цербер», — предположила Налена.
— Возможно, но ничего нельзя утверждать наверняка, — возразил Андерсон, — Как бы то ни было, к семьдесят девятому году она добилась немалых успехов в бизнесе и владела несколькими аналитическими агентствами, собирающими биржевую информацию...
— Иными словами — компромат на финансовых воротил Альянса, — блеснул догадливостью Маркус Тайлер.
— И не только Альянса, — подтвердил Советник, — Йин превратилась в весьма успешную торговку информацией. Может, ей и было далеко до Серого Посредника, но ее воспринимали всерьез. В восемьдесят первом она приобрела значительное количество акций «Группы компаний Дальнего Космоса» и добилась права на место в совете директоров «FSR». Не сомневаюсь, что ее карьера охотницы за компроматом помогла госпоже Йин в достижении этой цели, — Дэвид Андерсон усмехнулся, — В дальнейшем ее влияние в корпорации постепенно возрастало. Хотя то, что она сменила Блейда после его внезапного исчезновения, все равно стало для большинства неожиданностью. Впрочем, она крепко держит контроль над корпорацией в своих руках и, очевидно, знает, что делает. Столь резкая смена власти, да еще и при таких загадочных обстоятельствах, должна была привести к серьезным неурядицам внутри «FSR», но этого не произошло. Вот и все, что мы знаем о ней.
— На первый взгляд, действительно ничего подозрительного, — заметил Маркус, — История жизни не самая заурядная, но и не слишком необыкновенная.
— Вот именно, — кивнул Андерсон, — Придраться не к чему.
— И никаких намеков на то, что она работает на «Цербер»? — уточнила Налена. — Ни единого? — Мы делаем все, что можем, но не преуспели, — с досадой признал Андерсон, — Наши враги всегда умели маскироваться.
— Хуже всего, если они просто залягут на дно, — проговорил Маркус, задумавшись, — Тогда шансы на то, что мы раскопаем хоть что-то, станут очень, кхм... призрачны.
— Я так не думаю, — ответил Андерсон, и поправился, — то есть, я не думаю, что они надолго залягут на дно. «Цербер» действительно умеет маскироваться, когда это требуется, но все же, долго оставаться в бездействии — не их стиль. Раньше или позже, они себя проявят...
— Например, попытавшись прикончить нас, — завершила за него Налена.
— Да, я боюсь, что это возможно.
Азари очаровательно улыбнулась.
— Иными словами, мы необходимы вам как «подсадная утка»... так, кажется, говорят на Земле? — уточнила она, — Вы рассчитываете на то, что «Цербер» попытается выйти на нас и выдаст себя?
Андерсон молчал некоторое время, и Маркус убедился, что Налена права. Что ж, нельзя сказать, что он был удивлен.
— Простите, но это — наш единственный шанс, — наконец, заговорил Советник. Его голос звучал виновато, — Вы же понимаете, что «Цербер» в любом случае не оставил бы вас в покое. Мы сделаем все возможное, чтобы обеспечить вашу безопасность. Если мы хотим найти подход к нашим врагам, мы должны заставить их действовать! И другого способа просто нет.
Маркус посмотрел на подругу, затем снова перевел взгляд на Андерсона. Он чувствовал раздражение внутри, но не мог не признать, что Советник говорил правду. Налена коснулась его руки.
— Мы знали, чем рискуем, — спокойно сказала она, — Не могу сказать, что эта идея нравится мне, но, если нет иного выбора, я готова. Мы уже сражались с «Цербером» в прошлом и побеждали, что ж — если они придут снова, мы найдем, чем встретить их, верно, Маркус?
— Только сделайте одно одолжение, Андерсон, — сказал тот, — Не пытайтесь ничего предпринимать, не ставя нас в известность.
Советник не колебался.
— Даю слово.
— Итак, — подвела итог Налена, — значит, теперь наша задача: вести спокойную, мирную жизнь и ждать, когда нашим врагам придет в голову избавиться от нас. Вы же тем временем будете отслеживать любую активность вокруг наших скромных персон. И тогда, если нам немного повезет, мы выйдем на след. Я правильно поняла ваш план, Советник?
Андерсон утвердительно кивнул.
— Можно сказать и так.
— И все-таки, — снова сказал Маркус, — нам с Наленой любопытно, что будет делать командор Шепард, — он покосился на азари, — Можно сказать, что он — кумир моей подруги.
— Как и всех азари в этой Галактике, Маркус, — хихикнула та, — И не только азари, подозреваю...
— Прямо сейчас Шепарду появляться на Цитадели было бы неразумно, об этом «Цербер» узнает очень быстро. Они поймут, что это не случайное совпадение, и вот тогда могут действительно залечь на дно, и надолго. Впрочем, как я сказал — у командора свои способы добиваться цели и свои источники информации. В любом случае, к сожалению, сейчас нам остается только ждать. Проект «Подчинение», затем «Страж» — вы доставили им немало неприятностей, друзья мои. Тем самым, свой ход мы сделали — очередь за нашими противниками.

* * *

Джон Ламьен разлепил глаза и пробурчал сквозь зубы ругательство. Вчерашняя гулянка с коллегами выдалась на славу; конечно, и повод был достойный. Накрыть шайку контрабандистов, промышлявших поставкой на Цитадель с самой Омеги всего подряд — от красного песка до нулевого элемента — и взять всех поголовно, да еще и без единого выстрела — такое нечасто случается в их работе. Но информатор, на которого лейтенант Ламьен не вполне полагался, оказался надежен, и благодаря полученным от него (за немалую сумму, но дело того стоило!) сведениям, им удалось захватить поганцев врасплох прямо возле очередного корабля, доставившего на станцию впечатляющую партию нелегального товара. Оказавшись в окружении двадцати агентов СБЦ, контрабандисты до того растерялись, что даже не помышляли о сопротивлении. Ламьен с подчиненными взяли их тепленькими, за что лейтенант уже получил личную благодарность от исполнителя Бейли и не сомневался, что благодарностью дело не ограничится. «Капитан Ламьен!» — задумался он, и это словосочетание понравилось офицеру.
Но это было вчера днем. Праздник, в котором приняли участие почти все офицеры безопасности, свободные от работы, состоялся вечером, а сейчас лейтенант Джон Ламьен страдал от неизбежных утренних последствий вчерашней гулянки. Его мутило, голова раскалывалась, тело ощущалось как деревянное. И, в довершение всех несчастий, совершенно неожиданно видеоком напомнил о себе требовательным повторяющимся писком, который громами небесными отдавался внутри черепа Джона.
— Да, да... — простонал тот и сел на кровати, набросив на плечи помятый халат. Он не удивился бы, если бы вдруг обнаружил в собственной постели спящую девицу — и хорошо, если землянку или азари, а не, скажем, батарианку, — Я все слышу. Заткнись!
Разумеется, видеокому не было дела до его самочувствия, проклятый аппарат продолжал исправно выполнять свой долг и умолк только после страдальческого: «Принять вызов...» Над панелью аппарата появилась голограмма незнакомого мужчины, одетого в простой, но аккуратный костюм. Так часто одевались торговые представители. Ламьен скривился: если окажется, что этот тип — всего лишь коммивояжер, спешащий всучить свой хлам первому попавшемуся простаку, то, проклятье, он немедленно отправится в камеру к вчерашним контрабандистам!
— Мистер Ламьен? — вкрадчиво заговорил незнакомец, — Мое имя — Ян Ковальский, я представляю компанию «Армитех». У меня есть предложение, которое может вас заинтересовать. Предлагаю встретиться в ресторане «Авела» через полчала... или через час, — поправился он, взглянув на отекшее лицо собеседника.
Лейтенант, чьи нехорошие подозрения подтвердились, уже набрал воздух в легкие для достойного ответа наглому торговцу, но слово «Армитех» заставило его осечься на полуслове. Он едва не поперхнулся от неожиданности.
«Армитех! — мелькнуло в голове, — Я надеялся, что никогда больше про них не услышу...»
— Хорошо... — чуть помешкав, сказал офицер, — Итак... — он взглянул на часы. Было уже полпервого, — Я буду в «Авеле» в 13-30.
— Я буду ждать вас.
В назначенный срок лейтенант Ламьен — умытый, аккуратно одетый и до отвращения трезвый благодаря достижениям современной медицины — был возле «Авелы». Это заведение он знал — его держали две сестры-азари; ресторан был небольшим, но славился на весь район Закера хорошей кухней. Он располагался в спокойном квартале и пользовался популярностью у публики, которую принято было называть «респектабельной». Полицейские были здесь не частыми гостями.
Сразу за стеклянной дверью Ламьена приветствовала молодая официантка — красивая девушка-землянка с собранными в пучок темно-русыми волосами.
— У меня назначена встреча, — обратился к ней лейтенант, — Я — Джон Ламьен, меня должен ждать мистер Ян Ковальский.
— Да, сэр, — кивнула девушка, — Мистер Ковальский снял приватный кабинет. Позвольте, я провожу вас.
Приватный кабинет оказался небольшой, скромно обставленной комнаткой, стены которой излучали мягкий свет. Человек, назвавшийся Ковальским, уже был здесь, он сидел за небольшим круглым столиком. Официантка, проводив Ламьена, удалилась, оставив их вдвоем. Джон, не дожидаясь приглашения, занял свободное кресло.
— Извините, что побеспокоил вас, лейтенант, — начал Ковальский, — Мы должны обсудить одно важное дело.
Ламьен присмотрелся к собеседнику более пристально. С аккуратной прической, гладко выбритым лицом и в темно-сером костюме, на первый взгляд тот действительно выглядел совершенно заурядно: мелким чиновником или торговым агентом. И его неприметная внешность обманула бы многих. Лейтенант Ламьен, однако, разбирался в людях достаточно хорошо, чтобы понять — это не более чем маска. Было во взгляде этого человека, в его манере двигаться, что-то, дававшее понять — на самом деле, он гораздо более опасен, чем хочет казаться.
Ковальский с безупречным изяществом подцепил серебряными палочками нечто, напоминающее креветку, и обмакнул в густой прозрачный соус.
— Всегда восхищался азарийской кухней, — сообщил он, — А здесь она выше всяких похвал. Не хотите сделать заказ? Маринованные скилль, — он ткнул палочкой в очередную «креветку». — И медовое желе на десерт. Рекомендую.
— Благодарю, мне больше по душе земная еда, — отозвался Ламьен. — Предпочитаю знать, чем было при жизни то, что я ем. Итак, мистер Ковальский, вы работаете на «Армитех». Что вы хотели от меня?
— Что ж, — Ковальский понял, что лейтенант не расположен к долгим беседам, — нам нужно немногое. Всего лишь обеспечить, кхм, допуск на Цитадель одному человеку. Здесь все необходимые сведения.
Его пальцы скользнули по голографическому интерфейсу на левом запястье, и уни-инструмент Ламьена пискнул, дав знать хозяину о поступившем сообщении. Лейтенант СБЦ активировал устройство, и в воздухе высветилась маленькая трехмерная проекция. Молодой темноволосый мужчина, в лице которого явственно угадывалась примесь азиатских черт.
— Рон Танака, — офицер неопределенно хмыкнул, — Кто он?
— Это имеет значение для вас, Ламьен?
— А вы как думаете? Если вы хотите, чтобы я выправил ему поддельный пропуск... Кто этот человек и чем он успел прославиться в Пространстве Цитадели?
— Вам это незачем знать. Просто устройте так, чтобы мистер Танака смог беспрепятственно прибыть на Цитадель через трое суток. Его корабль с Иден Прайм прилетает седьмого числа.
— Черт возьми, Ковальский, вы сами не знаете, о чем просите!
Лицо собеседника приняло холодно-удивленное выражение.
— Прошу? — повторил он, — Это вовсе не просьба, лейтенант.
— Вы не можете приказывать мне. Мне плевать, кто вы такой на самом деле и кому служите. Я не работаю на вас. Больше не работаю!
— Вы так полагаете? — произнес Ян Ковальский тем же холодно-презрительным тоном, — Вы заблуждаетесь, Ламьен. Вас временно оставили в покое, это правда, но не думайте, что вы теперь свободны.
— Не смейте приказывать мне! — потворил Джон, повысив голос.
— Спокойнее, — Ковальский оставался подчеркнуто хладнокровен. Невозмутимый, безупречно аккуратный человек в деловом костюме — эталон преуспевающего бизнесмена. Ламьен ощутил приступ ненависти. Увы — бессильной.
— Волноваться вредно для здоровья, лейтенант. Про карьеру я уже и не говорю. За вами водятся грешки. Как
думаете, что будет с вами, если они всплывут?
— Наше сотрудничество давно в прошлом, Ковальский!
— Боюсь, ваше начальство, узнай оно об упомянутом вами прошлом, может рассудить иначе, лейтенант. Давайте не будем усложнять жизнь друг другу. Седьмого числа, в три-ноль-восемь по времени Цитадели, мистер Рон Танака.
— Проклятье, Ковальский, но если вы или ваш человек наследите здесь, СБЦ несложно будет вычислить меня! Это вы понимаете?
— Полагаюсь в этом на ваше суждение. Не тревожьтесь, лейтенант Ламьен — наш человек надежен. Он сделает все, что нужно, быстро и не оставит следов. Остальное — ваша забота. В любом случае, у вас нет выбора. Я ясно выражаюсь?
Еще несколько секунд Джон Ламьен буравил собеседника яростным взглядом. Тот, совершенно игнорируя настроение лейтенанта, продолжал лениво ковырять палочками в серебряном блюде. Наконец, Ламьен, сдаваясь, вздохнул и опустил глаза.
— Вы выражаетесь предельно ясно, Ковальский.
— Просто не люблю повторять дважды.
— Все-таки, что он должен сделать на Цитадели? Я хочу знать по крайней мере это.
Ковальский сухо усмехнулся и ткнул серебряными палочками в очередную псевдо-креветку.
— Вы уверены, что не хотите попробовать? — светским тоном осведомился он, — У сестер Т’Ларис кухня просто неподражаема.
— Благодарю, — мрачно ответил Ламьен, — Я так понял, что наш разговор окончен?
— Если только вас не интересует кулинария, лейтенант.
Вернувшись домой, Джон Ламьен первым делом налил себе полстакана настоящего земного бренди производства волусских синтез-фабрик, и залпом осушил. Передернулся от крепкого напитка. Сердце выплеснуло в кровь дозу адреналина.
«Как я надеялся, что они уже забыли о моем существовании! Я даже уверил себя в том, что так и есть! Они долго не напоминали о себе. Наивные мечты...»
О, сегодня он искренне жалел о том, что когда-то, еще до того, как появились Жнецы, принял предложение другого человека из «Армитеха», в чем-то очень похожего на Ковальского. Такого же аккуратного, невозмутимого и обманчиво невзрачного. Как там он себя называл? Джон уже не помнил. Да и какая разница? Тогда ему, молодому офицеру, по глупости задолжавшему денег кое-каким личностям, которых даже СБЦ не стала бы беспокоить без крайней необходимости, это предложение показалось единственным путем к спасению. Он не колебался и ни на мгновение не задумался о том, что любой, кто решил просить у медведя помощи от волка, просто окажется в одной пасти вместо другой. И оказался на крючке, с которого уже не сорваться...
Не в силах справиться со злостью — на «Армитех», на весь мир, на собственную дурь — Ламьен размахнулся и что было сил швырнул стакан в стену. Разумеется, ничего не произошло, стакан только приглушенно лязгнул: кто сегодня делает посуду из настоящего стекла, если есть легкий, дешевый и небьющийся прозрачный пластик?
Джон снова вызвал из памяти уни-инструмента сведения, переданные Ковальским. Лицо черноволосого мужчины было ему незнакомо, чему, конечно, удивляться не приходилось. Сообщение от Ковальского отличалось лаконичностью — все необходимые сведения, и ничего сверх того. Джон Ламьен имел доступ к базе данных СБЦ, подделать необходимую информацию будет нетрудно. Этот человек, Рон Танака, или как могут звать его на самом деле, проникнет на Цитадель беспрепятственно. Если, выполняя свое задание, он не оставит следов после себя, он сможет и покинуть Цитадель, и никто ничего не заподозрит. Если же нет, если что-то пойдет не по плану самоуверенного господина Ковальского из фирмы «Армитех», и Рон Танака привлечет к себе внимание СБЦ, определить, кто помог ему попасть на Цитадель, не составит труда для отдела внутренних расследований.
Ламьен подумал, что мог бы узнать больше про этого Танаку в базе данных СБЦ. Скорее всего, там на него что-нибудь есть. А тогда можно будет намекнуть исполнителю Бейли о готовящемся преступлении. Танаку арестуют, Ковальского, вероятно, тоже, а он, лейтенант Джон Ламьен, окажется не при делах. Возможно, его даже наградят. Но Ламьен знал, что никогда не сделает этого. Он боялся «Армитеха». Офицер имел подозрения относительно того, кто на самом деле скрывается под обликом заурядной компании, продающей военные товары. И неважно — прав он или нет, одно очевидно: если Джон Ламьен попытается предать своих «благодетелей», его не пощадят. Даже если ему оставят жизнь, ближайшие лет двадцать он проведет в тюрьме на Цитадели.
Сейчас лейтенант чувствовал себя так, как, вероятно, может чувствовать только человек, у которого на шее уже затянута петля. Он понимал, что выполнит все, что приказал Ковальский. Поганый ублюдок прав — у него просто нет другого выбора. А потом... Что ж, в той ситуации, в которой он оказался, о «потом» загадывать просто бессмысленно.