Что принять точкой отсчета? Серию ядерных взрывов в горах Нью-Мехико, официально названых аварией в научном комплексе по разработке и испытанию ракетных двигателей НАСА? День когда в новостях впервые заявили о необычном поведении животных и обыватель наконец заметил мечущуюся по клетке морскую свинку? Вряд ли кто-то сильно задумывался над этими событиями. По крайней мере, не Андрей. Даже тогда, когда его разбудил истошный писк бесперебойника и он, безрезультатно пощелкав предохранителем, пошел досматривать сны, понимание того, что мир незаметно для большей части человечества враз изменился, к нему не пришло.

Это случилось несколько позже — примерно через три часа, когда Андрей неторопливо шел по парку. Табличка с неудобочитаемой казенной фразой «подача электроэнергии прекращена в связи с аварией на подстанции вплоть до ее устранения» окончательно убедила начальство в том, что сегодня можно устроить выходной, а Андрея в том, что к оставшейся без электричества квартире можно не торопиться, по крайней мере до двух, когда придет Леха и «пойдем наводить кипеш, раз выходной». На улице находилась, наверное, половина города — кто-то убивал время, кто-то добирался домой, и лишь некоторые работали, в основном обслуживая неожиданно увеличившуюся клиентуру уличных закусочных и ларьков с по-летнему актуальной холодной газировкой. А еще не отдыхали электрики всех квалификаций, со злобным недоумением матеря повсеместные и разнообразные неисправности непонятного происхождения, заставляющие в адскую жару ковырять провода.

Но Андрей не был электриком, поэтому он мог с чистой душой наслаждаться прохладой парка, свернув с оживленных тропинок и пойдя напрямик. Хотя что-то мешало, маячило на грани сознания и путала мысли. Тишина. Тяжелая, странная тишина, не нарушающаяся даже привычным гомоном птиц, заставляющая вслушиваться в каждый шорох и направляющая мысли к одному выводу — что-то происходит. Андрей шел и мысленно разрывался между двумя вариантами — магнитные бури на солнце и воздействие сверхсекретного оружия. Первый вариант был привычен по новостям и казался бы правильным, если бы Андрей не разбирался в физике. Второй был интересен и предпочтителен сознанию, воспитанному на вечной пропаганде «вокруг враги». Правда придумать, кому и зачем нужен сонный провинциальный городок, Андрей не успел. Мысли прервал громкий хлопок, сопровождающийся электрическим треском и порывом ветра. До этого в тот день Андрей уже слышал такие звуки, но издалека, не задумываясь над источником. Обернувшись, Андрей не заметил среди деревьев ничего необычного и лишь уловил легкий запах озона и чего-то неприятного. «Показалось или нет?» — он ускорил шаг и здорово занервничал. Поэтому, услышав слева еще один непонятный звук, на этот раз нечто среднее между рычанием и шипением, он споткнулся о корень и оказался лежащим на земле. Над головой пронеслась, врезавшись в дерево, горизонтальная зеленоватая молния, а Андрей, захлебываясь адреналином, вскочил и понесся, зигзагами лавируя между деревьев. Кроме треска падающего ствола и шумной одышки бегущего человека ничто не нарушало тишины. Поэтому несколькими минутами позже Андрей остановился и прислонился к стволу дуба, пытаясь отдышаться и придти в себя, что было нелегко.
Легкие горели, тело трясло, в голове был сумбур. Он поднял руку и посмотрел на свои электронные часы. «Вырубились. И мобила тоже. Класс. Видимо, какой то аналог шаровой молнии — та тоже фигачит по движущемуся и жжет электронику... Вроде бы. Теперь понятно, отчего не работает подстанция...» Причина нашлась, стало легче. И что с того, что она не соответствовала действительности... Дальше раздумывать желания не было. Что бы это ни было, оно было смертельно опасно, стоит быть осторожнее.

Через несколько минут осторожного передвижения он услышал вопль и серию выстрелов, как ему показалось пистолетных, а еще чуть позже он тихо пробирался сквозь придорожную растительность. Но, по-видимому, недостаточно тихо — матерные крики стали ответом на два выстрела, совершенных нервным ментом по подозрительно шуршащим кустам. Вдоволь наоравшись друг на друга и порадовавшись отсутствию ранений, Андрей и страж правопорядка, представившийся Евгением, обменялись информацией о происходящем. Андрей эмоционально рассказал о молнии и начал было разглагольствовать на вольные темы, однако мент его прервал, выдав свою порцию информации. И эта информация оправдывала стрельбу по всему что движется, хоть и укладывалась в слова «вон, посмотри» и указание направления.

На асфальте, возле выхода из парка, лежали два трупа. Растерзанный человеческий, изуродованный до невозможности определить даже пол несчастного, и расстрелянное нечто, двуногое и очертаниями напоминающее крокодила. На более подробный осмотр Андрея не хватило — он отошел к кустам, где его вырвало. Евгений понимающе похлопал жертву слабого желудка по плечу и дал приложиться к бутылке, магическим жестом вытянутой из-за пазухи. В ней было что то кислое и алкогольное, заставившее, вопреки ожидаемому эффекту, снова вывернуться наизнанку.

— Вот тебе повезло, что я магазин не сменил после этой твари, я после нее так напуган был, что расстрелял по кустам все патроны, которые были. И, в отличие от двух, из восьми в тебя хоть один бы попал. Вот так вот...
— Откуда... Это?
— Откуда? Откуда я знаю! Мимо шел, увидел, пристрелил вот...
— Звездец! — с выражением произнес Андрей.
— Он самый. Слушай, пошли в отделение, а то у меня рация сдохла. Ты вот свидетелем будешь, а то подумают, что у меня крыша от жары поехала.
— Или что не у тебя одного... Пошли. — Стараясь не смотреть на трупы, они вышли из парка и направились к отделению. Андрею было по пути, тем более, как он ни пытался убедить себя в том, что монстр был один и сбежал из частной коллекции, идти с вооруженным человеком (на этот раз мент поменял обойму) было гораздо спокойнее. Проходя между двух заборов, скрывающих разлагающиеся трупы советской промышленности, Андрей удивленно отметил отсутствие традиционной стаи собак, из-за которых ему пару раз пришлось устроить познавательную экскурсию по заброшенным заводам, причем бегом. Но сегодня, недосчитавших этих тварей, Андрей не обрадовался. Что-то подсказывало — это неспроста. Хотя после всего что произошло за последние пол часа, недостаток собак должен был показаться незначительным. Но не казался — перепуганное подсознание искало все новые и новые оправдания своему испугу. И, как ни странно, большая часть из них и правда были связаны с одним событием...

Выйдя из заборного «коридора», обойдя гаражи и наконец-то увидев жилой район, оба остановились. Картина представилась, прямо говоря, сюрреалистическая. Из двери ларька «хлебобулочные изд.» торчал подрагивающий крокодилий хвост и доносились звуки шумного пиршества, по детской площадке пронеслась вслед за орущим мужиком стайка небольших зеленоватых трехногих животных, сопровождавших погоню радостным покрикиванием, в стоящей на дороге запертой «оке» бледный водитель пытался завести чудо российского автопрома, как всегда заглохшее в самый неподходящий момент... Где то вдалеке толи грабили, толи эвакуировали магазин... Людей было немного — в основном они успели попрятаться кто куда. Монстров тоже — были заметны лишь упомянутый «крокодил», несколько трехногих и пара парящих в небе малоразличимых с земли тварей.

Где-то через минуту осмотра мент поднял упавшую челюсть, щелкнул предохранителем и дослал патрон в ствол, после чего, пригнувшись, сначала вдоль забора, а потом просто осторожно по дороге, пошел по старому направлению. Очень хотелось пристрелить хотя бы разоряющего ларек (или жрущего продавца?) крокодила, но привлекать к себе внимание не хотелось — пока на них не обращали внимания и хотелось чтобы так оно и продолжалось. Андрей и Евгений прошли мимо зала игровых автоматов — там с «командиром» поздоровались и спросили что происходит симпатичные люди, грузившие деньги в машину. Андрей поразился их пофигизму, хотя судя по кирпичным формам лиц и нескольким валяющимся вокруг дохлым монстрам, эти молодчики имели по стволу каждый. Как минимум. Проходя мимо следующего двора, Андрей заметил на асфальте красную лужу. Трупа не было, зато была кровавая линия, уходящая в открытую дверь подъезда... Неожиданно в траве справа показалось белое тельце, и мент, не выдержав, выстрелил. Звук гулко разнесся по затихшей улице, а на спинке твари растеклось желтое пятно. И снова тишина. Вопреки ожиданиям, на выстрел никто не подбежал, по крайней мере сразу же. «Пошли отсюда побыстрее» — логично, не факт что твари ничего не услышали...

За последующие пять минут товарищи успели поматерить неожиданно выпавшего из окна мертвеца (сил жалеть и соболезновать уже не осталось, осталось лишь недовольство тем, что несчастный их напугал, хотя по логике вещей надо было ругать того кто его выкинул), увидеть еще несколько сцен из жизни вольготно чувствующих себя тварей, не говоря о том, что последнюю минуту вообще пришлось преодолеть бегом от насмешливо, как показалось Андрею, улюлюкающих трехногих собачек, которые оказались еще и одноглазыми — причем глаз был огромный, растянутый на всю морду. Однако вокруг отделения держали оборону и собачки явно знали, чем грозит встреча с толпой вооруженных людей — увидев их, трехногие твари — достойная замена потерянной дворовой стае — прекратили погоню и разбежались. Евгения увели на раздачу амуниции, сказав что возможно даже выдадут АК, Андрей немного поболтал с защитниками человечества, как шутливо называли теперь друг друга менты, и узнал много нового. Монстры появлялись из воздуха в самых разных местах с тем самым звуком, который услышал Андрей в парке — «Домой все еще думаешь идти? Не факт что там никто уже не сидит» — причем их видов было огромное количество. Ходили слухи о маленьких жабах, которые прыгают на голову и жрут мозг, об одноглазых гуманоидах, генерирующих молнии — Андрей, хмыкнув, вспомнил парк и решил что это вполне реально — об огромных хищных рыбах, появившихся в местном пруду и о многом другом, включая гигантов размером с пятиэтажный дом. По хорошему, половину рассказов стоило решительно отмести как бредовые, а вторую половину критически рассмотреть с той же целью... Но после увиденного Андрей понял что нет ничего невозможного.
Постояв еще немного он решил что скоро настолько испугается, что не захочет возвращаться домой, решительно попрощался с милицией и, с благодарностью приняв протянутый ему полуметровый гвоздодер, под громкие пожелания удачи ушел в сторону виднеющегося невдалеке подъезда. Адреналин бурлил в крови, увесистая железка в руках и предвкушение жестокой борьбы за жизнь давали уверенность в себе и какой то небывалый эмоциональный подъем. Правда, хоть путь к подъезду находился на линии огня и был сравнительно безопасен, к тому времени как Андрей подошел железной двери с неработающим кодовым замком, уверенность порастерялась и уступила место страху за свою жизнь. Но делать нечего — Андрей, покрепче сжав в руке гвоздодер, открыл дверь.

Андрей сидел в кресле и слой за слоем наматывал на правую руку бинт. Тварь, оказавшаяся в запертой квартире, окончательно убедила Андрея в правдивости историй о телепортациях, а ее острые когти и разинутый острозубый рот — в том что даже мелкий, размером с кошку, монстр убьет не раздумывая. Как водится в критических ситуациях, ничего умного он сделать не смог — лом, которым следовало сбить тварь в полете, выпал из рук, которые Андрей подставил в идиотской попытке поймать монстра. Поймал. И даже умудрился, разбив стекло, выбросить удивленную животину в окно. Правда руки она располосовала так, что их пришлось полностью замотать бинтом, живописно измазав кровью всю кухню. Немного придя в себя — не без помощи добытой из шкафа выпивки — Андрей занялся приготовлениями к выживанию в критической ситуации. Слить воду из бачка в тазик, сожрать все скоропортящееся из холодильника, найти противогаз... «Стоп, противогаз зачем? Ладно, пригодится. Средство обороны — ножи отпадают за неумением, значит берем гвоздодер. Если приноровиться — очень даже. Эх, жаль не в Америке живем — была бы у меня помповуха в шкафу. Увы нет. И жратвы тоже толком нет. Печально. И воды. Черт! Ладно, надо быть оптимистичнее...»
С мыслями об оптимизме и бутылкой пива Андрей устроился у окна. Посмотреть было на что. На его глазах одноглазая тварь, с хвостом наподобие ласточкиного и птеродактильевыми крыльями, взяла своей единственной, расположенной по центру туловища лапкой автомобиль, двигавшийся по дороге, подняла в воздух и уронила на землю метров приблизительно с двадцати. Лязг и скрежет заставил его подавиться пивом, ну а думать о сидевшем внутри человеке вообще было страшно. «Птеродактиль», покопавшись своими расположенными под огромным глазом щупальцами в остатках автомобиля, печально погудел и, подняв своими трехметровыми крыльями пыль в воздух, улетел куда то в сторону пруда. Андрей порадовался и крыше над головой и тому, что тварь не стала на его глазах жрать человека... Интересно, для чего она тогда разбила машину? Может надеялась выковырять из автомобиля кого побольше? «Мнда, для зоологов раздолье... Было бы в более дружественной атмосфере» Андрей пошире приоткрыл окно, вдохнул запах нового мира и сделал большой глоток. Идиллия. Тишина, спокойствие, невдалеке мирно пролетела стайка мелких летучих мешочков с крыльями, по-видимому улепетывающих от злобных ворон...
Нет, не тишина. За стеной орала чертова соседская кошка. Сначала Андрей игнорировал тоскливое мяуканье, но минут через пять кошка толи задолбала, толи разжалобила человека, что тот задумался о ее спасении, совмещенном с заимствованием... «Тьфу ты, каким заимствованием! Надо называть вещи своими именами — я собрался заняться мародерством». Андрей был довольно законопослушный человек, но излишним гуманизмом никогда не отличался. И еще минут через пять подсознательной борьбы тяга к выживанию любыми способами победила. Андрей, не забыв закрыть окно, взять с собой гвоздодер и запереть дверь, вышел в коридор. Хотя перед тем, как начать взламывать соседскую квартиру, он, чувствуя себя идиотом, постучался, хоть и помнил что соседа не видел уже несколько дней. Что логично — не открыли.

Дверь тряслась и трещала, кошка в предчувствии скорого спасания надрывалась с другой ее стороны, а с этой — пыхтел и матерился Андрей. Сначала он хотел выковырять замок из косяка, потом, поняв что он встроен крепко, решил дверь традиционно выломать. Некоторое время спустя он решил, что аккуратно не получится, и, плюнув на мысли об осторожности, по-простому долбанул плечом с разбегу. Испуганный мявк, треск, улетающие ботинки, пыль, сыпящаяся штукатурка. И зеленые глаза, в упор глядящие на лежащего на полу человека. Кошачьи глаза. Удивленно обнюхав неожиданного гостя, кошка мявкнула и, довольно распушив хвост, начала нарезать вокруг него круги. Андрей поднялся, чуть не свалив используемую в качестве точки опоры тумбочку, задумчиво почесал кошку и начал осматривать квартиру. Не обнаружив в холодильнике водки, но обнаружив еду и кошачий корм, который сразу же был скормлен трущемуся об ноги животному, Андрей помрачнел — ведь он уже убедил себя, что в этой квартире живет ненужный обществу алкоголик... Ладно. Уже поздно. Каждый сам за себя.
Обстановка в квартире, такой же однушке как и у Андрея, богатством не отличалась, да и не интересовал его сейчас ни старенький телевизор, ни набор серебряных ложек — понимание ненужности всего этого в нынешних условиях пришло сразу, несмотря на то что еще не было известно о масштабах катастрофы. Да и какой-то стыд заставил новоиспеченного мародера резко одернуть взгляд от лежащих на прозрачной полке серванта денег. Как это часто бывало, Андрей начал задумываться о глупости и аморальности идеи взлома. Но обыск продолжался. Андрей нашел под книжной полкой две пятилитровые канистры с водой — никогда раньше не понимал смысла в покупке того, что можно набрать из-под крана — и вынес их в коридор, положив возле вытащенной из холодильника еды. Батарейки, свечки, спички, крупа из ящика... Когда же в шкафу с инструментами был найден старенький примус и банка газа для него, Андрей воспрял духом — ради готовки разбирать паркет на дрова ему совершенно не улыбалось.

Надрывный вой кошки застал его за протиранием бесценной вещи от пыли. Выглянув в коридор, он увидел что кошка, вздыбив шерсть и выгнув спину, изо всех своих кошачьих сил пытается испугать мелкого монстра вроде располосовавшего Андрею руки. Человек подобрал лом и со всех сил приложил им прыгнувшую тварь. Та отлетела, шлепнулась об стену и с негромким стуком упала на пол, а кошка, спрыгнув с тумбочки, побежала проверять ее состояние. Андрей, даже несколько удивленный силой удара, осмотрел монстра — точно сдох — и, подперев тумбочкой дверь, вернулся к обыску, благо осталось совсем немного. А минут через пять, прихватив еще несколько полезных в хозяйстве вещей, начал перетаскивать трофеи из разграбленной квартиры в свою. Брал понемногу, сохраняя свободной для оружия правую руку, под конец взял в охапку вырывающуюся кошку, не понимающую зачем нужно менять привычное место жительства, и на всякий случай подобрал убитую тварь.

В квартире, запертой на замок и, для надежности, на засов, Андрей начал раскладывать принесенный хабар, предоставив кошке самой разбираться в новой обстановке. Оставить ее подыхать с голода он не мог, выпускать на улицу не хотел, а животное дома создаст уют... И кучу других проблем. Подумав об этом Андрей бросил инвентаризацию имеющегося имущества и пошел искать что-нибудь, что сможет сойти за кошачий сортир... Часом позже окончательно освоившаяся и получившая все удобства (за которыми Андрей еще раз сбегал в соседскую квартиру) кошка, громогласно мурлыкая, возлежала на коленях своего спасителя, а тот читал книгу, изредка поглядывая на жарящегося монстра. Когда оказалось что примус работает, Андрей решил что надо решить очень животрепещущий вопрос — насколько съедобен инопланетный (иногалактический? сбежавший из сверхсекретной лаборатории?) белок. Проверка была проведена простым и надежным способом — Андрей отрезал кусок мяса от монстра и чуть-чуть поджарен на сковородке, после чего скормлен кошке. Помня по маминой кошке что та (разумеется кошка а не мама, хотя вторая тоже отличалась привередливостью) несъедобное жрать не станет, тем более после кормежки. Однако кошка мясо с удовольствием сожрала, и через полчаса не собиралась ни орать ни тошниться. Андрей подождал еще немного и занялся готовкой, и вот — мясо уже поджаривалось. За окном был новый и враждебный мир, но здесь, дома, Андрей чувствовал себя непривычно хорошо и спокойно.

«Давно надо было завести кошку. Приходишь с работы — а она тебе радуется... Потому что еды целый день не было. Или собаку. Да, определенно собаку. Большую такую зверюгу, чтобы блондинки с их убогими чихуашками перебегали на другую сторону улицы... Так. Улица. Что за шум?» Андрей спихнул обиженно забурчавшую кошку, выключил примус и подошел к окну, за которым раздавался скрип, скрежет и рев дизеля — до боли знакомая по десяткам игр и фильмов гамма звуков...

А на улице, разбрызгивая старый асфальт тяжелыми траками, перся танк. Не ехал, а именно перся, оставляя после себя борозду в и без того разбитой дороге. Т-80, как определил прифигевший Андрей. Нет, он конечно отлично знал что на окраине города расположена военная часть, но к виду танков на улицах, мягко говоря, не привык — обычно они объезжали город по широкой дуге. А вот тут вот не объехали... За танками и уехавшими вперед бронемашинами ехали стандартные грузовики с надписью «люди» сзади и на лобовом стекле. Когда Андрей, подхвативший гвоздодер, вышел на улицу, колонна уже уехала далеко вперед, и он, не без радости увидев среди оставшихся на посту милиционеров и нескольких общающихся с ними человек Евгения, подошел узнать что творится.

Когда Андрей, подхвативший гвоздодер, вышел на улицу, колонна уже уехала далеко вперед, и он, не без радости увидев среди оставшихся на посту милиционеров и нескольких общающихся с ними человек Евгения, подошел узнать что творится.

— О, это ты, герой! Смотрю прирос к казенному инструменту. Двоих замочил, говоришь? Точно герой! Ладно, возвращать не заставим, правда сержант? Видел тварь летучую? Мы тоже. Хотели пальнуть, да сержант запретил — «сама улетит» говорит. Улетела... А я домой смотался уже, но что там делать? Армия? Да эти вояки, вместо того чтобы защищать родной город, ушли в столицу! Приказ им, понимаешь ли, субординация, мать их за ногу! А то что Москву итак есть кому защитить, то что дорогой президент уже давно в бункер с кондиционером и сауной заныкался!
— Много погибло? — прервал начавшийся монолог на больную тему Андрей.
— Да вроде не столько сколько могло бы. Хрен из на самом деле поймет, дома уже все кто могут наверно... — С той сторону, куда ушла армия, раздался грохот выстрела, затем еще один.
— Твою мать, это что там вояки устраивают?
— Это танки палили, Жень. — включился в разговор другой милиционер — Видать зверюга какая то...
— Небось тот гигант, которого мы видели за городом, больше ни на кого танк не нужен.
— Надеюсь его завалили, такая туша погром учинит как Годзилла!
— И вонять будет не хуже...
Андрей решил, что узнал все что хотел и пошел обратно домой, уже без особого страха поднимаясь по лестнице и даже спокойно поприветствовал соседку снизу, испуганно выглядывающую из квартиры. Упав дома в кресло он взял книгу, но читать не получалось — в голову лезли мысли о том, что если и до Москвы эти гады добрались и туда даже созывают армию, то точно случилась глобальная катастрофа, а не локальный инцедент...
— Блин! Ты, сволочь полосатая, а ну иди сюда! — Андрей хотел взять мяса, но обнаружил что его утащила кошка. Что-ж... Несъедобное и ядовитое она воровать точно не стала бы.

— Есть кто живой? — прокричал Андрей после продолжительного стука в дверь. Стоящие за ним мужчины, оба с пятого этажа, переглянулись. Они обходили квартиры в поисках выживших — на пятом только одна осталась пуста, но на четвертом, судя по всему, людей не было во всех кроме андреевской...
— Ломаем? Три, пятнадцать! — Дверь, с громким треском выломав петли из косяка, рухнула внутрь. Люди осторожно прошли внутрь и, осмотрев квартиру на наличие монстров или людей, попытались поставить дверь на место и пошли на третий этаж.
— Откройте! Ну или хотя бы на цепочку, не людей бойтесь! — Та соседка, которую недавно видел Андрей, судя по всему напугалась настолько что решила держать оборону до последнего. В конце концов вопросы «сколько вас дома живет, сколько сейчас, были ли монстры» Андрей задал через закрытую дверь — почему то переговоры вести доверили именно ему. Тетка пробормотала что живет одна с старухой-матерью, муж на заработках в другом городе, по будням живет на квартире сына. Андрей подумал, что у него абсолютно противоположенная ситуация — мать живет в Москве, а он тут... Поняв что тетка не собирается останавливаться и жуть как хочет выговориться хоть через запертую дверь, он с примкнувшим Саней заговорчески шепча убедил Олега остаться в качестве, как он называл человека выслушивающего душевные излиянии, психотстойника для несчастной жертвы одиночества.
— Почему я-то?
— У тебя жена есть, ты знаешь как успокаивать женщин. И не надо пошлые комментарии, ты отлично меня понимаешь.
— Нафиг она нам сдалась!
— Из гуманизма. Выслушай человека, а то она пойдет к монстрам выговариваться!
В конце концов мужчина согласился и с кислой миной начал вставлять в монолог стандартные междометия вроде «мнда» и «угу».
— Три, четыре! — Снова распахивается дверь квартиры, где не ответили на стук, снова краткий обход... Саня, зайдя на кухню, услышал вопль Андрея и рванул в комнату, там — «крокодила» и человек, упавший в процессе уворачивания от ее плевка. Времени на более детальную оценку обстановки не было и Александр, швырнул в монстра первое, что попалось под руку — стул разлетелся об обиженно вякнувшего монстра. Тот замер на секунду, но этого времени хватило что, запрыгнув на кровать, нанести сокрушительный удар ломом промеж расположенных по бокам головы глаз, точнее по макушке. Череп гадины проломился, а Саня по инерции упал прямо на нее и вымазался в инопланетной крови. Подошедший Андрей помог ему подняться и протянул хозяйскую футболку, которой герой вытерся.
— Вот тварь, мать ее! — рявкнул он, прибавив еще много непечатных слов.
— Да уж. Блин, ну ты убийца, я тебя бояться начинаю! — хохотнув сказал Андрей, Саня засмеялся в ответ и оба они начали громко ржать, попирая грязной обувью когда то чистое, но теперь измазанное в желтоватой крови монстра постельное белье. Выпустив эмоции, они огляделись. За кроватью лежал трупы немолодых мужчины и женщины, судя по всему, они отступали от монстра отбиваясь лежащей неподалеку табуреткой, пока их не прижали к стене. «Закончим — помянем» — непонятно кому пообещал Андрей. Сегодня у него, да и у многих других, в голове был выбит какой-то психологический барьер, заставляющий при виде трупа терять самообладание... На шкафу, возле которого он стоял войдя в комнату, виднелось странное пятно, видимо от плевка. Осматривать квартиру не хотелось, хотелось побыстрее отсюда уйти, что они и сделали, столкнувшись в дверях со Олегом. Дверь соседней квартиры была приоткрыта, оттуда выглядывала та женщина. «Вот оно, бабье любопытство» — неодобрительно подумал Андрей.
— Ё-моё, Елена Викторовна, ну не то время сейчас чтобы на звук из двери вылазить! — Сказал Олег, тоже не очень довольный ее странной логикой. Дверь резко захлопнулась, аж стены задрожали.
— А что там у вас? — Вот неугомонная! И куда только душевная мука в голосе делась?
— Б**, два трупа у нас там! Трупа, понимаешь, идиотка? —Заорал вышедший из себя Саня. Андрей поморщился, схватил его за руку и увлек к противоположным дверям. Третий бросил тетке «Извините, нам идти надо, людей спасать», подошел к ним и дал Александру сигарету. Тот благодарно кивнул и жадно затянулся.
— Простите, сорвался.
— Ничего бывает, баба существо такое... Сразу видно что ты холостой — привык бы уже. — Усмехнулся удрученный супружеством Олег. — Ты кстати кем работаешь?
— Я? Ну, как видишь, не морской пехотинец...
— Как видишь? —Включился в разговор Андрей — Да ты бы видел, как он этому крокодилу двуногому черепушку разнес! Губернатор Калифорнии во плоти!
— Мне повезло. — Скромно ответил польщенный герой — Я на складе оператор машинного цеха. Конечно, ящики грузить и инженеров материть — это покруче чем маджахедов по горам стрелять!
— За что материть? — С подозрением спросил Андрей — Хотя всегда есть за что... Зато теперь я знаю откуда берутся наши Рембо — их закаляет работа с персоналом! А я сисадмин.
— А я на том же складе учетчик.
— Будем знакомы! Ладно, докурил? Пошли стучаться...

Обход продолжался. Мрачный подросток, сообщивший что мать с отцом ушли на пьянку, пустая квартира — третий этаж закончили. Второй этаж. Запертая на невыламываемую железную дверь квартира, потом квартира старушки известной всему подъезду как «щож творится» — вот и сейчас она несколько раз повторила это словосочетание, как всегда оправдывая прозвище. Следующая квартира — «тама Валька спит, не будите, я ее видала сёдня, ей плохо стало», следующая — «а вот тут Генка, один, развелся недавно... Его я сёдня не видала».

«Генка» не ответил ни на стук ни на крики, Олег выломал дверь и прошел вслед за Андреем, оставив Саню держать тылы... А в комнате в одних трусах стоял спортивного телосложения мужчина. Но главное в его облике, то что заставило прошедшего вперед Андрея замереть с глупым выражением лица, были отнюдь не трусы-семейки. Ствол «Макара», смотревший на Андрея с двух метров, очень гармонировал со злобным и невыспавшимся выражением лица.

— Какого х**! Если не открывают, значит дома б** нет никого! Пере***шу нах*р! — «Точно, только что проснулся, — подумал Андрей — интересно, он пистолет под подушкой держал?» — Какого х** тут делаешь? — Голос был такой же как и лицо, злобный и уверенный, хоть и немного невнятный от недавнего пробуждения. — Слышь, б**! Ты тоже стой! — это выглянувшему Олегу — Что тут у вас, целая бригада? С-соседи, е** вас конем! — «Узнал значит. Что-ж, уже лучше...»
— Тут... Катаклизм... Катастрофа... — Что-то подсказывало Андрею, что монстров пока лучше не упоминать, кажется, Геннадий проспал конец света — Обходим квартиры... Э-э-э, смотрим насчет выживших...
— Мародеры? — ствол не опускает, но кажется чуть успокоился.
— Вы что, нет!
— Какой катаклизм? Е***й Марс атакует?
— Почти. Повсеместные нападения... Э-э-э...
— Непонятных животных... Не верите? Вам принести какое-нибудь из них? — договорил за замявшегося Андрея Олег.
— Ну, б**, вконец у всех крыша уехала... — Хозяин квартиры наконец опустил оружие и начал напяливать штаны. Монстра ему не принесли, просто посоветовали выглянуть в окно. С полминуты понаблюдав уличную жизнь, Геннадий несколько изменился — голос стал тише, сонливость пропала, а на Андрея и компанию он смотрел совершенно по-другому... Перед тем как они ушли, он попросил их объяснить, что творится, ну и те ,не скупясь на слова, описали ему обстановку. Геннадий с удивлением выслушал рассказ о творящемся беспределе и сказал, что работает охранником и отсыпался после ночной смены. «А пистолет у меня — так у нас фирма не шарашка какая-нибудь, где на охране два старика с дубинками. Вот я сплю после тяжелой ночи. Вы б** стучитесь, стучитесь... Думал уйдете — нет, орать стали. Ну я с полки пистолет достал, думаю — дай-ка припугну придурков... А вы дверь выломали. Радуйтесь что не застрелил!». Они порадовались и пошли дальше простукивать квартиры, а хозяин занялся вывороченным замком...

«Уважаемые участники Сопротивления! Мы собрали вас для того, чтобы официально объявить — тот день, о котором так долго... — выкрик из зала «говорили большевики», дружный смех волной прокатывается по рядам. Даже вечно серьезный Цветков, выступающий сейчас в роли докладчика, улыбается. Чувствую я, чувствуют все: это не глуповатая шутка его смешит, это рвется из него безудержная радость, он верит в то, что говорит. И вслед за ним верим мы. — Нет, друзья! Хотя от сравнений нашим потомкам, которые будут писать учебники истории, удержаться не удастся... Так вот. День, о котором так долго мечтал каждый находящийся в своем уме человек, настал. Сегодня мы заканчиваем подготовку, ну а через три станет исторически важной датой, ведь именно тогда будет нанесен главный и решающий удар по тирании и зверствам инопланетных захватчиков! Да-да, герр Кальденбах, я знаю что не инопланетных а «иномирных», но так звучит лучше... И вообще, дадите мне закончить речь? — снова смех людей, давно отвыкших смеяться... Все на подъеме от осознания события, ну не без «разика по маленькой» разумеется... — Вы все знаете, какая огромная работа была проведена. В этом зале не присутствуют те, кого это коснулось вскользь, вы все стояли у истоков титанического научного, организационного и просто физического труда, результатом которого стали возможными столь оптимистические высказывания. Да, я уже говорил это и скажу еще раз: мы полностью готовы начать не то что диверсию или военную операцию, мы готовы к самой настоящей революции, рушащей весь существующий строй, который являет собой самую страшную диктатуру в истории. — голос Цветкова дрожит, глаза сияют. Мы все знаем то, о чем он говорит, но тем не менее эта неуклюжая речь доморощенного оратора словно точка, отмечающая конец старого предложения — муки и работы — и начало нового — открытой борьбы и свободы. Именно то, что нам всем необходимо чтобы осознать происходящее... — Это беспрецедентный случай, когда за революцию стоит всё коренное население планеты Земля, за исключением горстки морально травмированных дегенератов! Завтра они и их хозяева поплатятся за всё, по крайней мере те, кто находится в этом городе. Ну а остальные проживут еще с недельку! Ладно, друзья, я не умею читать речи, да и все что можно сказать было сказано...« — и он спускается со сцены под рев, овации и ободряющие хлопки по спине. Зал неистовствует, у нас как будто открыли шлюз, за которым скрывались эмоции, чувства и мечты... Вслед за Цветковым выступает Кальденбах. С легким акцентом начинает докладывать обобщенное положение вещей. Вроде все знаешь, а оказывается не знаешь ничего, запершись в своем ведомстве и работая сутками... Хотя надо ли знать? Доклад переходит в очередной военный совет, военный совет через несколько часов начинает затихать — кто то засыпает пряма там, а мы, едва ли не ползком удаляемся, спать по различным помещениям, где специально для огромного количества важных гостей собраны какие-никакие постельные принадлежности. Измученные люди вырубаются мгновенно, но даже во сне их не покидает уверенность в завтрашнем дне и радость от почти выполненной работы, работы, на которую мы выкладывались все без остатка....

Напали в пять часов. Не то, чтобы перерезали всех во сне — часовые были, люди успели проснуться, а убивали только тех кто оказывал вооруженное сопротивление. Таких наверное четверть. Но я вместе со многими спал в одном большом зале, занятом почти мгновенно. Испуганные, не понимающие происходящего люди были буквально сметены толпой солдат и ГОшников. Нас длинной растянутой цепочкой ведут по коридорам, мы слышим крики, радиокоманды, очереди и одиночные выстрелы, здание сотрясают взрывы гранат и на нас падает штукатурка... А нас ведут. Мы мнили себя способными изменить единожды измененный мир. Мы думали что разработки ученых помогут нам спасти человечество, что конспирация и вечные вздроги при каждом шорохе помогут нам сохранить работу в тайне, что воля тысяч людей пересилит мощь врага, на порядок превосходящего нас во всем... А теперь? Полуодетые, измученные бесконечной работой люди смотрятся жалко рядом с тяжело экипированными конвоирами — в этом всё человечество, его судьба на несколько десятков лет, пока не погибнут последние его представители. Это конец. И не сделать ничего, можно лишь упиваться своей беспомощьностью, своей жалкостью. Мимо меня проходит гэошник, ведущий человека... Нет, не на убой ведомы. Хуже. Нет, по его походке он не похож на пленника — словно почувствовав мой пристальный взгляд, он оборачивается... Андрей. Мой приятель и заместитель... Предатель, информатор, шпион. Я понимаю это с неожиданной четкостью, я читаю это на его лице. Слова рвутся из груди, но сталкиваясь застревают, и я молчу. Мимо идут дерзнувшие бороться, они с удивлением оглядываются; мимо идут те, кто доказал невозможность борьбы, и тоже оборачиваются... Но тоже молчат, словно понимают причины этой бессловестной борьбы, словно заранее знают результат. Надо разрушить тишину, можно долго стоять, чувствуя обтекающий тебя людской поток и пристальный взгляд человека, которого. Но все понятно без слов, и звучит лишь одна короткая, не совсем уместная фраза, не могущая описать ничего из того что я чувствую:

— Ну ты Андрей и сука...

Он хрипло смеется. А я зачарованно смотрю в его полубезумные глаза и пропускаю тяжелейший удар в челюсть, заставляющий отлететь к стене... Ну а циничной фразы «тащить его сам будешь» от стоящего рядом гэошника я уже не слышу.

Вернувшись домой после обхода подъезда, Андрей глубоко задумался. Далеко не факт, что порталы не начнут открываться снова, да и просто выломать дверь или окно для какого-нибудь особо ловкого монстра не проблема — это значит что надо придумать что-то более эффективное, чем домашняя оборона. Нельзя, нельзя пытаться жить как прежде, обманывая себя и читая книжку в уютном кресле — вот что нужно вбить себе в голову. А так хочется надеяться не на себя, а на правительство, милицию, армию... Бред. Пока живешь среднепаршиво, там можно и мэра поматерить, и ментов козлами-мусорами поназывать. А вот как только прижмет, так сразу на них едва ли не молишься. Вот он, менталитет...

А если по пунктам? Власть сейчас ничего не сделает, понятно ведь, что как были уродами, гребущими под себя, так ими и останутся. И сейчас находятся в положении обычного гражданина, разве что охрана есть. И то не факт. Это не столица с ее секретными подземками, бронированными лимузинами и автоматчиками сопровождения, у нас тут попроще. Ну с милицией всё понятно: что делать — сами не понимают, а о гражданском долге речь и раньше не шла, не говоря уже о нынешней ситуации. Армия. К армии Андрей испытывал непонятное уважение, наверное по причине успешного откоса, поэтому про военных у него мнение было получше. Хотя, если вспомнить что они все ушли в Москву... Там сидят сволочи покруче здешних, вот они и тащат всё самое камуфляжное и тяжеловооруженное. ... Значит из госструктур не остается никого. Люди? Нет, толпа дура и умирать, ровно как и выживать, удобнее в одиночку. Ну или в небольшой группе. Что остается? Ничего, тупик. Сидеть и ждать, пока к тебе не поскребутся в дверь, и к тому же умудриться не довести себя до такого состояния, в котором ее откроешь и улыбнешься зубастой харе. Нет, выход есть, должен быть...
Москва. Мгновенное осознание мозолившей глаза мысли — не особо любимый город из детства, ежемесячных поездок к маме и теленовостей. Оставаться на месте нельзя, надо двигаться. Решимость пополам со страхом овладели Андреем — путь в сотню километров, ничего не значивший ранее, теперь пугал, однако и цель... Как говорили классики: «Ваша задача — выжить». Да, там много людей, там будут беженцы со всей области, но там должно быть безопасно, по крайней мере безопаснее чем здесь. Значит надо ехать.... Неожиданно Андрей в первый раз за несколько часов хаоса вспомнил о своих друзьях. Здоровый эгоизм всегда держал над ним верх, да и выживание любой ценой, в котором он себя абсолютно убедил... Но не все человеческое перешибешь логикой, да и выживать в компании надежных и проверенных людей гораздо лучше. «Путь до Лехи недалекий, а монстры вроде поуспокоились» — Андрей встал, взял свое верное оружие, и вышел.

Лестница встретила привычной тишиной, но, осторожно открыв дверь подъезда, Андрей обнаружил отсутствие «защитников человечества». Пока он с соседями зачищал квартиры, менты успели затеять перестрелку. Зачем, почему — непонятно. Только результат виден был: два трупа в форме и кровь на асфальте. Ранения разумеется пулевые. «Чтож творите, идиоты...» — только и вздохнул Андрей, наклонившись к телам. Обыск не оказался тщетным — гвоздодер был сменен на пистолет, чудом оставшийся в кобуре одного из мертвецов. Где предохранитель — Андрей знал, осталось найти кнопку выброса обоймы и проверить боезапас...

Однако найти он ничего не успел —дверь отделения с грохотом распахнулась и оттуда, раззявив пасть, вразвалочку вышла двуногая «крокодила». Разумеется всю боеготовность как рукой сняло, а Андрей, не уронивший пистолет только потому, что держал его одной рукой за рукоятку, а другой за ствол, быстра схватил рукоятку обеими руками, кое-как прицелился и нажал на спусковой крючок. Пуля ушла в молоко, а неудачно выставленный палец отшибло затвором, да и последующие выстрелы были не сильно продуктивнее — Андрей перестал стрелять только когда понял, что смышленая тварь убежала обратно в отделение, явно зная силу огнестрельного оружия. Тогда он, отбросив бесполезный пистолет и подхватив старый инструмент, быстро скрылся в своем подъезде, а выглянул только по прошествии нескольких минут. Все тихо и даже тварь, судя по всему напуганная неожиданным отпором, не показывалась...

Два дома — это совсем недалеко. Вдоль двух домов можно пройти прогулочным шагом за минуту... Но не тогда, когда опасность таится повсюду, когда из раскрытых окон доносятся пугающие и противные звуки, когда воздух наполнен чужим, тревожным запахом. Андрей добирался до Лехиного подъезда около десяти минут. Осторожно, вдоль стены дома, замирая от каждого шороха. От одного осознания происходящего было жутко, не говоря уже о периодически появлявшихся на границе зрения монстрах. Однажды даже перебежал вдалеке из подъезда в подъезд человек а потом, разорвав тишину, проревела на соседней улице машина со снятым глушителем. Монстры явно боялись не меньше людей, затаившись во временных убежищах... Но еще немного, и они почувствуют себя хозяевами и наступит конец. «Не хотелось бы тогда встретить одного из них... Да и сейчас не хочется,» — с замирающим сердцем думал Андрей. Но, на свое счастье, никого не встретил до самой двери нужной квартиры, где, только собравшись постучать, обнаружил — из косяка выломан замок. В худших предчувствиях Андрей осторожно приоткрыл дверь...

И она, захлопнутая мощным ударом нечеловеческой силы, чуть не сломала ему пальцы, благо он успел их выдернуть из щели. Дальше счет пошел на секунды: то же самое существо многострадальную дверь выбило, Андрей снова успел увернуться, точнее отпрыгнуть назад и почти удачно приземлиться, из квартиры появился человеческий силуэт с чем то странным, одетым на голове, и Андрей со смешанным чувством ярости и ужаса ударил существо ногами, прямо из лежачего положения. Прием был достоин мастеров боевых искусств и Андрей ни за что не смог бы повторить его в спокойной обстановке, однако результат столь дикого выброса адреналина не заставил себя ждать: существо буквально улетело на лестницу и со всей силы врезалась головой в стену. Мешок на голове лопнул, залив лестничную клетку желтоватой мешаниной из крови и внутренностей, существо было мертво. Подойдя поближе и с трудом сдерживая дурноту, Андрей обнаружил сходство лопнувшего «мешка» с мелкой когтистой тварью, а вот тело... Несомненно, это был человек, и, судя по одежде... Перед глазами встала мутная пелена, в висках застучала кровь, Андрей бессильно опустился на лестницу. Это была Лехина одежда. Гибель друга, человека с которым Андрей общался столько лет вплоть до сегодняшнего утра, оказалась гораздо тяжелей, чем гибель абстрактного человека в парке или соседей. С абсолютно непроницаемым лицом Андрей спустился вниз. Он не прятался, он просто шел...
И парень, гнавший куда-то на мотоцикле, очень удивился, когда его порыв человеколюбия и гуманизма — остановка перед голосующим человеком — был поприветствован ударом лома по лицу. Андрей, с трудом удерживающий руль непривычного для него вида транспорта, направился по направлению к Московскому шоссе, старательно объезжая все подозрительные объекты на дороге. А в голове крутилась одна фраза: «Это не мотоцикл, это чоппер... Зед мертв, детка, Зед мертв». Убивать тяжело, но жить тяжелее, а значит второе перевешивает первое. Хреновая философия... Зато жизненная.
На следующий день, в семь часов утра, Андрей остановил мотоцикл перед огромным затором из покинутых автомобилей. До Москвы оставалось два километра.

От автора:
ПС: Данный кусок завершает первую часть. Он мне не особо нравится, но, будем надеяться, все не так плохо. Вообще, очень хочется критики, причем не только по этому куску, но и по предыдущим...
ППС: Обнаружил у себя в тексте нездоровую страсть к распахивающимся и выламываемым дверям... Психологов нету на форуме, дабы мне объяснить о каких скрытых комплекссах это повествует?
[рассказ брошен в 2007 году]