Биттер-Спрингс встретил нас слабым, настороженным, несколько напряженным утренним ветром. Свет только-только начинал разливаться в небе, припорошенный нежно-белым ореолом солнца, и легкие сумерки все еще обитали в воздухе, скопившиеся по углам. Все же, здесь было довольно тихо. Не слышалось эхо стрельбы, не видны мутанты или подобного. Но все же, витала здесь какая-то недосказанность. Впрочем, как и везде.

В данный момент больше всего меня волновало место ночлега. А после, хотя бы немного антирадина или живой, умелый доктор, что сможет вывести ее из меня - черт возьми, как же я хотела упасть прямо сейчас, на любую горизонтальную поверхность, наплевав на всякую предосторожность, и уснуть! Последние сутки вымотали меня до предела: после того, как мне посчастливилось свалить из лагеря живой и невредимой, Вероника сочла нужным в качестве приза в проигранном мною пари (никто даже не сомневался) провести меня в бункер на Хиддэн-Вэлли "для ознакомления". Все бы да ничего, если она, в таки издевательски сожалеющем жесте не отреагировала на приказ старейшины проверить меня. Милейшие создания, которые одели чертов взрывающийся ошейник и миролюбиво попросившие выпроводить заплутавшего рейнджера НКР. Ну, подумаешь, это ведь как два пальца об асфальт. После прозвучала еще одна просьба, на которую я лишь махнула рукой. Что-что, а с Братством я связываться не хотела. И Вероника осталась там, чтобы помочь, а сама снова отправилась бесцельно бродить по Пустоши.
- Ты будь там поосторожней, - напутствовала она, подмигнув, - Я ведь уже начинаю по тебе скучать, Лаверн.
- Ты тоже, - эхом отозвалась я, а затем, усмехнувшись, добавила: Если я понадоблюсь, оставлю след из трупов.
- Не грусти, курьер, - улыбнулась она напоследок.
Это было на первый взгляд легко. Все же, по пути ко мне прицепилась собака. То ли на запах еды, то ли она нашла во мне защитника во время бегства, но та не отставала больше ни на шаг. Во время остановки она сидела, тяжело дыша, переводя дух и шевелила ушами, реагируя на звуки вокруг. У меня еще оставался запас воды, пусть и грязной, и, наполнив валявшуюся неподалеку стопку, протянула животному. Та, в сомнении, взглянула на меня.
- Ну, подойди. Невесть что, но вода.
Немного подумав, та осторожно поднялась на лапы и направилась ко мне. Стопки ей хватило на несколько глотков, поэтому за ней последовало еще полбутыли воды.
- Инди.
Любопытство появилось в черных, довольных глазах.
- Буду звать тебя Инди, - уголком рта улыбнулась я. Попытка почесать ей за ухом не увенчалась успехом, поэтому, вздохнув, собрала пожитки и двинулась дальше. Затем, набрев на компанию гулей, получила увесистую дозу радиации. Рад-Х, слава предусмотрительности, кое-как сдерживал ее, но меня словно грузовиком переехало после ношения тонны металлолома.

И теперь я желала только сна. Впереди показался Биттер-Спрингс, видимо, захваченный НКР после живших здесь Ханов - об этом свидетельствовали охранники в форме и характерные рисунки в округе. Проявив немного любезности к местным, мне указали на свободное для сна местечко и я с облегчением устроилась.

Обрывки. Словно изорванные в клочья страницы книг рассыпаются вокруг, и какие-то складываются в слова, а какие-то так и падают, не раздавшимся шепотом окутывая давящей пеленой. "Отрывочный радиоконтакт", - шепчет одна строка, исчезая, растворяясь под новыми: "Стрелять, пока не кончатся патроны". Что-то знакомое угадывалось в них, но было тщательно скрыто. Мифический дракон на забытых детских рисунках, он дышал размеренно и спокойно, разделяя свою мощь со мной. Но остальные, окружающие клочья, приняв жестокий облик скрывающихся мутантов, кентавров, оскалившихся монстров, желающих крови и мяса, окружали, не давая уйти. Они надвигались, со сгущающейся кольцом вокруг меня тьмой, и я, словно держась за последний спасательный круг, обхватила руками голову дракона, в страхе зажмурившись.

Крик заставил меня проснуться. Кажется, он принадлежал мне, но все вокруг было относительно спокойно. Инди дремала рядом, а через окна и двери уже сочился солнечный свет. Это значит, что проспала я от силы часа три, но сна больше ни в одном глазу не было. В горле до боли стояла невыносимая сухость, а голова утяжелилась еще больше. Мне нужен антирадин или хотя бы что-то, что выведет эту мерзость, наконец. Порывшись в рюкзаке, нашла половину нужной капсулы, измельчила и рассыпала бутыль с наполовину плескавшейся в ней водой. Это позволит устранить резкость в симптомах, все-таки, заражение - это серьезно.

С тяжелым сердцем пришлось вставать с удобного, пусть и пролинявшего матраса. Никуда не годный "отель", верно, но не опасная открытая пустошь. С водой постепенно отступали симптомы. Я, разминая уставшие мыщцы, вышагивала походкой дикого гуля с вывернутыми ногами. Кажется, со стороны это смотрелось весело. Жаль, что приятных за эти полтора дня эмоций у меня не осталось.

Биттер-Спрингс уже бодрствовал. Вахту постовых несли уже другие солдаты, жители тихо бродили в округе. Найти капитана Жиль представляющую НКР не составило особого труда. Куда более сложным оказалось настоящее положение вещей: кто-то вот уже полгода убивает людей в лагере и грабит припасы. На вопрос, почему бы ей и ее солдатам не расследовать это она беспомощно развела руками, поведав, что их едва хватает на охрану Биттер-Спрингс. Определенно, если они отвлекутся от своей основной задачи на одного человека, раскроется лазейка для чего-то другого. Жители же оказались беженцами.

Я взялась за разрешение. Эти люди впустили меня на ночлег, а разобраться для меня не было проблемой. Убийца нападал рывками, маленькими выпадами, словно отрезая слабые и одиночные конечности. Видимо, нападать на весь лагерь у него не хватало сил, к тому же существовала вероятность, что это либо осевшие неподалеку Великие Ханы. У них хватало морали мстить за отнятую землю. О нехватке численности так же красноречиво заявляли выстрелы с дальнего расстояния. Быстро, точно и тихо.

Жиль была уверена, что виновник прячется наверху, в горах. Собрав все необходимое, я вышла в указываемом направлении. Локатор молчал. И я с дрожью отметила следы насекомых, оставшихся на земле. Инди семенила рядом. Может, она их почувствует раньше? Ненавижу палить из дального оружия по этим мерзопакостным живучим существам.

- Как в воду глядела, - зло пнула я заевший пулемет, и без того в сердцах брошенный на землю. О ремонте даже мысли не было, особенно с моей криволапостью в этом деле. Инди зевнула, безучастно наблюдая за моими манипуляциями.
Часть украденных припасов я уже успела отыскать, благо, их еще не успели опустошить. Оставалась еще одна пещера, наверху. Преодолев расстояние до него, оказалась у входа. Внутри кто-то находился, но он явно был один. Локатор показал, что цель не двигалась. Выходит, он так или иначе опасался, ожидая любого, либо спал. Риск получить пулю в голову был, и шансы на чудо оказались в пользу первого. Уповать на то, что мораль окажется выше желания мести оставалось моей единственной надеждой на благополучное разрешение ситуации.

Почесав за ухом Инди (она, наконец, подалась на этот беззлобный жест), я чуть ли не буквально скрестила пальцы и преодолела проход.
- Стой, где стоишь! - проскрипел чей-то голос, глухо отражаясь от холодных стен.
Я послушно подняла руки, свободно вздохнув грудью. После яркого света полумрак в пещере не давал разглядеть все как следует, пока глаза не привыкли, и впереди уже различался силуэт: чуть сгорбленный, но крепкий, седой старик держал меня на прицеле. Это был один из Ханов.
- Кто ты такая и зачем сюда пришла? - потребовал он.
- Ты - Хан, верно? Это ведь ты убиваешь жителей в лагере беженцев и воруешь припасы?
- Лагерь беженцев, они так это называют? НКР не меняется, - печально покачал он головой, - Он стоит на крови и слезах моих людей.
Что-то во мне дрогнуло. Прогнулось под уверенным желанием выселить его отсюда как можно скорей. Я думала он лишь убеждает себя и свою гордость в том, что НКР не место на Пустоши. Эдакий одинокий волк, возомнивший себя носителем правды и чести, но не тут-то было. Оказывается, дело в мести. В воспоминаниях и сожалении, терзавших его.

Старик, опустив гранатомет, позволил мне приблизиться. Этот жест доверия, оказанный мне лишь доказывал мою догадку. И я не предам его.
- Что же заставило тебя делать это? - поинтересовалась я.
Он тяжело вздохнул, собираясь с мыслями. При близком рассмотрении в лице угадывались темные мешки под глазами, неестественная бледность даже для такой темной кожи и укусы на открытых участках кожи.
- Три года назад, - начал он, - На месте этого.. лагеря беженцев жили Великие Ханы. И однажды, люди в красных беретах пришли и без жалости убили всех.
Он издал очередной, медленный, шумный вздох и продолжил:
- Всех женщин, детей и стариков. Моя семья погибла от их рук, - затем взглянув на меня, добавил: Никто не любит говорить об этом, но я помню.
- Прошло уже три года, - тихо заметила я, - Они ведь мертвы.
- Они живы, - твердо проскрипел старик, - Поверь, девочка, даже если никого не осталось, память о них навсегда останется со мной. Поэтому моя семья останется со мной до самого конца.
Я молча взглянула на него. Он уже не молод, но отстаивает честь дорогих ему людей, даже если тех уже нет рядом. Даже если он один, его воспоминания дали ему силы, пусть для мести, но праведного горя. Он оплакивал их все эти три года и не сдавался. Смогу ли я найти силы, чтобы не тосковать по Буну? Так же самоотверженно идти к цели и вместе с тем сохранять все, что он отдал мне? Несмотря на его потерю, на то, что он был болен и подавлен, он находил в себе остатки мужества, заботы и терпения чтобы научить этому меня. И пусть его вид и слова противоречили этой привязанности, но то, что он в итоге сделал для меня, было бесценно. Наивный, глупый курьер...
- Беженцы не виноваты, Хан. Они не убивали твою семью, - сдавленно сказала я, глядя куда-то в сторону.
Тот, опустив голову, оглядел свои мозолистые, сухие руки.
- Это так, - приглушенно согласился он.
- В каньоне Ред-Рок находится главный лагерь Великих Ханов. Я думаю, трех лет мести было достаточно.
Он посмотрел на меня, вероятно, с вопросом, но я не знала на него ответа. Новая жизнь, нет, скорее обновленная, ждала его. И что будет там, и как с этим справляться, оберегая прошлое, я даже не догадывалась. Квантовые физики говорят, что наше представлении о времени ложное, что оно не делится на части. Поэтому было бы верно сказать, что наше прошлое, настоящее, будущее происходит прямо сейчас.