Огонь загорался где-то за чертой между двумя мирами - небом и землей. Больная, иссушенная радиацией, последняя покоилась под горами пепла, плоти и камней. Безмятежность, присущая только-только ожившему полотну, взирала на все это с надеждой. Пляшущие искры гасли одна за одной: они не падали, взрываясь тысячами оттенков, не трескались, будто бесполезные блестящие стеклышки, просто исчезали, с каждой выжженной минутой, чтобы после вернуться вновь. Ночью они служили путеводной нитью, а утром уступали жаркому дневному свету.

Я пыталась собой учинить столько неудобств, сколько могла: кусалась, плевалась, упиралась ногами и руками, осыпала невесть кого гневными и грязными словами. Тысячу и тысячу раз я наплевала и на логику, и на общее благо, и на себя в особенности, но я не могла это остановить.

В затхлом, запущенном помещении метро время совершенно не ощущалось. Голова отказывалась работать нормально, что еще больше давило на нервы. Со всех сторон доносились звуки, резкие, разрывающие ровную гладь тишины, запахи, невыносимые до кашля, били в нос.

Лоск хрустящих простыней и комфортная прохлада сменились нагревшимися досками и уже палящим солнцем. Было где-то десять часов утра, когда Пип-Бой замурлыкал уже знакомой наизусть мелодией.

Меньше всего я хотела сделать неправильный шаг. Какая-то тяжесть, давление потихоньку вытесняло обычное спокойствие, твердый гранит, о который я обычно опиралась. Принять неверное решение, о котором я буду после жалеть, от которого вскоре могут пострадать другие люди казалось мне пыткой.

Мы вернулись в Джейкобстаун. К счастью, нужный для Лили рецепт был найден и приготовлен. Док пытался меня отговорить брать ее с собой, но сдался, и предупредил о том, что я уже знала. Покачав головой, он пожелал удачной дороги и вернулся к своим исследованиям, а мы отправились в Вегас. Я отчаянно надеялась на то, что оправдаю возложенную на меня ответственность.

Вероника скучающе проводила глазами мимо проходящих торговцев. Одни и те же: напряженные лица, готовые в любую секунду сорваться и пальнуть в кого-нибудь, еле плетущиеся брамины, нахохлившиеся наемники, дрожащие при виде радскорпиона. Вот другое дело - Лаверн.

Оскар закурил. Затянувшаяся подготовка к выстрелу начинала его беспокоить. На лице курьера проступила испарина: усиленные попытки сосредоточиться не помогали - прицел жил своей жизнью. Из всех троих только Лаверн могла выстрелить с такого расстояния и остаться незамеченной. Но даже закрепив винтовку на земле предательская дрожь заставляла ствол отклоняться от нужной траектории. Оторвавшись от прицела, девушка села на землю и закрыла глаза.

Цезарь недоумевал. Это легко читалось на его лице. Вульпес понимал, что тот не знает, чего ожидать от курьера, склонившего фрументария к разрушительным поступкам. С другой стороны - в руках девушки находилась фишка, которая одним махом могла уничтожить бункер с тайными силами врага, до поры до времени спящими.

Унылый равнинный пейзаж теперь полностью сменился дикой горной местностью, местом, которое не зря называлось Ред-Рок. Рельеф, с природной искусностью "стекал" слоями, обрывался, обдуваемый ветром и нагреваемый солнцем. Небо отсюда казалось каким-то очень сочным, глубоким, на миг можно было даже представить, что не было на самом деле никаких бомб, никакой войны. Отрешенный, настоящий уголок, укрытый от суровой действительности. Твердые шаги за спиной, стертый шлейф от винтовки на плече и механизм, плотно прилегающий к руке. Война все же случилась.

 Вставать не хотелось. Проснувшись час назад, я так и лежала, свернувшись в клубок, с закрытыми глазами, ни о чем не думая. Оттягивая минуты безмятежного, комфортного, теплого утра до безысходности беспокойного дня. Инди, как ни странно, увязалась за Оскаром после нашей с ним встречи у Биттер-Спрингс, поэтому кроме меня в номере никого не было. Старик ушел в сторону Ред-Рок, попросив навестить, если буду проходить мимо. С тех пор прошла неделя, и я, бегая по мелким поручениям, остановилась в съемной комнате отеля "Атомный Ковбой".

Биттер-Спрингс встретил нас слабым, настороженным, несколько напряженным утренним ветром. Свет только-только начинал разливаться в небе, припорошенный нежно-белым ореолом солнца, и легкие сумерки все еще обитали в воздухе, скопившиеся по углам. Все же, здесь было довольно тихо. Не слышалось эхо стрельбы, не видны мутанты или подобного. Но все же, витала здесь какая-то недосказанность. Впрочем, как и везде.

Ничего не предвещало скорого наступления, либо ответного удара со стороны НКР. Фрументарии занимали прочные посты в засаде, как близ поселений, так в самом сердце врага. Ни один из них не доложил о каких-либо странных движениях. Но Цезарь что-то подозревал. Он догадывался, что где-то копятся силы, к атаке которых нужно быть готовым в любой момент.

Сразу скажу, идея эта мне не нравилась сразу. Какой же идиот полезет, будучи вооруженным лишь 5.56мм калибром и ножом, в пекло супермутантов и Теней? Но Бун - он просто рвался вперед. Невероятно быстро расправившись с кучкой громил, он спокойным, неспешным шагом двинулся вверх, в гору. Мне лишь оставалось покорно следовать за ним, изредка пуская в ход свой бесполезный пистолет.

Пламя уже полностью объяло дом. Его прожорливые, голодные языки разъедали выцветшие доски, поглощая засохшую краску и толстый слой пыли, грязи и радиации, словно из невидимой пасти чудовища. В ночном омуте это выглядело не по-настоящему, пугающе, неестественно и зловеще, отпугивая даже самых любопытных и смелых. Все живое боялось этого из ряда вон выходящего события. Но не отряд решительных легионеров.

Наш путь лежал в Вегас. Фишка теперь находилась там, я это знала. Но каким образом я ее верну, и что в итоге с ней делать я пока понятия не имела. После спасения кучки Ханов, прижатых солдатами НКР внутри осел грузный, гадкий ком осознания того, что эта грызня когда-нибудь превратится в банальную бомбу. И когда она рванет, заденет все, что находится в Мохаве, будь то компания гулей или сожженный Ниптон. Война никогда не меняется, хм?

Лаверн критически осматривала себя в разбитом зеркале. Светло-русые волосы соломой ниспадали до плеч, вздернутый нос, сморщенный то ли от наблюдения всей этой картины, то ли от стоячего запаха в заброшенном доме, глубоко посаженные над высокими, едва выступающими скулами светло-голубые глаза смотрели с неким недовольством, даже какой-то критической насмешкой.

Что бы делал Инкульта, если бы ему понравилась Курьер? А вот что)
Посвящение: Собственно, автору заявки.

Примечания автора: Все планирую раскрывать постепенно. Посему, отсылкам к казусам убежищ и багов быть. Выражаю благодарность QD19, а также Gais.
Эх, столько отсылок...

Работа написана по заявке:
Fallout new vegas. Что было бы, если Вульпесу понравилась Курьер(ж).