Эм проснулась, когда солнце было в своей активной фазе.

«Должно быть, полдень», - подумала она. Затем вспомнив, что ведьмак тоже планировал помыться, она быстро села. Вдруг повезет? Нет, конечно, его не было. Она очень расстроилась и обмякла обратно на кровать. Голая. Голая! Да, конечно, вчера она помылась, легла и заснула. А потом мылся ведьмак? Вдруг он что-то увидел?

Эм остановила себя, внутренне отругав за цикличность и глупость своих мыслей. "Даже если и увидел, - обреченно подумала она, - то не обратил внимания".

Эм вздохнула и перевернулась на бок. Прямо перед ее глазами, на табурете, лежал внушительного размера сверток. Что бы это значило? Может, кто-то забыл до нее? Или… Геральт купил что-то для нее?

Эм вскочила, схватила сверток и запрыгнула обратно на кровать, с нетерпением разворачивая бумагу. Первым, что она обнаружила, было нижнее белье. А еще рубашка, штаны, куртка, дорожная сумка, сапоги и… широкая щетка для волос с неизвестным, упругим и мягким материалом для лучшего расчесывания.

Увидев все это, Эм откинулась назад, накрыв себя простыней (собственная нагота смущала ее), и предалась ощущению всепоглощающего счастья. Значит, все-таки свадьба. Она в миллионный раз представила себя в белом платье, которое сама придумала. Волосы она уберет назад, украсив цветами. А Геральт будет в нарядной рубашке, открывающей его красивую грудь, счастливый, как никогда. А еще…

В дверь грубо постучали, не дав ей завершить свой образ.

- Скоро освобождать, - услышала она резкий женский голос за дверью.

Эм очнулась, надела подарки, расчесала волосы. Кожа, из которой были сделаны штаны, была мягкой, прохладной, приятной на ощупь. Сапоги были почти впору, высокие, на шнуровке, и вполне еще приличные. Не чета ее ужасным ботинкам. Хотя в помещении не было зеркала, а одежда была грубого покроя и не совсем по размеру, Эм всем своим нутром ощущала, как она неописуемо прекрасна и свежа. Прямо дриада, о которой Эм читала одним из долгих вечеров своей прежней жизни. Она опустилась на одно колено, расставив руки так, будто держит лук, и пустила невидимую стрелу с самым воинственным видом. А затем вышла за дверь.
 

Геральт потратил немало времени, пытаясь найти достойную замену погибшей Плотве. Хотя деревня была достаточно большой и богатой на товар, жители предлагали то больных, то старых, то глупых лошадей. Геральт знал, чему ему необходимо научить свою живность, чтобы она принесла пользу, и был очень внимателен к этой черте – сметливости. Наконец, удача повернулась к нему лицом, и он нашел то, что искал. Несмотря на коричневый окрас лошади, а не черный, он остался в общем и целом доволен, расплатился с хозяином и направился со своей находкой обратно к таверне. Конечно, вопрос со второй лошадью был открытым, ведь один источник передвижения на двоих не сильно влиял на скорость, но он не мог сейчас позволить себе купить и ее.

Все время, пока он отсутствовал, он переживал насчет своей попутчицы. Никогда не знаешь, что она выкинет и чем это закончится. Оставалось надеяться, что ее природная любовь ко сну пересилит любовь к попаданию в нелепые истории.

В таверне Эм не оказалось. Хозяин сообщил, что она ушла несколько часов назад. Геральт обругал себя, что оставил ей купленные вещи. А ведь была же идея выдать их после того, как он закончит с поисками лошади! Выйдя обратно на улицу, он по-настоящему забеспокоился. Оглядевшись по сторонам и поразмышляв, определиться с дальнейшими действиями он не смог. Невозможно было угадать, с какой целью и в какую сторону эта девица могла податься, ведь ее поступки не поддавались логике и анализу.

Чутким ухом он уловил ругань справа по дороге. Источником оказалась старая горбатая женщина, которая шла и в голос ругала все вокруг, на чем свет стоит. «Должно быть, та самая теща», - заключил ведьмак. Ее обогнала девушка с чахлой рябой лошадью. Старуха, непонятно за что, ловко шваркнула ее по голове клюкой и покрыла отборной бранью. Девушка потерла голову и возмущенно посмотрела на Геральта в поисках поддержки.

Это была Эм.

Геральт почувствовал облегчение. Скрестив руки на груди и подняв одну бровь, он ждал, когда она подойдет.

- Вот, - гордо кивнула она головой на недоразумение рядом с собой, которое именовалось лошадью. Ее хилые, тонкие ножки что-то ему напоминали. В его лице и позе ничего не изменилось.

- Не смотри так! – возмутилась Эм. – Может, не очень эффектная, но зато выносливая, - многозначительно добавила она и погладила лошадь по шее. – А еще я еду припасла…

- Не сомневаюсь, что припасла, - Геральт отвернулся от нее, поправляя седло на Плотве. – Даже не хочу знать, как тебе досталось это чудо.

Эм очень обиделась. Она так старалась порадовать его, исправиться, произвести впечатление, и думала, что добыть лошадь – как раз то, что нужно. К тому же, эту бедняжку ей отдали за помощь семье, в которой сильно болел мальчик. И еще Эм много думала о щетке для волос, подарке Геральта. Она представляла их встречу совсем по-другому.

- Ну? – развел ладонями Геральт. Он уже был в седле и отъехал от нее.

Эм посмотрела на него испепеляющим взглядом. Что – ну? Как будто она умела забираться в седло.

- Ясно, - вспомнил ведьмак и спрыгнул на землю. – Ногу ставишь сюда, вторую закидываешь так, держись, а потом едешь всю дорогу молча.

- Ты в сшитой мной рубашке, - зло вставила она ему вслед.
 

- Родная, - размышляла вслух Эм, гладя свою лошадь по гриве, - как мы тебя назовем?

- Эн, - сразу нашелся ведьмак, ехавший рядом. Впрочем, опять вспомнив про ее логику, засомневался. – Знаешь, кроме алфавита есть еще много интересных междометий.

- Не слушай злого дядю, - успокаивающе проговорила Эм в ответ, - к старости люди часто становятся ворчливыми.

Геральт чуть не поперхнулся.

- Назову тебя Яблочко, - сказала Эм, посмотрев на пятнистую голову животного. Лошадь фыркнула одновременно с ведьмаком.

- Я хочу научиться стрелять из лука, и побыстрее, - повернулась она к нему. – Я буду дополнять тебя. Ты – ближний бой, а я – дальний… Буду прикрывать.

Геральт отрицательно покачал головой. Какие детские, наивные представления. К тому же, с ее характером и ловкостью он живо представил себя со стрелой, вонзившейся в необычное место.

Эм закусила губу. Помолчав, она опять попробовала:

- У меня есть идея насчет спального места. Я могла бы обшить полотнище чем-нибудь мягким, а в ногах сделать большой карман. Так ноги не будут мерзнуть.

- Еще одна хорошая идея, - отозвался ведьмак. – А если на нас нападут, то мы грациозно в этих мешках ускачем, и поминай, как звали.

Эм опять вскипела. С каких пор Геральт из Ривии стал такой язвой? Он вообще мог нормально с ней поговорить?

Довольно долго они ехали молча. Мимо проехали несколько телег, всадников. Эм уже начинала привыкать, что слово «обед» и их образ жизни не пересекаются. Как и в первый раз, от долгой езды у нее болели спина, ноги. Она старалась отвлекаться и не думать об этом.

- Лютик! – неожиданно крикнул Геральт, спешился и нагнал человека, идущего по обочине дороги.

- Геральт! – обрадовался человек, и с чувством обнял ведьмака. – Я тебя не видел с… Очень давно, - осекся он. – Куда направляешься? На юг? Ну, значит, нам с тобой по пути, - Человек по имени Лютик обрадовался еще больше.

Эм наблюдала со стороны за этой странной встречей. Она отметила смешную шапочку с пером на голове у незнакомца, лютню. Вероятно, он был музыкантом. Эм невзлюбила нового участника похода с первого взгляда, слишком уж он казался... Кисейным.

- А это что за… девушка? – подозрительно немногословно спросил Лютик, кивая в сторону. Геральт посмотрел туда же, куда и его друг. Эм по-прежнему сидела на своей непутевой лошадке, хмурясь и кривясь, как будто только что съела лимон.

- Это… Потом расскажу, - бросил ведьмак. – Только не говори с ней, не оберешься, - наказал он, тряхнув указательным пальцем.
 

Лютик сидел за столом и уже целый час не менял до крайности удивленного выражения лица. Причиной этому служили бесконечные препирательства и реплики, которыми обменивались его соседи. Лютик, тот самый Лютик, закаленный разными жизненными ситуациями, общением с женщинами, не мог припомнить ничего подобного. Хранивших полное молчание в дороге, Геральта и девушку как будто прорвало, когда они зашли в трактир. Постоянно подначивая друг друга, они выворачивали слова и идеи до такой степени, что терялся всякий смысл. Лютик не мог понять, о чем они в итоге беседуют, не мог проследить, как это начиналось и заканчивалось, но повторялось это снова и снова. Больше всего барда удивлял его старый друг: он никогда не видел Геральта таким и не подозревал, что это возможно. Ведьмак, казалось, помолодел лет на двадцать. Внешне он был все так же спокоен, собран, в отличие от красной, кипятящейся Эм, но в его голосе и глазах было что-то необычное и очень озорное. Лютик мог поспорить, что Геральт получал от этого бредового общения удовольствие.

- Хватит! – воскликнул он, не выдержав. – Поберегите уши поэта и музыканта! Еще немного, и меня разорвет, ей-богу! В конце концов, я могу вам еще пригодиться.

За столом наступила тишина.

- Простите, - обратился Лютик к соседке, - могу я все же узнать, как Вас зовут?

Геральт посмотрел на Эм с вызовом: да, мол, давай, скажи, как тебя зовут.

- Эм… - ответила она и, покрутив губами в поисках подходящей гласной, закончила: - Эми. Да. Меня зовут Эми.

Она победоносно посмотрела на ведьмака. Эта импровизация очень ей понравилась. Такого необычного имени в ее краях отродясь не бывало, не какая-нибудь Брумгекснольтен, к тому же, она вдруг почувствовала себя на порядок женственнее.

Народ постепенно набирался в трактире. Уже играла музыка, кто-то танцевал. Вечер был в разгаре. Лютик долго и витиевато рассказывал о своих последних приключениях, то есть о женщинах и местах, из которых его гнали юбкой или тяжелой мужицкой рукой.

Новоиспеченная Эми слушала вполуха, осуждая его неразборчивость в связях. Со скуки она постоянно прикладывалась к кружке с горьким пивом, пьянела и, опершись рукой, тоскливо наблюдала за другой половиной зала, где люди смеялись, хлопали друг друга по плечу, увлеченно беседовали. Жили.

- Куда же ты все-таки направляешься, Лютик? – спросил Геральт, терпеливо выслушав рассказ приятеля.

- Как куда? В темерийский Дорьян, конечно. Там будет занимательнейшее празднество по случаю дня Летнего Солнцестояния! Разве вы не знаете? Я стараюсь не пропускать его. Вы обязательно должны поехать со мной! Не пожалеете, - загадочно добавил он, поведя бровями.

- Нет, Лютик, нам не до празднеств, - ответил Геральт, проигнорировав взгляд Эми, полный надежды. Она опять отвернулась.

- Ну ладно, - легко произнес Лютик, как будто не ничего заметив. – По-моему, наша прекрасная дама загрустила. Дорогая Эми, может, Вы желаете потанцевать? – спросил проницательный поэт и музыкант.

Эми энергично закивала головой в знак согласия, и Лютик увел ее в шум и гам.

Следующий час уже Геральт скучал за столом. Он становился все мрачнее и мрачнее, невольно наблюдая, как Лютик и Эми танцевали, громко смеялись, постоянно переговариваясь, и знакомились с новыми людьми, которые присоединялись к ним. Нельзя было не отметить, что Эми двигалась очень ритмично и легко, и вся как будто светилась радостью. Также от Геральта не скрылся тот факт, что мужчины в трактире периодически бросали на нее взгляды, полные интереса. Неизвестно почему, но его это злило.

Наконец Лютик отделился от группы, шумно приземлился рядом с ведьмаком и, отпив из кружки пива, возбужденно спросил, пытаясь отдышаться:

- Геральт, я просто очарован, где ты нашел эту лесную нимфу?

- В грязном мешке, - огрызнулся Геральт, резко встал из-за стола и направился к выходу.

Эм, будто почувствовав его движение, посмотрела на него. Он ответил ей тяжелым, хищным взглядом исподлобья, немного прищурив глаза, и вышел.

«Наверное, так он смотрит на своих монстров, прежде чем их убить», - подумала Эми и чуть не расплакалась.