Геральт проснулся, открыл глаза. Не может быть. Как получилось, что он потерял бдительность? Он почувствовал на своем плече тяжесть и тепло.

Последний раз он был с женщиной относительно давно. Это была чародейка, высокая, жилистая, с острым продолговатым лицом, которая помогла ему собрать информацию о псевдооборотне. Как оказалось, она была еще и фригидной: ведьмак потратил много сил, пытаясь ее расшевелить и порадовать, а она в ответ злонамеренно расцарапала ему спину и укусила до крови в плечо. Возможно, ей требовалось какое-то другое удовольствие. Ведьмак не стал выяснять.

Одно воспоминание привело его к другому. Йеннифэр… Которая принадлежала ему раньше, и будет обязательно принадлежать опять. Ее умелые руки с длинными узловатыми пальцами, ее жадные губы, выразительные фиалковые глаза, черные шелковистые локоны, ее грудь и другие части тела, которыми он так любил наслаждаться, а после проваливался куда-то…

Он почувствовал шевеление у себя в паху и решил закончить с образами. Геральт все бы отдал, чтобы сейчас рядом с ним оказалась Йен. Но это была совсем не она. Повернув голову, он увидел большие светло-бирюзовые глаза, направленные прямо на него. Не выдержав их влюбленного, щенячьего взгляда, он отвернулся, встал и размял затекшие конечности.

- Ты хоть спала? – спросил он, доставая еду. Ничего не услышав в ответ, он сделал выводы и задал другой вопрос: - Ну а я? Давно заснул? Тебе следовало разбудить меня. Не понимаю, как это произошло.

- Я не хотела тебя будить… Ты так сладко спал…

«Как я сладко спал в темноте, в лесу, полном опасностей», - подумал Геральт и посмотрел на Эм. Она уже очень хорошо знала этот его взгляд: как будто она доила козла, или бегала голышом по оживленной улице, имитируя звуки природы. Эми называла про себя этот взгляд «снисходительным».

- Я нас охраняла, ты не волнуйся, - сказала Эм смущенно, ковыряясь в ногтях.

Геральт посмотрел на нее совсем уж… снисходительно.
 

- … Знаешь, - Эм продолжала в пути свою болтовню, от которой у ведьмака пухла голова, - лес казался интересным только поначалу, а теперь мне кажется, что мы всю жизнь в этих деревьях провели, и спасения нет.

- Завтра мы будем в Вызиме, если всё будет благополучно, - медленно ответил Геральт. Мыслями он был где-то далеко.

- Но почему все такое одинаковое? Я думала, что леса разные в разных частях света.

- Они и есть разные. Даже те, что ты видела. Надо только обратить внимание. Есть еще совсем необычные леса: Брокилон, где живут дриады, Друвальд возле Синих Гор, где живут эльфы. Это последние и самые ценные их оплоты. Эти леса кишат тварями, ловушками. Невозможно попасть туда без сопровождения тех, кто там живет. На юго-востоке есть Сумеречный лес. Легенды гласят, что там поселился самый древний и мудрый род эльфов, но еще никто не возвращался оттуда живым, чтобы что-то рассказать.

Эми внимательно слушала и надеялась, что в таких лесах ей не придется побывать, а также решила для себя, что в дальнейшем вообще постарается держаться подальше от большого скопления деревьев. Спасибо, но для нее достаточно.

- Ты очень мнительная, - отметил Геральт вслух, когда обнаружил, что она напряглась.

Некоторое время они шли в молчании.

- Геральт, я давно хотела с тобой поговорить, – начала Эми, и теперь напрягся ведьмак. – Понимаешь, люди живут и чувствуют что-то, думают…

- Понимаю, - поддержал он, когда она замолчала. – Это всё?

- Не перебивай, пожалуйста, - Эми раздраженно всплеснула рукой, смотря куда-то дальше по дороге. – Так вот. Люди постоянно что-то чувствуют, каким-то образом думают, и из этого складывается как бы их состояние. Ну, то есть… Мы бываем грустными, веселыми и так далее, но еще и есть определенный склад ума, и состояние вместе с ним. То есть я, например, не просто грущу, я еще и нахожусь в какой-то своей плоскости своего же состояния, ограничена им. У каждого это плоскость своя, свои ограничения.

- Если ты о том, что люди разные, то да, подтверждаю.

- Да нет же! – вспылила она. – Я хочу сказать, что ты очень ограниченный! Что ты не даешь себе возможности отойти от своей плоскости, в которой ты такой умный и прекрасный, в которой каждый чих заканчивается кровью! Ты не даешь себе быть смешным! А без смеха жизнь невозможна!

Геральт посмотрел на нее.

- Я умею радоваться тому, что имею. Смех - далеко не самое главное в жизни, со временем ты это поймешь. Не вижу никакого смысла в этом диалоге.

Эми помолчала. А потом тихо сказала:

- А еще меня задевает то, что ты меня считаешь беспомощной. Я научусь владеть мечом, стрелять из лука. У меня есть способности, я уверена, что могу стать чародейкой… Даже лучше, чем она…

- Кто – она? – Геральт остановился и навис над ней. – О ком ты говоришь?

- Она… - Эми опустила голову.

- Хорошо, - разозлился ведьмак, сам не понимая, почему. – Покажи мне свои способности прямо сейчас. – Он отошел к дереву и скрестил на груди руки.

- Сейчас?.. Я… Не… - Эм увидела, с каким высокомерным выражением он стоял, и тоже разозлилась. – Ну хорошо!

Девушка присела на землю, закрыла глаза и сосредоточилась.

Время текло очень медленно. Ничего не происходило. Геральт успел успокоиться и терпеливо ждал, когда Эм закончит «творить», что бы ни имелось в виду. На всякий случай он приготовился к ее резким движениям, хотя пытаться их угадать было бессмысленным занятием. Когда он уже собрался окликнуть ее, возле них показалось движение. Разные мелкие животные – мыши, белки, кролики, птицы, потихоньку заполняли пространство рядом с ней.

«Вот сейчас бы действительно не помешал лук», - подумал Геральт, памятуя о приближающемся ужине.

- Не смей, - тихо сказала Эми не открывая глаз, и направила руку в его сторону с карательной целью. Геральт почувствовал у себя на щеке и ухе легкое движение, как будто кто-то тычет в него ватой.

Это было последней каплей. Вместе с этой картиной королевны мелких грызунов, у него в голове одновременно всплыли и другие: как ее бьют по голове клюкой, ее с одной бровью в роли баронессы фон Форшмак, на фоне лошади-недоросля и прочее, прочее. Не выдержав всего этого, Геральт громко засмеялся.

Звери кинулись врассыпную. Эми удивленно раскрыла глаза и подняла брови. А потом разозлилась. Геральт пытался сказать сквозь смех, что этот ее удар был, конечно, весомым, и она всегда сможет пощекотать им противника, но, увидев ее физиономию, расхохотался еще сильнее, и от слабости опустился на колени. Немного погодя он смог отдышаться, вытер слезы и сказал ей, выдохнув:

- Ладно, пойдем.

Эми не двинулась, ее лицо стало непроницаемым, а глаза казались темнее и ярче, чем обычно. Медальон Геральта завибрировал. Наступила оглушающая тишина, резко стемнело. Затем послышался звук, громкий, невыносимый.

- Хорошо, я верю тебе! – воскликнул он поспешно.

Все вернулось на место – и звуки леса, и свет. Медальон успокоился. Геральт с опаской посмотрел на Эм. Путники пошли дальше в молчании.
 

- Сегодня был странный день, - Эми неизменно сидела на своей ткани перед костром, как это было каждый раз перед сном. – На нас никто не напал. Судя по статистике, мы подвергаемся нападению один – два раза в сутки, - добавила она с умным видом.

Геральт не ответил. Только вспомнил, сколько раз он эту опасность наблюдал в пути, устранял, когда Эми не видела.

- Мне очень, очень страшно, - неуверенно сказала она и потупила взор.

- Врать нехорошо, - отозвался ведьмак, поняв, в чем дело, но все же приблизился, лег рядом.

Когда Эми положила голову ему на плечо, он заложил одну руку за голову, а другой принялся поглаживать ее по спине.

«Вот оно! - с благоговением подумала Эми и опять окаменела. - Этот момент настал!»

- Как ты оказалась в том обозе? – вкрадчиво спросил ведьмак в сотый раз.

- Не помню, - в сотый раз ответила Эм и скисла. Вот, значит, для чего он ее поглаживает…

- Расскажи мне о себе.

- Все, что важно, ты и так уже знаешь. Геральт, а зачем ты живешь, какой твой смысл?

Он медленно положил ладонь на глаза и потер их, не ответив.

- А та девушка с глазом, та, которая красиво поет… Ты переспал с ней из жалости? – спросила Эми с невероятной грустью.

Геральт не сразу понял, что речь идет о Глазке, барде, с которой он пересекался, и которая влюбилась в него без взаимности. Он опять промолчал.

- Почему ты молчишь? – не унималась Эм.

- Я не обсуждаю своих женщин и ничего про них не рассказываю, - отрезал он.

- А сколько у тебя таких – твоих – женщин?

Ведьмак мысленно досчитал до десяти, пытаясь успокоиться, и предупредил:

- Я сейчас встану.

Эм тут же прикусила язык и стала тихонько присутствовать. Повернув голову ему навстречу, она наблюдала, как отблески огня играют на его профиле. Он даже не возражал, слишком много сил было потрачено на нее в течение дня.