Глава 1.
Небо заволокло серым пеплом, а над городом стоял густой, утренний туман. Солнце ещё только начинало подниматься у горизонта, но день ожидал всех мрачный. Три недели назад я была самой обычной девушкой, ученицей выпускного класса, а сегодня я борюсь за выживание на безлюдных, разрушенных улицах. Каждый раз, когда я выхожу из своего убежища - подвала одного из домов, то боюсь, что уже могу не вернуться. Но я должна находить пищу. И даже не ради своей жизни.
Все началось два месяца назад. Я сидела в уютной комнате, стараясь успеть сделать домашнее задание до прихода своих гостей. У меня был день рождения и, по обычаю, вся моя немалочисленная семья собиралась в этот день за одним огромным, праздничным столом. Вечером, после поздравлений и тостов, папа решил включить телевизор, чтобы найти музыкальный канал. Однако когда он нажал кнопку включения, на экранах вещали все одно и то же, ведущие почти в унисон заявляли, что в мире происходит что-то неясное, пугающее и неизбежное. На следующий день в интернете появились слоганы: «Апокалипсис: выживем вместе». Я помню, как смеялась со своим братом над подобными баннерами, а затем мы вместе придумывали, что же может случиться на этой планете. Мы были глупы.
Кто же мог предположить, что страшные байки про конец света вдруг станут реальностью? Но новости следующих дней гласили: «Крупные города пали: Нью-Йорк- затоплен, Рим- уничтожен землетрясением, Вашингтон- сожжён». От этого люди не могли уже спрятаться и делать вид, что всё нормально. Пока ещё работали радиостанции и телевиденье, мы получали информацию со всех уголков Земли. Я так радовалась, что это происходит не у нас- на Урале, а где-то далеко за океаном. Но всё же и эту сторону земного шара достал конец света.
После того, как на мой край обрушились проливные дожди, уничтожая зелёные растения, а затем земля разошлась прямо у нас под ногами, я поняла, что нужно убираться оттуда как можно скорее. В итоге сейчас я сижу здесь, в доме номер десять по улице Воленстрит в Лос-Анджелесе одинокая и потерянная. Хотя нет. У меня осталась лишь одна жизнь, за которую я буду бороться, во что бы это не стало. Когда апокалипсис начался в нашем городе, и дома складывались, как карточные домики, я потеряла всю свою семью за исключением маленькой сестрёнки пяти лет. Конечно же, я не могла бросить её и спасать свою шкуру, поэтому взяла с собой, и теперь она всегда рядом. Если бы не она, то я давно бы уже сдалась, но каждый день я всё больше и больше ощущаю, что ответственна за неё и именно от меня зависит её хрупкая жизнь.
Ночь выдалась не из лёгких. Теперь, когда улицы пусты, город кажется заброшенным, и, не зная его до апокалипсиса, я ни за что бы не поверила в то, что он являлся крупнейшим центром звёзд, киностудий и светской элиты. Сейчас им скорее управляют безумцы, которые то и дело бегают под окнами с плакатами, призывающими молиться и совершать обряды, чтобы задобрить «гнев Божий». Глупости. У меня никогда бы не поднялась рука зарезать кого-то во имя подобной «великой цели». Поэтому я не выспалась, слушая всю ночь крики сумасшедших.
Конец света в корне изменил людей. Те, кто остались в живых, вынуждены были буквально драться за еду. Они нападали в тёмных переулках, а некоторые из нас вели себя как одичавшие животные. Вот и теперь я стою у выхода на улицу, застёгивая свою куртку, а в сапогах прячу пару кухонных ножей. Руки у меня должны быть свободными на случай, если придётся быстро хватать добычу и бежать со всех ног.
-Ты же вернёшься?- раздался тихий голосок у меня за спиной. Я обернулась.
- Конечно, милая,- улыбаюсь я, поглаживая сестру по щеке.- Я не оставлю тебя одну.
Каждый день я говорила ей эти слова перед уходом. Выйдя на улицу, я с головой окунулась в мир, который теперь являлся воплощением ада. Один и тот же маршрут изо дня в день: от подвала до супермаркета, в котором ещё оставалась хоть какая-то еда, и обратно. Двигаюсь вниз по тротуару, который местами взорван, поэтому лежит большими глыбами гравия. Дойдя до места «икс», я, пригнувшись, пересекаю тёмную улицу, а затем осторожно, пытаясь не скрипеть дверью, толкаю её. Обойдя весь небольшой магазинчик, заглянув на каждую полупустую полку, я нашла пакет кукурузных хлопьев, не полную коробку с чаем, несколько кусочков рафинированного сахара для сестры и упаковку быстрой лапши. В мире до катастрофы эти продукты не представляли никакой ценности. Сейчас же они были на вес золота.
Крепко прижимая к себе «сокровища», я осторожно отправляюсь назад. Когда идёшь с пустыми руками- не вызываешь интереса и вполне можешь пройтись без приключений, но когда же ты идёшь хоть с какой-то вещью, а точнее, едой, то ты становишься лакомым кусочком для всех людей в округе. Я иду быстро, как только могу, двигаясь вдоль стен домов. Низкие, широкие каблуки предательски стучат об асфальт, создавая целую симфонию звуков. Из-за того, что город был вымершим, этот звук через чур громкий, и отдаётся эхом на всю улицу.
Я почти дошла до своего подвала, как вдруг путь мне загородили несколько огромных фигур. Я бросаюсь за машину, надеясь, что не была замечена. Паника обуяла меня, а дыхание превратилось в прерывистое, неровное шипение. Со стороны я, должно быть, выгляжу как маленький испуганный зверёк, отчаянно ищущий убежища. Я выглядываю из-за машины и понимаю, что этим типам явно не до меня. Отдышавшись, я вновь решаюсь посмотреть на них.
Два мужчины невероятных размеров стояли друг напротив друга в ореоле единственного светящего фонаря. Они кажутся мне чёрными тенями на фоне яркого, жёлтого света. Судя по их позам, они никогда не были друзьями, а сейчас и вовсе готовы перегрызть друг другу глотки. Моё зрение не позволяет рассмотреть детали из-за темноты, поэтому я довольствуюсь лишь поверхностным описанием. Один кажется мне мощнее второго, он статен, широкоплеч, с идеальной фигурой греческого Аполлона. Он стоит твёрдо, закутанный в длинный плащ. Второй же мужчина меньше ростом, он не худой, но всё же на порядок меньше Аполлона. Его движения кажутся мне странными, неестественными, лишёнными любой грации и изящества. Даже здесь, за машиной, я могу ощутить, что между ними накаляется воздух. Он будто трещит от напряжения, кажется, что вот-вот от этих двоих полетят огненные искры.
- Я спрашиваю тебя в последний раз,- грозно басит Аполлон- Где ты спрятал его?
Я вздрагиваю. Всё тело покрывается мурашками от силы его голоса.
-Я ничего не брал у тебя,- шипит в ответ второй, с каждым словом слегка подёргиваясь.
Мгновение Аполлон смотрит прямо на второго, а затем вдруг хватает своего противника за куртку и поднимает его вверх, тряся, как тряпичную куклу.
- Не брал, говоришь?- повышая тон, кричит он так, что мне показалась, окна домов на всей улице зазвенели, сливаясь с тембром его голоса.
- Не…брал!- взвизгивает второй, тщетно пытаясь освободиться от железной хватки.- Не брал! Слышишь?
Аполлон безжалостно бросает второго на землю, возвышаясь над ним, как воин над побеждённым врагом. Бедняга пятится, ползя на спине по асфальту, когда он начинает надвигаться на него.
- Клянусь тебе,- задыхаясь, произносит он, издавая странные, булькающие звуки.
Я вижу, что ответ явно не удовлетворил Аполлона, он нагибается ко второму так, чтобы их лица оказались на одном уровне.
- Я не верю тебе,- шипит он абсолютно беспощадным голосом, который не терпит неповиновения.
Внезапно второй резко делает выпад вперёд и вонзает небольшой нож прямо в живот Аполлона. От неожиданности, я чуть не вываливаюсь из своего укрытия и лишь чудом успеваю ухватиться за кузов машины. Аполлон вскрикивает от боли, а я думаю, что он должен сейчас камнем рухнуть вниз, ведь подобные раны в живот для людей убийственны. Но мужчина лишь отшатывается от второго и морщится. Невероятно!
- Ты что? Совсем страх потерял?!- рычит он, словно раненный лев на охоте.
Но второй лишь вскакивает на ноги и снова наносит удар ножом в живот обидчику. Аполлон вновь вскрикивает, а из раны на этот раз вырывается пена и страшное шипение. Но он, будто не замечая этого, впечатывает свой огромный, сильный кулак прямо в лицо нападающему. Второй, отлетает и ударяется об бетонную стену так, словно ничего не весит. Он с дикими криками сползает со стены, бьётся в предсмертной агонии, а затем резко замолкает. На улице наступает мёртвая тишина.
Я в полном оцепенении смотрю на недвижимое тело, которое было живым ещё минуту назад. Мой взгляд цепляется за раненного Аполлона. Он дотрагивается до своего живота, а затем падает на колени, но на этом движения прекращаются, и он замирает в позе, словно статуя. Я сижу тихо, учащённо дыша, но всё же не могу уйти. Он ранен. Ему нужна помощь.
Я, как всегда, не обдумав ничего как следует, медленно выхожу из своего укрытия и так же тихо направляюсь к Аполлону. Он не реагирует на меня, но лишь подойдя достаточно близко, я замечаю, что его глаза закрыты. Очевидно, что ему больно. Я медлю, прежде чем шагнуть в ореол яркого света, останавливаясь на границе тени. Но всё же потом шагаю через эту условную черту и внезапно чувствую себя уязвимой. Но свету я привлекаю ненужное внимание. Однако я хочу помочь бедняге, поэтому продвигаюсь всё ближе к недвижимому телу.
-Эй…- тихо зову я.- Ты меня слышишь?
Ничего. Никакой реакции. Снова предпринимаю попытку.
- Я хочу помочь тебе. Ты ранен и нуждаешься в лечении.
И опять ничего. Должно быть, он выключился, но как же тогда у него хватает сил стоять на коленях и не падать навзничь на асфальт? Я подхожу совсем близко и присаживаюсь рядом с ним, изучая его. Первое, что пришло на ум - он невероятно хорош собой. Волевое лицо; ярко выраженные скулы, будто оттенённые тёмной пудрой; прямой, пропорциональный нос; слегка пухлые, нежно-розовые губы; из под капюшона, накинутого на голову, торчат иссиня-чёрные волосы, и всё это на фоне безупречной кожи цвета ровного загара. Можно даже сказать, что он идеален. Подозрительно идеален. Я протягиваю руку и лишь слегка касаюсь порезов, думая, чем же перевязать его. На улице по-утреннему холодно, поэтому я не испытываю желания снимать свою куртку, чтобы использовать её как затычку. Но всё же она ему нужнее сейчас, а я потом постараюсь найти себе новую. Неохотно стягиваю с себя единственный барьер, защищавший тело от свежего, ледяного воздуха, и быстро оборачиваю им талию Аполлона. Затянув повязку как следует, я решаюсь на попытку поднять его и как-нибудь дотащить до подвала. Из всех сил пытаюсь поднять его, но тело неподвижно и тяжело, словно огромная глыба.
-Ну же…- шепчу я, таща мужчину за собой. Мне пришлось его буквально везти по земле, потому что я всё же девушка, а не чемпион – тяжеловес, и мне его не поднять. Плюсом ко всему, я тащу его лишь одной рукой, потому что другой держу свою добычу в виде хлопьев и лапши.
Аполлон издаёт шипящий звук, а затем, не открывая глаз, обращается ко мне.
- Ты делаешь мне больно,- спокойно говорит он, вздыхая несколько раз.
Поразительное отличие мелькает в его тоне. Со своим врагом он разговаривал, как предводитель с подчинённым. Со мной же сейчас говорил усталый, вымотанный парень, который пережил ужасные события в это утро.
- Терпи,- кряхтя, отвечаю я, таща его за собой. Какой же он тяжёлый!
Больше Аполлон не проронил ни слова. Даже тогда, когда я с трудом затащила его на кровать в нашем подвале.
-Кто это?- удивлённо захлопала ресницами моя сестрёнка, когда увидела огромного «дядю», как она его называет.
- Не знаю,- честно признаю я, наконец-то выпрямляясь.- Но он ранен, и я должна помочь ему.
Я протянула маленькой продукты, и она, держа их словно хрустальную вещь, понесла с гордым видом на нашу импровизированную кухню. Я вздыхаю. Что мне теперь с ним делать? Наверное, нужно стянуть с него аккуратно плащ, а потом промыть раны хотя бы проточной водой. Именно так я и решаю поступить. Садясь рядом с ним на кровать, я расстёгиваю чёрные, блестящие пуговицы и убираю пояс. Нужно было снять сначала рукава, а затем вытянуть плащ из-под его спины. Высвободив руки, я начинаю тянуть плащ на себя и вдруг замираю как вкопанная.
На спине у мужчины были огромные, лоснящиеся, невероятно мягкие… чёрные крылья. Я потеряла дар речи. Прежде мне не удавалось видеть нечто подобное. Я аккуратно провожу потрясёнными пальцами по нежному перу и вновь замираю. Крылья действительно вросли в спину Аполлона и не являлись бутафорией. Не может быть! У людей не может быть крыльев! Они не умеют летать!
В комнату входит сестрёнка, неся в руках тарелку с хлопьями.
-Назад!- не своим голосом командую я.- Иди обратно на кухню.
Сестра удивлённо и испуганно посмотрела на меня, но всё же повиновалась и вышла. Я следую её примеру, потрясённо шагая к двери. Не может это быть правдой! Не может и точка! Я тихо закрываю дверь, не решаясь даже взглянуть на тело, занимающее почти всю площадь кровати