ГЛАВА 8

Лакрейн. Ночь с 1 на 2 Лета.

Этой ночью капитану Арио Микаве было не до сна. Сидя за столом в большом кабинете, превращенном в импровизированный штаб, он ждал вестей. Здесь же находилось еще несколько человек, все – агинаррийцы. Они молчали; все испытывали одинаковое напряжение. Наконец-то началось! Операция «Бриз», осуществляемая уже несколько лет, перешла к финальному этапу. До сих пор все разворачивалось удачно, ксаль-риумцы действовали именно так, как от них ждали, но предшествующие успехи не будут ничего значить, если что-то пойдет не так этой ночью.
Микава прикрыл глаза, стараясь, чтобы его волнение не было заметно подчиненным. Он словно наяву видел перед собой лист бумаги с расписанием по времени. Операция была сложной и многоэтапной. За одну ночь на Кехребаре должно произойти очень много событий.
Все начнется с нападения группы ивирских фанатиков на штаб имперского командования незадолго до рассвета. Ксаль-риумцы разместили штаб своей кехребарской армии в бывшей резиденции губернатора в Сафири, что только облегчало задачу. Разумеется, план предусматривал любые варианты, но имперцы выбрали из всех самый удобный – тем лучше. Убийцы-смертники проникнут в губернаторский дворец и перебьют столько неприятельских офицеров, сколько успеют. Не столь важна смерть самого Матиса Гранта, главное – лишить командования и дезорганизовать наземные войска. Для Магистра Восточного Флота припасен другой сюрприз.
Через час после нападения на резиденцию в порту прогремят взрывы. Усубо и его люди разместят мощные мины с часовым механизмом под вражескими кораблями и выведут из строя ядро Восточного Флота. Внезапная гибель лучших кораблей окончательно деморализует ксаль-риумцев. Одновременно со взрывами в Сафири, с секретного аэродрома на Метмере начнут подниматься самолеты. Прежде, чем ксаль-риумцы опомнятся после диверсии, устроенной людьми Усубо, им придется пережить авианалет. Летчики лейтенанта Юкио Като добьют уцелевшие корабли, атакуют войска в пригородах, а между тем часть ивирских солдат, отступивших в джунгли, погрузится на моторные катера, спрятанные в заполненных водой скальных расселинах и гротах на побережье. Обогнув берег Кехребара, они высадятся возле Сафири, застав врасплох дезорганизованный предшествующими ударами вражеский гарнизон, и выбьют ксаль-риумцев из города. После этого имперские легионы на острове окажутся в очень непростом положении: лишившись главного опорного пункта, отрезанные от снабжения, они будут атакованы ивирцами с друх сторон. При некоторой доле везения, они будут разбиты, а затем…
А затем – все. На этом операцию «Бриз» можно считать завершенной. Ее конечная цель – не обеспечить Ивиру победу в войне, а нанести Ксаль-Риуму как можно большие потери. Шокирующий удар, после которого у имперских правителей и верховного военного командования останется лишь один способ восстановить репутацию: дойти до Лакрейна, сбросить султана с трона и посадить вместо него ксаль-риумского наместника. На самом деле, даже частичного успеха на Кехребаре должно хватить для этого – что было главным достоинством плана. Если замысел осуществиться хотя бы наполовину, это станет для надменных имперцев ударом столь унизительным, что Императору Велизару III и его приближенным не будет дела ни до чего, что происходит за пределами Ивира. И пока они рвутся к султанской метрополии, к самому Лакрейну, Агинарра приберет к рукам архипелаг Тэй Анг. Прежде, чем Ксаль-Риум осознает новую угрозу, и успеет переориентироваться на противодействие агинаррийцам на северо-востоке, войска Сегуната успеют надежно закрепиться на островах Анга. Памятуя о тяжелых потерях в Ивире, едва ли Велизар Третий – не самый решительный правитель в истории Ксаль-Риума – рискнет сразу же ввязаться в новую войну. А дальше дело будут решать дипломаты. С осуществлением плана «Бриз» формирование Северного Братства будет завершено. Сегунат прекратит экспансию на юг – по крайней мере, временно – и бросит все усилия на укрепление своих позиций на уже присоединенных территориях.
Что касается агинаррийских «военных советников» Ажади Восьмого – когда придет время, они уничтожат все улики, подтверждавшие факт сотрудничества султана с Сегунатом, а сами скрытно покинут Ивир на подводной лодке, которая ждет в условленном месте. Если это получится. Существовал риск того, что побег не удастся. Ну, что же, такой вариант тоже был предусмотрен планом. Арио Микава всегда носил под воротником крошечную стеклянную ампулу, наполненную мгновенно действующим ядом. Если султан или кто-то из его приближенных попытаются спасти себя, выдав союзников-северян, Микава позаботится о том, чтобы не попасть в руки султана живым. Он был уверен в себе: если возникнет такая необходимость, он сделает это. Арио Микава прожил на свете достаточно долго и видел достаточно много, чтобы теперь не бояться смерти.
Но это все еще был вопрос будущего, пусть уже и не столь далекого. А пока капитан Микава, он же господин Симамура, сидел и ждал вестей с Кехребара.

Остров Кехребар. Город Сафири.

- Никого, - тихо сказал Мескер, наблюдавший за улицей из-за обшарпанной стены трехэтажного дома. Окна были темны, и лишь редкие газовые фонари на столбах слегка рассеивали непроглядную тьму. Тем лучше.
Удиам Насвери наклонился и с помощью пары своих людей осторожно, стараясь не шуметь, приподнял тяжелые, окованные ржавым железом створки люка. Открылся путь вниз – крутая узкая лестница вела в подвал. Один из ивирцев потянулся за фонарем, но Насвери мотнул головой:
- Рано.
Один за другим они спустились в подвал. С Насвери было семеро спутников – уже за это их всех могли арестовать. Ксаль-риумцы запретили ивирцам собираться группами больше чем по четыре человека, и никто не мог оставаться на улицах Сафири ночью – действовал комендантский час. Имперские солдаты патрулировали улицы, но Насвери и его люди знали город лучше них. Уклониться от встречи с патрулями не составило труда. Двигаясь темными, пустыми переулками, где даже в мирное время добропорядочные горожане предпочитали не появляться, они добрались до трактира под названием «Счастливый свет». Вывеска, выцветшая на солнце и пропылившаяся насквозь, еще висела над дверью, но разбитые окна были заколочены деревянным щитами – заведение, одно время считавшееся лучшим в Сафири, по какой-то причине разорилось и закрылось лет пять назад и с тех пор так и стояло заброшенным. Опустевший «Счастливый свет» располагался на границе мощеной камнем площади, посреди которой стояла резиденция наместника – большое белое трехэтажное здание, окруженное садом и обнесенное каменной стеной. Стена была выше человеческого роста, а у единственных ворот стоял караул – дюжина ксаль-риумских солдат, вооруженных винтовками, и пара пулеметов в наспех сооруженных укрытиях из мешков с песком. Солдаты группами по три-четыре человека обходили стену по периметру. Резиденция была защищена очень неплохо, злоумышленнику было бы невозможно пробраться туда, не попавшись на глаза охране. Неудивительно, что ксаль-риумские командиры предпочли обосноваться именно здесь. Они просто не могли знать отдельные вещи.
Последний из ивирцев, спускаясь по лестнице, снова прикрыл за собой массивный люк. Крышка лязгнула, опустившись на место. В тишине и темноте удар показался громким, как пушечный выстрел, а звук шагов отдавался громом в ушах. Только теперь Насвери позволил зажечь свет. Желтоватые лучи карманных фонариков выхватили из мрака каменные стены и ряд больших пузатых бочек, выстроившихся на деревянных постаментах напротив входа. Некоторые бочки были разбиты. Винный погреб «Счастливого света» был вместительным и богатым, но, разумеется, мародеры много лет назад разграбили все, что здесь еще оставалось после того, как прогоревший ресторан закрылся и хозяева съехали. В подвале царила прохлада, а помимо пустых бочек из-под вина, вдоль стен были расставлены ветхие деревянные ящики и полки для продуктов. Все покрывал толстый слой пыли и грязи.
Удиам Насвери обошел ряд бочонков, водя лучом света по стене. Почти сразу он увидел то, что искал – небольшую дверцу. Та была скрыта за самой большой бочкой и сливалась с серым камнем. Если не знать заранее, где искать, обнаружить потайной ход было трудно. Насвери надавил, и дверь, скрипнув старыми петлями, открылась. За ней тянулся коридор – низкий, длинный и настолько узкий, что пройти мог только один человек. Прямо на полу в коридоре лежал объемистый брезентовый тюк. Насвери подцепил его за угол и с усилием выволок наружу. Один из его людей, Шидра Сагар, достал нож и торопливо взрезал узлы. Вдвоем они развернули брезент, и луч фонаря осветил вороненый металл. Внутри свертка было скрыто оружие – пистолеты, ручные гранаты, пистолеты-пулеметы.
- Разбирайте. Быстрее, - Насвери бросил взгляд на часы и раздраженно зашипел. Пришлось долго пережидать в укрытии, пока один из имперских патрулей не уйдет с перекрестка, из-за чего они отставали от графика.
Ивирцы быстро вооружились. Сам Насвери взял себе «Ферус» - пистолет-пулемет ксаль-риумского производства. Длинный ствол был прикрыт цилиндрическим кожухом из перфорированного металла, пистолетная рукоятка удобно лежала в ладони. Насвери загнал на место увесистый диск на пятьдесят четыре патрона и дополнил свое вооружение имперским же пистолетом «Имитис», стандартным офицерским оружием, заряжавшимся такими же 8,4-миллиметровыми патронами, что и «Ферус».
Он первым заглянул в коридор, направив вперед свет фонаря, и ничего не увидел, кроме голых каменных стен. Было пусто и темно. Прекрасно. Этот потайной ход проделали давно, в то же время, когда строили особняк губернатора. Видимо, тогдашний наместник султана на Кехребаре захотел иметь секретный отнорок для бегства – просто так, на всякий случай, ибо владыки Ивира во все времена отличались изрядной непредсказуемостью. Позднее хозяева дворца о нем, скорее всего, просто забыли. Хозяева, но не слуги и стражники, которые оценили удобную возможность незаметно выбираться в город в рабочее время. Ход тянулся под городской площадью и выводил в беседку в саду. Прямой путь внутрь укрепленного периметра, о котором ксаль-риумцы даже не подозревали.
- Вперед, - бросил Насвери, и первым вошел в коридор. Его люди последовали за предводителем.



- Все будет проще, чем мы думали, - заметил лейтенант Араши и зло усмехнулся.
Капитан Кори Садамичи опустил бинокль. Вдвоем с Араши они скрывались на вершине небольшого холма, в последний раз изучая бухту. В порту царило полное спокойствие, и все неприятельские корабли оставались на своих местах. На небе не было ни облачка, ярко светили звезды и обе луны, заливая порт мягким серебристым мерцанием, на фоне которого мрачные громады имперских линкоров казались почти черными.
- Мы еще не сделали работу, - сухо сказал Садамичи. – Дурная примета - хвастаться победой до начала боя.
Но, как и Араши, командир диверсионной группы отметил про себя, что дело представлялось простым. Боевые пловцы Сегуната, отряды «Кийофу», само существование которых держалось в секрете, уже провели несколько успешных разведывательных и диверсионных операций на севере и востоке. У Садамичи и его отряда был солидный опыт, но сейчас противник, казалось, сам подставляется под удар. Огромные имперские корабли стояли на якоре в порту, достаточно близко один от другого, никакой системы заграждений и никакой охраны возле них Садамичи не видел. Вернее, охрана была, но только на берегу. Кое-где скользили над водой небольшие патрульные катера. Под пристальным наблюдением держали пролив, ведущий в гавань, но и только. Было очевидно: ксаль-риумцы допускают, что фанатик-диверсант с «адской машинкой» может попытаться пробраться на корабль с берега или с лодки, или торпедные катера атакуют неподвижные корабли, скрытно проникнув в порт, но о возможности нападения из-под воды имперские командующие не подумали.
- Пойдем, - бросил Садамичи и начал спускаться с холма.
Приходилось двигаться осторожно – луны ярко освещали округу, и вокруг города было множество охранных постов и патрулей. Ксаль-риумцы опасались нападений ивирских партизан. Столкновение с патрулем и перестрелка означала бы провал, и неважно, насколько слабо охраняются цели с воды, если в воду диверсанты не попадут.
Убедившись, что все спокойно, Кори Садамичи поднес ладонь ко рту и тонко присвистнул, подражая ноктюрне[1]. Через минуту послышался ответный свист, и вскоре из зарослей появились восемь темных фигур. Люди приблизились, среди них Садамичи сразу узнал капитан-лейтенанта Нагато – тот был самым низкорослым. Все были в грубой одежде местных рыбаков, хотя, конечно, встреться они с имперским патрулем во время комендантского часа, это бы не спасло.
- Все чисто, - коротко доложил Нагато.
Кори Садамичи кивнул.
- Вперед.
Они быстро преодолели опасный участок открытого пространства у берега и вскоре скрылись в тени большого, но хлипкого с виду деревянного строения. Доски, из которых оно было сколочено, тихо поскрипывали, дверь была приоткрыта, но единственное окно оставалось темным. Садамичи первым проскользнул внутрь, за ним последовали остальные. Внутри все было спокойно – ни души и кромешная темнота. Слабый лунный свет струился через окошко в стене и многочисленные прорехи между досками; с потолка свисали веревки с блоками, крюки и цепи, а на полу были свалены в груды старые рыбачьи сети, бухты канатов, ветхая парусина, сломанные весла и тому подобный хлам. Отдельно у стены стояла большая лодка с пробитым дном. Пахло затхлостью и дегтем.
Один из агинаррийцев уже завесил окно куском плотной ткани, другой зажег обычный керосиновый фонарь. В тусклых желтоватых отсветах Нагато и Араши освободили от хлама обширный участок пола, затем вдвоем подняли сколоченный из досок щит. Открылась глубокая яма, на дне которой было сложено оборудование – костюмы, стеклянные маски, спираконы[2].
Садамичи снова сверился с часами. Ровно час по местному времени. Хорошо, все идет по графику.
- Давайте, - подстегнул он своих.
Люди облачались в подводные костюмы, вешали за спину массивные, неудобные дыхательные аппараты, опробовали их. Спиракон – полезное приспособление для того, кто хочет остаться необнаруженным. Выдыхаемый воздух поступает обратно в аппарат, где очищается от примеси углекислого газа и обогащается кислородом. Благодаря этому пловец, оставаясь под водой, не выдает себя пузырями на поверхности. Но у всякой медали есть обратная сторона: спираконы работают не идеально. Всегда существует риск отравления углекислым газом или избытком кислорода.
Кори Садамичи пристроил на лице маску и сделал несколько глубоких вдохов на пробу. Кажется, все в порядке. Он уже хотел отдать последнюю команду, как вдруг снаружи послышался чей-то голос. Говорили по-ивирски. Садамичи не знал этого языка, но интонации человека казались удивленными и настороженными.
«Проклятье!» - Садамичи сделал быстрый жест, и один из его людей торопливо погасил фонарь. Воцарилась темнота, люди попрятались, слившись с тенями. Правда, громоздкие костюмы и спираконы не способствовали незаметности – если неизвестный имеет при себе фонарь, он сразу увидит спрятавшихся диверсантов. Садамичи протянул руку к поясу и нащупал рукоять пистолета с глушителем. Использовать оружие не входило в план. Демоны Вечной Бездны, вот же…
Дверь скрипнула, раскрывшись. Показался слабый желтоватый свет. Агинарриец стиснул зубы от злости и приготовился стрелять. Через порог нерешительно переступила сутулая человеческая фигура. Старик в потрепанной одежде держал в руках керосиновую лампу. Маленький, чадящий огонек осветил морщинистое лицо и неопрятную бороду.
- Тагих! – позвал ивирец. – Тагих да сансин? Да сансин? Тагих ану?
Не получив ответа от Тагиха, кем бы тот ни был, старик-ивирец переступил с ноги на ногу. Он явно нервничал. Садамичи надеялся, что он просто уберется, но нет, оборванец шагнул внутрь.
- Тагих! – снова окликнул он, громче.
Внезапно за спиной у него появилась черная фигура. Араши еще не успел нацепить громоздкий дыхательный аппарат, мешавший двигаться, и, прежде чем ивирец успел обернуться, рукой в черной перчатке зажал ему рот и ударил кинжалом – коротко и точно, прямо в сердце. Ивирец без стона начал оседать, Араши аккуратно опустил тело на пол и замер неподвижно. Садамичи затаил дыхание, прислушиваясь. Но снаружи не было слышно ни голосов, ни шагов. Очевидно, старик был один. Кори Садамичи позволил себе перевести дух. Кажется, повезло… Вот так оно и бывает – многие тщательно проработанные планы сорвались из-за нелепой случайности.
Араши и еще один агинарриец торопливо оттащили тело в сторону и забросали попавшим под руку хламом.
- Начинаем, - сказал Садамичи.
Лучше поспешить, пока сюда еще кто-нибудь не залез. Двое агинаррийцев снова прикрыли дыру в полу и бросили сверху несколько тюков ветхой парусины. Наконец, парами, пловцы начали нырять в воду возле нескольких утлых лодок, покачивавшихся на волнах. Здесь сразу начиналась глубина, и люди могли оставаться под водой, невидимые для возможных наблюдателей с берега или с катеров. Огни Сафири светили в стороне, несколько ближе располагались причалы, где стояли имперские военные корабли – они тоже сияли, как праздничные фейерверки, многочисленными навигационными огнями и светом из иллюминаторов, что облегчало ориентирование. Ксаль-риумцы чувствовали себя полновластными хозяевами на Кехребаре и не видели надобности скрываться.
Усубо наклонился к деревянной опоре, быстро нащупал и высвободил из-под песка натянутую веревку. Перебирая тонкий трос руками, он поплыл вперед. Остальные следовали за ним. Было темно, но веревка вела прямо к цели. Словно путеводная струна, сплетенная из лунного света, припомнил Усубо старую легенду, которую любил слушать в детстве.
Наконец, он доплыл, держась у самого дна, до конца веревки, и почти сразу нащупал складки маскировочной сети. Усубо потянул ее на себя, лейтенант Араши помог, и когда сеть сползла, появился обтекаемый сигарообразный металлический предмет, похожий на миниатюрную субмарину. Гладкий и длинный, как рыба-копье, с уродливым горбом наверху, подводный аппарат был снабжен небольшим винтом и парой рулей позади; сверху, перед «горбом», располагалось место для пилота, с простейшей системой управления.
Остальные освободили от сетей другие управляемые торпеды. Всего таких агрегатов было пять. Все тайно доставлены в разобранном виде из Агинарры на торговом корабле, затем гидропланом переправлены на Кехребар и затоплены в заранее выбранном месте, в ожидании, когда имперский флот прорвется в гавань. Теперь пришло им время ожить.
«И правда, все складывается исключительно удачно, - удовлетворенно подумал Садамичи. – Видимость приличная, охрана слабая, все цели на своих местах. И вода теплая, как в ванне! На тренировках дома все было гораздо жестче».
Команда каждой управляемой мины состояла из двух человек: пилота и штурмана. Араши занял место пилота, Садамичи указывал путь. Несмотря на хорошую видимость, одного компаса и указателя пройденного расстояния было недостаточно для ориентирования. Пару раз все же пришлось всплыть на поверхность, чтобы удостовериться в том, что они движутся в правильном направлении. Капитан-лейтенант выбрал себе самую важную и ответственную цель – линейный корабль «Император Велизар Первый», флагман самого Магистра Гранта. Четыре другие группы также должны были заминировать определенные имперские корабли, хотя имели разрешение, в случае непредвиденных обстоятельств, сменить цели. И непредвиденные обстоятельства чуть не произошли для самого Кори Садамичи, когда он, очередной раз высунув голову над водой, увидел в стороне лодку. Та шла на веслах, и кто-то из людей в ивирской одежде вдруг привстал, всматриваясь. Садамичи поспешил нырнуть, надеясь на то, что его не успели заметить, а если и успели, ивирцы вряд ли побегут доносить своим врагам.
К счастью, до цели было уже недалеко. Пришлось, однако, потерять еще некоторое время, разрезая громоздкими гидравлическими ножницами толстые стальные тросы защитной противоторпедной сети, которая оружала «Велизара Первого». Но это было несложное препятствие – проделав в сети достаточно большую дыру, двое агинаррийцев осторожно, опасаясь запутать винты в тросах, провели внутрь торпеду. Наконец, в чистой воде, не замутненной илом, стало можно увидеть темные очертания имперского военного корабля. Поверхность воды мерцала белесым светом в лучах двух лун, и на этом фоне отчетливо выделялась колоссальная черная туша линкора. Даже из-под воды можно было отчетливо видеть луч мощного прожектора, шарящий по сторонам. Всякий раз, когда свет скользил по воде над Араши и Садамичи, ночь вокруг них обращалась в день. Незаметно подобраться к линкору на торпедном катере или заминированной лодке было бы невозможно. Нельзя сказать, что ксаль-риумцы совсем не заботились о безопасности – просто защищались они не от той угрозы, которая их подстерегала.
Электродвигатели самоходной мины, питающиеся от компактных аккумуляторных батарей, не отличались мощностью, обтекаемый аппарат двигался неспешно, но вскоре Араши подвел его под днище линейного корабля. Гигантское металлическое брюхо «Императора Велизара I» отделяло от каменистого дна залива примерно два человеческих роста. Корабль казался невообразимо огромным – стальной левиафан, неподвижно замерший в засаде в ожидании очередной жертвы. Широкое, округлое днище с выпуклыми противоторпедными булями и двумя скуловыми килями было темно-багровым и удивительно гладким – очевидно, ксаль-риумцы совсем недавно провели докование «Велизара», избавили его от нежелательных «квартирантов» и покрыли новой краской.
Вдвоем Араши и Садамичи подвели самоходную мину в заранее намеченный участок – под двумя носовыми башнями. Здесь Араши при помощи пары гидравлических захватов прикрепил обтекаемый корпус к скуловому килю с левого борта, пока командир группы вытягивал тонкий стальной трос с такими же захватами на конце. Эти захваты Садамичи прикрепил к боковому килю с правого борта, и теперь под днищем «Велизара I» протянулось что-то вроде канатной дорожки.
Настало время для самой ответственной части работы. Вдвоем Садамичи и Араши отсоединили громоздкую боевую часть – металлический контейнер, снаряженный почти полутонной мощнейшей взрывчатки - и, прицепив к тросу, аккуратно подвели точно под днище имперского линкора. Здесь корабль не защищен от взрыва ни булями, ни переборками противоторпедной защиты, и мина причинит наибольший ущерб. А если повезет, то сдетонирует боезапас в артиллерийских погребах, которые размещаются как раз над установленным зарядом интерита, и «Велизар Первый» взлетит на воздух.
Садамичи бросил взгляд на часы. Два-сорок девять. Неплохо, все по графику. Жестом велев Араши убираться, он лично установил взрыватель на два часа и одиннадцать минут. Все взрывы произойдут одновременно, ровно в пять. Садамичи ухватился за скобу предохранительной чеки и резко дернул. Он ощутил мгновенное сопротивление, а затем – как будто что-то переломилось внутри механизма – металлический стерженек легко выскочил наружу и остался у него в руке. Дело сделано. Механизм взрывателя приведен в действие и уже не может быть остановлен. Агинарриец развернулся и поплыл прочь от корабля так быстро, как мог. У них чуть больше двух часов на то, чтобы выбраться на берег, замести следы и скрыться.
Компас на руке позволял ориентироваться по направлению. Вскоре Садамичи нагнал Араши. Вдвоем они плыли прочь от заминированного корабля, к берегу. Остальных не было в пределах видимости, и можно было только надеяться на то, что для них, так же, как для командира, операция прошла без проблем. Иногда Садамичи сверялся с часами – три-тридцать две, три-пятьдесят одна. Время уходило. Вынырнув на минуту, агинарриец увидел огни Кехребара в стороне, и убедился, что, по крайней мере, они двигаются в нужную сторону. Он снова нырнул и вместе с помощником продолжил путь, и вдруг…
Гулкий удар догнал его в воде, и почти сразу последовал новый, намного более мощный. Могло показаться, что произошло внезапное землетрясение, и обезумевшее море поднялось гигантской волной цунами, готовой обрушиться на беззащитный берег. В этот момент Кори Садамичи на себе убедился, каково приходится глушеной рыбе. Удар отдался во всем теле, и в маску начала просачиваться вода. Нелепо дернулся Араши и начал быстро всплывать, работая ногами.
Садамичи тоже вынужден был всплыть на поверхность. Маска запотела и была покрыта изнутри крупными каплями. Казалось, что он смотрит через окно на улицу, заливаемую осенним дождем, но жуткую картину разрушения Кори Садамичи видел отчетливо. Там, где только что стоял на якоре «Император Велизар I», извергался в небо поток огня и металлических обломков. В ослепительном зареве можно было ясно различить темный силуэт корабля – вывороченные носовые башни, покореженные надстройки, надломившийся корпус. Тяжело опрокинулась за борт фок-мачта, а затем флагманский линкор Восточного Флота не ушел, а скорее рухнул вниз – так, словно вода внезапно утратила способность держать его. Считанные секунды – и «Велизар» осел всем корпусом, но глубина здесь была слишком мала, и часть борта осталась над водой. Пламя продолжало бушевать над стальной тушей агонизирующего исполина. Затем громыхнул еще один взрыв, поменьше: вероятно, пожар добрался до погребов боезапаса вспомогательных универсальных пушек, и огненные фонтаны выросли одновременно над парой небольших башенок левого борта.
Это привело Кори Садамичи в чувство. Агинарриец бросил взгляд на часы – было 4:18. Заряд сработал идеально, именно так, как планировалось, но взрыв произошел почти на час раньше намеченного момента.
«Какого демона?.. – зло подумал Садамичи. – Я лично выставил время, и сделал все верно. Что произошло – что-то не так было с взрывателем? Скорее всего, но это уже неважно!»
О причинах инцидента можно подумать позднее. Преждевременный взрыв мог сорвать операцию четырех других групп – не исключено, что ксаль-риумцы догадаются, в чем дело, и время на то, чтобы, выслав собственных водолазов, обезвредить мины, у них еще осталось. Но с этим уже ничего нельзя сделать, сейчас главное для диверсантов – не попасть в руки врага.
Садамичи и Араши нырнули и продолжили путь. Через четверть часа они выбрались на берег, цепляясь за петли веревочной лестницы, в той же покосившейся хибаре, в которой началась их операция. Теперь предстояло избавиться от снаряжения и, скрывшись в заранее подготовленном убежище, дождаться возможности покинуть Кехребар. Или, если побег сорвется, героически погибнуть. Каждый из диверсантов группы имел при себе ампулу с мгновенно действующим ядом. Ни Садамичи, ни его люди не станут колебаться, если в безвыходной ситуации придется воспользоваться этим последним средством. Имперцам достанутся только их тела, и доказать связь диверсантов с Сегунатом будет непросто. Ни один из них официально даже не служит в Объединенном Флоте, ни у кого нет при себе документов, удостоверяющих личность. У ксаль-риумцев никогда не будет материальных доказательств того, что пловцы работали на Агинарру, а не были тайно завербованными Ивиром наемниками.
Внезапно Садамичи заметил во мраке какое-то движение. Его рука мгновенно метнулась к бесшумному пистолету на поясе, но применить оружие не пришлось – из темноты выступил Нагато. Лейтенант склонился и протянул руку, помогая командиру выбраться из воды; еще один агинарриец уже вытянул наверх Араши.
Снаружи выли сирены, шарили из стороны в сторону лучи прожекторов. В небе вспыхивали огни сигнальных ракет, и погребальным костром догорал развороченный остов «Императора Велизара». Внутри старой халупы, однако, все было спокойно – темнота и неподвижность вокруг. Нагато уже успел избавиться от боевого облачения, и теперь помог Садамичи. Здесь же были еще две пары агинаррийцев.
- Что у вас? – спросил тот.
- Все хорошо, мина на месте, - лаконично ответил лейтенант.
- У нас тоже, - сообщил лидер третьей пары диверсантов, Камицу.
Три пары, направленные на минирование линкоров, справились быстрее Садамичи и Араши – их жертвы располагались ближе. Последняя группа, целью которой был авианосец «Императрица Корнелия», задержалась, что заставило Садамичи беспокоиться. Но, пока они с Араши разоблачались, появились и эти двое – лейтенант Кацуро и старшина Масаказу.
- Сделано, - бросил лейтенант, едва оказавшись на берегу.
Снаружи продолжали шуметь. Воцарилась суета. Ксаль-риумцы были захвачены врасплох и, очевидно, впали в панику. Они не могли понять, что произошло. Внезапное нападение? Взрыв мины? Диверсия? А может быть, просто несчастный случай, роковая небрежность – бывает и такое! Все, что имперцы знали наверняка: флагманский линкор их победоносного флота только что превратился в груду раскаленного металлолома. Мысль о подводных диверсантах будет далеко не первой, которая придет в головы ксаль-риумским офицерам, а значит, у агинаррийцев еще остался небольшой резерв времени.
Осторожно выглянув в дверь, Садамичи увидел несколько катеров, промчавшихся вдоль побережья. Их прожектора обшаривали лучами белого света прибрежные камни, а на носу можно было видеть стрелков, сгорбившихся у крупнокалиберных пулеметов. Где-то далеко в стороне взмыла в небо красно-желтая ракета, и оставалось только гадать, кто, кому и зачем давал сигнал.
Наконец-то все избавились от подводного снаряжения, которое упокоилось в той же яме, откуда было извлечено пару часов назад. Араши спрыгнул вниз, чтобы вскрыть бочонок бензина, и легко узнаваемый пьянящий запах ударил в ноздри. Кори Садамичи взвел детонатор небольшой термитной бомбы и бросил ее в яму. Взрыв должен произойти через полчаса, хотелось верить, что на этот раз сюрпризов не будет.
- Все, уходим, - сказал Садамичи и первым покинул временное убежище.
Пока еще никого вокруг, ксаль-риумские патрули сюда не добрались. Садамичи снова сверился с часами. Уже почти пять.
- Быстрее, - подстегнул он своих, и вся группа поспешила к зарослям хиаценер. Агинаррийцы снова переоделись в одежду местных простолюдинов, но обман оказался не нужен, никто не встретился им на пути. Имперцам хватало забот и в порту – «Велизар» продолжал пылать, и время от времени новые взрывы, не столь впечатляющие, как первый, гремели над водой. Вскоре капитан-лейтенант Садамичи и его люди удалились в джунгли достаточно, чтобы почувствовать себя в относительной безопасности.
Они остановились на небольшой площадке, посреди которой выделялся массивный валун, неведомо каким капризом природы заброшенный на вершину покатого холма. Садамичи, велев остальным скрыться в тени деревьев, вышел на открытую местность.
Ему пришлось ждать не больше минуты, затем из темноты появился человеческий силуэт. Это был рослый мужчина в простой одежде; оружия у него Садамичи не увидел.
- Усубо? – тихо проговорил он с заметным акцентом.
- Это я, - сказал по-имперски Садамичи. – Мир и солнце да будут над вашим домом.
- Взор Всевластного да не отвратится от вас, - ответил ивирец на том же языке. – Я Камиль Салит. Все ваши люди на месте?
- Да.
- Тогда идемте. Нельзя терять время. Имперцы в панике, но могут скоро опомниться. Вы устроили в порту славное зрелище, - ивирец зло ухмыльнулся. – Всевластный ликует сегодня на небесах. Отродья котуров надолго запомнят Кехребар и эту ночь!
- Спектакль еще не закончен, - ответил Садамичи и снова посмотрел на часы. – Через семь минут должно начаться второе действие, Камиль Салит. Вы успеете проводить меня на место с хорошим обзором, чтобы я мог лично убедиться в его результатах?
- Это опасно, но будь по-вашему. Идите за мной, но потом я сразу провожу вас в убежище.
- Да, - Садамичи направился следом за провожатым. – И еще одно. У вас есть радиостанция? Я должен поставить в известность о происходящем Лакрейн.
- Мы найдем для вас все, что необходимо, - в глазах ивирца блеснуло фанатичное восхищение. – Я клянусь – в Лакрейне узнают о том, как гнев Всевластного поразил имперских ублюдков, еще до нынешнего восхода.
- Хорошо, - коротко сказал Кори Садамичи, думая о том, насколько сильно преждевременный взрыв мог расстроить столь тщательно проработанные планы господина Симамуры.

Усадьба губернатора.

Насвери выключил фонарь, и в узкий проход, обложенный камнем, вернулась беспросветная тьма. Как говорится – кончика собственного носа не увидишь. Выставив руки перед собой и ощупывая стены, ивирцы неловко пробирались вперед. К счастью, коридор был не слишком длинен – резиденцию наместника от бывшего «Благословенного Света» отделяло не больше двухсот метров. Через несколько минут впереди забрезжил слабый свет, и Удиам Насвери, осторожно сделав очередной шаг, ощутил под ногой первую ступеньку лестницы. Наверху лунный свет пробивался через несколько маленьких отверстий.
Выход находился в беседке возле фонтана; его скрывала от постороннего взгляда деревянная решетка, густо увитая побегами плюща. Насвери начал аккуратно сдвигать решетку, освобождая проход, как вдруг земля содрогнулась у него под ногами. Не сильно, но ощутимо, как будто произошло небольшое землетрясение. Через несколько секунд до его слуха донесся раскатистый, басовитый, невероятно мощный звук – словно все громы мира прогремели одновременно.
- Что это?.. – тихо проговорил Мескер, шедший вторым.
- Понятия не имею. Помолчи, - Насвери наконец сдвинул решетку достаточно, чтобы можно было проскользнуть наружу. На душе у лидера группы было погано – что бы ни произошло, этот грохот, несомненно, переполошил весь город.
В саду царило обманчивое спокойствие. С неба светили луны, а высокая стена не позволяла увидеть, что происходит снаружи. Ни одного человека не было вокруг, и все казалось безмятежным. Однако это продлилось недолго, еще не успели все восемь человек выбраться из беседки, как в стороне истошно взвыла сирена. Послышались голоса – кто-то громко перекликался по ксаль-риумски. Удиам Насвери не понимал имперскую речь, но в криках звучала растерянность. Очевидно, ксаль-риумцы тоже не понимали, что происходит. Насвери выругался. Шансы на успех только что упали, по сути, до нуля. План предусматривал тихо пробраться в дом и перебить всех имперских офицеров, до кого удастся добраться, но теперь застать врагов врасплох уже невозможно.
- За мной! – Насвери побежал, пригибаясь, среди аккуратно подстриженных кустов. Трехэтажный особняк был совсем близко, в некоторых его окнах горел свет, и зажигались все новые.
Имперцы перекликались где-то в стороне, и половину пути через сад отряд Насвери преодолел без затруднений. Но затем из-за угла дома вывернули двое солдат в серой форме. В руках у них были длинноствольные винтовки. При виде вооруженных ивирцев ксаль-риумцы метнулись обратно за угол, но было поздно: Насвери и Шидра Сагар уже взяли их на прицел. «Ферус» в руках Насвери коротко рявкнул, очередь прошила солдата поперек груди. Ксаль-риумец упал, одновременно Сагар пристрелил второго. Но самое худшее произошло – выстрелами диверсанты выдали свое местоположение. Через несколько секунд с другой стороны появились новые солдаты. Скрываясь среди кустов и перемещаясь перебежками, они стреляли из самозарядных карабинов. Почти сразу один из ивирцев упал, сраженный пулей, а остальные, оказавшись под огнем, вынуждены были искать укрытия.
- Туда! – коренастый Астар Межие, пригибаясь среди высоких кустов, побежал к усадьбе. – Мы еще можем…
Вспышка выстрела дважды сверкнула в одном из неосвещенных огон, и Меджие, выронив оружие, схватился за грудь, картинно, словно в фильме, развернулся к товарищам и рухнул навзничь. Насвери вскинул пистолет-пулемет и дал очередь по окну, заставив ксаль-риумского офицера скрыться. Не рискуя высунуться, тот еще несколько раз в ответ выстрелил из пистолета наугад. В саду появлялось все больше имперцев, и Удиам Насвери окончательно убедился, что их замысел провалился. Вражеские солдаты занимали места у окон, ивирцы оказались под обстрелом с нескольких направлений. Не прошло и минуты, как погибли еще трое, и теперь с Насвери осталось только два человека.
Неожиданно он увидел какое-то движение у неосвещенного крыльца. Там уже стоял автомобиль, и несколько человек в черно-золотой форме морских офицеров торопливо покинули дом. «Ну, разумеется! – понял ивирец. – Что бы ни взорвалось, это наверняка произошло в порту. Имперские командиры должны увидеть случившееся собственными глазами». Это был последний шанс!
Стараясь держаться среди зарослей цветущего кустарника, которые хоть как-то скрывали их от противника, ивирцы поспешили вперед. Еще одного из людей Насвери сразила пуля, но теперь они были достаточно близко, чтобы стрелять прицельно. Насвери короткой очередью убил ксаль-риумца на крыльце. Тот выронил ружье, перевесился через перила и свалился вниз, а ивирец, самоубийственно высунувшись из укрытия, успел дать очередь по людям у автомобиля. Шидра Сагар широко размахнулся – в его руке была граната – но внезапно вздрогнул и опрокинулся навзничь. На его лбу темнело маленькое круглое пятнышко. Стальной цилиндрик на деревянной рукоятке выпал из руки Шидры и откатился на несколько шагов в сторону.
Удиам Насвери отпрыгнул, нырнул на землю, но было уже поздно. Граната взорвалась, и плотный заряд стальной шрапнели поразил ивирца в спину. Насвери отбросило на несколько шагов, к стене дома, но удара и падения он уже не почувствовал.

[1] Ноктюрна – ночная хищная птица.

[2] Спиракон – дыхательный аппарат с замкнутым циклом.