За последующие дни удалось пройти на север дальше, чем ожидала Фионелла. Погоня либо окончательно сбилась со следа, либо ее не было вовсе, и Фио почувствовала некоторое облегчение. Должно быть, у свободников, как и предсказывал Дейсел, и без них оказалось слишком много забот. При этом Фионелла и Дейсел не забывали об осторожности. Неважно, преследуют их или нет, встреча с солдатами Фронта Свободы сулила беду.
«Ирония судьбы… - размышляла анадриэлька. – Как бы я ни относилась к агинаррийцам, сейчас определенно лучше попасться на глаза им, нежели местным».
- Мы уже должны быть где-то рядом с линией фронта, - заметил Дейсел. – Вот здесь лучше бы поискать укрытие. Я думаю, тут осталось еще слишком много свободников, чтобы пробраться незамеченными.
- Как скажешь, - согласилась Фионелла. Она понимала, что сама, без помощи своего «телохранителя», пропала бы, поэтому предпочитала делать, как он говорит, без никчемных споров. Дейсел разбирался в таких вещах гораздо лучшее нее, и глупо было бы пытаться проявить характер.
Уже на второй день пути заросли начали редеть, и идти стало полегче. К вечеру они выбрались на чистое место, и впереди даже обнаружилась небольшая деревенька. Это было случайное везение, и все равно вид обитаемых земель подбодрил Фио. Могло показаться, что они затерялись в неизвестности, и вокруг нет ни одного человека. Правда, она в деревню не пошла, осталась в укрытии, но Дейсел, говоривший по-ангски, рискнул навести справки. К тому же, припасы у них кончались, и возможность добыть хоть что-то оказалась большой удачей. Он провел в поселке не больше часа и вернулся с небольшим мешочком местных лепешек из райзы, сушеных фруктов и запасом зерен заргу, а также с котелком, в котором их можно было сварить. За еду пришлось отдать карабин, который Фионелла так и несла с собой все это время, и все патроны к нему. Девушка рассталась с оружием без сожаления. Она понимала, что, в случае беды, ружье все равно не спасло бы ее.
- Здесь все еще распоряжается Фронт Свободы, - передал Дейсел то, что рассказали местные. – Но солдаты поспешно отступают к Ун-Шею. Агинаррийцы гонят их. Большинство свободников уже ушло дальше к южному побережью. Вот уж не подумал бы, что стану радоваться успехам Сегуната, - признался он.
- Я тоже, - согласилась Фионелла. - Они не сказали, где теперь граница?
- Нет, я не рискнул расспрашивать. Они напуганы – бояться свободников, боятся солдат Кая, боятся агинаррийцев. Словом, боятся всего. А напуганным людям такие вопросы лучше не задавать.
- Можно понять их, - девушка рассматривала небольшие деревянные хижины. Несколько, те, что побольше, были крыты керамической черепицей, а остальные - пластинами, вытесанными из древесины хиаценер, которая была здесь главным строительным материалом. – Не похоже, чтобы они могли себя защитить. Сколько людей там живет, человек сто, самое большее?
- Около того, - подтвердил Дейсел. – И большинство – женщины и подростки. Слишком многих мужчин свободники забрали в армию, - гайонец согласно кивнул. – Да уж, ты права: им не позавидуешь. Но тут ничего нельзя изменить, так что лучше пойдем.
Фионелла неохотно признала его правоту. Что она могла бы сделать для этих людей? Увы – абсолютно ничего. У нее даже нечем было с ними поделиться. Они двинулись дальше, и вскоре поселок, окруженный небольшими участками, где выращивали райзу и заргу, остался позади. Они снова углубились в заросли, идти вдоль дороги было слишком опасно. Последующие два дня так и шли на север, ориентируясь по компасу, избегая открытых мест, но и не рискуя удаляться в джунгли слишком глубоко. Ландшафт постепенно менялся – хиаценеровых рощ становилось все меньше, они уступили место холмистой долине, покрытой зарослями фераксы – раскидистыми кустарниками с огромными круглыми листьями более обычного темно-зеленого цвета. Кое-где феракса достигала высоты по грудь человеку, а в других местах вырастала вдвое выше человеческого роста. Пробираться сквозь такие заросли оказалось даже труднее, чем через хиаценеровые джунгли. К исходу четвертого дня вынужденного «путешествия» Фио окончательно выбилась из сил и едва волочила ноги. Она считала, что находится в неплохой форме, но подобный поход был чем-то таким, о чем прежде она и не помышляла. Даже Дейсел проявлял признаки усталости.
К вечеру четвертого дня они снова вышли к речке, что Фионелла восприняла как подарок судьбы. Поток пересекал долину, вода была прохладной и чистой, как хрусталь, и когда Дейсел объявил привал, девушка с удовольствием воспользовалась возможностью постирать верхнюю одежду, измазанную глиной и зелеными пятнами сока фераксы, а заодно помыться и самой.
- О, обо мне можешь не беспокоиться, - заверил Дейсел и скрылся за излучиной. Фио сбросила высокие ботинки, в последний день казавшиеся ей свинцовыми, с удовольствием избавилась от провонявшей и грязной до полного непотребства легкой куртки и начала расстегивать пуговицы рубахи, как вдруг насторожилась. Ее внимание привлек странный звук, доносящийся откуда-то сверху.
Поначалу она приняла его за стрекот назойливого насекомого, или, возможно, за птичий крик, но звук доносился издалека, и постепенно становился все ближе и сильнее. Фионелла задрала взгляд вверх и убедилась, что ей не кажется. Да, звук явно приближался, и это не могло быть ничто иное, кроме двигателя аэроплана.
Не прошло и полминуты, как появился Дейсел. Гайонец направился прямо к ней, не пытаясь изображать из себя благовоспитанного рыцаря; впрочем, она еще и не успела раздеться настолько, чтобы ситуацию можно было назвать «пикантной».
- Самолет? – спросила девушка.
- Угу, - подтвердил тот. – Лучше уйдем от реки.
«Как некстати!» - Фио с досадой посмотрела на струящийся поток, но подхватила куртку и ботинки и босиком поспешила за своим спутником, мысленно кляня проклятый аэроплан, на чем свет стоит. Они вдвоем спрятались в тени круглых листьев фераксы, которые давали неплохое укрытие, но позволяли видеть небо, и вскоре Дейсел вытянул руку, указывая вверх:
- А вот и он.
Фионелла не сразу заметила летящий аэроплан: тот был окрашен так, что фюзеляж и крылья при взгляде снизу сливались с голубым небом. Это был какой-то одномоторный военный самолет; Фио не взялась бы сказать, к какому типу он относится, зато сразу узнала две полосы, наискось пересекающие крылья. Одна была ярко-красная, а другая – светло-зеленая.
- Свободники! – она непроизвольно понизила голос, словно летчик мог услышать ее слова.
- Да. Истребитель, - кивнул Дейсел.
- Он летит слишком низко, - заметила девушка. – Не может быть, что они ищут нас? – с невольным страхом спросила она.
- Сомневаюсь, - успокоил ее Дейсел. – Думаю, свободникам уже не до нас. Это, конечно, не значит, что можно показываться на глаза.
Действительно, не похоже, что пилот высматривал что-то на земле. Держась очень низко, он, однако, не нарезал круги над долиной или речкой. Небольшой моноплан двигался прямо, с северо-запада на юго-восток. Однако, по стечению обстоятельств, его курс вел прямо к укрытию Дейсела и Фионеллы, и девушка пригнула голову. Самолет промчался над ними, никуда не сворачивая, и продолжил путь.
- Возможно, это курьер, - предположил Дейсел. – Вряд ли есть другая причина, по которой истребитель Фронта Свободы мог лететь куда-то в одиночку. Пилот здорово рискует, знаешь. После Шао-Тара небо всецело контролируют агинаррийцы, если они заметят свободника – тому несдобровать. Ксати… - мужчина сузил глаза, всматриваясь куда-то в сторону. – Хм. А вот и они, легки на помине.
Фио проследила за его взглядом и увидела два других аэроплана. Они держались намного выше свободника, звук их моторов был почти неразличим. Агинаррийские самолеты летели наперерез дженгскому. Пока еще их разделяло довольно большое расстояние, но оно стремительно сокращалось.
- Они его видят? – произнесла Фионелла, затаив дыхание.
Дейсел выждал несколько секунд.
- Видят, - уверенно сказал он, когда сначала один, а следом и второй самолет внезапно завалились на правое крыло, резко изменили курс, а затем, как охотящиеся хищные птицы, спикировали вниз.



Иджиме Сетано бросила взгляд на планшет с картой у себя на коленях. В здешних ландшафтах было довольно трудно ориентироваться – череда однообразных холмов, поросших густым кустарником, перемежалась отдельными рощами хиаценер. Местность была почти необжитой, имелись лишь немногочисленные, наполовину опустевшие деревеньки, заселенные крестьянами, которые влачили жалкое существование. Тэй Дженг был огромным островом, но не очень густо заселенным – чуть больше двадцати миллионов жителей на территорию в три четверти миллиона квадратных километров. В Агинарре вдвое больше людей жило на острове Джангар, который был почти в шесть раз меньше. Череда гражданских войн, не прекращавшихся десятилетиями, естественно, сильно сократила население Дженга. Противники, боровшиеся за власть, регулярно забирали в свои армии молодых сильных мужчин, городки и деревни постепенно пустели и приходили в упадок. Иджиме даже жалела дженгцев. Уж точно, им не позавидуешь. Чем дальше, тем больше она соглашалась с собственной напарницей Аюми, свято убежденной, что оккупация Тэй Анга агинаррийцами будет только во благо его жителям. Так вещала официальная пропаганда, и хотя Иджиме всегда относилась к таким лозунгам со скрываемым пренебрежением, пожалуй, здесь не поспоришь: по крайней мере, под властью Сегуната прекратится затянувшаяся гражданская война. Любая власть лучше анархии. У жителей Тэй Анга было много лет независимости, но они не смогли ей воспользоваться, вот и получили на свою голову Северное Братство. Кто скажет, что это несправедливо?
Ресутай – пара самолетов – летел над долиной Ками, обширной площадью холмов, зарослей и болот. Иджиме была ведущей, а в роли ведомой, как всегда, выступала верная напарница Аюми Сора. Обычное патрулирование, ничего интересного. После недавних боев за равнину Шао-Тар, где сопротивление Фронта Свободы было сломлено окончательно, и дальшейшее продвижение вперед оказалось относительно легким и быстрым. Плохие дороги затрудняли наступление в большей степени, чем противодействие деморализованной армии свободников. В воздухе тоже воцарилось затишье. Бои над Шао-Тар, где Иджиме пополнила свой счет еще парой сбитых вражеских самолетов, оказались по-настоящему жестокими и упорными, но авиация Фронта Свободы была в них разгромлена и утратила всякую боеспособность. Большинство самолетов уничтожено, аэродромы разрушены, и теперь свободники почти ничего не могли поднять в воздух. Даже немного досадно. Работа истребителей свелась в основном к разведке и патрулированию. Там, где удавалось обнаружить места сосредоточения вражеских сил или укрепления, следовал удар бомбардировщиков. После налетов «Сёкуйо» на земле оставалось мало что живого, свободники быстро научились бояться агинаррийских штурмовиков, и армия Сегуната уверенно шла к Ун-Шею, последнему оплоту неприятеля на южном побережье. Возможно, последует штурм города, но не исключено, что свободники, которым уже не на что надеяться, просто сдадутся в надежде спастись от расправы.
- Ничего не видишь, Аюми? – спросила Иджиме через переговорник.
- Ни единой живой души, - отозвалась ведомая. – А ты, Иджиме?
- Чисто, - Иджиме бросила еще один взгляд на карту. – Похоже, это речка Шонги, мы идем точно по маршруту патрулирования. Значит, теперь летим дальше строго на запад, километрах в восьмидесяти будет городок Куанаро. Посмотрим, что там, потом берем курс обратно на север и возвращаемся на аэродром.
Они уже покинули Кайши, который был слишком удален от нынешней линии фронта. Во время битвы за Шао-Тар группировка с Айто базировалась на полевом аэродроме Кем, который, правда, был оборудован заметно хуже Кайши. Наскоро возведенные «ангары» - навесы из маскировочной сети – казармы с полотняными стенами и грунтовые взлетные полосы. Налети еще один шторм-итсутанг, и от всего этого ничего не останется, но, к счастью, пока что великий Риото пребывал в благодушном настроении и радовал своих детей ясным небом. К жаре Иджиме уже успела попривыкнуть, и Тэй Анг был по-своему даже неплох, но она не станет жалеть, когда придет время покинуть архипелаг и возвращаться на «Аранами».
Интересно, предстоит ли соединению «Дзинкай» вступить в бой с врагом? Точнее, вступить в бой в ближайшем будущем? Тэй Анг уже практически захвачен: Карн пал, с Фронтом Свободы будет покончено от силы через пару децим, Тэй Лиор готов присоединиться к Северному Братству добровольно, а Тэй Файяд в изоляции и не имеет шансов продержаться долго, даже если тамошние вожди посмеют сопротивляться. Ксаль-Риумская Империя безмолвствует, а восточники шумят, но дальше громогласных заявлений на страницах газет не заходят. Пока не заходят, но все же они собирают флот. Не исключено, что это просто блеф, но если нет, кто знает, чем обернется дело…
Агинарра сильна, но у восточников, если они все-таки сумеют до чего-то договориться, будет численное превосходство. Верховное командование Сегуната, очевидно, воспринимало угрозу серьезно: Иджиме слышала, что на Тэй Луан переброшены дополнительные воздушные флотилии. Восточники предпочитали воевать по-старинке, полагаясь на пушки линкоров, северяне сделали ставку на небо. Если флот, который собирает Коалиция – не просто попытка припугнуть Агинарру – возможно, скоро станет ясно, чей расчет оказался верен. И Иджиме не сомневалась, что в таком случае Сегунат удивит своих врагов.
Внезапно девушка сузила глаза, всматриваясь вдаль. Впереди и ниже ей померещилось движение. Иджиме напрягала зрение, и быстро убедилось, что глаза не обманывают ее. Да, что-то двигалось на небольшой высоте над холмами Ками. Самолет, и Иджиме Сетано быстро узнала силуэт. Довольно толстый, короткий фюзеляж, словно половина сигары, звездчатый двигатель, широкие крылья и вертикальный стабилизатор характерной округлой формы. «Депредэро»!
- Аюми! – окликнула Иджиме через переговорник. – Самолет ниже нас, направление два часа! Видишь его?
- Вижу, - через пару секунд ответила напарница. – Свободник? Мы атакуем?
- Подожди, - одернула ее Иджиме. – Сначала убедимся.
«Депредэро», самолеты ниалленского производства, составляли основу истребительного парка Фронта Свободы, но некоторое количество таких же аэропланов было и в составе воздушных сил Военного Правительства. Иджиме и прочие агинаррийцы из «Дзинкай» успели посмотреть на местных летчиков в деле в боях над Шао-Тар, и относились к ним с нескрываемым пренебрежением, надо сказать – заслуженным. Дженгцы не были трусами, но это единственное, что можно было сказать о них хорошего. С выучкой у них дела обстояли неважно. Иджиме не удивилась бы и тому, что какой-нибудь пилот Военного Правительства банально заблудился и оказался в патрулируемой зоне. Не хотелось бы пополнять свой боевой счет сбитым союзником, подумала девушка, ухмыльнувшись.
Расстояние сокращалось быстро – неопознанный аэроплан летел курсом, почти перпендикулярным тому, что избрала Иджиме. Похоже, пилот еще не успел их заметить. Вскоре стало возможно распознать принадлежность самолета. Все-таки это свободник свободник: красная и зеленая полосы наискось протянулись поперек крыльев, такой же знак на фюзеляже. Ну, а раз свободник, вопросов нет. Вражеский самолет – законная добыча. Иджиме закрыла сдвижной фонарь кабины и четко проговорила:
- Аюми, атакуем. Держись за мной.
- Поняла, - пришел ответ, и Иджиме бросила «Раймей» в крутое пикирование.
Истребитель быстро набрал скорость, дистанция сокращалась, и вскоре свободник попал в прицел. Иджиме нажала на гашетку, тяжелые пулеметы над мотором громыхнули, дав очередь, но то ли удача была на стороне врага, то ли он был подготовлен лучше большинства местных летчиков. Он успел заметить опасность и в последний момент вывернулся из-под огня, заложив лихой вираж. Иджиме хмыкнула с намеком на уважение – маневр у свободника вышел эффектным; не хуже, чем в киношном «Небесном охотнике». Теперь атаковала Аюми, и снова противник не подставился под пули. Затем он задрал нос и начал набирать высоту. Видимо, пытался оторваться и уйти, и имел шансы на успех: «Депредэро» мощнее и быстрее «Раймея». Иджиме стиснула зубы от досады. Вдвоем упустить одного врага было бы постыдно. Но он еще не успел оторваться настолько, чтобы погоня стала бесполезной.
- Аюми, обходи его справа, - быстро приказала Иджиме.
Пара разделилась, обходя противника так, чтобы, уклоняясь от атаки с одной стороны, тот неизбежно подставился бы второму «Раймею». Иджиме перевела рычаг газа на предел, выжимала из двигателя все, что возможно, и оторваться от погони «Депредэро» не удалось. Аюми обошла со стороны солнца, атаковала, но свободник снова ушел с линии огня. Он был на самом деле очень хорош. Удивительно хорош для дженгца. Выходит, и среди тех есть мастера. Он вполне мог сбежать, не будь у Иджиме напарницы. Или даже вступить в бой, и племянница тайрё не была бы так уверена, кто возьмет верх, сражайся они один на один. Увы и ах, «Депредэро» сильнее старичка-«Раскоряки».
«Ну, нет, так легко не уйдешь!» - воспользовавшись предоставившимся шансом, Иджиме бросилась наперерез врагу, сократила дистанцию и снова поймала «ниалленца» в прицел. Загромыхали пулеметы, и на этот раз пули, полет которых был отмечен яркими огненным стрелами трассеров, зацепили-таки истребитель Фронта Свободы. Попадание оказалось удачным: отлетели какие-то обломки, и через несколько секунд от двигателя «Депредэро» повалил густой дым. Есть! Свободник попытался отвернуть, но слишком поздно. Иджиме висела у него на хвосте и стреляла короткими очередями, а затем к ней присоединилась Аюми. Пули проходили вплотную к цели, а многие попадали, но свободник все еще держался в воздухе. Живуч, позавидовала Иджиме. Все-таки ниалленский «Депредэро» - очень неплохой самолет, вряд ли «Раймей» мог бы бороться за жизнь с такими повреждениями.
Противник снова пошел на вираж, но агинаррийка предугадала маневр. Воздушный бой не случайно сравнивают со старомодной дуэлью, тут и правда есть что-то общее с поединком на клинках. Реакция, сноровка и опыт, безусловно, важны, но не меньшую роль играют интуиция и удача. И сейчас преимущество оказалось на стороне Иджиме. Свободник был хорош, но, к своему несчастью, все-таки недостаточно хорош, да и его поврежденный самолет утратил преимущества над «Раймеем». Дженгцу не удалось стряхнуть преследователей с хвоста. Иджиме еще больше сократила дистанцию и снова надавила на гашетку. Пули прошили хвост «Депредэро». Еще одна очередь зацепила правое крыло и разворотила элерон, и этот удар оказался для дженгского истребителя роковым. «Депредэро» внезапно опрокинулся на бок и, оставляя за собой дымный след, помчался к земле.



Фионелла непроизвольно закусила губу, следя за схваткой в небе. Адренали разошелся по телу, и сердце отчаянно колотилась. Два самолета спикировали на истребитель Фронта Свободы сверху и атаковали. Агинаррийские аэропланы были окрашены в темно-зеленый цвет с причудливым узором оливковых разводов, а снизу фюзеляж и крылья были бледно-голубыми; на крыльях выделялся арко-алый знак в виде огненного языка в белом круге. Глядя в бинокль, Фио заметила, как позади бешено вращающихся пропеллеров обоих истребителей засверкали вспышки, и поняла, что агинаррийцы уже стреляют. Одинокий истребитель отчаянным маневром ушел от внезапной атаки, и девушка поймала себя на том, что сочувствует пилоту-свободнику. Это казалось глупым, ничего хорошего ни от кого из сторонников Фронта Свободы ей ждать не приходилось, но и агинаррийцам она симпатизировала не больше. И сейчас, наблюдая снизу за боем, она невольно отдала свои симпатии тому, кто оказался в меньшинстве и борется за собственную жизнь.
Свободник, отчаянно маневрируя в небе, ушел от нескольких атак обоих противников. Он делал все, что мог, но агинаррийцев было двое, и действовали они грамотно. Фионелла ничего не смыслила в воздушных схватках, но даже она быстро отметила, как ловко пара истребителей со знаками драконьего пламени обходит противника, зажимает в клещи, так, что пытаясь уйти от одного, он непременно подставлялся другому. Они действовали слаженно, помогая друг другу, и это производило тяжелое впечатление: так пара венатов играет с загнанной добычей, прежде чем прикончить. Фионелла искренне надеялась, что свободнику удастся вырваться из ловушки и спастись.
Но, разумеется, богам в небе не было дела до ее надежд. Бой продлился недолго и закончился предсказуемо. Сам момент роковой атаки Фионелла пропустила, она лишь увидела, как дженгский самолет вдруг задымил и сбился с курса, а оба агинаррийца преследовали его. Самолеты описали в небе почти полный круг и снова приближались к холму, где в тени листьев фераксы укрылись Фионелла и Дейсел. Оба агинаррийцы висели на хвосте у дженгца, как приклеенные, и тот уже не мог оторваться. Северяне продолжали строчить из пулеметов и, видимо, попадали, потому что их жертва внезапно резко завалилась на крыло, став похожей на раненую птицу. Затем самолет начал падать. Фио вздохнула, видя это, и вдруг от падающей машины что-то отделилось. Человек? Было слишком высоко, чтобы понять, и девушка потянулась за биноклем, но тут ответ на ее вопрос стал ясен сам собой: над падающей фигурой вдруг распустился белый купол парашюта. Парашютист медленно спускался вниз, а оба агинаррийских истребителя барражировали выше, и Фионелла снова сжала кулаки и затаила дыхание. Человек на парашюте был совершенно беззащитен, и девушка слышала устрашающие истории о том, как во время воздушных боев на Тэй Луане три года назад агинаррийцы ради забавы из пулеметов расстреливали сбитых летчиков – луанцев и южан из добровольческого корпуса – прямо в воздухе.
Но ничего не произошло. Агинаррийцы не пытались помешать свободнику приземлиться, хоть и кружили в небе, как пара хищных птиц, высматривающих добычу на земле. Вскоре парашют пропал из поля зрения Фионеллы, а звено северян, сделав напоследок еще пару кругов над местом падения сбитого самолета, снова ушло на высоту и взяло курс на восток. Наконец, они исчезли, растворились в небе. Звук двигателей пропал.
- Все кончено, - прокомментировал Дейсел.
Фионелла не ответила. Она поднялась на вершину холма, туда, где заросли фераксы были ниже человеческого роста, и напряженно всматривалась в небо.
- Что там? – удивился гайонец. – Они уже улетели!
- Тот летчик, - пояснила Фио. – Свободник. Он выпрыгнул с парашютом. По-моему, он должен был приземлиться где-то там, - девушка вытянула руку, указывая направление.
- Ну и что? – не понял ее спутник. – Нам лучше разойтись с ним без шума. Он из Фронта Свободы, а значит, не друг. Пусть идет своей дорогой, нам с ним делить нечего.
- Нет, подожди, - возразила Фионелла. – Мы все еще не знаем, где находимся, а пилоты… они ведь, когда отправляются на задание, берут с собой карту местности, верно?
- Хм… Возможно, - согласился Дейсел. – Пожалуй, стоит его поискать, - он поудобнее пристроил на плече ремень пистолета-пулемета, и девушка вздохнула. Да, вряд ли со свободником удастся договориться миром. Хотя еще неизвестно, удастся ли вообще найти его, ведь даже где он упал, они видели только приблизительно. Тут кругом непролазные заросли, отыскать человека будет очень трудно.
Место падения самолета она заметила сразу: над землей вертикально поднимался высоко вверх столб темно-серого дыма. На глаз, до него было несколько километров, но Фио высматривала не самолет, а парашют летчика, что было далеко не так просто. Наконец, поднявшись на очередной холм, повыше других, Фионелла приметила далеко в стороне что-то блестящее. Она поднесла к глазам бинокль, и смогла рассмотреть белоснежную ткань, повисшую на кронах фераксы в лощине между двумя холмами. Девушка окликнула спутника:
- Дейсел, там парашют!
Мужчина взял у нее бинокль и вглядывался несколько секунд.
- Вижу. Пойдем. И держись позади меня, хорошо?
- Как скажешь, - Фио понизила голос. – Думаешь, он еще там?
- Если верит, что свои могут подобрать его, то, возможно, остался на месте, - Дейсел держал оружие наготове.
Они снова углубились в тень фераксы. Пробираться было непросто: землю устилала какая-то ползучая растительность, не колючая, но исключительно цепкая. Очень скоро Фионелла оставила попытки избавиться от тонких побегов и каких-то шипастых шариков, приставших к ее одежде. Несколько таких попали даже в волосы. Видимо, это были семена. Анадриэлька не думала, что ей когда-то придется выступить в роли дворняги, разносящей молодые отростки ункории.
Наконец, они нашли, что искали: белый шелк парашюта висел в трех метрах над головами, распластавшись на жестких ветвях фераксы. Он напоминал большой, бесформенный шатер. И почти сразу, вглядываясь в его тень, Фионелла увидела пилота. Человек лежал вниз лицом. К удивлению девушки, на нем был не летный комбинезон и не пятнистая военная форма Фронта Свободы, а простая одежда, вроде той, которую на Дженге носят люди среднего достатка: темная шелковая рубашка с широкими рукавами по локоть, просторные штаны и невысокие сапожки. Человек не двигался, а ковер из побегов и сухих листьев под ним был покрыт темно-красными пятнами.
«Он ранен? – подумала Фио, и тут же ругнула сама себя. – Нет, он просто прилег отдохнуть посреди зарослей и случайно упал в лужу чужой крови! Не будь глупой – ясно, что он ранен, а может, и мертв!»
Очевидно, пуля задела пилота. У него еще хватило сил покинуть самолет и приземлиться, но, избавившись от парашюта – анадриэлька видела стропы, свисающие сверху и распластавшиеся на земле, словно перепутанная рыбачья сеть – он не прошел и двадцати метров. На земле остались следы, дававшие понять, что последние несколько метров раненый пытался ползти. Теперь он лежал неподвижно, и не понять было, жив человек или мертв.
Дейсел приблизился к телу и встал над ним на колени. Фио присоединилась к нему и сглотнула, бледнея: крови было много. Очень много. Зрелище было жутким, и девушка поняла – человек обречен. Вряд ли у него были бы шансы, даже не окажись он посреди этой проклятой пустоши, где не на кого надеяться. При всем желании, ни Фио, ни Дейсел не смогли бы оказать ему существенной помощи.
- Еще дышит, - спокойно произнес Дейсел, и сразу добавил, - но это ненадолго. Пуля попала в лопатку и прошла навылет. Крупнокалиберная. Это агинаррийский тяжелый пулемет, «тип 345», калибр одиннадцать линий. Такие ставятся на их самолеты. Пуля запросто пробьет навылет толстую стену из кирпича и человека, который за ней прячется.
- Спасибо, Эйрин, но мне вовсе не нужно знать такие подробности, - по какой-то причине Фионелле вдруг захотелось, чтобы пилот-агинарриец, который так упорно гнался за горящим самолетом свободника и добивал его, оказался здесь и увидел дело рук своих. В кабине истребителя, должно быть, все это не кажется страшным: ты просто летаешь, стреляешь и сбиваешь с небес другие самолеты, и можешь не думать о том, что происходит с людьми, которые сидят у них внутри. Мысль была нелепой, но удивительно назойливой.
Дейсел, не страдавший от излишней впечатлительности, бесцеремонно перевернул раненого на спину и удивленно хмыкнул.
- Да ведь это не местный!
Лицо человека от потери крови казалось не просто бледным, а серым, но Фионелла сразу убедилась в правоте своего телохранителя: черты сразу выдавали чужака, возможно, даже ксаль-риумца. Мужчине на вид было под тридцать, каштановые волосы коротко острижены, на щеках и подбородке – давно не бритая щетина. Фионелла была наслышана, что восточники направляли к своим союзникам на Тэй Анге инструкторов и наемников, так же, как агинаррийцы – в Ивир. Очевидно, одного из таких людей они и встретили, решила журналистка.
«Бедняга, - подумала она с сожалением. – Ему уже не увидеть родные края…»
Дейсел коснулся плеча человека, и неожиданно тот открыл глаза и тихо пробормотал что-то. Фионелла, преодолевая страх, опустилась на колени рядом с Дейселом.
- Геаларец, - сказал тот. – Говорит по-геаларски, но я не знаю этот язык.
Раненый снова что-то пробормотал. Фио прислушалась и покачала головой. Она не очень хорошо говорила по-геаларски, но кое-какие слова поняла.
- Похоже, он бредит. Говорит что-то про какие-то тени.
- Тени? – переспросил Дейсел.
- Трудно разобрать, - вздохнула Фио. – Я услышала только «Тень», и еще пару слов про какие-то поиски.
- Ладно, не так важно, - заметил гайонец. – Мы пришли за картой, и карта у него есть, - на поясе человека видел планшет, и Дейсел потянулся за ним.
- Подожди, - Фио смотрела на лицо пилота. – Нужно… что-то сделать.
- А что ты тут сделаешь?
- Перевязать, хотя бы, - растерялась Фио.
«Не будь наивнее обычного, - издевательски заявил холодный внутренний голос. – Ты со своей перевязкой ему даром не нужна. Ему нужен умелый хирург, а еще лучше – пророк Валерион[1]» - все это было верно, но инстинкты оказались сильнее здравого рассудка. Просто сидеть и ничего не делать, пока рядом истекает кровью человек, претило Фионелле.
- Что бы мы ни сделали, он не протянет и часа, - отрезал прагматичный Дейсел, взглянул на свою спутницу и вздохнул. – Если это зрелище для тебя так невыносимо, лучше уйди и не смотри.
И она подчинилась – что еще оставалось? Ушла к склону холма и уселась там, прислонившись спиной к стволу фераксы, и молча ждала, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Почему так? За последние дни ей пришлось пережить многое, но искушение свалиться на землю и разреветься всякий раз удавалось заглушить внутри себя, а вот сейчас Фионелла почувствовала, что бороться просто нет сил. Дэвиан был прав с самого начала. Не стоило ей вообще приезжать на эту проклятую землю, где люди только и умеют, что убивать друг друга, и не хотят учиться ничему другому!
Она так и сидела, когда подошел Дейсел.
- Все кончено?
- Да, - кивнул он, и сочувственно посмотрел на нее. – Ты как?
- Все в порядке, - Фионелла глубоко вздохнула и медленно выдохнула. – Пора уже привыкать к подобным картинам, - с горькой иронией добавила она.
Мужчина уселся рядом и развернул карту.
- Вот что у него было. Мы, похоже, примерно здесь, - он указал пальцем на точку, - но я не могу прочитать. Тут все по-геаларски.
- Холмы Ками, - прочла Фио, радуясь возможности отвлечься от собственных сумрачных мыслей. – Дальше к северу пролегает река Шангори, - она провела пальцем вдоль извилистой линии на карте.
- Нам туда, - констатировал Дейсел. – А это что?
- Хм? – Фионелла увидела указанную отметку, сделанную черным карандашом. – Тут написано: «Руины» и еще что-то… «вход скрыт на нижнем ярусе», примерно так. Почему геаларец вообще оказался в кабине истребителя Фронта Свободы? Возможно, он был военным инструктором?
- Не думаю, - возразил Дейсел. – По крайней мере, не только им. Говоришь, он упоминал «тень»?
- Ну, да. Но я не знаю, к чему это было сказано. Может быть, он просто бредил.
- Нет, - возразил Дейсел. – Это не бред. И не «тень». Это «Омбрей»!
- Да… пожалуй, - согласилась Фио. Конечно же, по-геаларски «Омбрей» - значит «тень». Секретная служба Республики!
- Наверное, неудивительно, что на Дженге действуют агенты геаларцев, - заметила девушка. – Но что он искал? Что это за «развалины»? Хм, они не так уж далеко… Мы могли бы сделать крюк и проверить.
- Ты думаешь? – удивился Дейсел.
- Почему бы нет, - вздохнула Фионелла. – Нам ведь все равно идти в направлении на север, так что это нас не задержит.
«И потом, - снова добавил настырный внутренний голос. – Ты, кажется, ужасно хочешь, чтобы в твоем путешествия на Дженг был хоть какой-то смысл».



- Наши люди начали работу с шифром, - сказал Ларин Эдар, глава секретной службы. – Но это потребует времени.
- Разумеется, - кивнул Тамрин. – Все же постарайтесь действовать быстрее. Я чувствую, нам очень пригодится то, что скрывал нар Кааринт.
- Да, Ваше Высочество. К делу привлечены лучшие наши специалисты.
- Хорошо.
Тамрин сам не знал, считать операцию Спиро Аргена в Геаларе удачей или провалом. По крайней мере, Барон мертв, а его бумаги у ксаль-риумцев. Агинаррийцам не достанется наследство торговца информацией, а любой шифр можно разгадать, раньше или позже. Конечно, при условии, что Седьмой отдел Агинарры не обвел вокруг пальца Императорскую секретную службу. Кто поручится, что «архив», захваченный оптионом Аргеном – не фальшивка, состряпанная заранее, чтобы сбить ксаль-риумцев со следа?
«Ладно, что толку сейчас гадать, - подумал кронпринц. – Время покажет. Прочтем, что там написано, затем будем думать об остальном».
- Что, если воспользоваться нашей «Витарией»? – предложил Тамрин. «Витария», чудо-машина, изобретенная одним ксаль-риумским инженером, справилась с шифром агинаррийского Объединенного Флота. – Хотя, о чем я говорю. Вы сами понимаете, что нужно, лучше меня, Эдар. Главное – сделайте все по возможности быстро. Нас поджимают сроки.
- Вы так полагаете, Ваше Высочество?
- Считайте это интуицией, - ответил кронпринц.
На этот день у Тамрина было запланировано предостаточно дел. Все-таки, Империя воюет с Ивиром, и хотя последние битвы были удачными для ксаль-риумцев, нельзя забывать и о Сафири. Конечно, война – это, главным образом, забота Дэвиана, и кузен уже вернулся на Кехребар. Туда же стягивались войска и корабли, из чего не делалось секрета. Репортажи с Кехребара были во всех ксаль-риумских газетах. Гораздо меньше писали об Инчи, где также велась подготовка. Дэвиан воистину мог гордиться собой: он все-таки заставил Магистров в Генеральном Штабе прислушаться к его доводам. Даже отец, после нескольких бесед, прошедших в весьма напряженной атмосфере, нехотя согласился с ним, и вопрос был решен. Н-да, это действительно большое достижение Дэвиана. Разбить ивирцев в морском сражении едва ли было сложнее, чем заставить Императора и Магистров сделать то, что он хотел.
Операции с романтическим названием «Феникс на рассвете» было дано добро. Дэвиан остался верен себе: собирался сделать то, чего ивирцы не ждут. Поднять шумиху на Кехребаре, нанести ложный удар по Янгину, но главный удар последует сразу по Кадиху. Поддержка фиаррийцев делает это возможным, и даже если не удастся сохранить план в секрете, преимущество на стороне ксаль-риумцев. В любом случае, имперский флот господствует на море, и «катрабам», как прозвали ивирцев среди солдат и моряков, нечем их остановить. А если операция увенчается успехом, и ксаль-риумская армия высадится на Кадихе, все может закончится очень быстро. Людям Ларина Эдара удалось выйти на несколько высокопоставленных офицеров Блистательной Гвардии, которые сделали недвусмысленный намек: ксаль-риумцы позволят им самим решать, кто станет новым султаном, а они взамен выдадут Империи Ажади Солнцеподобного. Это была бы приемлемая сделка.
Кроме того, Тамрин собирался переговорить с офицерами Штаба еще по одному вопросу, не столь важному, но также интересному. Дэвиан выступил с предложением сформировать из нескольких авианосцев, включая «Императрицу Тамарию», независимую боевую группу по образцу агинаррийских ударных соединений. Это не вызвало особенного энтузиазма ни у Анно, ни у Талана – оба они были вояками старой закалки и отдавали предпочтение традиционному флоту с ядром из тяжелых линейных кораблей; авианосцы же, по их мнению, были полезны для разведки, поддержки сухопутных войск и обороны главных сил флота. Но авторитет префекта Западной эскадры сейчас был слишком высок, чтобы с ним кто-либо стал спорить открыто, да и Тамрину идея показалась перспективной. Обе большие битвы – и у Анлакара, и в Ивирском Море – кузен выиграл, сделав ставку на авиацию. Но, конечно, этот вопрос не из разряда неотложных, им предстоит заниматься после того, как будет покончено с Ажади.
«Ладно. Война войной, а обед по распорядку», - припомнил Тамрин известную солдатскую мудрость, и прошел в собственные апартаменты. В столовой уже был накрыт завтрак, и Реджиния сидела за столом. Инфанта-анадриэлька читала газету. «Южная Звезда», отметил Тамрин, и ему бросилась в глаза, что жена хмурится. При появлении принца, она подняла взгляд:
- Тамрин, ты уже знаешь?
- Что именно? – поинтересовался он. – Что тебя так встревожило?
- Вот… - она протянула ему газету.
Тамрин прочел и ругнулся сквозь зубы. Этого еще не хватало. На первой полосе была воистину громогласная статья о внезапном исчезновении специального корреспондента Фионеллы Тарено. Из того, что написали в «Южной Звезде», следовало, что Фионелла уже несколько дней не связывалась с представителем газеты в Файинге, не передавала никаких сообщений, а все попытки что-то разузнать у людей Чаори Кая ни к чему не привели. Военное Правительство отделалось туманными отговорками и заверениями, что, дескать, «поиски ведутся».
«Не было печали…» - Тамрин бросил газету на стол и повернулся к двери.
- Куда ты? – спросила Реджиния.
- Нужно переговорить с Дэвианом, - Тамрин поспешно покинул свои комнаты.
Кузен сейчас на Кехребаре, а туда тоже доставляют «Южную Звезду», да и радио, забери его Пармикул, наверняка об этом упомянет… Конечно, Дэвиан – человек разумный, и вряд ли выкинет что-нибудь сумасбродное, и все же, лучше будет, если он узнает о случившемся от Тамрина, а не из газеты.

[1] Валерион – один из десяти пророков в религии Юнидеуса. Чародей-целитель, научил людей медицине.