ГЛАВА 10

Виктэр. Район Марьер. 59 Лета.

- Сюда, - Адриан ле Нэй указал вниз и следом за Мари спустился по лестнице.
Это был тот же старый пароход, где недавно держали в заточении нар Кааринта. Ле Нэй провел женщину в ту самую комнату, которая служила жилищем безвременно почившему Барону. Прежде Мари никогда не бывала здесь и не знала об этом месте, иначе, вероятно, каннивенца умыкнули бы прямо отсюда: среди заброшенных доков района Марьер нападавшие чувствовали бы себя свободнее, чем в порту. Да и охрана была невелика – постоянно Барона сторожили всего два человека. У Оркестра было не так много надежных людей, которым можно доверить подобную работу. Большинство агентов занимались сбором информации и никогда не принимали участия в делах такого рода. Ле Нэй даже не знал почти никого из них ни в лицо, ни по именам – только по оперативним псевдонимам - а они не знали его. Маэстро не имел отношения к работе агентурной сети, он просто жил тихой жизнью и работал на скромной должности в портовой администрации, в ожидании очередного вызова от Дирижера. В последнее время такое происходило слишком часто. Слишком много «деликатных» поручений, на которых специализировался Адриан ле Нэй, и это было плохо. Оркестр привлекал к себе лишнее внимание.
Он смотрел на спину женщины, идущей впереди. Мари была немолода, но еще не утратила ни прямоты осанки, ни привлекательности, в ее темно-каштановых волосах не появилась седина. Ле Нэй давно знал и уважал ее, и теперь ему было неприятно, даже больно думать о том, что именно она оказалась двойным агентом. Про укрытие в районе Марьер она не знала, но, по идее, не должна была знать и о «Ферозо». Как-то проведала, или она не единственная работает на ксаль-риумцев? Ну, нет, это маловероятно. Имперскую секретную службу опасно недооценивать – в прошлую войну агинаррийцы уже успели в этом убедиться на собственном горьком опыте – но все же она не всесильна. Скорее, Мари как-то разнюхала про Юргена нар Кааринта и «Ферозо». Ле Нэй подозревал, что сам Дирижер позволил себе сказать лишнее в ее присутствии. Мари пользовалась большим доверием.
Он провел женщину в «апартаменты» покойного Барона. Обстановка там не изменилась: матрас на полу, единственный стул и керосиновая лампа в качестве источника света. Мари нахмурилась, обернулась к ле Нэю и спросила:
- Что это за место? И где клиент?
- Он здесь скрывается, - пояснил Адриан. – Скоро он появится вместе с Дирижером. Тот передаст вам дальнейшие инструкции, Мари.
- Вы останетесь здесь, Даво?
- Да, я должен буду сопроводить клиента.
Видимо, его слова удовлетворили Костюмершу, та замолчала и ждала, не задавая вопросов. Ожидание затянулось ненадолго, появился Дирижер. Он был один, и женщина снова спросила:
- Что происходит? - в ее голосе была тревога. Похоже, Мари начала догадываться, что что-то не так.
Ле Нэй ничего не сказал, просто посторонился, пропуская резидента, и встал рядом с дверью. Пусть говорит Дирижер, это его работа. Что бы он ни решил, Адриан ле Нэй выполнит приказ. Ведь так все гораздо проще…
Дирижер не стал медлить и играть в слова.
- Мы все знаем, Мари, - заявил он. – Ты выдала нас ксаль-риумцам.
Женщина взрогнула, но моментально совладала с собой.
- Что? – она изобразила недоумение. Весьма умело изобразила, надо отдать ей должное. Хорошая актриса.
- Ты встречалась с человеком по имени Левьен. И передала ему информацию, - лицо Дирижера было каменным, голос – пустым и невыразительным. – Имя агента, которого мы якобы отправили в Ксаль-Риум. Маэстро проследил за тобой.
- Что? – Мари оглянулась на ле Нэя. – Он пытается обвинить меня? Это ложь!
- Я все видел собственными глазами, - холодно сказал Адриан. – Порт, камера хранения номер 388.
- Он только говорит, будто бы видел! – Мари по-прежнему обращалась не к нему, к Дирижеру. – Но он лжет. Он пытается отвести подозрения от себя! Венсан…
- Замолчи, Мари! – перебил Дирижер. – Ты и так сказала достаточно.
«Венсан? - мысленно прокомментировал ле Нэй, начиная понимать. – Значит, вот в чем дело?»
Отношения подобного рода между агентами были запрещены, но, похоже, Дирижер не устоял. В этот момент ле Нэй ему даже посочувствовал. Он не слишком удивился, поняв правду. Ле Нэй не назвал бы Мари красавицей, но что-то особенное в ней, безусловно, было. Она умела нравиться мужчинам. И воспользовалась этим. Но Дирижер… Такого ему не простят. Седьмой Отдел не знал снисхождения к агентам, виновным в провале важных поручений, и былые заслуги в зачет не идут. Хуже того, Мари знала большую часть людей, работавших в его ячейке, а значит, наверняка уже знают и ксаль-риумцы. Имена, внешность, легенды – всё! Пугающая перспектива.
Мари опустила взгляд, глубоко вздохнула, затем, словно сбросив с плеч невидимый груз, выпрямилась.
- Прекрасно, - сказала она, не пытаясь больше притворяться. – Что теперь?
- Зачем, Мари? Что тебя подтолкнуло к этому? – спросил Дирижер. В его словах угадывалась затаенная боль. Похоже, женщина значила для него действительно многое. Как глупо с его стороны…
- Зачем? – зло повторила она. – Вы чужаки в Геаларе, изгои, но я жила здесь, когда Агинарра оккупировала Виктэр! Вы можете ненавидеть Республику, вы - потомки сбежавших дворянчиков - а я здесь выросла, - женщина надменно вздернула подбородок. - Я видела, на что похожа жизнь под властью северян, и не позволила бы вашим хозяевам снова ступить на землю Геалара!
- Красивые слова, Мари, - голос Дирижера ожесточился. – Но только слова. Ты работала не на геаларцев, не на «Омбрей». Мы знаем это. Ты передавала информацию ксаль-риумцам. Вернее, продавала. Тебе просто нужны были деньги, не так ли?
- Думате, что хотите, - устало сказала Мари. – Вы оба. Мне все равно. Я знаю, что живой вы меня отсюда не выпустите.
- Как много ты успела сообщить ксаль-риумцам? Что выдала им? Меня? Маэстро? Остальных?
- Вы ничего от меня не услышите, - Мари отвернулась. – Мне хорошо известно, как действует Оркестр. Живых свидетелей вы не оставляете.
- Мы можем договориться, - возразил Дирижер. – Твоя жизнь в обмен на откровенность.
- Не говори глупостей! – женщина коротко, диковато рассмеялась. – Я слишком долго с вами работала, чтобы поверить в такое! Я в вашей власти. Делайте, что считаете нужным, но говорить я не стану.
- Мы можем тебя заставить, - заметил Дирижер. – Не думай, что я буду колебаться.
- Делай, что хочешь, - повторила Мари.
Дирижер смотрел на нее и молчал. Ле Нэй ждал. Секунды тянулись невероятно медленно, вязко. Он не пытался считать, сколько времени прошло. Почему-то казалось, что слишком много, но, наконец, Дирижер медленно кивнул.
- Очень хорошо. Ты сделала свой выбор, Мари. Даво, оставляю это на вас, - он резко развернулся и вышел.
Мари не пыталась ни сопротивляться, ни бежать. В ее глазах было отчаяние. Женщина все понимала и смирилась с неизбежным. Ле Нэй достал револьвер и большим пальцем взвел курок. Сухо щелкнул механизм, провернулся барабан.
- Только одно, - сказал он. – Фарсо Дежан. Ты подставила его намеренно, или он работал с тобой?
Мари горько усмехнулась, сложила руки на груди и покачала головой.
- Хочешь, чтобы я подтвердила, что твой друг на самом деле был предателем? Надеешься успокоить свою совесть, Маэстро? Нет, я не скажу тебе. Это уже не имеет значения.
- Может, и так, - ле Нэй нажал на спусковой крючок, и выстрел прогремел в тесной каюте. Женщина упала сразу, без звука. Ле Нэй опустил руку с пистолетом и выстрелил еще раз. На душе было исключительно погано. Почему-то, когда он, выполнив приказ Дирижера, стрелял в Фарсо, он не чувствовал себя так мерзко. Он поспешил покинуть каюту и почти бегом поднялся на верхнюю палубу, затем по старой лесенке покинул корабль.
Дирижер стоял в тени ржавого корпуса. При звуке шагов он обернулся, но не стал задавать очевидный вопрос. Вместо этого отвернулся в сторону, заложив руки за спину.
- Мари работала почти со всеми в ячейке, - сказал он негромко. – Знала каждого. Лицо, имена. У нее было достаточно времени, чтобы передать все сведения ксаль-руимцам.
Ле Нэй промолчал. Это была очевидная угроза. Нет – катастрофа. Вся группа оказалась под ударом. Им безумно повезло, что на Костюмершу вышли ксаль-риумцы, а не геаларцы. Если бы она передавала сведения людям из «Омбрей», с Оркестром давно было бы покончено. Но отношения между ксаль-риумцами и геаларцами были сложными, и «Омбрей» вовсе не состояла в дружбе с Императорской секретной службой. Это спасло Оркестр он немедленного краха, но они все равно танцуют на струне, натянутой над пропастью. Сегодня ксаль-риумцы скрывают от геаларцев то, что им известно, полагая, что так им же выгоднее, но что придет людям Императора Велизара в голову завтра, предугадать невозможно. Пока оставалась Мари, они сами имели доступ к информации о Республике, добытой Оркестром, но теперь с этим покончено, а значит, им больше нет резона скрывать правду от геаларцев.
- Мы провалили дело, - констатировал очевидное Дирижер. – Я провалил. Я обращусь к командованию. Затребую эвакуацию. Вы и все прочие покинете Республику.
Ле Нэй кивнул, чувствуя внутри странную пустоту. Это была действительно катастрофа, но выбора нет. Оркестр, работавший, казалось, так успешно, придется ликвидировать, а затем создавать с нуля что-то новое. Что касается ле Нэя, конечно, для него найдется другая работа. Возможно, даже в Геаларе. Седьмой Отдел выждет какое-то время и снова зашлет его в Республику, с новой легендой и под новым именем. Человек его талантов всегда где-то нужен.
- Что вы будете делать? – спросил он у Дирижера. Вообще-то говоря, тому возвращаться в Агинарру уже нет смысла. После такой неудачи, за которую он в ответе, пустить себе пулю в висок могло быть лучшим выбором.
- Ничего такого, о чем вы подумали, - холодно ответил резидент. – Я смирюсь. Пойдемте, Маэстро, здесь нам больше нечего делать.
«Похоже, нам больше нечего делать в Республике», - мысленно договорил ле Нэй, последовав за Дирижером.

Тэй Дженг.

- Творец и все десять пророков его, мучеников! Вы были правы насчет местной флоры и фауны, коммодор, - посетовал Артуа Мориоль. – Еще немного, и сам здесь превращусь… в мученика.
Ученый-геаларец помассировал левую руку. Ладонь и запястье были туго перебинтованы, от повязки исходил резкий, неприятный запах лекарственной мази. Вчера вечером Мориоль умудрился напороться на шипы какого-то местного растения. Врач вытащил из его руки полдюжины зазубренных крючков и обработал рану дезинфицирующим составом, но рука все равно воспалилась. Тагати даже пожалел, что взял его с собой, Мориоль слишком ценен, чтобы подвергать его риску. Но знания геаларца могли пригодиться. Он продолжал работать с картами, стараясь насколько возможно сузить район поисков, и кое-каких успехов добился.
«И все же, возможно, я слишком поторопился, - упрекнул себя Тагати. – Этот район небезопасен, следовало бы выждать некоторое время».
Армия свободников уже отступила дальше на юг, но отдельные отряды еще скрывались в местных джунглях, устраивая засады на агинаррийцев и солдат Военного Правительства. С Тагати и Мориолем был сильный отряд: восемь автомашин. Четыре были полноприводными вездеходами, четыре других – полугусечными грузовиками, прикрытыми легкой броней и вооруженными пулеметами. С Тагати и его группой было пятьдесят человек, и не просто солдат, а бойцов из отборных отрядов «Кайтен», которые по праву считались лучшими из лучших в агинаррийской армии. Но даже при всем этом, коммодор не был уверен, насколько разумно он поступил, отправившись на поиски столь поспешно.
«Возможно, мне просто надоели бесконечные задержки, - заметил про себя Тагати. – Ведь я жду уже целых двадвать пять лет, и… ничего!»
- Вы же сами жаловались, Мориоль, что слишком давно не были в научной экспедиции, - сказал он вслух. – А такие мероприятия всегда сопряжены с определенными неудобствами.
- Действительно, - согласился геаларец. – И мне выпала сомнительная честь стать первым пострадавшим, - он снова опустил взгляд на покрасневшую, отекшую ладонь.
- Пожалуй, вам придется снова обратиться к медику, - произнес Тагати. – Это выглядит не очень хорошо.
- Я и чувствую себя не очень хорошо, - вздохнул Мориоль. – Разумеется, коммодор, вечером я снова отдам свою несчастную руку во власть вашего костоправа. Я понимаю: я слишком ценный ресурс, чтобы рисковать собой.
- Совершенно верно, Мориоль, - без тени иронии ответил агинарриец.
- Я безмерно польщен, - съязвил ученый. – Не смел и надеяться, что…
Грохот прервал его речь, а затем машина резко затормозила, и их обоих бросило вперед. Снаружи зазвучали узнаваемые звуки – резкий треск пистолетов-пулеметов, винтовочные выстрелы.
«Проклятье! – мысленно выругался Тагати. – Я ведь ждал засады. Вот и накликал!»
- Какого… - Мориоль вскочил с сиденья. – Что это, коммодор?
- А разве не ясно? В нас стреляют, - Тагати схватил геаларца за раненую руку и бесцеремонно дернул к себе. Мориоль охнул от боли, но коммодор не обратил на это внимания.
- Сидите и не дергайтесь, - приказал он. – Здесь вы в большей безопасности, чем снаружи. Броня защитит от пуль или гранат. Не высовывайтесь, ясно вам?
Сам агинарриец позволил себе, приподнявшись, выглянуть в смотровую щель, оставленную в бронированном борту, но мало что мог через нее увидеть. Стрельба продолжалась – частая, хаотическая. К звукам ручного оружия добавился мощный, басовитый лязг крупнокалиберных пулеметов, установленных на грузовиках. Машина, в которой находились Мориоль и Тагати, также содрогнулась от сильной отдачи – стрелок, разворачивая башенку из стороны в сторону, опустошал ленту. Внутри кузова появилась серая дымка, и запахло сгоревшим порохом. Тяжелые пули с легкостью пронизывали насквозь стволы хиаценер, на глазах у Тагати от одного из деревьев брызнули клочья влажной, волокнистой мякоти и ошметки кожистого покрова, заменявшего кору. Человек с карабином показался на виду, выстрелил, попытался отбежать, но тут же дернулся и рухнул на землю, сраженный чьей-то пулей. Затем появился агинарриец. Солдат опустился на колено, упер в бедро приклад небольшой ручной мортирки и выстрелил. Граната улетела в заросли и там взорвалась.
- Ну и что? – осведомился Мориоль, пытавшийся за ядовитыми интонациями спрятать страх. – Кто побеждает?
Ученый вжался в бронированный борт машины и не собирался выглядывать. Да Тагати и не позволил бы ему – только шальной пули сейчас не хватало для полного счастья. Коммодор оторвался от наблюдения и сказал:
- Все в порядке. Просто подождем, пока все это закончится.
Ждать пришлось минут двадцать. Наконец, выстрелы начали стихать, затем, еще через несколько минут, водитель сообщил через переговорную трубу.
- Все кончено. Коммодор Тагати, лейтенант Синго просит вас подойти.
- Оставайтесь на месте, Мориоль, - еще раз повторил Тагати и покинул машину.
В воздухе висел острый запах пороховой гари. Солдаты в невзрачной серо-зеленой форме держали оружие наготове. К борту одной из машин прислонился раненый в окровавленной одежде, левая штанина была срезана выше колена, и врач - тот самый, который вчера спасал Мориоля от колючего куста - что-то делал с окровавленной ногой агинаррийца. Солдат был бледен, его лицо перекосилось от боли, но он не издал ни стона. Несколько тел в такой же серой форме лежали на земле. От капота передней машины шел дым.
- Это свободники. Они устроили на нас засаду, коммодор, - сообщил лейтенант Синго, командир отряда «Кайтен».
- Чего стоило ожидать, лейтенант, не так ли?
- Да, коммодор Тагати. Я удивлен, что это не случилось раньше. Мы их отогнали. Потеряли одну машину, похоже, - Синго кивнул в сторону поврежденного вездехода.
«И верно, здесь слишком опасно, - подумал Тагати. – Проклятые партизаны».
Вслух он ничего говорить не стал. Синго принял рапорт о потерях от одного из своих помощников-сержантов, затем из леса появилось еще несколько агинаррийцев. Они вели впереди себя четверых обезоруженных местных в одинаковых куртках, покрытых зелеными, серо-желтыми и черными разводами.
- Пленные, - констатировал лейтенант. – Возможно, скажут что-нибудь полезное. Амаясу! – позвал он. – Поговори с этими шемгарами[1]!
Пленных заставили встать на колени. Один замешкался и тут же получил удар в спину прикладом пистолета-пулемета. Дженгец свалился, и агинарриец-охранник добавил ему носком сапога по ребрам. Тагати поморщился:
- Думаю, с него достаточно. Вряд ли вы что-то от них узнаете, если забьете насмерть.
Лейтенант Синго оскалился:
- Поверьте, коммодор Тагати, этот язык они понимают лучше всего.
Высокий солдат с длинным, костистым лицом приблизился к пленникам и начал говорить на местном наречии. Вскоре один из дженгцев ответил, потом другой. Беседа продолжалась несколько минут, потом Амаясу вернулся к офицерам и сообщил:
- В их отряде было около сорока человек, господин лейтенант.
- Мы нашли девятнадцать тел, - добавил сержант, имени которого Тагати не знал.
- И четверо пленных, итого двадцать три. Значит, около половины удрали. Амаясу, что еще они сказали?
- Других отрядов поблизости нет. Все ушли на юг.
- Хоть что-то хорошее, - проворчал лейтенант. – Если, конечно, они не врут.
- Они слишком напуганы, чтобы врать, - с презрением сказал солдат. – Не ждали нарваться на такой прием. Что будем с ними делать, господин лейтенант?
Тот бросил быстрый взгляд на коммодора, и Тагати догадался, что, не будь рядом с Синго вышестоящего офицера, судьба пленников оказалась бы незавидной. Пуля в затылок, и вся недолга; многочисленные лагеря военнопленных на севере острова и так уже переполнены после недавних побед. На Тэй Дженге хватает падальщиков, всегда готовых насладиться дармовым угощением. Но в присутствии флотского коммодора кайтеновец предпочел ограничиться малым:
- Связать их. Отправим в тыл вместе с нашими ранеными, и пусть местные сами с ними разбираются.
У Тагати возникло искушение выведать у пленных, не знают ли они о чем-либо странном в округе. Но коммодор воздержался от расспросов, вероятность удачи была слишком мала. Скорее, результат будет прямо противоположным: пленники, в надежде на снисхождение, напридумывают столько странностей, что хватит на целый мистический роман.
- Продолжаем путь, коммодор? – спросил лейтенант Синго. Он не был посвящен в подробности поисков Тагати, все, что он знал – ему и его отряду предписано следовать за группой флотских и обеспечить их безопасность. Лейтенант и не задавался лишними воспросам. В «Кайтен» это было не принято.
- Да, - кивнул Тагати. – Продолжаем.

Кехребар. Сафири.

- Сожалею, что вынужден сообщить тебе такие новости, Дэвиан, - проговорил Тамрин.
Его голос звучал неразборчиво, имперскую столицу отделяло от острова Кехребар почти восемь тысяч километров. Имперцам недавно удалось наладить телефонную связь, протянув кабель от Сафири до Анлакара. Теперь командующий флотом и высшие офицеры могли разговаривать с Паталианом непосредственно, минуя телеграф или радиостанции.
- От сожалений ничего не изменится, Тамрин, - медленно ответил Дэвиан. – Спасибо, что сразу дал знать…
Сегодняшние газеты еще не доставили с континента, и сообщение от двоюродного брата свалилось на Дэвиана, как камень с чистого неба. Он помолчал немного, переведя дыхание. Хотелось сесть или опереться о стол. Он боялся чего-то похожего, и все же, надеялся, что беды не произойдет. В конце концов, Фионелла – не единственный журналист, отправившийся на острова Тэй Анга, и с ней человек из секретной службы. Что же случилось? Да все, что угодно, сам себе ответил он. Война есть война, никто не застрахован от роковой случайности. А может, дело и не в случайности.
- Известно хоть что-то? - спросил он.
- Пока ничего, сверх того, что я рассказал, Дэвиан. Фионелла, как и другие корреспонденты, направлялась на юг острова, но ее машина на место не прибыла. Дженгцы молчат.
- Разумеется, из них теперь ничего не вытянешь, - процедил Дэвиан. – Случайность или нет, они будут делать вид, будто ничего не знают и ни к чему не причастны.
- Мы сделаем все возможное, - сказал кузен. – Я немедленно отдам приказ Эдару, он подключит к делу лучших агентов на Дженге. С тех пор, как агинаррийцы захватили Тэй Луан, наша секретная служба много внимания уделяет островам Анга. У нас есть там надежные люди, даже в самом дворце Унагир. Что бы ни скрывал Чаори Кай или агинаррийцы, мы быстро узнаем правду. Это самое лучшее, что мы сейчас можем, Дэвиан. Прости, но такова правда.
- Да. Я понимаю, Тамрин, - сухо ответил Дэвиан.
- Мы сделаем все, что в наших силах, - повторил Тамрин. – Как только будут новости, я свяжусь с тобой. До тех пор…
- До тех пор, - перебил Дэвиан, - остается только ждать. Можешь не объяснять очевидное.
- Ладно… - Тамрин помедлил. – Ты справишься с этим?
- Я помню свой долг, - ответил Дэвиан. – Что бы ни случилось, я нужен здесь, и уж конечно, не на Тэй Дженге, где от меня пользы не будет никому. Можешь не беспокоиться за меня. Все на этом?
- Да. Больше мне нечего добавить, к сожалению. Удачи, Дэвиан, - кузен прервал связь.
Дэвиан аккуратно положил трубку на место и подошел к окну. Внутри словно застыл ледяной ком, Дэвиан чувствовал странное… опустошение. И еще тяжесть, как будто что-то невидимое внезапно свалилось на плечи. Он не мог просто стоять на месте и молчать, хотелось действовать, сделать хоть что-то…
«А что ты сделаешь? – ядовито спросил он себя. – Бросишься на Тэй Дженг, изображая из себя благородного рыцаря? Много в этом смысла… Тамрин прав, все, что остается – это положиться на наших людей и ждать вестей. Возможно, уже слишком поздно, но, кто знает?..»
Проклятье, нельзя было позволять ей отправиться на Анг! «Да? И как бы ты остановил ее? Запретил? Связал по рукам и ногам? Заточил в подземелье в Литане?» Неважно, как! Если бы удалось настоять на своем, то…
Дэвиан снова медленно выдохнул, пытаясь взять эмоции под контроль. Это было непросто, обычно ему удавалось легче справиться с собой. Что бы ни случилось, Фионелла сейчас на Тэй Дженге. Возможно, она жива. Возможно, нет. Но если она жива, помочь ей могут только люди Тамрина, не Дэвиан. Вот и вся правда, и неважно, нравится она или нет, правду можно только принять такой, какова она есть. А его, Дэвиана, задача – покончить-таки с Ивиром. Сначала Ивир, а потом… кто знает, возможно, потом – Тэй Анг и агинаррийцы. Дико хотелось перевернуть вверх дном все острова этого проклятого архипелага, и снова Дэвиан заставил себя успокоиться, пока эмоции не завели его слишком далеко.
Скрипнула дверь, и на пороге, как обычно, без доклада, появился Селио Вейкар, командир отряда линейных крейсеров.
- Префект Каррел, я подготовил данные, которые вы хотели увидеть, - субпрефект нахмурился. – Префект Каррел, вы…
- Все в порядке, капитан, - Дэвиан выпрямился и постарался, чтобы голос звучал предельно бесстрастно. – Вернемся к делам. Оставьте бумаги, я просмотрю их. Скоро мы уходим с Керхебара.

Дворец Риогиру. 60 Лета.

Как обычно, полковник Ишигава казался невозмутимым и нудным, словно банковский клерк. Доклад из Виктэра он и зачитал, словно тот же клерк очередную сводку о доходах и расходах. Хотел бы генерал Мио Тинг разделять его настроение.
- Какие будут указания, господин генерал? – завершил Ишигава.
- Постойте, - Тинг резко взмахнул рукой, выдав свою злость. – Вы уверены, что Дирижер не преувеличивает опасность?
- Сам Дирижер уверен в этом. Двойной агент имел доступ к наиболее тщательно оберегаемым секретам Оркестра. В том числе, к личности многих наших людей. Несомненно, его стараниями ксаль-риумцы также располагают этими сведениями. До сих пор они не выдали наших людей геаларцам потому, что сами могли пользоваться информацией, которую добывал Оркестр, в своих интересах. Но теперь, когда их человек раскрыт…
Тинг побарабанил пальцами по столу, потянулся за очередной сигаретой. Пожалуй, он слишком увлекается табаком, надо что-то делать с этой привычкой. В последнее время генерал начал замечать за собой склонность к одышке. Но сигареты помогали сосредоточиться и успокоить нервы. Бросишь тут курить, когда приходят такие вести!
«Проклятье!» - он пытался собраться с мыслями. Новость была внезапной и шокирующей. Оркестр был бесценным источником информации о геаларцах, им удалось внедрить своих людей даже в «Омбрей», и вот… Нет, разумеется, эта ячейка не была единственной, действующей в Виктэре, но удар все равно сокрушительный. Очень многие связи будут разорваны, придется заново восстанавливать агентурную сеть, засылать в Республику новых людей. И это в тот момент, когда геаларцы пытаются решить, что же им предпринять в отношении Тэй Анга. Ужасно не ко времени!
- Видимо, так они и узнали про человека Ису Тагати, - заметил Тинг. – Про этого «Видящего». Нам следовало догадаться сразу, - генерал предполагал, что агент ксаль-риумцев скрывается здесь, в Риогиру. Он подозревал многих, чуть ли не самого Ишигаву, но действительность оказалась несколько иной. Все сведения уходили в имперскую секретную службу прямо от Оркестра. Что ничуть не лучше, конечно.
- Я решу, что делать, - сказал он, задумавшись.
И решать нужно быстро. Если ксаль-риумцы или геаларцы захватят людей из Оркестра, это будет форменная катастрофа. Кому-нибудь из них язык наверняка развяжут. Генерал Тинг немало лет проработал в разведке и хорошо знал, что слухи о шпионах, которые погибают под пытками, но не выдают свои тайны – не более чем красивая байка. Седьмому Отделу не раз удавалось перевербовать разоблаченных агентов восточников или ксаль-риумцев, и генерал не тешил себя иллюзиями: от его собственных людей не следует ожидать большего в аналогичной ситуации.
- Что еще пришло из Геалара? – спросил он.
- Ничего нового, господин генерал, - ответил Ишигава. – Республика продолжает попытки сформировать так называемые «сводные военно-морские силы». Ниалленцы и каннивенцы согласились предоставить корабли, но остальные державы Коалиции колеблются. Собственно, даже эта троица не может толком договориться. Идут тайные переговоры, и мы получаем подробные сведения о том, как они протекают. Не от Оркестра, - добавил полковник. – Это агент «Марк», ему удалось найти общий язык с одним из приближенных геаларского посла.
- Хорошо, - хоть что-то приятное за день. Но с Оркестром предстоит что-то делать, и, похоже, выбирать не из чего.
За геаларцами необходимо следить. Сейчас основное внимание Седьмого Отдела приковано к Тэй Ангу и Коалиции. В Ивире все близится к развязке, Симамура, он же Арио Микава, уже отправил обратно на север кое-кого из своих подручных, но сам пока остается в Лакрейне. Пожалуй, пора и ему исчезнуть, терять такого ценного сотрудника Мио Тинг не хотел. Ксаль-риумцы готовятся к штурму Янгина, а возможно, и Кадиха тоже, и для султана ситуация складывается все более безнадежная. Хотя сам Ажади отказывается это признать. Султан делает громогласные заявления и клянется вести войну до последнего человека, но у его собственных подданных на сей счет может быть иное мнение. Мио Тинг не сомневался, что агенты ксаль-риумцев уже высматривают «добычу» - кого-то из числа приближенных Ажади, кто готов вступить в сговор хоть с Империей, хоть с самими демонами, чтобы занять место султана. И наверняка они преуспеют: чем ближе ксаль-римская армия к Лакрейну, тем больше найдется претендентов. Скоро Ивир падет, и к тому времен Агинарре нужно успеть укрепить свои позиции на Тэй Анге достаточно, чтобы у южан не возникло искушения и дальше бряцать оружием. Урок Сафири должен был сделать ксаль-риумских Магистров и Императора более осмотрительными, но, кто знает… Теоретические рассуждения могут звучать сколь угодно убедительно, но только время покажет, осуществятся ли они на практике. И время у Седьмого Отдела уже на исходе.

Тсубэ.

Снова пришли вести от Кейдзи с Иджиме. Надо же, дражайшие племянники не забывают тетушку, отметила про себя Ниора и довольно усмехнулась. Это было приятно, и все же, женщина чувствовала себя неловко. Слова, которые сказала Юкири не так давно, во время их последней встречи, не шли из головы. «Порой мне кажется, что Иджиме предпочла бы быть твоей доченью, не моей». Неужели сестра на самом деле так думает? И не может ли быть, что в этих словах больше правды, чем хотелось бы ей самой? Проклятье, Ниора совсем не хотела становиться между Юкири и ее старшими детьми, но ведь получилось-то все именно так. Юкири не хотела отпускать Кейдзи с Иджиме на флот – Ниора помогла им в этом. Тогда она не сомневалась, что поступает верно, а теперь… Нет, и теперь она не сомневалась, и не сожалела о своем поступке, но от этого не становилось легче. Ужасно глупо, но Ниора Сетано не могла заглушить в себе неведомо откуда взявшееся чувство вины.
«Ладно, довольно, - сказала она себе. – Так уж устроена жизнь: никогда не угодишь всем сразу, да так, чтобы еще и про себя саму не забыть».
У племянников дела обстоят хорошо. И брата, и сестру отметили как одних из лучших в «Дзинкай», больше того, Иджиме первая во всем «учебном дивизионе» с острова Айто добилась пяти побед, что в Агинарре, как и повсеместно, причисляло пилота к асам. Только вчера Ниора лично утвердила списки награжденных, где числилось и имя Иджиме Сетано – «бронзовая фалькида», награда лучшим пилотам-истребителям. Н-да. Ниора вообразила себе, в каком восторге сейчас племянница. Она сама земли под ногами не чувствовала, когда получила первую награду. Казалось, стоит сделать шаг, и ты воспаришь к небесам! Битва при Тиварне, гибель друзей и знакомых, горечь поражения, рана и шрам – все это было позднее, а тогда двадцатидвухлетняя Ниора Сетано не сомневалась в том, что она бессмертна, а Объединенный Флот непобедим.
Появление Масахиро Оми отвлекло тайрё Сетано от размышлений, чему она была только рада.
- Что нового сегодня, Масахиро?
- Кое-какие сведения от Комуры, командующая, - сообщил он. – Геаларцы копят силы в базе Шэнто. Туда же направлено несколько ниалленских кораблей, и каннивенцы ведут подготовку.
- Ну, хоть что-то они должны были предпринять, - заметила Ниора.
- Геаларский авианосец «Бернье» остается в сухом доке, - добавил Оми. – Неясно, как долго он там пробудет, но я уверен, что еще не меньше пяти-шести децим.
- Хорошо, - кивнула Ниора. – Это полезная информация, Масахиро.
Она невысоко ценила авианосные силы Коалиции. У каннивенцев кораблей этого класса в составе флота не было вовсе, у ниалленцев – только два относительно небольших авианосца, переоборудованных из устаревших легких крейсеров, построенных еще до Северной Войны. Геаларские корабли тоже не самые лучшие в мире, они не сравнятся с ударными соединениями агинаррийцев, и все же, недооценивать их Ниора не стала бы. «Бернье» и «Мэджин» переделаны из линкоров, строительство которых геаларцам пришлось отменить после Легранской Конференции, ограничившей предельные характеристики кораблей этого класса. Новые геаларские дредноуты не вписывались в эти пределы, так они и стали авианосцами. Не лучшими в мире, но лучшими в Коалиции.
- Восточники предпочитают воевать по-старинке, - заметила Ниора. – Измеряют мощь флота числом больших пушек.
- Возможно, они не так уж неправы, - заметил Оми, который и сам придерживался схожих взглядов. – Я могу понять, почему вы отдаете предпочтение авиации, командующая Сетано, но замечу, что по-настоящему серьезных испытаний у наших ударных соединений еще не было. Они превосходно показали себя у Тэй Анга, однако только настоящая, полномасштабная битва – даже война – позволит реалистично оценить их истинные возможности и недостатки. Пока такого опыта у нас нет, отказываться от проверенных и хорошо зарекомендовавших себя методов неразумно.
- «Хорошо зарекомендовавших себя»? – женщина улыбнулась. – Возможно, но только в прошлой войне не мы победили, Масахиро. В иной ситуации я бы согласилась с вами, но для нас все обстоит наоборот: если мы хотим чего-то добиться, придется отказаться от традиционных методов. Ввязавшись в игру по правилам ксаль-риумцев и восточников, мы снова проиграем. У них по-прежнему втрое больше пушек, чем у нас, и потому, если что-то начнется, мы должны воевать так, чтобы пушки не стреляли вовсе. Грандиозные баталии – это не для Объединенного Флота, начальник штаба.
- Быть может, вы правы, - Оми вздохнул. – Признаюсь вам, командующая, я питаю надежду, что нам так и не придется это выяснить.
- Вашими бы устами, Масахиро, - проворчала Ниора. – Пока что все идет к иному. Сегун и Верховный Штаб намерены усилить наше военное присутствие в Анге. Перебрасываются дополнительные войска и самолеты, а главное – туда же переводится «Сэнкай».
Последние слова Ниора проговорила с недовольством, она не хотела так рано выпускать «Сэнкай» в зону военных действий. Соединение, сформированное из трех лучших и мощнейших авианосцев флота, по ее мнению, еще не было в полной боеготовности. Из-за срывов производства новых истребителей «Рэйку» затянулась комплектация авиагрупп, и, как следствие, к боям на Тэй Дженге и Тэй Карне соедиение «Сэнкай» запоздало. Теперь авиагруппы, наконец-то, укомплектованы по штату, каждый из трех авианосцев несет по восемьдесят четыре самолета: двадцать восемь истребителей, две дюжины торпедоносцев и тридцать два пикирующих бомбардировщика. Все машины относятся к новейшим моделям, и пилоты хорошо обучены, но реального боевого опыта нет почти ни у кого из них, и это Ниоре не нравилось. Если Коалиция решится на что-то большее, чем демонстративные меры, она не была уверена, насколько можно полагаться на «Сэнкай». Восточники – противник иного класса, нежели защитники Дженга или Карна. Возможно, им не хватает единства, но войска у всех держав Коалиции вполне достойные. Вооружение и выучка на должном уровне, и бой, если таковой случится, станет для северян серьезным испытанием.
- Несомненно, Сегун отдал такой приказ в ответ на создание пресловутой «сводной группировки» геаларцев, ниалленцев и каннивенцев, - заметил Масахиро. – Мы дадим знать восточникам, что так легко не отступим.
- Н-да, - согласилась Ниора. – Подозреваю, однако, что и они не захотят отступать.

[1] Шемгар – небольшое лесное животное, питается преимущественно падалью. Известно своим исключительно неприятным запахом и резкими, громкими криками.