Пишу, как Муз на руку положит. А кладет он с размаху, от всей полноты своей души, золотарь разэтакий.

Писательство всегда было вещью исключительно распространенной. Практически как только ребенок алфавит выучил, так сразу писать и тянется. Да и фантазии никто не отменял. Раньше проблем особых с писательским трудом не было. Бумага была, особо жаждущие и обездоленные умудрялись между газетными строчками писать (йуные авторята, не поверите – раньше были газеты, которые люди читали, и читали их люди, которые умели писать). А если хотелось, чтобы это еще и читали, приходилось извращаться. Трубадуры вон по городам тягались и свои пописульки пели (для людей с пошлым складом ума поясняю: «пописульки» - от глагола писАть, а не то, что можно подумать). Рыцари орали свои шедевры под балконами прекрасных дам, ну или горланили их в кабаках с друзьями. Да что там, первые люди не просто так стены в пещерах изрисовывали, а рассказывали истории. Придуманные или реальные, теперь установить едва ли получится. Возможны оба варианта: чтобы и похвалиться, и деткам своим было что рассказать. Сейчас, хвала интернетусу безлимитусу, есть возможность как творить, так и публиковать. И если поначалу к такой возможности относились настороженно, то теперь, гляжу я, овладение словарем Эллочки-Людоедки приравнивается к литературному дару. Пишут, увы, все. И пишут примерно так же, как и в школе учатся – по-разному. Есть вещи достойные. Есть неплохие. А есть вещи с очень сомнительным достоинством. Собственно говоря, попытаемся посмотреть на феномен всеобщего пописуна с максимального удаления. Для этого я намереваюсь в максимально общем смысле использовать термин «йуный автор», он же ЙА. Самое ироничное здесь заключается в том, что сами ЙА, которые с каким-то болезненным злорадством еще и статьи рвутся писать, пишут их именно про ЙА, пытаясь тем самым отгородить себя, доказать всем, что они как раз ЙА не являются. Слишком часто - очень самонадеянно. Предупреждаю сразу: когда я употребляю эти грозные буквы, я не говорю исключительно о «йуных деффачках», которые манги перечитали, аниме пересмотрели, а имею в виду всех тех людей, которым что-то стрельнуло, и они решили, что могут писать. Причем не просто писать, а еще и истории. И при этом почему-то слэш.

Слишком часто к этой категории относятся и люди постарше. В моем представлении ЙА – это человек (и возраст, а равно и пол здесь не имеет значения), который практически без достаточного основания решил, что он стал заслуженным автором. При этом, тексты таких ЙА имеют ряд отличительных особенностей, которые встречаются и у совсем йуных деффачек и малшикофф, и у дамочек постарше. Но об этом ниже.

В принципе, считается, что каждый человек может стать автором одного бестселлера. Это может быть собственная история, история соседа дяди Коли, история любимого хомячка, которая неожиданно сформировала взгляд на страдания дельфинов в Индийском океане; главное тут – искреннее желание поделиться. Человек рассказывает то, что его волнует, и это производит впечатление на читателя. На вторую историю, рассказанную с такой же страстью, способны куда меньше 100 % людей, хорошо если половина. Третья и последующие истории – это вообще удел людей талантливых, которые способны любой чих котенка растянуть на три главы. Ну или графоманов таких, для которых сам по себе продукт творчества значения не имеет совершенно. Таких почему-то на площадках для начинающих писателей встречается необъяснимо много. Странным образом именно слэш стал каким-то показателем всеобщего описьменения. Его пишут все, а уж сколько ЙА его пишут, просто диву даешься.

Я уже давно пытаюсь понять, что превращает вполне нормального человека в ЙА, который живет в урывках между написанием глав, ответами на комменты и рассуждениями о глубоком содержании слэша, и когда мне начинает казаться, что тайны мироздания и слэшесоздания практически постигнуты, наш любимый Фикбук подкидывает мне очередной сюрприз. В последнее время косяком пошли статьи про то, как следует писать. Я даже слэш читать на время перестал, с каким-то восторгом пытаясь постичь сокровенную логику тех авторов, которые считают, что еще и статьи писать могут. С упоением дают советы, как следует писать, на что следует обращать внимание, и все это на двух-трех страницах. А ведь учебник русского языка для 5 класса – и тот как минимум 150 страниц насчитывает.

В результате изучения статей, которые слэшеры пишут для коллег – начинающих слэшеров, пришел я к неутешительному выводу, что о существовании пособий по русскому языку и культуре речи, математике, биологии, для поступающих в вузы, а также справочников по психологии, физике, химии, автоделу, фармакологии и так далее, и даже о таком исключительно полезном понятии, как поисковая система, многоуважаемые слэшеры, они же ЙА, если и слышали, то давно, и совершенно не обратили на это внимания. Взамен же они изобретают свои правила русского языка, культуры речи и прочих предметов, указанных выше, причем с сомнительным успехом. Меня умиляет волна рассуждений о странном и страшном звере под названием «ПОВ». Еще больше меня умиляет, когда это самое ПОВ преподносится как откровение. До этого такого понятия, как повествование от первого лица, в литературе не существовало, несомненно. Заинтересовавшись, я не поленился почитать несколько статей на эту животрепещущую тему. Статьи вызвали у меня исключительное чувство щемящей грусти. Рассуждения о ПОВ, основанные на своем слэш-опыте, мало того, что к нормативному русскому языку имеют отдаленное отношение, так и оказываются смазанными очень характерным отношением авторов статьи к потенциальным читателям. И отношение это очень подходит под известный интернет-мем «ЧСВ». Умилила меня пара статеек, в которых с весьма характерной интонацией сообщалось, что и как должен делать автор. Ладно, начать можно за здравие: «Давайте представим,..». Но заканчивается все за упокой: «Придумайте, используйте, применяйте». Мы на плацу? Или это питомник для служебных собак? При этом я допускаю случаи, когда советы ценны настолько, что благодарные читатели готовы простить автору высокомерие. Но советы на поверку – это всего лишь два с половиной пункта из статейки по культуре речи с третьесортного и даже не профильного портала. Истины прописные, наподобие: не использовать зеркала как способ описания внешности героя, следить за особенностями его речи, обращать внимание на пол, социальный статус, образование и т.д. рассказчика. Но интонация... Авторы статей свято верят в свое исключительное право назидать. Я не поленился и прошелся по отзывам к статьям. Они меня особо не удивили. Все в восторге, все благодарят. А школьные учебники почитать лень? В учебнике по литературе, допустим, как раз показывается, как строится текст, уж простите мне мою дотошность. Или уважаемые ЙА забывают, что то, что они делают на страницах Фикбука – это тоже литература? Зачем изобретать велосипед?

Собственно говоря, размышления об этом странном стремлении ЙА писать статьи побудили меня поразмышлять на вот какую тему: по какому принципу слэшеры пишут тексты вообще? Ответ: а у большинства из них принцип только один – почесун. То есть страстное желание писать, не особо задумываясь об идее, цели, концепции, если хотите, просто писать. Всякие размышления об идее при этом, как можно легко понять, летят в канализацию. Очень красноречивы при этом заявления авторов в шапке наподобие следующих: «Пишу то, что шепчет на ухо мой Муз», «Начинаю, но не знаю, что, о чем, о ком», «Сие есть тайна, покрытая мраком». То есть автор более чем смутно представляет, с какими жанрами собирается связываться, абсолютно уверен, что будет слэшить кого-нибудь с кем-нибудь или всех со всеми, как бы знает, что за персонажи, а все остальное – дело вдохновения. И если есть компьютер с текстовым редактором, то вдохновение не может не прийти. И все почему-то забывают слова Бернарда Шоу, сказавшего, что гений – это один процент вдохновения и девяносто девять процентов потения (Genius is one percent inspiration and ninety nine percent perspiration). Для того, чтобы написать толковый текст, нужно работать. А то получается, что никто не сомневается, что чтобы научиться кататься на велосипеде, нужно учиться, а учиться писать не нужно совсем.

Но хорошо, автор (или ЙА) оформил шапку нового опуса, придумал аннотацию, решил, в каких жанрах будет писать, даже написал имена главных героев через тот самый слэш – наклонную черту. И начал писать. Хорошо, если при этом он хотя бы приблизительно представляет, что за стержень будет держать весь оридж. А если нет?

Например, дано: каноническая пара. Он: постарше, покрупнее, побрюнетистее, мачо – канонический сэме, и он: помоложе, помельче, поблондинистее, поизящнее – канонический уке. Естественно, они сначала встречаются, затем НЦ, затем канонический сэме попадает под каблук канонического уке, пытается из-под него вырваться, удачно вырывается, страдает, возвращается, НЦ, ХЭ. Каноническая история, в общем-то. Зачем повторять ее в стотысячный раз? Или представители той же самой канонической пары встречаются, НЦ, канонический сэме приревновывает канонического уке, в особо печальном случае наносит телесные повреждения разной степени тяжести, канонический уке оскорбляется, уходит в ночь, попадает под машину, выживает, канонический сэме орошает слезами больничное ложе своего уке, потом пытается пожертвовать своим либидо, отказавшись от секса с каноническим уке, уке выздоравливает, решает, что не нужна ему такая жертва, НЦ, НЦ, ХЭ. Было? Примерно же столько раз. Зачем еще одна история, которая ничем не отличается от других, даже именами героев? Нет, можно добавить экзотичности, обозвать сэме, например, Клаусом, а уке, например, Анжело. Но сути это не изменит. Все это было пересказанно энное количество раз.

Автор (или ЙА) может возразить, что в мировой литературе насчитывается всего-то около 30 сюжетов, и все произведения доныне именно их и содержат. Ну так давайте сравним «Отелло» и «Бесприданницу». И там, и там ревнивец убивает возлюбленную. А произведения похожи? Да ведь совершенно не похожи! В «Отелло» - конфликт сильной личности и хитрого гада. В «Бесприданнице» сильной личности практически и не найдешь. А в слэше получается, что не имеет значения, Лёша/Вова, Миша/Рома, Ваня/Вася, X/Y – на выходе очередной клон все той же истории с очередными сэме и уке, причем первый – гипертрофированный мачо, вот прямо полностью, и мускулист, и волосат, и коньяк хлещет бочками, еще и типа золотую колодезную цепь на шее носит. Ах, да! И печатка на безымянном пальце. А уке – нежный, с томным взором, трепетный, рыдает над завядшими фиалками, чуть ли не салфеточки крючком вяжет да стеклянных зверушек собирает. И даже если автор вдруг спохватывается и решает подчеркнуть мужественность героев косвенными средствами (ну да, литература, 9 класс), то среди этих зверушек обязательно оказывается пантера. И преданные ПЧ понимают, что это же натура главсэмца так подчеркивается, и вытирают слезы умиления: «Ах, как оригинально!». Пятьдесят лет мыльных опер и добрых сто пятьдесят лет женских любовных романов не в счет, конечно же. В них такой прием ну просто ни разу не применялся.

В принципе, такая неопределенность с идеей и главными героями, такое упование на вдохновение приводят к тому, что оно подменяется буйством фантазии, а оридж напоминает ирландское рагу, или иными словами и пользуясь модным жаргоном: надену все лучшее сразу. Итак, дано: канонический сэме, все тот же мускулистый брутальный самец, канонический уке, все тот же недокормленный истеричный блондин. Автор хочет писать, неважно что, и чтобы у них было много НЦ и ХЭ. И начинается: сначала изменяет сэме, потом изменяет уке, потом сэме выгоняет уке, потом уке отказывается возвращаться к сэме, сэме его возвращает чуть ли не насильно, желательно пара аварий или гопота какая, можно скинхэды или стадо быков, которые резко проникаются гомофобией и деятельно выражают неприязнь, потоптавшись по одному из них. Ну, естественно, больница, страдания, обещания черной дыры с неба, попытка самопожертвования, попытка воспротивиться попытке самопожертвования. Все это автор активно приперчивает проблемами с семьей, в которой все с огромной радостью разрывают семейные узы, выгоняют из дому, бьют посуду, ябедничают, доносят, подслушивают, все про всех знают и вообще ведут себя как оборотни в полнолуние. Даже домашние животные – и те ведут себя неадекватно. И снова всхлипывания поклонниц: ах, как оригинально! Какие страсти! И автор кокетничает: ах, спасибо, вот, что-то захотелось. И автору в ответ несется: еще! еще! На выходе получается следующая арифметика: на четырех страничках сменяются три площадки с пятью действующими лицами каждая, и на хотя бы одной из них проливается кровь. Вопрос: зачем? Что пытается скрыть автор за такой суетой? Ведь при таком обилии действий смысла в них не разглядеть. Или автор практикуется в искусстве азиатских акынов: что вижу, про то пою? Я могу ошибаться, но события должны что-то показывать, раскрывать, учить, в конце концов, а не просто так быть свалены в кучу. Увы, нечасты такие тексты, в которых наличие событий осмыслено и разумно. А то нужны страсти – героя отправляют под машину, не знаешь, какой бы такой конфликт устроить – давай его из окна выбросим, хочется вызвать жалость – его гопники избивают. Чего только авторы не делают: в пожары отправляют, на машинах / мотоциклах разбивают, в ванну фены роняют, такими болезнями заражают, что страшно становится, и у ПЧ мысль: бедняжка, а у случайно забредшего на страницу читателя мысль: зачем?!

Перейдем к менее глобальным, но не менее очевидным вещам. Главные герои, действующие лица, персы, как угодно. С точки зрения здравого смысла и банальной логики есть две возможности: они могут оставаться неизменными на протяжении всего текста, а могут и изменяться. В первом случае они просто узнают о себе что-то новое, допустим, оказываясь в каких-то новых для них ситуациях, но остаются при всем этом статичными. Но они могут и меняться – то есть быть динамичными. Естественно, все это не может не основываться на каких-то основополагающих принципах. Скажем, если человек всю жизнь был левшой, то он может переучиться на правшу, но при этом у него будет ужасный почерк. Если человек курил двадцать лет, то ему будет не так просто бросить. Если человек по натуре своей флегматик, то посуду бить он скорее всего не будет. Если человек ябеда и предатель, то он скорее всего таковым и останется. Брутальный сэме не станет прелестным уке, а прелестный уке не загрубеет в одночасье. Можно допустить, например, один-два нелогичных с точки зрения всех остальных поступка, которые, тем не менее оказываются вполне в духе персонажа. Можно даже допустить нелогичное поведение как стиль поведения вообще, но и такое будет логичным, скажем, постоянно менять маршрут, по которому персонаж возвращается домой, неожиданно вырваться в музей динозавров, хотя археологию он на дух не переносит и куда больше уважает бабочек, внезапно пересесть на велосипед с джипа, и прочее. Это все можно как-то мотивировать авантюрным духом, жаждой новизны, кризисом 30, 40, 45, 50... лет. Но когда персонаж, с усердием описываемый автором (ЙА?) как нежная и трепетная фиалка, субтильный и андрогинный уке, который способен только на шелковых простынях, усыпанных лепестками белых роз и только после двух часов предварительных ласк, неожиданно оказывается мастером спорта по кикбоксингу, да еще брутальным, да еще любящим пожестче, а потом так же внезапно превращается в слюнтявого невразумительного трусливого недомужчинку, который трясется от ужаса и вожделения, всего лишь увидев пенис, я недоумеваю. Или брутальный сэме, который с истеричностью сильно неудовлетворенной дамочки с ПМС мечется между жаждой грубого секса и готовностью перекорежить себя, а затем демонстрирует поведение, которое иначе как странным не назовешь, точно так же вызывает сильную настороженность. Напоминаю: слэш – это когда про двух представителей мужского пола, а не женщин, по необъяснимой прихоти автора оказавшихся в мужском теле. А если симптомы поведения ГГ сильно смахивают на климакс, то не честнее ли писать либо гет, либо фем-слэш? В конце концов, женщины сейчас эмансипированы, если кто-то зациклен на пенетрации, то можно секс-шопам рекламу сделать, обеспечив женскую гей-пару искусственным членом, или даже двумя. Но зачем превращать ни в чем не повинных мужчин в недоженщин?

При всем при том автор считает, что постоянство ГГ можно обеспечить костылями вроде постоянно употребляемых слов. Ну ладно, есть такая фишка, как использование языковых маркеров. Допустим, вы постоянно говорите о ком-то «ласковый», у читателя вырабатывается условный рефлекс, и он дальше подсознательно реагирует на слово, понимая, что речь идет о ГГ, либо о герое, понимая, что он ласковый. А если этот эпитет не соответствует тому, как автор описывает героя? Такие языковые костыли получаются, которые почти мертворожденному ГГ как мертвому припарка. Автор говорит: ласковый, ласковый, ласковый, а из действий ГГ выходит: недоумок, имбецил, полоумный. Автор говорит: мужественный, мужественный, мужественный, а читатель видит: хам, хам, хам. Так и хочется посоветовать ЙА потщательней следить за тем, что он пишет.

Впрочем, то, что ЙА совершенно не знают мужской психологии, печально, но не очень удивительно. Девочкам в восемнадцать лет это простительно: как правило, те, кто считают, что способны писать слэш, исключительно и необъяснимо уверены в своих силах. Такой юношеский максимализм чаще всего проходит. Но когда подобные грандиозные ляпы встречаются в творениях слэшеров постарше, становится грустно. Человек прожил бОльшую половину жизни и ничему не научился: ни мудрости, ни наблюдательности, ни знаний не набрался, а учиться если и умел, то благополучно забыл, зато умудрился развить в себе непомерное высокомерие, позволяющему ему думать, что он не просто может писать, он может писать хорошо. По большому счету, можно даже понять, что такие слэшеры (слэшерши?) совершенно не знают мужской психологии – ну да, дамочки одинокие, мужчины если в их жизни и были, то только гетеросексуальные и не самого лучшего пошиба, да и то мимоходом. И зачем тогда фантазировать о том, о чем не имеешь ни малейшего представления? Ну хочешь о любви помечтать – пиши себе гетеросексуальные любовные романчики типа «Вампирских саг», и все довольны, если тебе поклонения хочется, так и на гет-эротике можно сорвать неслабый куш в виде обожания все тех же подростков, как эта дамочка, которая «50 shades of Gray» написала. Можно в конце концов отдать дань сестрам-феминисткам и фем-слэш писать, по крайней мере уж женские образы получились бы. Но в силу вступает жажда полузапретного плода, желание быть модной, экзотичной и прочее, и напоминает это все тот же печально известный Черкизовский рынок, под завязку набитый вьетнамским ширпотребом, который расползается после первой же стирки.

Меня покоробило осознание еще одного печального факта. Самомнение, которое позволяет людям считать, что они могут писать, позволяет им считать, что они могуть писать обо всем. Пример, который меня привел сначала в состояние восторга, а потом печали: прелестное дитя, которое тут же, на фикбуке, себя в качестве писателя пробует, с чего-то решило, что наука об ангелах называется ангиологией. Нет, ход мысли понятен. «Логия» на конце значит «наука», тут это прелестное дитя молодец, само додумалось. Но у него или у того, кто ему это подсказал, случился жестокий дефект дикции, а у прелестного дитяти разом отказали мыслительные способности, которые могли бы и дальше подсказать ему, что наука об ангелах должна называться «ангелологией». И получилось «ангио-». А в интернете уточнить, что это – медицинская дисциплина, изучающая сосуды, слабо? И такое небрежное отношение к обстановке, на фоне которой разворачивается действие – на каждом шагу. То ГГ в 25 лет оказывается доктором неважно каких наук, то декан экономического факультета резко присваивает себе полномочия мифического доцента кафедры физкультуры и заставляет студента бегать 20 кругов по стадиону. Мне тут даже интересно стало. Стандартный круг по стадиону – 400 м. 20 кругов, соответственно – 8 км. Уважаемый автор их хотя бы раз в своей жизни прошел одним махом? Людям нетренированным два километра подряд не то, что пробежать, пройти не так уж просто. А 8 км каждый день бегать, да еще потому, что самодур с экономического факультета заставил... и ведь речь не идет о каком-нибудь институте физкультуры и спорта, а о престижном вузе. Нормальный студент в нормальном вузе, простите, такого декана послал бы далеко и был бы прав, а еще и жалобу можно было накатать в ректорат, и забыл бы декан о премиях и надбавках и обливался бы слезами над строгим выговором. Преподаватели и студенты вуза считают себя вправе обращаться друг к другу на «ты». Современные автомобили, под завязку напичканные электроникой, за три минуты ремонтируют при помощи мата и кувалды. ГГ выращивают на деревьях урюк и курагу. Для непосвященых поясню: это сухофрукты, а на деревьях растут абрикосы. Профессор музыковедения, читай, теории музыки, учит ГГ петь. Вопрос: Откуда профессор по теории музыки знает, как чисто технически ставить голос, какие этюды, распевки и прочее подбирать? – вызывает у ЙА истерику: да я в музыкальной школе с учителем домры дуэтом играла! Аргумент, однако, особенно когда речь о вокале идет, да еще на консерваторском уровне. Человек практически без образования оказывается завучем школы, а там, на минуточку, мало педагогического образования. Там еще и высшая категория нужна, которая присуждается не только после квалификационного экзамена, но и после определенного количества лет педагогического стажа. Дворника дядю Ваню с улицы никто не поставит даже учителем труда, и уж тем более завучем. Хотя ладно, поверим в великий и всемогущий блат и сильную волосатую лапу. Россию-матушку умом не понять, аршином общим не измерить. Но про заграницу зачем с таким же апломбом писать? Кто из окна дома в Париже способен увидеть морской пейзаж? Кто у потухшего вулкана, почти сравнявшегося с землей, способен увидеть пики, причем вот так, во множественном числе? Кто в Германии способен поступить в вуз в 17 лет, да еще не сдав экзамен на зрелость, аналогом которого власти пытаются представить российский ЕГЭ? После двух курсов российского вуза, да подтвердив знания предметов (читай – письменный экзамен) и сдав экзамен на знание немецкого языка с уклоном в научно-публицистический стиль – возможно. Да и то ни разу не на бесплатное. Или смешные вещи наподобие обращения одного предположительно выросшего в Германии любовника другому: майн херц. ЙА, я так понимаю, только и вспомнил по этому поводу, что «Петра Первого» А.Н. Толстого, о котором вскользь упомянули на уроках русской литературы. Там совершенно роскошная слэш-пара Петр Алексеевич – Алексашка Меньшиков, и они друг с другом вот так любезничали. Но только это было, осмелюсь напомнить, триста с лишком лет назад. Немцы теперь такое говорят, только если это гетеросексуальная супружеская пара, справившая коронную свадьбу, да и то не факт. Что еще из несуразнейших ляпов, которые просто достойны перловки:

- прелестная двадцатилетняя барышня почти без образования оказывается в состоянии заведовать нейрохирургическим отделением крупной больницы;

- шестнадцатилетний юноша-школьник получает за свои интимные услуги 100000 рублей; восхитительная щедрость ЖЕНЩИНЫ. Разумеется, неопытность и субтильность – это именно то, что простая женщина ищет в партнере;

- простой уборщик отсылается чинить крутую тачку. При этом подчеркивается, что это – наказание, и наказывается, что характерно, этот самый простой уборщик, а не владелец тачки. Про то, что можно отправить, например, унитазы драить зубной щеткой, ЙА не слышал;

- неопытный фиалкоподобный мальчик случайно находит работу исключительно высокооплачиваемого проститута, где его не сажают на иглу, не пользуют всем коллективом, не заражают никакими болезнями, не увечат, а платят колоссальные суммы. Он еще в конце и счастье свое находит. Я поражался фиалковой наивности ЙА, отправившего ГГ на собеседование в непонятный район в восемь часов вечера на такси. У ГГ хотя бы одна мысль за год в голове проскальзывает?

- неоднократно попадаются мне ориджи, в которых ГГ оказываются в силу обстоятельств в операционной. Да, ЙА очень любят делать больно своим ГГ. И чем больше эта любовь, тем больше страданий обеспечивается. И практически всегда возлюбленные либо просачиваются в операционную, либо высиживают время в палате в отделении реанимации, а потом на радостях от того, что тот, который несчастный раненый, остался жив и здоров, обеспечивают читателям страстную НЦу, прямо не отойдя от наркоза.

Самое для меня непонятное во всем этом следующее: неужели ЙА-почесун такой сильный, что просто нет времени банальным образом погуглить, что такое курага, как выглядит потухший вулкан, где расположен Париж, как себя чувствуют, отходя от наркоза...? Неужели полыхать от стыда, когда такие ляпы уже распространились по сети вместе с фиком, приятнее, чем пересилить себя, на две минуты отвлечься от ворда и уточнить в интернете?

Существует еще одна вещь, вызывающая у меня чувство неловкости. Сие есть чувство юмора автора, оно же ЧЮ. Согласен, есть немалое количество авторов, которые любят и умеют шутить. Но почему-то еще большее количество тех, кто убежден, что шутка, стыренная из интернета и вставленная в текст, служит достойной заменой ЧЮ. К сожалению, тексты, в перечне жанров у которых стоит «юмор», таковыми на поверку не являются, а все смешные ситуации заключаются в посыле в пешее эротическое путешествие, причем совершенно неизобретательно. Тут снова возникает вопрос: зачем делать то, что ЙА не способен? Ведь немало же жанров, в которых можно развернуться, ангсты всякие, драмы, прочее, зачем мучить себя и читателей неуместными грубыми, неловкими и несмешными боянами? Тем более наличие или отсутствие этого ЧЮ заметно сразу, достаточно спуститься в комменты. Некоторые из них и ответы автора хороши настолько, что возвращаешься снова и снова, получая удовольствие и радостно улыбаясь. Причем такие авторы очень легко реагируют на скептических читателей, недовольных читателей, банальных троллей, отвечая им все с тем же безудержным жизнелюбием. Что характерно, и тексты у таких авторов соответствующие – веселые, остроумные. Часто же сталкиваюсь с другой картиной. На достаточно вежливое и тактичное обращение к ЙА с указанием слишком очевидных ляпов бедный читатель оказывается объектом грубых высказываний в духе: сам дурак. При этом самым железобетонным аргументом выступает: у меня есть знакомый.., я сам.., я знаю лучше... Я поразвлекся, когда такой вот ЙА, точнее такАЯ ЙА утверждала, что знает о стимуляции простаты больше, чем мужчины-геи, обсуждавшие этот вопрос. Из своего личного опыта, что ли?

По идее и по логике вещей дальше следовало бы обратить внимание терпеливых читателей на еще один немаловажный факт: грамотный язык. Но тут и до меня уже немало было и скорее всего будет сказано. Как можно и нужно писать, что делает стиль написания привлекательным, насколько важно начать сотрудничество с хорошей бетой, и прочее, и прочее. На фикбуке можно найти немало советов, размышлений и описаний собственного опыта. Мой выстрел в этой канонаде совершенно не будет слышен. Я только хотел обратить внимание, что то, что подводит ЙА, да и авторов – это попытка чрезмерных украшательств, особенно если они не владеют материалом в достаточной степени. Благодаря этому оказываются возможными многообразные несуразицы навроде «облокотился спиной». Разнообразить язык можно и нужно, но при этом еще понимать, зачем и как это соотносится с идеей фика. Да и банальная стилистическая грамотность не помешала бы. А она достигается опытом и, как ни странно, самообразованием. И если этого нет, то беть – не беть, на выходе все равно будет невразумительный текст, пытающийся оживить нежизнеспособную идею, которую ЙА тем не менее настойчиво пытается реанимировать.

Я увлекся рассуждением того, что превращает простых людей, желающих писать, в плохих слэшеров и ЙА. На самом деле, однозначного ответа быть не может. Есть немало достойных авторов, время от времени демонстрирующих в своем творчестве один из недостатков. Бывает, должен признаться. Я хочу только поратовать за честность ЙА перед самими собой: может, стоит перечитать то, что уже написано, и подумать, что бы вы сказали, если бы этот текст был чужим, и вы напоролись на него на любом ресурсе? Если ответ звучит: «Как это убожество можно читать?», стоит попробовать честно подумать - оно вам надо? Может, лучше научиться вышивать? Если же вы считаете, что текст так себе, но что-то в нем есть, постарайтесь повнимательней и посерьезней относиться к тому, что вы пишете. Большинство ляпов устраняется, если чуть-чуть полазить в интернете, и многие ляпы просто не возникают, если начать создавать текст с простого планирования. Если же ЙА настаивает на том, что урюк вызревает на Крайнем Севере к первым заморозкам, то не стоит удивляться тому, что самого его воспринимают всерьез и восхищаются им только коллеги по тесному и уютному кругу ЙА, а остальные недоуменно пожимают плечами и закрывают вкладку.