Вспомнилась мне на этой неделе одна очень своеобразная гипотеза одного очень своеобразного философа. Философа звали Исайя Берлин, сэр Исайя Берлин, если быть точней, а гипотеза очень условно делит всех людей, занимающихся интеллектуальным трудом – мыслителей, писателей и в более общем смысле авторов как раз на две категории, которые сэр Исайя аллегорически называет «ежами» и «лисицами». Лисы интересуются всем понемногу, они способны заниматься одновременно несколькими делами, хитры, пронырливы, увлекаются разными вещами одновременно и очень активно применяют разные тактики. Ежи в противовес концентрируются на одной цели, к которой идут одним путем, и на этом пути демонстрируют завидную верность однажды выбранному для себя методу решения проблемы. Их интересует, как правило, мало что из того, что не связано с их целью, и такая ограниченность и целеустремленность вызывает глухое раздражение лис. Но, как говорит Берлин, у ежей есть отличное средство защиты – иголки. Когда на них нападают лисы, ежи сворачиваются, время от времени фыркают, пугая, а затем угадывают тот единственный момент слабости лис и атакуют. Как правило удачно. Я подумал, что как раз к ежам отношусь. Цель, интересующая меня, немного трансформировалась со времени первого очерка, расширилась, ведь как-то слишком искусственным мне кажется сводить тему о ЙА/НА к слэшерам. Но что осталось неизменным – это интерес к авторам в начале пути. И как-то кажется мне, что это деление на ежей и лис актуально и для начинающих авторов тоже.

Впрочем, НА могут быть ежами, могут быть лисами, могут быть лисами с ежиной щетиной или ежами с лисьими хвостами, но для них в любом случае характерна одна такая примечательная особенность: они страстно желают преуспеть, при этом не до конца отдавая себе отчет в том, чего они хотят. У них, по крайней мере, у многих, слабо развита такая важная особенность, как целеполагание – способность ставить перед собой цели и достигать их. К сожалению, это часто приводит к тому, что вроде бы интересная поначалу работа постепенно трансформируется, деформируется и тихо угасает, если это в глобальном смысле, но и на более низких уровнях возникает ряд проблем, связанных именно с целеполаганием. Позвольте поделиться соображениями по этому поводу.

Начнем мы, пожалуй, с того, что чисто формально обозначим уровни, на которых автор созидает свое произведение. Самый глобальный – идея, представление о героях, средний – непосредственно воплощение, связанное, как правило, с деталированием того замысла, что побудил к написанию произведения, и низший, но не менее важный – языковой. Мне кажется, что только достаточно высокий уровень воплощения идеи в жизнь на всех трех уровнях делает произведение привлекательным, но меня как «ежа» привлекает именно глобальный замысел автора. Если я могу четко выделить идею, которая скрывается за всеми семьюдесятью главами или двумястами словами и решить, что она раскрыта достаточно убедительно и полно, я могу честно признаться: произведение меня привлекло. Понравилось – не понравилось, другой вопрос, но что привлекло – несомненно. Ну и еще хочется, чтобы банальных орфографических ошибок было поменьше. К моему сожалению, произведения, авторы которых могут внятно ответить на вопрос: «Зачем?» – не так уж и часты. Иными словами, авторы, которые осознанное и целенаправленное внимание уделяют не только низшему и (реже) среднему уровням созидания, но и метауровню, увы, встречаются редко.

Собственно говоря, после такого долгого и утомительного вступления предлагаю рассмотреть, какие сложности встречаются у НА на разных уровнях создания текста.

1. Глобальный, идеологический уровень.

Странным образом мне кажется, что о существовании именно этого уровня НА забывают напрочь. А ведь это и есть основа основ, так сказать. Мы ведь все относительно легко можем сказать, о чем произведение, тот же самый «Гамлет», к примеру, или какое-нибудь «Преступление и наказание». А при прочтении очередного фика ловишь себя на мысли, что эта работа ни о чем. А ведь так, казалось бы просто автор говорит себе: меня интересует тема «дружба-любовь», «стокгольмский синдром», «разница в возрасте». А в конце я хочу, чтобы герои были вместе, рядом, либо по разные концы земли. И таким образом уже есть цель и уже есть путь, которым до этой цели можно было бы добраться. «Ежи» могут быть довольны: у них одна-единственная цель и очень простой к ней путь; повествование может начинать обрастать деталями, они получают удовольствие от работы, потому что нет необходимости распыляться на незначительные вещи. «Лисам» этого может быть мало или наоборот слишком много. Как уже указывалось выше, их интересует все и сразу. Они жаждут включить в свою работу несколько тем, охотно перескакивают с одной на другую и очень эмоционально, пусть и не совсем дотошно, обсуждают их с читателями. Но при этом, возвращаясь к тому, что их заинтересовало, они демонстрируют замечательную остроту, гибкость ума и проницательность, что тоже оказывается привлекательным для простого читателя.

Увы, такое осознанное отношение к творчеству встречается нечасто. Как правило, общее представление и у «ежей» и у «лис» ограничивается желанием написать произведение, чтобы похвастаться перед знакомыми, получить еще пару лайков, сорвать отзывы в духе: «Автор, пиши еще!», завлечь еще пару ПЧ. А ведь как ни странно, даже на Фикбуке народ ищет что-то большее, чем банальный ПВП. И ведь как ни странно, если автор осознает, что и зачем он пишет, то и работа над произведением доставляет куда больше удовольствия, и поиск и отбор информации оказывается осознанным, а значит более успешным. В итоге выигрывают обе стороны: автор, потому что он успешно реализовал свой замысел, и читатель, получивший удовольствие от вдумчивого качественного фика.

Признаюсь, я очень хорошо представляю себе, что этот, глобальный уровень создания произведения интересен в первую очередь «ежам». Думаю, «лисы» куда больше энтузиазма посвящают второму уровню.

2. Детализация общей идеи и практическое осуществление.

Замечательный и очень важный уровень. В частности, после того, как определен глобальный замысел, можно подумать, что и как важно для его воплощения. Например, как представлены герои, что важно при их представлении читателю, вообще, как лучше всего строить свой фик. Тут уж на все воля автора, как говорится. Он может решить, что хочет ПОВ и городской романс, или, скажем, отстраненное авторское повествование и постапокалипсис. В общем, тут уж автору карты в руки. Но при определении для себя, что и как автор хочет воплотить, следует поглядывать на пункт один: «Зачем?» - и как-то соотносить цели помельче с основной, с той, к которой автор должен прийти, завершив произведение. То есть: если ПОВ, то почему? Как он поможет лучше обрисовать героя? Если много диалогов, то как сделать это минимально утомительным и максимально информативным? Если много описаний, то как при их помощи достичь цели, с определения которой все и началось? «Ежи» относятся к этому уровню снисходительно; они охотно признают, что описания важны, что хорошая проработка характера героя существенна, они даже готовы заниматься этим, но их интересует куда больше, как дойти до цели, поэтому и особых украшательств в их произведениях не встретишь. «Лисы» же напротив с радостью применяют все свои способности: они играют с разными приемами и способами создания персонажей, экспериментируют с описаниями и рассуждениями, с разными интонациями, и для них средства часто становятся целью. Тоже неплохо, интересно, поучительно.

И я снова говорю: увы. Как-то слишком часто при знакомстве с фиками ловлю себя на мысли, знакомясь с энным произведением «ежа», что вот это я уже читал у этого же автора, но в двух других произведениях, герои похожи один на другого, а темы везде одни и те же и даже освещаются слишком похоже. У «лис» другая проблема: в одном их фике можно встретить слишком различные куски, кажется, написанные двумя, а то и несколькими людьми. Или другая проблема «лисы»: персонажи совершенно не цельные, непоследовательно изображенные. Один и тот же персонаж может быть прелестным и робким юношей в начале, затем почему-то оказывается мелким мстительным гаденышем, а напоследок совершенно непонятным образом превращается в истеричного мальчишку, и все – немотивированно, необъяснимо. И снова: а ведь если в начале четко обозначить для себя, что, почему и как будет происходить, можно столько проблем устранить.

Безотносительно к «лисам» и «ежам» отмечу еще пару проблем на этом уровне, которые для меня очевидны и даже бросаются в глаза. Авторы, а точней НА часто производят не самое лучшее впечатление, начиная работать над текстом без достаточной подготовки. Кажется, вот легко: был студентом – так и написать про студенческое житье-бытье можешь без проблем. А ведь стоит хотя бы для приличия сделать пару шагов назад и издали посмотреть на интересующую автора тему, просто для того, чтобы быть более объективным, познакомиться, скажем, с тем, как живут студенты разных вузов и в разных городах, из разных семей и с разными интересами. А с другой стороны, автор, у которого нет достаточного опыта работы с информацией, энергично начинает мешать в кучу все, что узнал в процессе подготовки – и то, что было актуально прошлым летом, и то, что действовало лет пятнадцать назад, и то, что к студенческой жизни вообще относиться не может. И получаются ляпы наподобие тех, из голливудского «Евгения Онегина»: Татьяна Ларина там поет под рояль «Ой, цветет калина».

3. Языковой уровень.

Казалось бы, самый простой и незамысловатый. Пиши, как пишешь, и заведи хорошую бету. Или наоборот: экспериментируй без удержу, в конце концов на родном языке ведь говоришь, чувство языка не может подвести. «Ежи», как правило, склоняются к первому варианту, просто потому, что они ежи и такие тонкости для них несущественны. «Лисы» же, наоборот, предпочитают пробовать что-то новое, экспериментируют, стараются разнообразить свой стиль, иногда в ущерб общему замыслу. И то, и другое решения похвальны, если честно. Но опять же не стоит забывать самого главного вопроса: зачем? С какой целью? Зачем, к примеру, использовать нецензурную лексику, обосновано ли это с учетом основной цели произведения и образа персонажа, который ее употребляет? Зачем применять метафоры, сравнения и прочее? Стоит ли перегружать текст велеречивыми описаниями и мудреными словами? И еще один немаловажный вопрос: насколько органично это смотрится. Впрочем, признаю: для начинающего автора без профессионального образования все эти зевгмы, литоты, градации, парцелляции – темный лес. Но с другой стороны и останавливаться на уровне словарного запаса десятиклассника из провинциальной школы тоже не хочется.

Впрочем, подобная растерянность автора при определении языковых средств достижения цели легко снимается банальным размышлением о том, чего он хочет достигнуть. Надо ли добавить искусственности и вычурности? Или наоборот, постараться сделать текст или речь героя максимально доступной? А может, определить для себя ряд слов-маркеров, которые будут отделять героя от других, скажем, манера строить предложения или такие особенности, как вводные слова? Например, люди-визуалы используют в качестве вводных слов «Видишь ли», «Смотри», аудиалы – «Послушай». И так далее. Должен признаться, иногда я даже некоторое чувство неловкости испытываю, читая некоторых ЙА, которые до такой степени увлекаются желанием продемонстрировать знание слов помудреней, что совершенно забывают, что у них еще и значение есть. Получается невнятный поток слов, каждое из которых что-то, да значит, но все вместе они не значат ничего. «Ежи» же могут чуть ли не демонстративно ограничиваться парой тысяч слов, пятьсот из которых предлоги и прочие частицы. Согласитесь, пытаться достоверно создать образ наследного принца с предположительно лучшим в эльфийском королевстве образованием при помощи этих скудных двух тысяч слов – бессмысленно. А вот для простого подкидыша более убедительным будет именно скудный словарный запас; и когда автор заставляет его изъясняться высоким штилем, хотя до этого раз пятнадцать подчеркнул, что ему восемь лет, он рос на кухне, а из книг видел только путеводитель по столице на четырнадцати страницах и с двадцатью иллюстрациями, даже смеяться не хочется.

После такого очень поверхностного анализа возможностей и упущений авторов хочется отметить следующее: сэр Исайя Берлин был умнейшим человеком. Он был выдающимся мыслителем. Его гипотеза о ежах и лисицах блестящая и остроумная и, как мы видим, может эффективно применяться в чисто теоретических целях. Но при этом ни он, ни все мыслители мира не смогут дать советов по творческому мастерству, которые бы оказались настолько полезными, чтобы каждому автору, ознакомившись, можно было сесть и написать «Сильмариллион» без предварительной подготовки и достаточной тренировки. Напомню: Genius is one percent inspiration and ninety-nine percent perspiration. Или: под лежачий камень вода не течет. Залогом мастерства все-таки является целенаправленный и осознанный труд, а залогом успешности произведения является именно осознанное, внятное и рациональное целеполагание.