Битва за веру священна
Боль поражений пройдёт
И разорвёт сон Вселенной
Новый крестовый поход

Декабрь 1184 года

- Альтаир!

Малик обречённо вздохнул, когда заметил пропажу друга. В последнее время тот всё чаще предпочитал скрываться в уединённых местах и читать, благо задание располагало к этому.

Библиотека Багдада поражала воображение богатым убранством и разнообразием знаний, накопленных нынешним халифом, который всячески поощрял развитие науки и искусства. На прекрасно изукрашенных полках находились тысячи томов по астрономии, истории, географии и иных науках. Там даже были книги на европейских языках, достать которые было довольно-таки трудно.

- Альтаир!

Среди моря рукописей нередко встречались островки «спокойствия»: множество мягких подушек вокруг низкого столика с письменными принадлежностями. Над курильницами вился сизый дымок - благовония пахли мягко и едва заметно, и аромат этот расслабляюще действовал на тело, но обострял чувства и мысли.

- Вы не видели моего друга?

Вот уже два месяца они находятся в Багдаде, однако поиски всё ещё ничего не дали. Да, существовал некий Храм Соломона. Да, он где-то на Святой Земле, сейчас захваченной тамплиерами. Да, именно там спрятан искомый артефакт. Но ни одна книга не могла дать точного ответа.

Али Табар, смерть которого должна стать прикрытием для ассасинов, запланировал своё прибытие на следующий месяц, а потому ещё было время на подготовку.

- Альтаир!

Завернув в секцию с религиозными книгами, Малик всё-таки нашёл друга. Тот лежал на подушках, закрыв глаза и медитируя, но на сторонние звуки отреагировал.

- Я бы всё равно не откликнулся на твой зов, - приподнявшись на локтях и глядя на Аль-Саифа, он продолжил: - Хочешь узнать, почему я именно тут, а не где-то ещё?

Малик кивнул и сел рядом, разглядывая книги, которые Альтаир взял в руки.

- Я держу сейчас копии мусульманского Корана и христианской Библии. «Книги книг» - священные талмуды знаний, что хранятся жрецами религий. Знаешь, в них тоже есть намёки на древнюю расу, создавшую людской род. Боги…

Ла-Ахад провёл пальцами по искусно выделанной обложке Корана, вспоминая недавно увиденный сон. Он был до невозможности странен и правдоподобен, хотя было одно «но»:

- …Тамплиеры.

- Что? - переспросил Малик, хмурясь и с удивлением смотря на друга, но тот уже погрузился в свои воспоминания и ничего не слышал.

***

 

Вероятное будущее

- Завтра казнь.

Мужчина взмахом руки отпустил слугу, едва заслышав голос человека в тёмном плаще. Он ждал его, как ждут на рассвете палача - с таким же нетерпением и ужасом. От решения суда не спасли ни дворянский титул, ни заслуги перед людьми, ни щедро раздариваемое тамплиерское золото.

- Как? - разглядывая бокал с вином насыщенного алого цвета, Магистр всё не решался пригубить напиток.

- На рассвете установили виселицы.

- Словно обычных простолюдинов… - процедил сквозь зубы мужчина и нахмурился.

В небе кристально-голубого цвета беззвучно реял орёл. Эта птица - символ злейших врагов Ордена - всегда вызывала у тамплиера тягостные чувства. Информатор хранил молчание, не решаясь нарушить размышления своего Магистра.

- А отсрочка? - он цеплялся за каждую мелочь, напоминая утопающего; его Орден разваливался на куски, а он ничего не мог с этим поделать.

- Отказано ввиду серьёзности совершённых преступлений.

Человек в плаще покачал головой, мол, ничего не поделать; он видел, как Магистр судорожно ищет возможности для спасения своих подчинённых, и жалел, что ассасины в этот раз успели раньше. Особенно выделился тот, который с неправдоподобными золотыми глазами.

Отставив нетронутое вино в сторону, чтобы не разбить хрупкий бокал, мужчина от души ударил кулаком по столу.

- Чёрт возьми!

***

 

Несколько дней спустя

- Сегодня вечером халиф устраивает приём в своём дворце, - Малик сжал плечо Альтаира, привлекая внимание. - Рафик сумел добыть нам приглашения на это празднество, и, я думаю, нам всё же стоит сходить туда. Тем более, что там появится Али Табар, за жизнью которого мы как бы прибыли.

Ла-Ахад рассеянно кивнул, переворачивая страницу, даже не прочитав её. Строчки расплывались, а смысл ускользал от уставшего сознания.

- Эй, Альтаир, этой ночью ты опять не спал?

За окном каменного двухэтажного домика, в котором временно жили ассасины, ярко светило солнце. Малик негромко вздохнул и подумал, что всё же стоило бы воздать должное информатору и его жене за гостеприимство.

- Не знаю, - Ла-Ахад покачал головой и провёл пальцем по витым буквам, читая вслух: - «Рухнут города из золота и стали, стёртые в пыль буйством природы; и дадут Пророку выбор страшный: или он, или весь род людской».

- Что это? - Аль-Саиф сел на стул рядом, удивлённый тем, что процитировал друг.

- «Откровения». Автор называет себя Мудрецом и Гласом из Бездны. В большинстве случаев его слова туманны и размыты, однако Конец мира он описывает весьма детально.

Альтаир заложил тонкой кожаной полоской страницу, на которой нашёл упоминание Пророка, и отложил книгу в сторону. Талмуд попал ему в руки совершенно случайно, и только здесь, на этих страницах, исписанных немного странным арабским языком, ассасин нашёл необходимую информацию. Словно бы Провидение решило открыть кусочек правды для того, кто всем сердцем желает её найти.

- Так ты пойдёшь любоваться на нашу жертву? - переспросил Малик, отвлекая друга от тягостных раздумий. - Это будет прекрасный шанс закончить все дела разом. Я знаю, что утром ты получил письмо с разрешением на обратное возвращение.

- Не бери сегодня вечером меч, - вдруг сказал Альтаир, - только клинок и метательные ножи. Подпортим немного репутацию багдадскому халифу.

Аль-Саиф кивнул и вышел из комнаты.

***

Лучи закатного солнца кровавыми каплями оседали на лицах людей, торопящихся по своим делам, на крышах домов и деревянных ставнях, закрывающих окна, на флагах дворца, где сегодня ночью праздник превратится в кошмар, и тонком лезвии клинка, бесшумно выскользнувшего из наруча.

Солдат с тихим хрипом осел вниз, не успев даже среагировать на появление ассасина. Тонко свистнул нож, что в мгновение ока рассёк воздух и вонзился прямо в сердце второго воина, пытавшегося поднять тревогу.

- Отлично. Ещё двое готовы, - Альтаир кивнул сам себе и спустился с крыши, подходя к Малику, с нетерпением ожидавшему возвращения друга.

- Идём.

Во дворец ассасины вошли беспрепятственно: приглашения сделали своё дело, а белые робы, похожие на одеяния привечаемых в Багдаде учёных, ещё сильнее запутали стражу. Все были уверены, что этот вечер пройдёт прекрасно.

Появление Али Табара привлекло внимание толпы. Имя этого человека, чьи проповеди забирались в самую душу, было на слуху вот уже несколько месяцев, с тех пор как он впервые появился в Акре. Однако тамплиер миновал Масиаф, решив не рисковать собственной жизнью.

Халиф тут же увёл такого значимого гостя с собой, выспрашивая о дороге и расточая любезности, так что ассасины получили некоторое время на подготовку.

- Сумеем ли мы выбраться, не привлекая внимания, после того как завершим дело? - уточнил Альтаир, разглядывая тёмный алкогольный напиток в своём кубке. Отчего-то вспомнился недавний сон. - Кольцо… У него определённо было кольцо.

- О чём ты? - Малик снова нахмурился, когда друг отрицательно мотнул головой, но всё же ответил на вопрос: - Южные окна на втором этаже. С той стороны крыши домов почти примыкают к стене дворца; особых проблем во время бегства не должно быть.

Ла-Ахад вдруг вспомнил, что на правой руке у того тамплиера - Магистра - было серебряное кольцо, украшенное символом Ордена - красным крестом. И почему-то сейчас эта мелочь показалась ему необъяснимо важной, словно до этого он что-то упустил.

- Хорошо… - немного рассеянно ответил Альтаир на слова друга и опёрся о стену плечом, наблюдая за остальными гостями.

Малик неодобрительно покачал головой и на время оставил товарища одного.

***

 

- Позвольте представить вам моего друга… - распинался перед гостями халиф, а Альтаир лениво думал, знает ли сам Али Табар об этой «дружбе». - …он желает произнести для вас приветственную речь.

- Скучно, - пробурчал Ла-Ахад, украдкой проверяя, на месте ли метательные ножи.

Стоящий рядом дородный мужчина шикнул на ассасина, и тот временно умолк, вслушиваясь в чужие слова.

- Вот уже полгода как я путешествую по этим землям, наведываясь в города и деревни, дабы рассказать об истине людям, желающим не только слушать, но и слышать. Всех вас, таких разных, но всё равно схожих, объединяет вера. Она даёт вам силы не для борьбы - для существования. Все вы живёте сегодняшним днём, опасаясь взглянуть назад, однако больше всего вы боитесь заглянуть вперёд. Будущее вас пугает.

Али Табар умолк на пару мгновений, оглядывая разношерстную публику, с жадностью пожирающую его взглядами.

- Вы боитесь сказать себе, что вера, слепая, безрассудная, полностью контролирует вас и что вы удовлетворены этим. Вы толпа.

Альтаир с удивлением посмотрел на человека, который открыто высказывает людям всё, что о них думает, а те ещё не растерзали его.

- Мало кто из вас держал в руках меч и ещё меньше - убивал. Своими или чужими руками - не так важно, ибо чужая жизнь ложится на плечи заказчика, а не исполнителя. И в то же время вы открыто презираете тех, кто имеет смелость встать на вашу защиту. Я не называю имён, а масса не показывает лиц, но знайте: справедливость есть, и однажды она восторжествует.

Али Табар коротко поклонился и покинул небольшой помост, с которого и говорил. Взбудораженные люди громко переговаривались, пытаясь доказать друг другу, что не безвольны.

Альтаир нашёл тамплиера в одной из гостевых комнат, смотрящего в окно на полусонный город. Кажется, он знал, что за его спиной стоит Смерть.

- Это было захватывающе, - сказал Ла-Ахад, тихо прикрывая за собой дверь.

- Я видел тебя. Знаешь, в тебе я разглядел нечто, похожее на Понимание. - Чуть помолчав, он добавил: - Я золото коварных глаз увижу в свой последний час*. Так что - бей… - прошептал Али Табар, поворачиваясь к ассасину лицом.

- Прости, - так же тихо ответил Альтаир и вонзил клинок в тело недруга.

***

 

Январь 1185 года

- Альтаир, почему мы всё ещё в Багдаде?

Малик не находил себе места от скуки, не понимая мотивов друга. Не понимал он и того, зачем Аль-Муалиму понадобилось на несколько месяцев отсылать двух едва ли не лучших ассасинов. Он жаждал действий и определённости.

- Я хочу отпраздновать своё двадцатипятилетие в этом городе. Мне кажется, что здесь я больше никогда не окажусь. Я слишком много знаю для того, чтобы долго жить.

- Ты ещё всех нас переживёшь с твоими-то умениями и способностями.

Смерть Али Табара наделала шуму, хоть и халиф попытался списать всё на самоубийство. В городе шептались об ассасинах, которым мешала правда, изрекаемая «этим святым человеком».

Книгу Мудреца Альтаир дочитал до конца и был удивлён последней пустой странице, озаглавленной как «допиши сюда свою историю, осколок».

- И когда же мы тронемся в обратный путь? - Аль-Саиф устало опустился на кровать рядом с другом. Тот немного горько улыбнулся и склонил голову набок, напоминая птицу.

- На следующем же рассвете. Только позволь мне провести весь день в одиночестве; я хочу попрощаться с Багдадом и его крышами.

Малик кивнул и мягко сжал плечо друга, чтобы подбодрить.

Одиннадцатого числа, когда солнце едва встало, Альтаир покинул дом через окно и сразу же поспешил на кладбище. В этот раз он чувствовал себя виноватым, забрав жизнь. Вряд ли это чем-то помогло Братству, а сам тамплиер никак не мог навлечь на себя гнев Повелителя, кроме рассказываемой толпе правды.

На аккуратной могиле лежали незнакомые ассасину белые цветы; их было восемь. Чуть поодаль - принесённый Альтаиром ярко-алый цветок, купленный на базаре несколько минут назад.

- Вряд ли твоя жизнь должна была закончиться в этом городе. Но, тамплиер, ты ведь знал, что именно я приду за твоей жизнью. Почему? - Альтаир зажмурился. - Почему я сомневаюсь с каждым годом всё сильнее?

«Потому что ты ищешь Истину, ассасин, а ведь истин не существует», - ответили ему едва слышные голоса. Лёгкий шёпот раздавался, казалось, отовсюду.

Раскрыв глаза, Альтаир понял, что смотрит на мир в уже позабытых цветах. Таинственное чувство вновь пробудилось, но в этот раз не было ни боли, ни чужих эмоций, ни страха - только сосредоточенность. Он моргнул, и краски вернулись на свои места. Шёпот стих.

- Ничто не истинно… - едва слышно ответил голосам Ла-Ахад. - В этом всё дело? В Кредо?

«…всё дозволено».
____________________________________________   
Примечания:

* Стихотворение, начинающееся с этих строчек было написано в тот же день, что и сам кусок главы. Меня впечатляет собственный пыл.

У меня такое ощущение, что работе не хватает антагониста... Ах да, он должен появиться в следующей главе и внести немного хаоса в повествование.

Спасибо, что читаете.