Словом, входя в Рэдклифф, Алистер совершенно не радовался. Немудрено, что деревушка ему не понравилась. Впрочем, пройдя пару улиц он понял, что дело совершенно не в его дурном настроении.
      Покореженные заборы — словно искалеченные пьяным дровосеком, причем зарубки — свежие. Заколоченные окна домов. Пятна свежего озерного песка — тут и там, как будто хотели присыпать — Алистер догадывался — что, но верить в это не хотелось.
      — Кровью и смертью пахнет это место, — сказала Морриган. — Случилось что-то.
      Алистер и сам видел, что «случилось» — отряд рыцарей, вставших небольшим лагерем у мельницы выглядел уставшим и потрепанным. Да к чему вообще рыцарям Рэдклиффа разбивать лагерь у мельницы, когда замок — вот он? Алистер решил выяснить — но так ничего толком и не узнал. Рыцари могли лишь сказать, что из замка по ночам лезут чудовища. Что с эрлом и домочадцами и чем все это кончится, они не знают. Алистер выругался себе под нос и пошел в церковь — разговаривать с человеком, который мог хоть что-то знать.
      Увидев выражение, появившееся на лице банна Тегана, Алистер представил, как со стороны выглядит их компания, и почти развеселился. Здоровый мужик в потрепанной броне Стража, две миловидные девушки… Три, причем третья одета так, что ни один мужчина в пределах видимости равнодушным не останется, и открыто носит посох мага, что гарантированно оберегает ее от явных проявлений оного неравнодушия. Великан-кунари с отобранным у порождения тьмы мечом. И мабари, который, захоти Элисса его продать, стоил бы больше, чем все их барахло вместе взятое.
      — Чем могу служить?
      — Не узнаешь, значит, — хмыкнул Алистер. — Я бы тоже не узнал. Когда мы в последний раз виделись, я был по уши в грязи и…
      И выражение лица Тегана почти примирило его с происходящим.
      — Алистер? Создатель, вот уж… Представь своих друзей.
      Он задержал взгляд на Элиссе чуть дольше, чем позволяли приличия, и девчонка приняла это за руководство к действию.
      — Элисса. Серый Страж.
      Она поклонилась. Теган вернул поклон. Алистер, глядя на них, мигом почувствовал себя неотесанной деревенщиной, добавил.
      — У тэйрны Кусланд… неприятности и я надеялся, что Эамон сможет ей помочь.
      Если бы взглядом можно было испепелить, Алистер повторил бы судьбу Андрасте. На его счастье, он давно разучился переживать из-за таких мелочей, поэтому лишь мстительно усмехнулся.
      — Боюсь, Эамон сейчас едва ли в состоянии кому-то помочь. Но я всецело к вашим услугам, миледи… Если все мы доживем до завтрашнего утра.
      — Так, — посерьезнел Алистер. — Рассказывай.
      Теган начал рассказывать, и с каждым его словом Алистер все отчетливей понимал, что дело дрянь. И что сам он просто не представляет, как теперь поступить. Здравый смысл вопиял — впятером они не смогут сделать ровным счетом ничего. А если положат его и Элиссу, деревня погибнет все равно и неминуемо. Как наверняка уже погиб Лотеринг, до которого добрались порождения тьмы. Идет война, потери неизбежны. Он сам, уходя с отрядом на Глубинные тропы знал: случись что — разыскивать их никто не будет, на это нет ни сил, ни средств. Проставят напротив очередного списка имен в своих гроссбухах «пропал без вести, предположительно погиб», чтобы довольствие на покойников не выделять — и вся недолга. С другой — слишком многим друзьям стали эпитафией эти слова.
      — Теган, мы на минуту, с твоего позволения.
      Он отвел своих в сторону, оглядел, не зная, с чего начать.
      — Сдается мне, ты хочешь переложить решение на нас, — вылезла Элисса.
      И пропади оно все пропадом — она была права. Неугомонная девка все поняла раньше него. Правильного выхода нет, как ни поступи — покоя не будет: положит ли он здесь своих или оставит деревню, оправдываясь высшим благом либо меньшим злом. Неважно.
      — Я даже чуть-чуть завидую Тегану, — продолжала девушка. — Для него выбора нет: это его люди, и он должен их защищать.
      — Происхождение накладывает обязательства? — хмыкнул Алистер, оттягивая неизбежное.
      — Именно, — добавила вполголоса: — Жаль, что это не мои люди.
      Правильного ответа нет и не будет — и грош цена ему как командиру, если он переложит выбор на плечи своих людей, «советуясь». Разве что совесть будет спокойной. При случае можно будет и осудить, как Дункана тогда…
      — Алистер, — окликнул его Теган. — не надо. Пять бойцов не изменят ничего, даже если двое из них Стражи. Мор важнее.
      Он должен развернуться и уйти. Должен. Мор важнее.
      — Я остаюсь. Те, кто с этим не согласен, могут уйти, пока до вечера есть время.
      — Я пошел за тобой сражаться с Мором, а не защищать деревенщину от нежити, поднятой черным колдовством, — сказал Стэн.
      — А разве мы сражаемся с Мором не для того, чтобы защитить — в том числе и эту деревенщину — от чудовищ, порожденных черным колдовством?
      — Мы должны помочь этим людям! — вмешалась Лелиана. — Я остаюсь.
      — Опасно это будет. Глупо рисковать за быдло. Но — забавно может выйти. Я остаюсь.
      — Стэн?
      — Ты командуешь.
      — Значит, с нами, — решился Алистер, только сейчас сообразив, что он все же заставил свою команду выбирать самостоятельно. Какая, к гарлокам, корона, четыре человека под началом, и он уже оплошал. Что ж…
      — Элисса.
      — Я не знаю.
      Он ожидал чего угодно, кроме этого.
      — В смысле?
      — В смысле… Будь это мои люди — все было бы однозначно. Не иди за нами Мор — тоже. Но если мы не справимся, останавливать порождений тьмы придется орлесианцам. Одна деревня. Весь Ферелден. Неплохой выбор.
      — Как ты можешь так говорить? — возмутилась Лелиана.
      — Могу. Меня всю жизнь учили, что прежде всего долг, — она помолчала. Подняла голову и широко улыбнулась, точно разрешив хитрую загадку.       — С другой стороны, лишь Создатель знает, не попадет ли нам недели через две в котел какая-нибудь поганка, и более бесславного конца можно не представлять.
      Морриган фыркнула.
      — Неужто кто-нибудь из нас настолько глуп, чтоб гриб съедобный с ядовитым перепутать?
      — Я — запросто, — усмехнулась Элисса. — Это занятие для простолюдинов.
Алистеру на миг показалось, что вот сейчас она покажет Морриган язык — но то ли девушка сдержалась, то ли у него самого чересчур разыгралось воображение.
      — Я с вами.
      Алистер кивнул.
      — Теган, ты укажешь моим людям, где их место, или мне самому посмотреть, что мы можем сделать?
      — Вы сошли с ума, и все же — спасибо. — Теган невесело улыбнулся, и Алистер увидел, как же он измотан. И еще — младший брат Эамона действительно собирался погибнуть этой ночью. Нет, он будет сражаться до конца, но «умереть сражаясь» — все, что ему осталось. Или он полагал, что осталось.
      Потому что Алистер вовсе не собирался оправдываться перед Создателем за то, что привел на смерть тех, кто ему верил.
      — К вашим услугам, — он изобразил поклон. Получилось вроде ничего. — Тогда я сам.
      Они устроились в местном трактире, потребовав жаркого и пива.
      — Морриган, ты единственная из нас понимаешь в колдовстве, — сказал Алистер. — Как можно убить то, что уже мертво?
      — Порвать те связи, что из Тени протянуты, чтоб мертвым управлять… Но это долго и с толпою я не справлюсь. Двумя-тремя, не боле, — она задумалась. — Можно сжечь…
      — Человеческое тело горит плохо.
      — Согласна. Заморозить и разбить. Я зачарую оружье ваше, чтоб от одного удара холод сковал все члены врага и… дальше все понятно. Но только ваше — больше не осилю.
      — Отрубить руки, — сказал Стэн. — И голову. Без них сражаться нельзя.
      — Ты делал силки, — сказала Элисса. — Могут они удержать, хотя бы пока не получится зайти сзади и отрезать голову?
      — Понятия не имею, — сказал Алистер. — Я солдат, а не охотник, а на что способен оживший мертвец и вовсе представить не могу.
      — Я поищу охотников, — сказала Лелиана. — И вообще… поразузнаю. Потом расскажу.
      — Хорошо. — Алистер оглядел своих. — Тогда пока солнце не встанет в зените, побродите по округе, подумайте, что еще можно сделать. Потому что… Теган держится только на упрямстве, это видно. Он…
      — Он сдался, — сказала Элисса. — Он считает, что исчерпал все возможное и готов погибнуть с честью. Но мы не можем этого себе позволить.
      — Да… Кстати, хорошо что напомнила. Когда начнется заваруха, ты останешься в церкви рядом с Теганом. И позаботишься, чтобы он выжил, если твари прорвутся за дверь. Это вторая по важности вещь. Первая — сохранишь договоры.
      Элисса вскинулась было, осеклась. Миг спустя ее лицо утратило всякое выражение.
      — Ты уверен, что мужчине примерно втрое старше меня нужна моя защита?
      — Двадцать пять лет назад Теган сражался только на турнирах, — хмыкнул Алистер. — Не думаю, что за то время, пока я не был в Рэдклиффе, многое изменилось.
      Стэн положил ладонь на плечо девушке.
      — Кто-то должен сражаться, когда всех остальных уже нет. Битва без надежды и славы, потому что слагать истории о том, что погиб, до последнего защищая детей и женщин, будет некому.
      Элисса криво улыбнулась.
      — Вдохновляет, ничего не скажешь. Что ж, командуешь ты, Алистер. Но, похоже, ты так ничего и не понял.
      — Я понял. Но один Страж должен остаться в живых и донести договоры до места. В церкви безопасней всего. И командую я.
      — Как прикажешь.
      — Тогда у вас есть время до полудня.
      Выходя из трактира, Алистер подумал, что если он переживет эту ночь, Элисса, кажется, убьет его сама. Ну и пусть. Хоть один Страж… Он тихо выругался, осознав. Дело было не в том, что Элисса — Серый Страж. Дело было в том, что она — это она. Замечательно, ничего не скажешь.