Демон глумился, сыпал оскорблениями. Теган кривлялся — натужно, точно марионетка на палочках. Изольда рыдала. Алистер размышлял, почти не обращая внимания на происходящее. Реагировать на оскорбления его отучили в первые же недели у Стражей — после того, как он проиграл несколько учебных схваток подряд именно потому, что противник дразнил, выводя из себя и заставляя ошибаться. Ошибаться было нельзя, и Алистер, не слушая ехидный хохот, вспоминал. Перебирал день за днем то время, когда из него растили храмовника, мысленно разворачивал свитки, слушал голоса наставников — как многое, оказывается, помнилось до сих пор — выискивая приемлемое решение. Но как он ни старался, решение было единственным и не подлежащим обсуждению. Одержимый должен умереть. По возможности — легко и быстро.
      Теган выкрикнул что-то в лицо Стэну, тот, не поведя бровью, поднял здоровенный кулак — банн сложился на пол тряпичной куклой. Изольда взвизгнула.
      — Очнется, — сказал Стэн. — Пусть пока отдохнет.
      Демон завопил возмущенно, внезапно на полуслове затих и рожа его сменилась детским личиком.
      — Мама? Как я сюда попал? — Голос мальчика казался тонким и слабым.
      — Коннор?
      — Мама, я не помню… — Он прижался к матери. — Я устал…
      — Пойдем-ка отсюда. — Элисса мягко обняла ребенка. — Покажешь, где твоя спальня.
      — Можно, мама?
      — Конечно, милый. — Изольда всхлипнула. — Иди с ней.
      — Элисса! — окликнул Алистер.
      — Ничего со мной не случится. Это ребенок.
      — Это демон.
      — Это. Ребенок.
      — Я пригляжу, — сказала Морриган.
      Элисса вывела мальчика, не переставая обнимать и что-то тихо нашептывая.
      — Ты добрая, тетя… — услышал Алистер уже из-за двери.
      «Тетя» — Алистер грустно усмехнулся. Когда Изольда появилась в замке ему, десятилетнему — Создатель, точь-в-точь как Коннору сейчас — она казалась ужасно взрослой и очень красивой. Она и сейчас оставалась красивой, несмотря на пролетевшее с тех пор время. Эамон боготворил жену все эти годы, простив ей даже то, что очень долго она не могла зачать наследника. Коннор стал единственным, поздним и до исступления любимым ребенком. Но это было потом. А тогда именно она приказала отослать воспитанника эрла, считая, будто он внебрачный сын Эамона, и как же Алистер ненавидел ее! Совсем юную девчонку, политической необходимости ради выданную за мужчину, чьи не только молодые, но и зрелые годы оставались уже позади и старость, пусть еще не пришла, но скреблась в ставни. Молоденькую девочку, увезенную из дома в чужую страну к чужим людям и непонятным обычаям. Алистер представил себе Элиссу. Тегана. Замутило. Ой, а сам-то тоже, хорош… Он заставил себя не думать. Не время.
      — Вот так все время, — всхлипнула Изольда. — То отпускает его, то начинается снова. Это тот колдун наслал на нас демона, я точно знаю. Надеюсь, он сдох.
      — О да. Медленно и мучительно. — Элисса стояла в дверях, и такой взгляд у нее Алистер видел лишь однажды. И сейчас, как тогда, хотелось потянуться к оружию, хоть и смотрела девушка не на него. — Только вы, эрлесса, виноваты не меньше, чем он.
      — Как ты смеешь!
      — Смею. Это вы, вы лично наняли отступника учить сына, лишь бы не отпускать от себя. Это вы забыли о том, что Круг придуман не просто для того, чтобы держать магов в заточении. Ребенок боялся потерять отца — пока я вела его в спальню и укладывала, он только об этом и твердил. — Элисса покачала головой. — Бедный напуганный малыш… Он попросил «друга из тени», чтобы тот спас Эамона — и тот обещал. Только «друг» почему-то заставляет его делать странные вещи, которые Коннору не нравятся… Не пусти вы в дом отступника, вместо того, чтобы отослать сына в Круг, этого бы не случилось. Это вы убийца, эрлесса.
      — Я не собираюсь выслушивать поношения от какой-то соплячки.
      Элисса рассмеялась.
      — Тэйрна Кусланд, к вашим услугам. — Церемонный поклон выглядел издевательски-идеальным. — И вам придется меня выслушать, потому что знатнее меня в этой стране лишь ее величество — и то по праву замужества, а не по крови. Она… и еще один человек может приказать мне молчать. Не вы.
      — Элисса… — прошептал Алистер. На плечо тяжело легла ладонь Стэна.
      — Кадан, она дело говорит. Пусть.
      — Я не могла позволить увезти от меня Коннора. Любой ценой.
      — Да. И теперь он умрет, потому что вы не могли позволить увезти его от себя — туда, где он был бы жив и в безопасности.
      — Тэйрна, прошу, остановитесь... — Никто не заметил, когда Теган очнулся. — Изольда ошиблась, и все мы дорого заплатили за это. Но она — всего лишь мать, страшившаяся за ребенка.
      — У всех, кто погиб в этом замке, в деревне внизу, были родители. Кузнец, который просил найти его дочь — не отец?
      — Благородной леди есть дело до горестей простолюдинов? — усмехнулась Изольда. — Самозванка.
      На месте Изольды Алистер предпочел бы обратиться в ледяной столп, лишь бы не видеть этого взгляда.
      — Не знаю, как воспитывают благородных у вас, в Орлее, — процедила девушка. — Но меня всю жизнь учили, что простолюдины нам служат — но и мы служим им. Защищаем, судим их споры, ведем их жизни — заботливо и бережно, как добрые родители ведут по жизни своих детей. Впрочем, как вы заботились о собственном сыне, я уже видела.
      — Хватит, она и без того наказана.
Лелиана. Ну конечно, кто еще готов простить вся и всех, потому что Создатель так повелел.
      — Мои родители заплатили жизнью за мою жизнь. Собственной жизнью. Не чужими.
      — Довольно!
      — Да, Алистер.
      Изольда разрыдалась — в который раз.
      — Алистер, клянусь Создателем, если бы моя жизнь могла исцелить Коннора, я бы…
      — Изольда, прости, но сейчас это уже не имеет значения.
      — Убейте меня, если я виновата! — Женщина рухнула на колени. — Не трогайте моего мальчика!
      Алистер отдал бы полжизни за то, чтобы прямо сейчас оказаться на Глубинных тропах, в башне Ишалы, на поле у Остагара, рядом с Дунканом. Где угодно — только не здесь.
      Одержимого нужно умертвить — по возможности, легко и быстро.
      Убить ребенка.
      Алистер заставил ее подняться. Покачал головой.
      — Я… прости Изольда. За десять лет, пока из меня пытались сделать храмовника, я ни разу не слышал, чтобы одержимость можно было исцелить.
      Он не сможет… Или сможет? Можно приказать… попросить Стэна. Но не дело приказывать другим исполнить то, на что не хватает духу у самого.
      — Я слышала, — сказала Морриган. — И в книгах матушки читала, что способ есть такой. Найти в Тени сознание того, кто одержим, и с демоном сразиться. Коль победы достигнешь — одержимый исцелен. Коль проиграешь — будешь мертв. Но я не знаю, как в Тени безбрежной, где сотни тысяч душ и снов, найти одну. Возможно, знают те, кто в Круге заперт. Трудно мне с почтеньем отнестись к тому, кто позволяет собою помыкать, боясь, что дар его в проклятье обратится — но может, кто-нибудь из них осведомлен о том, как это сделать.
      — Это правда? — вскинулась Изольда.
      — К чему б мне лгать?
      — До башни Круга день пути, — сказал Теган.
      — Но неизвестно, что за это время еще натворит демон, — вмешался Стэн.
      — Ему больше некого убивать. — Изольда снова рухнула на колени. — Умоляю…
      — Алистер, можно запереть нас троих в замке, — сказал Теган. — Я напишу серу Перту, чтобы он никого не впускал и не выпускал, кроме вас. И что до той поры, пока ты сам не отменишь мое распоряжение, они не должны слушаться ни меня, ни Изольду. Сер Перт умеет повиноваться приказам, ты видел.
      Припасов в погребе, который они проходили по пути сюда, троим хватит не только на неделю, но и на месяц. Вода, как в любом порядочном замке, не только непрерывно подавалась внутрь, но и заполняла несколько больших хранилищ, специально предназначенных на случай, если осаждающий враг перекроет водовод. Повод для беспокойства в другом — возможно ли, что вернувшись через неделю они найдут в замке лишь демона? О чем Алистер и спросил, уже не слишком выбирая выражения.
      — Ты способен убить ребенка? — парировал Теган.
      — Не пробовал.
      И пробовать не хотелось. Совершенно. Создатель, ровно поэтому он и не хотел быть храмовником — и все же. От судьбы не уйти, что ли? Что ему до этого мальчишки, если подумать, которого он видит впервые в жизни? Что ему до слез этой женщины, которая в свое время не пожалела такого же мальчика, над которым рыдает теперь? Скольких еще может убить демон?
      — Мы должны попытаться! Невинное дитя не заслужило…
      Лелиана, моли Создателя, чтобы тебе никогда не пришлось знать, что твое мягкосердечие убило…
      Алистер мысленно выругался. Кажется, он все же превращается во второго Дункана.
      Он вздохнул:
      — Теган, ты понимаешь, что если мы ошибаемся, Коннор погибнет все равно. Но до этого умрешь ты. И Изольда.
      — До сих пор он не тронул мать. А я не так уж молод, чтобы цепляться за жизнь любой ценой.
      — Хорошо, — он снова вздохнул. — Только знаешь, в последнее время, за что я ни берусь — все выходит через одно место. Готов спорить — в башне нас определенно ждет какая-нибудь пакость.
      — Я помолюсь за вас. И… тэйрна, вы позволите?
      — Теган, — процедил Алистер.
      Банн усмехнулся, целомудренно коснулся лба девушки.
      — Да благословит вас всех Создатель.