***

Гретхам перепрыгнул на очередной камень. На валун, где он только что стоял, перескочила Литиция, чуть не упав на песок. 
– Осторожней! – шепнул Гретхам – Муравьиные львы в это время ещё опасней! 
Литиция молча, кивнула, прижимая к груди пистолет. 
Гретхам посмотрел на виднеющийся не вдалеке лес: 
– Потерпи, милая, до леса осталось совсем немного. Там нас уже ждут. 
Литиция снова кивнула, слабая улыбка надежды тронула её губы, но, тут же, маска испуганности вновь опустилась на юное лицо. Гретхам подумал, что вернуть ей тот более-менее здоровый вид, к которому он привык в City-14, вряд ли удастся в ближайшие месяцы. Гретхам вновь посмотрел на опушку. 
– Передохнула? – Литиция кивнула. – Пошли.

Отряд бесшумной цепочкой, перескакивающей с камня на камень, приближался к опушке. На «Гелионе» составили маршрут, который, хотя и давал небольшой крюк, позволял пересечь опасный район по камням, не задевая растянутой по песку паутины. 
Док вместе с ксенобиологом изучили останки и пришли к выводу, что это были совсем не те арахноиды, с которыми Коалиция воевала в недалёком прошлом. Хотя слабое развитие мозга говорило о том, что они были так же социальны, как и Рой, ксенобиолог был уверен, что этот вид не обладал мощным коллективным разумом, а общался с помощью феромонов. 
Цветкова понятия не имела, как такие выводы можно сделать лишь на основе одного целого черепа твари, но учёному было виднее, и она не стала над этим задумываться. 
– Здесь паутины уже нет, – Док выпрямился и пошевелил плечами. – Думаю, мы можем двигаться по траве без стычек с арахнидами. 
Альфа обернулся на замерших на граните истуканов, затем медленно оглядел лес. 
– Веди нас, Сусанин, – наконец произнёс он. 
Док поглядел на дисплей и неуверенно повернул на юг. Через несколько метров он повертел головой и зашагал уверенней. Отделение Рейн окружило Дока, создавая ему охранение, остальные окружили учёных. 
Они петляли по лесу около часа. Раза три натыкались на арахнидов, приходилось делать небольшой крюк. Минут на десять остановились полюбоваться речушкой и сделать привал. Пять минут пролежали в траве, прислушиваясь к отдалённым звукам перестрелки. 
Наконец, когда Амбал начал зачитывать всеми любимый стишок про ногу Сусанина, Док вывел их к пещере. 
– А сейчас мы все дружно будем искать следы древних аборигенов, – задумчиво произнёс Термит. Взвод дружно заржал. 
Адъютант появился в рубке бесшумно, но недостаточно незаметно, чтобы я стал оборачиваться. 
– Докладывайте. 
– Авианосцы «Отважный», «Находчивый» и «Миротворец» Эльдорадского корпуса «Пустынные крысы» движутся в гиперпространстве в нашем направлении. Всё необходимое для развёртки КОСП находится на их борту. 
– Это очень хорошо, – произнёс я. 
– А ларчик просто открывался, – усмехнулся Док, толкая дверь. Термит что-то недовольно пробурчал, он очень любил взрывать всякие двери. Цветкова включила тактический фонарь своей винтовки и пошла вперёд. Амбал был справа. 
Они медленно спускались по лестнице. Шаги гулким эхом раздавались по коридорам, не смотря на мягкую шумопоглощающую подошву «Скорпионов». В самом низу лестницы была ещё одна герметичная дверь с кодовым замком. Док разобрался с ней меньше чем за минуту, но открыть эту дверь было, не в пример, тяжелее. Расположенные с внутренней стороны петли насквозь проржавели. Термит ядовито заметил, что инженерам, возможно, придётся менять дверь вместе с косяком, хотя он здесь ничего пока не взрывал. Это «пока» звучало довольно многообещающе. 
Отряд разбился на четвёрки и разошёлся по коридорам базы. Рейн и Амбал шли впереди, Кряк и Тягач на три шага позади. Взвод погасил фонари и полагался только на встроенные в шлем приборы ночного видения. В абсолютной темноте солдатам приходилось пользоваться инфракрасной подсветкой, но это было всё же лучше, чем яркие надствольные фонари. 
Термит некоторое время разглядывал находящуюся перед ним решётку, пока, шедший в одной четвёрке с ним, Клык не поддел замок десантным мечом*. Монокристаллический графит высек искры из добротной стали, дужки замка звякнули и отлетели, действуя мечом наподобие фомки, Клык настежь распахнул проржавевшую дверь. «Петли и замок из качественной стали, а сама решётка из железа», отметил про себя Термит. 
– Здесь всё насквозь проржавело, будьте осторожны, – раздался в рации голос Дока. Термит подумал, что все уже догадалась об этом, когда Клык вслух присвистнул. Сержант сбросил с себя оцепенение, «вот, что бывает, когда много думаешь», и поспешил внутрь. Не поверив своим глазам, включил тактический фонарь. Повёл стволом, зачем включил все шестнадцать светоэлементов*. 
– Лейтенант, это термит. Мы нашли арсенал. Клык приступил к осмотру одной из винтовок, по внешнему виду напоминает М-16 двадцатого века. Помните такую машинку? 
– Понял вас, Термит. Оставьте Клыка там, пусть всё задокументирует, вы с группой продолжайте осмотр. 
– Понял вас, Альфа, продолжаем осмотр. 
Термит ещё раз посмотрел на, сложенные в специальную пирамиду, винтовки, повёл стволом, осветил длинный железный шкаф с множеством маленьких дверей. Подошёл ближе, резко сжал кулак. Повинуясь движению, из специальной щели на перчатке вылетели два монографитовых ножа для ближнего боя. Термит вогнал ножи в щель дверцы, повернул. Четверть секунды спустя, включились псевдомышцы скафандра, и дверца отлетела с тихим скрипом. Термит посветил внутрь тактическим фонарём. Внутри был какой-то бронекостюм, наподобие первых Натовских. 
– Клык, в шкафчиках бронекостюмы и, ещё какая-то фигня. Посмотришь потом. 
Клык кивнул. Термит пошёл дальше. 
– Нашёл патроны, – отчитался Болт. Клык снова кивнул. Термит осветил сложенные в торце комнаты ящики, подошёл к одному из них. На боку были какие-то надписи, дерево было определённо прогнившее. Термит убрал дробовик* за плечо* и начал руками разламывать ящик. 
– Здесь Рейн, – раздался в наушнике голос Цветковой, – нашли столовую. Продолжаем осмотр. 
– Понял вас, Рейн. Будьте осторожны. 
Термит, наконец, высвободил из кучи гнили, вероятно, раньше бывшей соломой, упакованное там оружие. Перчаткой стёр грязь. 
– Говорит Термит. Нашёл что-то вроде ПЗРК. По внешнему виду напоминает советскую «Иглу». Продолжаем осмотр. 
– Сержант, – окликнул его Болт. – Здесь какая-то дверь. На табличке череп. Вскрываем? 
– Вскрывай, – Термит аккуратно положил ПЗРК рядом с ящиком, как смог отчистил перчатки и, вслед за двоими подчинёнными, спустился в тёмный коридор. Его взгляду предстал освещаемый красными лампочками (дежурное освещение здесь работает!) огромный, утопленный в полу железный люк, который занимал, казалось, весь нижний уровень базы. 
Рядом с люком, со стороны лестницы, был контрольный стенд с кучей лампочек, рычажков и реле и два относительно целых, хотя и погнивших, кресла. Люк от контрольной комнаты и лестницы отделяло толстое, полтора – два метра, стекло, явно с металлическими вкраплениями. Термит снова вдавил кнопку радиосвязи на шлеме: 
– Док, здесь Термит. Мы нашли генератор, иди на пеленг. 
Ответом была гнетущая тишина. Термит снова активировал рацию: 
– Док, это Термит! Как слышно, приём! 
И вновь тишина. 
– Альфа, это Термит, Док не отвечает, жду приказа. 
Альфа тоже не отозвался. Бойцы потянулись за оружием. 
– Лейтенант, говорит Термит!.. Меня кто-нибудь слышит?.. Приём!.. 
Тишина, если и слышала Термита, отвечать не торопилась. 
– Клык… Это Термит… Доложи обстановку… 
Клык обстановку докладывать не стал и Термит снял дробовик с предохранителя, оборачиваясь в сторону двери. Прижавшийся к косяку Болт смотрел на сержанта, ожидая приказа. Впервые в жизни Термит был напуган. 
Гретхам оглянулся. Стоит спуститься с холма, и они попадут в лес. Не сказать, что там они будут в безопасности, но, по крайней мере, там можно будет защититься от патруля Альянса. И там есть база повстанцев, мобильный лагерь, не имеющий постоянного местоположения. Справа была скала. Высокая скала, которая другим своим концом уходила в море. Слева от леса было огромное озеро – остатки моря, на берегу которого раньше стоял Сити-14. Когда-то это был крупный мегаполис, выстроенный в дельте реки, по его улицам не только ездили машины, но и плавали небольшие катера. После портальных штормов с улиц пропали катера, ведь море уходило, и плавать и дальше могло быть опасным. А после семичасовой войны пропали машины, поскольку «Альянс очень заботился о проблеме глобального потепления». В действительности людей, имеющих некоторую свободу передвижения, было гораздо сложнее контролировать. Это все понимали. Но Уоллес Брин, то ли сам был в этом уверен, то ли просто продолжал бессмысленную агитпропаганду. Гретхам снова обернулся, на этот раз настороженно. 
Там, над Сити-14, тишину безоблачного полуденного неба нарушил вой транспортного синтета Альянса. «Соизволили пожаловать по нашу душу», подумалось Гретхаму. Он обернулся. Лес начинался после спуска с холма. Но это расстояние им надо было пробежать по совершенно открытой местности. Гретхам посмотрел на свою возлюбленную, испуганно прижимавшую к груди пистолет, перевёл взгляд на автомат, проверил обойму и снял оружие с предохранителя: 
– Литиция, что есть сил, беги к лесу. Поняла меня? 
Девушка испуганно кивнула, развернулась и побежала, подняв клубы пыли. Гретхам некоторое время наблюдал за транспортным синтетом, затем побежал за ней. Когда Литиция уже преодолела границу опушки и начала подниматься вверх по холму, из-за скалы неожиданно вынырнул вертолёт. 
К тихому стрекоту его лопастей добавилось не менее тихое гудение, и из закреплённой под кабиной импульсной пушки в Гретхама полетели тяжёлые высокоэнергетические пули, оставляя за собой синеватый след ионизированного воздуха. Первые две пули ушли в землю, третья навылет пробила плечо, практически оторвав руку. Четвёртая прошила лёгкое, разворотив его в кровавые клочья. Пятая и шестая прошли через живот, разрывая внутренние органы и мышцы пресса. 
Не способный больше сделать ни шага, Гретхам упал на колени. Из его рта пошла кровавая пена, сознание начало гаснуть от болевого шока. Он услышал, как закричала Литиция, увидел, как она упала на колени. И услышал шелест лопастей вертолёта, опускающегося ниже. 
У девушки хватило ума и мужества подняться и, напрягая последние силы, побежать в лес. Гретхам хотел сказать ей самое главное, чего до сих пор никому никогда не говорил, но губы исказила гримаса. 
Тело больше ему не подчинялось, он упал лицом в землю. 
Вертолёт прижался к самой земле, импульсная пушка рыскала вправо-влево, но Литиция успела скрыться за деревьями. 
Две минуты спустя, над телом Гретхама закачал лапами транспортник. Величаво опустившись на траву, он открыл десантное отделение. Оттуда, один за другим, выбежали семеро солдат патруля, вооружённые импульсными винтовками, и устремились в лес, не теряя друг друга из виду. 
Транспортник не спешил подниматься. Из его брюха медленно, словно жмурясь от яркого света, показался чёрный, как смоль, трёхногий синтет. Он оглянулся по сторонам, словно ища цель своими светящимися, расположенными один над другим, импульсными дротикомётами. Антенны за его спиной задрожали, и синтет гибко, подобно кошке, потянулся, разведя лапы в разные стороны. Расположенные под туловищем небольшие лапки зашевелились, словно перебирая чётки. Головы у него не было. Да и не особенно она ему была и нужна. Скорее являлась бы лишней обузой, мозг синтета находился в теле, как и других его «сородичей». Один из таких сородичей, выполнявший функцию транспортника, медленно поднялся и величаво, словно огромный летающий кит, поплыл обратно, в сторону Сити-14. Он вернётся, когда отряд без потерь возвратится к этой же опушке, а пока стоит слетать домой, где всегда вкусно покормят. 
Чёрный синтет проводил своими светящимися «глазами» летающего собрата, затем «посмотрел» на вертолёт. Кивнув пилоту, он рысцой скрылся в лесу. 
Вертолёт поднялся выше, на тот случай, если солдатам понадобится поддержка с воздуха. Ведь под его крыльями дожидались своей минуты двенадцать быстрых самонаводящихся реактивных смертей с осколочной боевой частью. 
Термит подошёл к проходу и обернулся на оставшегося рядового, судорожно сжимающего винтовку. Тихим голосом произнёс: 
– Фонари не включать. Инфракрасная подсветка на минимум. Экзоскелеты в режим пониженной заметности, голографический камуфляж – включить. Я иду первым, Болт замыкает. Радиомолчание. 
Термит коснулся, одной за другой, двух иконок на тускло светящемся дисплее экзоскелета. Нанокожа костюма пошла пятнами, чёрный цвет приобрёл глубину, сквозь него медленно протаяли окружающие предметы, показалось, что на секунду Термит стал выше и как минимум в три раза толще, затем сжался и превратился в едва заметный прозрачный призрак, больше похожий на сгусток кристально чистой воды. Через секунду исчез и дробовик. 
Один за другим, призраки бесшумно поднимались по лестнице. 
«Паук» величаво плыл над поверхностью планеты. Змей и двое контактеров сидели пристёгнутые к своим креслам. Пилот, снявший куртку и оставшийся в одном свитере, барабанил пальцами по рычагу управления, ожидая разрешения диспетчера на гиперпрыжок. 
– «Паук» девять семь браво дельта. Ваша высота сто девяносто тысяч метров, четырёхчасовой меридиан, северное полушарие, подтвердите. 
Пилот пошевелился в кресле и снял с крючка «ракушку» переговорщика: 
– «Паук» девять семь браво дельта. Высота сто девяносто два километра, двадцать градусов северной, приближаюсь к половине пятого, эпилептическая орбита, подтверждаю. 
– «Паук» девять семь браво дельта. Говорит Эльдорадо. У Вас есть разрешение на гиперпространственный прыжок. Мягкого плавания. 
– «Паук» девять семь браво дельта. Понял Вас, Эльдорадо, счастливо оставаться. 
Пилот плотнее обхватил рычаг контроля тангажа, его левая рука легла на ручку управления тягой. «Паук» заработал маневровыми двигателями, поворачиваясь к планете соплами маршевых двигателей, за его кормой расцвели два сизых бутона ионизированного газа, он быстро набрал высоту двести километров, затем перешёл границу, за которой были разрешены гиперпространственные прыжки. Пилот потянулся и щёлкнул тумблером на пульте второго пилота. Где-то сзади с громким щелчком соединились клеммы конденсаторов, и они разрядились с режущим барабанные перепонки треском. По кораблю прошла судорожная вибрация, гиперконтур набрал достаточную тягу и корабль, преодолевая огромное сопротивление гравитационного потока, пробился в гиперпространство. Змей потерял сознание. 
Тень медленно и бесшумно передвигалась к телу в экзоскелете, голова которого торчала в найденном Термитом бронекостюме. Рука тени протянулась к плечу тела. 
Тело вздрогнуло, вскрикнуло и отскочило в сторону, чёрное лезвие из нанокристаллического графита описало дугу, Клык замер в боевой стойке. 
– Мать твою, живой! 
Тень дрогнула, из неё выросла нога. Затем – рука с дробовиком. Появилась голова, а следом и всё остальное. Термит щёлкнул предохранителем и витиевато выругался, как может только русский человек. Клык неуверенно опустил меч, глядя как из ниоткуда появляются ещё двое солдат, уходивших вместе с Термитом. 
– Какого Дьявола вы тут вытворяете? Сержант, ты напугал меня до душевных колик! 
Термит радостно обнял Клыка, повторяя «живой, сукин сын!» и щёлкнул переключателем рации: 
– Лейтенант, тут Термит, приём. 
– Альфа слушает. 
– Мы нашли генератор, дверь к нему идёт из арсенала. Внутри какое-то толстенное стекло и работающее дежурное освещение. Было ли что-нибудь новенькое с момента моего последнего выхода на связь? 
– Ничего особенного, Термит. Мы нашли склад продовольствия и доки. Доки довольно большие, занимают всю западную часть комплекса. 
– Термит, это Док. Ты лейтенанта не слушай, я комплекс кушать пока не начал. Иду к тебе по пеленгу. Сейчас покажешь мне этот генератор с экранированием. 
– Понял тебя, Док, – Термит улыбнулся. – Лейтенант, а что там с продовольствием? 
– Ничего особенного. 
Рейн со своими людьми появилась в дверях и её взгляд упал на бронекостюм: 
– Тушёнка, сгущёнка, всякие крупы ещё кое-что. Тушёнка даже съедобна… Должна быть… И, да, ещё вино. Много красного вина. Вино тоже должно быть съедобно. 
– Надеюсь, что вино вы без нас не выпили, – хохотнул термит. 
– Надежда умирает последней, друг мой, – мимо людей Рейн проталкивался Док с учёными и Ящерицей. – Ну и где твой генератор с толстенным стеклом? 
– Дверь там, – Термит махнул рукой. Рейн склонилась над бронекостюмом и начала в полголоса разговаривать с Клыком. Термит тихо вздохнул. Сержант Цветкова ему нравилась до зубовного скрежета, но девушка была влюблена в Маршала Гнитецкого, и факта этого ни от кого во взводе не скрывала. Сам маршал, правда, об этом вряд ли догадывался. Ибо орёл птица гордая, летает высоко… А если этот орёл ещё и кошка… 
В комнату ввалились оставшиеся солдаты отделения Рейн и плотоядно набросились на разобранную Клыком винтовку. В этот момент загорелся свет, из комнатки с черепом вслед за Доком вывалились, что-то яростно обсуждая, учёные. Док подошёл к Термиту и положил ему руку на плечо: 
– Значит, связи не было в генераторной? 
Термит молча кивнул. Сейчас Док начнёт прикалываться, Термит двинет ему в шлем, они отметелят друг-друга до кривой брони, потом будут вдвоём писать рапорт Лейтенанту. 
– Потому что там магнитное экранирование. А знаешь, почему там магнитное экранирование? 
Термит покачал головой. Вот сейчас Док что-то скажет, и Термит двинет ему в шлем. 
– А магнитное экранирование там потому, что там стоит не генератор, а ядерный реактор. А эта палка в люке – стержень с очень радиоактивным топливом. 
Док убрал руку. Термит около минуты соображал, что сказал Док. Потом посмотрел на свои руки – не трясутся ли? 
Медленно перевёл взгляд на Дока: 
– Так мы что? Облучены? 
Док рассмеялся: 
– Ты ведь посещал курсы использования экзоскелета? 
Термит кивнул. 
– Там говорили, что начиная с третьей версии экзоскелет типа «Скорпион» оборудуется противорадиационной микромагнитной защитой. Так что можешь спокойно гулять по активной зоне реактора, сержант. 
И похлопав Термита по плечу, Док вышел из арсенала. Учёные поспешили за ним. 
– Термит, – раздался в наушнике голос Лейтенанта. – Ты нужен мне здесь. 
– Понял тебя, Альфа, выдвигаюсь. 
Термит коснулся пиктограммы на дисплее костюма и некоторое время смотрел на высветившуюся на забрале шлема тактическую карту. Затем кивнул Клыку и они отправились в сторону доков. 
Литиция бежала, как могла быстро. В голове была только одна мысль: «Гретхам мёртв». А ведь Литиция так и не сказала ему самого главного… 
– Стой, – крикнул кто-то. Литиция повернула голову. Там стоял повстанец, наставив на Литицию импульсную винтовку. 
– Куда бежишь, дура? Наши здесь, – и он кивнул в сторону кустов. Литиция вздрогнула и показала рукой в сторону опушки: 
– Там Альянс. Они за мной гонятся! 
– Тогда пошли быстрее, – повстанец сразу стал гораздо собраннее. – Надо успеть сообщить об этом Алексису! Он знает, что делать! 
Литиция кивнула и побежала за повстанцем. А минуту спустя здесь уже стоял синтет. «Оглядевшись» вокруг, он уверенно побежал сквозь кусты. 

– Алексис! – окрикнул командира повстанец. Сидевший на корточках, уже не молодой, повстанец, небрежно державший импульсную винтовку, неожиданно быстрым и плавным движением поднялся на ноги. Совсем невероятным оказалось то, что он быстрым, а главное – привычным – движением отряхнул джинсы. 
– Говори. 
– Вот, я привёл. Она из Сити-14. Единственная, кто дошла. Следом за ней – Альянс. 
Лицо Алексиса стало суровым. Он оглядел своих людей, поднимающихся на ноги и готовящих оружие. 
– Много их? 
Литиция растерянно посмотрела через плечо: 
– Не знаю. Там вертолёт… 
Алексис кивнул и начал привычным, но не громким голосом отдавать приказы: 
– Борис, Влад, Джо. Возьмите гранатометы, займите разные углы поляны. Остальным найти укрытие. Не высовываться. Без моего приказа не стрелять. Джо, тебя не касается. Как только увидишь вертолёт, избавься от него. 
Повстанцы начали сноровисто готовится к бою, выбирая лучшие позиции, примериваясь к местности, не попадут ли в своих, открыв огонь. Литиция откровенно растерялась, но Алексис схватил её под локоть и силой запихнул за дерево: 
– Сиди здесь и рыпаться не смей. 
Литиция испуганно кивнула. Она опять принесла близким людям одни неприятности. В том, что повстанцы теперь для неё близкие люди, она не сомневалась. 
В этот момент на поляну с треском выбежал синтет. Оглядевшись вокруг, он выпустил очередь взрывающихся дротиков, убив и покалечив нескольких повстанцев. 
Алексис вскинул импульсную винтовку, одновременно крикнув в сторону: 
– Мать твою, Хантер! Борис, вынеси его. 
Дважды повторять не пришлось. Откуда-то из-за кустов вылетела реактивная граната и отправилась в сторону синтета. Реакции его можно было позавидовать: Хантер прыжком развернулся, выпустил по кустам очередь и лапой встретил ракету. 
Взрыв отшвырнул синтета в сторону, он завыл и затряс «головой», пытаясь быстро придти в себя. 
В этот момент Алексис мягко выдохнул, повёл стволом винтовки и вдавил спусковой крючок. Подствольник винтовки загудел – заработал ускоритель частиц – и винтовка выплюнула сгусток вещества, отправившийся в сторону Хантера. Сфера тёмной энергии, встретившись с телом Хантера, распалась и буквально впитала в себя его энергию и вещество, с колоссальным выбросом фотонов. Синтет исчез в яркой вспышке, но почти бесшумно. 
Алексис склонился над Литицией. Его тело и лицо было посечено стружкой и осколками гранаты, но, казалось, он не замечал ран. 
– Ты в порядке? – обратился он к девушке. 
– У вас кровь… – пробормотала Литиция. 
– Ерунда, – отмахнулся Алексис. – Я даже боли не чувствую. Просто царапины. 
В этот момент Литиция вздрогнула, потому что из плеча лидера повстанцев выпал здоровый кусок коры. Видимо, он всё-же что-то чувствовал, потому что оглядел своё тело и выдернул из пресса осколок гранаты. Затем провёл рукой по лицу, завёл руку куда-то за ухо и выдернул оттуда ещё один, заляпанный ужасной чёрной кровью. Торчащая из его правого бицепса щепа начала медленно, но уверенно двигаться вон. Только сейчас Литиция заметила, что царапины на лице Алексиса быстро затягиваются.

Альфа стоял перед большой перекошенной дверью. Когда Термит подошёл к двери, на нём был шлем, и нельзя было увидеть широкую улыбку, украшающую его лицо. Однако, его голос выдавал всё его удовольствие от созерцания этого препятствия:
– Взорвать, сэр? – спросил сержант, почти нежно поглаживая косяк двери.
Командир отряда кивнул. Термит уже успел откуда-то выудить тюбик с пластичной взрывчаткой и несколько маленьких рубиновых капсул.
– Так точно, сэр! – радостно воскликнул сапёр и принялся выдавливать содержимое тюбика на место перехода косяка в стену.
Закончив с этим, он равномерно распределил капсулы химических детонаторов и принялся подсоединять к тонкие проводки к небольшим разъёмам.
– В сторону, ребят, укройтесь где-нибудь, – задумчиво произнёс Термит.
– Комплекс не снеси, – хохотнул Клык, похлопав сапёра по плечу.
Десантники быстрым шагом отправились за ближайший угол. Сапёр прикрепил к стене небольшой импульсный электрогенератор и поторопился за ними.
– Все готовы? – спросил он, прислонившись к стене. Дождавшись утвердительных кивков, переключил рацию на широковещательный режим и чётко произнёс: – Подрываю!
Когда Термит коснулся одной из пиктограмм, изображавшей старинный детонатор для горнопрокладческих работ, из-за стены донёсся слабый отголосок взрыва. Находящиеся рядом с ним десантники посмотрели на сапёра с огромным недоумением:
– Это всё?
– Даже стены не обвалились?
– Или, может, ты сделал туннель до ближайшего города?
Махнув на них рукой, Термит отправился осматривать причинённые разрушения. К удивлению остальных десантников, дверь оставалась на месте. Альфа издевательским тоном произнёс:
– Термит, мы все любим фейерверки, но, кажется, я просил тебя дверь открыть…
Сапёр молча толкнул дверь с середину. В наступившей тишине дверь, вместе с косяком, медленно и неуклюже завалилась внутрь помещения. Поднялся грохот и облако пыли, мгновенно накрывшее десантников.
Подняв дробовик, Термит первым шагнул в образовавшийся проём. Помедлив секунду, туда отправились и остальные десантники. Отработанными за годы совместной службы движениями солдаты меньше чем за две секунды рассредоточились по помещению, и только не обнаружив никаких врагов, оглядели помещение пристальнее.
Это был огромный зал, правда не такой большой, как обнаруженные ранее доки. Выход, точнее, выезд из зала преграждала массивная переборка, рядом с которой была вделанная в стену дверь и довольно большое стеклянное окно, через которое было видно несколько старинных лучевых мониторов и пара облезлых кресел. У стены слева на подъёмных платформах стояло два лишённых колёс внедорожника с поднятыми капотами, у стены справа – несколько целых. В дальнем углу были свалены в кучу покрышки, колёса и какие-то запчасти, новые запчасти поблёскивали смазкой на стеллажах рядом с потрёпанными, но вполне рабочими, на первый взгляд, станками.
– Это же уазики! – воскликнул Клык, освещая фонарём винтовки один из автомобилей.
– Они похожи на уазики, – поправил его Галицин. Осветив стоящий рядом с ним легковой автомобиль весёлой жёлтой раскраски, добавил: – А этот похож на Волгу, но не Волга…
– А это похоже на бак с бензином, – радостно продолжил сапёр, освещая огромную, на несколько галлонов, бочку, вмонтированную в левую стену гаража. Яркой жёлтой краской на бочке было намалёвано несколько слов, костёр и перечёркнутая сигарета.
– Пустая, наверное, – предположил Альфа.
– Проверим? – Термит поднял дробовик навскидку, целясь прямо в центр огромного бака.
– А-а-атставить! – Рявкнул лейтенант, с силой отводя ствол вниз – Не хватало ещё, чтобы ты нас тут всех угробил!
– Да ты чего, Галицин, это же низкоэнергетический боеприпас, от него даже ацетилен не детонирует, а там, наверняка, дизель… Я просто дырок наверчу, и посмотрим, чего оттуда польётся…
Командир только покачал головой. Может, сапёр у команды и был последним пироманьяком, но во всём, что касалось взрывов и взрывчатки, разбирался словно бог.
– И всё же, давай, ты не будешь в неё стрелять, сержант? – попросил Галицин. Термит пожал плечами.
Не обращавший на их перепалку никакого внимания, Клык уже отжал своим десантным мечом дверь в дежурку, пробрался внутрь и успел даже найти и нажать самую большую кнопку, которая там была. К счастью разведчиков, это был не детонатор самоликвидации доков, а всего лишь переключатель подъёмника, открывавший въезд в гараж. И, поскольку Док уже успел возобновить питание по всей базе, дремавшая много лет автоматика проснулась и принялась неспешно поднимать вверх бронированную плиту, до сих пор надёжно ограждавшую базу от вмешательства извне.
Лейтенант сориентировался за несколько секунд – бросив по рации короткое «прикрывайте», первым рванул к открывающейся двери, заняв позицию справа от неё. Термит присел с противоположной стороны, а покинувший дежурку Клык встал на два шага справа и на шаг позади сапёра. Защёлкали предохранители, десантники замерли, а затем активировали голографический камуфляж. 
***
Славик в очередной раз подкинул вверх старый советский штык-нож. И в очередной раз тот вонзился в ящик строго перпендикулярно. Славик всегда отлично кидал нож, промахивался очень редко, это умение не раз жизнь ему спасало. Но вот странно: нож, вроде, воткнулся, успокоился, а гудение в ушах до сих пор не прекратилась…
Повстанец оглянулся на огромную дверь, к которой сидел спиной. Раньше Команда, как называли себя кучка беглецов из Сити-14, часто останавливалась в этом тупике. Хотя сюда и вела довольно неплохая дорога, она упиралась в огромную стальную плиту, которую было невозможно поднять. Алексис говорил, что это вход на какую-то старую, довоенных времён, базу, которую теперь забросили… Дверь, столько лет стоявшая неподвижно, медленно ползла вверх…
Славик резво поднялся, выхватил из ящика штык-нож, засунул его в ножны на поясе, подхватил за ремень альянсовский пистолет-пулемёт, и буквально рыбкой нырнул за ближайший остов машины. Чуть отдышавшись, он осторожно выглянул из-за капота: дверь уже половину пути успела преодолеть, а за дверью… А за дверью горело неяркое аварийное освещение! А это значит, что…
Радостный мысли прервал грохот трубы, задетой чьей-то неосторожной ногой. Славик вздрогнул и обернулся на звук. К повстанцу приближался… призрак. Тень, едва заметно искажавшая очертания предметов вокруг, плыла к нему по воздуху.
Славик наложил в штаны, заорал и вскинул пистолет-пулемёт. Тень рванулась вбок, повстанец нажал на спуск. Десяток пуль ушёл в молоко, завизжав рикошетом от останков машин и бетонных стен, несколько увязло в покрышках стоящего поодаль грузовика, заставив его просесть, но некоторые задели и тень. Эти пули тоже срикошетили. Звук был странный, словно пули угодили в панцирь муравьиного льва. Славик сталкивался с этими ужасными песчаными хищниками и прекрасно помнил звук, с которым пули вгрызались в их хитиновый панцирь. Но не это было самым неожиданным. Призрак перед повстанцем внезапно обрёл плоть, превратившись в огромные странные доспехи. Когда доспехи подняли руку в замахе и раздалось тихое шипение, парнишка понял, перед ним был знаменитый элитный солдат. Спецназ Альянса, который использовали для зачистки лагерей повстанцев и защиты Цитаделей. Повстанец понял, его дни сочтены.
Славик в последнее мгновение успел уйти от удара, сделал шаг назад, уходя от следующего, присел под третий и попробовал провести подсечку. Неведомый противник тут же перехватил инициативу, шагнув навстречу, навалился на повстанца своим весом, прижимая к полу. Славик дёрнулся, попытался вывернуться, но его ухватили за шиворот, и легко оторвали от пола. Неизвестный согнул руку в локте, и нанёс столь молниеносный удар, что Славик не успел его даже заметить.
Опустилась блаженная темнота – повстанец получил сильное сотрясение головного мозга.
***
Клык выпрямился и внимательно оглядел лежащего перед ним человека. Невысокий, максимум метр сорок, худощавый. Скулы на облепленном подозрительно похожими на прыщи образованиями лице ярко выделялись, глаза – на выкате.
«Система маскировки восстановлена», – сообщил интеллект экзоскелета. – «Перезапускаю систему маскировки»
Клык наклонился и поднял оружие, из которого так безуспешно оборонялся местный. Оно напоминало слегка модифицированный немецкий МР-5 модели 2018 года, но было довольно много отличий.
«Наконец, хоть что-то не похоже на наше», – возбуждённо подумал десантник.
– Заканчивай с ним возится, Клык, – раздался в наушниках голос лейтенанта. – Хватай его в охапку и возвращаемся в комплекс.
– Альфа, это вы? – этот голос было трудно узнать, так сильно его искажали помехи. Клык догадался, что с ними связывался один из пилотов оставшихся наверху боевых роботов. – Где вы, чёрт подери, пропадали, нас с орбиты тут все мозги отымели. Они прислали десантный корабль, сказали, раз уж вам удалось включить питание, то не мешало бы спрятать спутниковую антенну обратно и открыть двери в скале, чтобы корабль, который они прислали, мог влететь внутрь… Альфа, меня слышно, приём!
– Какую антенну? – ошарашено ответил лейтенант, но тут же спохватился: – Понял вас, поверхность, сейчас разберёмся. Передайте на орбиту, у нас есть пленник, как понял?
– Сейчас разберётесь и нашли пленного. Понял вас, Альфа, связываюсь с орбитой. Спрячьте уже эту долбанную антенну, она тут слишком заметна.
– Не паникуйте, господа, не паникуйте, – хохотнул лейтенант. – Я же сказал, мы разберёмся.