«Дары врагов пагубны»
Софокл

Дышат было больно. Не физически, нет. Душевно. С каждым вдохом осознавая, что я жив, а она нет. Её лицо всегда теперь будет выжигать мой мозг. Её слова будут съедать остатки моей тёмной души. Я — убийца — жив, а моя сестра, которая держала собой меня в этом мире, нет. Я ненавижу сам себя. Если рай существует, то, я надеюсь, Николь там. Потому что она заслужила это. А я.... Я заслужил лишь смерть и забвение. Я не сумел спасти её. Я не справился. Я вытер очередную слезу со щеки. И кто говорил, что мужчины не плачут?

Аэрокар летел назад. Фрэнк пообещал помочь с похоронами. Только Николь нужно привести ему. И ещё нужно... сообщить Дариусу. Я не знаю, как и что я ему скажу. Что я не справился? Опоздал? Не смог? Что? Без понятия. Просто без понятия. Впервые в жизни я не знаю, что мне делать. Боже! За что мне это?
Тело Николь было в салоне аэрокара. Я, когда брал аэрокар, обещал его вернуть. Вот, возвращаю. Только я не вернусь. Я остался на этой проклятой базе навсегда. Нет! Я не остался там! Я здесь! И я знаю, кто виноват. У меня есть цель и я знаю, что делать.

Только... надо разобраться с этим делом.

Аэрокар влетел в открытую дверь гаража и мягко приземлился. Я открыл дверь, выбрался и глубоко вздохнул. Фрэнк лично встретил меня. Он подошёл ко мне и пожал руку.

— С возвращением, друг, — сказал он и похлопал меня по плечу.
— Да. Спасибо, — ответил я и глянул в сторону кара.

Фрэнк тоже посмотрел туда.

— Она там? — спросил он.
Я лишь кивнул.

— Эй, — отвлёк меня Фрэнк, — она в лучшем мире. Ей там лучше. Там нет горя, боли. Там идеальный мир. Я уверен, что она рада, что ты жив.
— Но не рад я, — сказал я. — Совсем не рад. Лучше бы умер я.
— Эта судьба, мой друг. Ей суждено было отдать свою жизнь за тебя.
— Но это должен был сделать я, — сказал я. У меня глаза заслезились. — Я старше её. Я её брат. Я должен был её защитить. Но я не сумел. Не должны старшие братья хоронить младших сестёр так же, как и отцы не должны хоронить детей.
— Джей, это не твоя вина. Вини тех, кто её убил.

Я поднял голову и посмотрел на потолок.

— Ладно, Джейсон, — сказал Фрэнк. — Скоро приедут ребята и заберут её. Я тебе скажу всё на счёт похорон. Надеюсь, у тебя есть костюм?

Я помотал головой.

— Купи сегодня. Пошли в кабинет. Там подождём.

Я согласился. Ибо стоять здесь, рядом с каром, для меня было пыткой. Мы пошли по коридорам в кабинет Фрэнка. В тот, в котором я был несколько дней назад и выпытывал у его хозяина информацию. Мы прошли пару коридоров, и зашли в кабинет. Маленький кабинет. Светлый. Два кресла, стол и компьютерная консоль. Всё, что надо для ведения бизнеса. Я сел в кресло. Хозяин этого места сел в своё кресло, которое было обтянуто натуральной кожей. Всё как тогда.

— Ну, давай, рассказывай, — сказал Фрэнк и поёрзал на месте, ожидая этой байки.

Я кратко ему рассказал всё, что случилось на базе «Хоутелл». Фрэнк особенно удивился, когда я сказал ему про Марна. В общем, ему рассказ понравился.

— М-да, — сделал вывод из услышанного Фрэнк. — Ну ты, блин, даёшь, Стайерс.
— Ну, как получилось, — сказал я и слабо улыбнулся.
— А Марн тебя просто отпустил, значит.
Я кивнул.

— Не знаю, правда, почему, — сказал я.
— Понятно.

Тут в кабинет зашёл охранник этой берлоги Фрэнка. Как его.... А, Джо.

— Босс, — обратился он к Фрэнку. — Тут парни с похоронки приехали.
— Да-да, — ответил Фрэнк, поднимаясь с кресла. — Впускай их. Веди в гараж их.

Джо кивнул и скрылся в коридоре.

— Пошли, Джейсон, — теперь Фрэнк обратился ко мне. — Надо подготовить тело твоей... твою сестру.
Я кивнул и поднялся. Мы отправились в гараж. Когда мы пришли, ребята с похоронки были уже там и осматривали тело.
— Понятно, — сказал один из них. — Давай её в машину.

Они взяли тело и понесли его к выходу. Я немного подождал и тоже пошёл к выходу.

— Джейсон? — окликнул меня Фрэнк.

Я, не останавливаясь, обернулся.

— Мне жаль, — сказал он.

Я кивнул и вышёл.

Как мне не хотелось это делать. Как я этого не желал. Но нужно. Нужно сообщить Дариусу о Николь. Я не звонил, потому что такие вещи нужно сообщать лично. Но мне как-то было тяжело. Наверняка, он обвинит в этом меня. Ну, посмотрим. Я не обижусь. Ведь это так и есть. Я выдохнул и нажал на кнопку.

Через несколько секунд дверь открылась. На пороге стоял Дариус. Он, как увидел меня, сразу всё понял. Он выглянул в коридор и оглядел его. Ни кого не увидев, он посмотрел на меня.

— Николь,... — тихо сказал он.

Я кивнул и опустил голову.

— Она... не мучилась? Всё быстро было? — спросил он.

Я снова кивнул. Вымолвить хоть слово было выше моих сил.

Я опустил голову и, отступив к стене, сел на пол. Я зашёл внутрь квартиры и закрыл входную дверь. Дариус закрыл лицо руками.

— Почему? Почему? Почему? — повторял он.

Я не отвлекал его. Теперь ему следует это осознать. Её нет.

— Я зашёл, чтобы сказать о похоронах, — тихо сказал я.

Дариус поднял на меня взгляд.

— Ты... не спас её, — гневно сказал он и поднялся. — Ты виновен в её смерти! Ты!..

— Да! Я не справился! Я пришёл слишком поздно! Я опоздал, твою мать! — закричал я. — У меня не получилось! И я знаю, что на её месте должен быть я! — я замолчал и громко задышал. — Я, пока вёз её сюда, проклинал каждый день своей жизни. Я, пока вёз её сюда, вспоминал её взгляд, когда я её нашёл. Я проклинал каждое своё действие, каждое своё решение, которое привело меня туда! И я каждый день теперь буду доживать, зная, что я в этом виноват.

Дариус стоял и смотрел на меня. Я развернулся, открыл дверь и вышёл в коридор.

— Твою мать! — крикнул я и сильно ударил ногой в стену.

Дверь соседней квартиры открылась и из неё выглянула женщина.

— Что у вас случилось? — спросила она, глядя на меня.

— Ничего. Извините, — ответил я и, зайдя обратно, закрыл дверь.

Дариус всё ещё стоял на месте. Я подошёл к нему.

— Похороны завтра. Ты идёшь? — спросил я.

Он кивнул.

— Отлично. Я завтра в четыре часа зайду. Не забудь одеться, как следует, — сказал я и вышёл из квартиры.

Холодный ветер. Дождь. Погода как знала. По лицу стекают холодные капли осеннего лондонского дождя. Одежда намокла и прилипла к телу. Холодно. Но я упорно стоял.

Я стоял в чёрном костюме и смотрел на свежую могилу. Рядом стоял Дариус. Муж Николь. Муж моей сестры. Он стоял и смотрел то на могилу, то на меня. Позади стоял Фрэнк, держа в руке зонт. Он ждал меня.

— Спасибо, Джейсон, — вдруг сказал Дариус.
— За что? — я внимательно посмотрел на него.
— За то, что попытался.... И за то, что организовал похороны, — ответил он.
— Это ему спасибо, — я кивнул в сторону Фрэнка.
— Всё равно. Спасибо тебе, Джейсон Стайерс, — сказал он и, развернувшись, пошёл к Фрэнку.

Я всё ещё смотрел на могилу Николь. Почему она там, а я здесь? Может это действительно судьба? Может, я нужен для более важного дела? Не знаю. Я ничего не знаю. Я поднял голову, подставляя лицо дождю. Капли беспощадно хлестали меня по лицу. Вода дождя смывала с меня всё, что было в прошлом.
Фрэнк подошёл ко мне.

— Что думаешь делать? — спросил он.
— Думаю убить Гордона, — холодно ответил я.
— Думаешь, поможет?
— Не знаю. Но эта скотина жить не будет.

Фрэнк посмотрел на меня.

— Тогда я тебе помогу, — сказал он.

Я лишь вздохнул.

— И как же? — спросил я.
— А я знаю кое-что.
— И?..
— Я знаю, когда он будет на Земле.

Я посмотрел на Фрэнка. Его лицо расплылось в ухмылке.

— И?..
— Послезавтра будет выступать какой-то политик. В Лондоне. И там будут некоторые высшие военные кадры. И там будет Гордон.
— И где подвох? — спросил я.

Фрэнк усмехнулся.

— Воздушные боевые единицы, наземный бронированный транспорт, пехота, снайперы, сканеры оружия. Оцепление на полтора километра. Вот так-то.
— Полтора километра? — я подумал и улыбнулся. — Тогда ему есть чего бояться.

Погано быть военным. Особенно в генеральском звании. Ответственность, все смотрят на твои действия, обсуждают твои решения. Не многие такое выдерживают. Но генерал Мэтт Гордон выдерживал это давление. Посмотрим, как теперь он выдержит это давление.

Выступление политика, имя которого я не запомнил, было его предвыборной кампанией в правительство Альянса. Причём так на высокий пост. И вот стояло тут несколько генералов армии Альянса. Типо как поддерживают его. Ага. Денег дал побольше и вот поддержка: стоят рядом и с ним и, для важности, щёки надувают. Печальная картина. Вот так политика делается с давних времён.

Я лежал на столе, в доме, на шестнадцатом этаже и глядел в прицел. Вот он. Красавец прямо в своей форме. Чтоб ему пусто было! Наверняка есть щит. Но он ему вряд ли поможет. Но сейчас я не могу стрелять. Поднялся ветер. На такой дистанции снаряд может увести в сторону на добрый десяток сантиметров. А попытка-то у меня одна и просто так рисковать не хочу. Хотя, конечно, меня терзает желание вогнать крупнокалиберный боеприпас в голову Гордона. Но я себя брал в руки и не спускал курок. Я ведь снайпер. Значит что? Надо действовать спокойно и не торопясь.

Я достал коммуникатор и, найдя нужный адрес, начал устанавливать соединение. Снова глянул в прицел. Вот, сволочь. Отвечает.

— Да? — раздалось в наушнике.
— Узнаешь? — спросил я с лёгкой насмешкой.

Секунд тридцать было молчание.

— Стайерс?
— Он самый. Живой и здоровый.

Гордон огляделся. Ну, что за дурак? Неужели он думает, что я буду рядом с ним стоять? Не-ет.

— Я сделал дело, — сказал я.
— А-а... отлично. Даже лучше, чем я ожидал, — выкрутился Гордон. — Ты где?
— Я далеко. Очень далеко. Итак, свою часть работы я выполнил. Теперь ты должен мне кое-что объяснить.

Гордон замолчал. Я посмотрел в прицел и увидел, как он вышёл из общей массы и отошёл в сторону.

— Что ты хочешь узнать? — спросил он.
— Итак, зачем ты меня послал уничтожать то, что сам создал? — задал вопрос я.
— Они вышли из под контроля, — спокойно ответил Гордон. — Надо было их устранить. Ты, наверно, лучший снайпер человечества. Но, ты бы просто так не пошёл. Тебя надо было убедить, разозлить, заставить тебя их ненавидеть. Вот и пришлось использовать твою сестру.
— Себя дома в туалете ты будешь использовать, сраный козёл, — огрызнулся я. Я почувствовал, как к горлу подступил ком. Указательный палец на руке слабо задрожал. — Второй вопрос: как ты оживил Марна?
— А я его не оживлял. Он сам как-то воскрес. Не знаю как. Я его нашёл таким.
— Понятно.

Возникло неловкое молчание.

— Ты не сказал своё местонахождение, — напомнил Мэтт.
— Да. Извини. Я в Лондоне, — ответил я.

Лицо Гордона моментально изменилось. На лице отчётливо читался испуг.

— Гордон?
— Что? — откликнулся он.
— Ты помнишь мою привычку? — спросил я.
— Говорить своим жертвам «До свидания»?
— Да-да. До свидания, — сказал я.

Ветер унялся. Вот мой шанс. Угол. Дальнометр в прицеле показывал 2431 метр. Попаду. Надеюсь. Выдох. Спускаю курок. Винтовка издаёт негромкий хлопок, и снаряд вырывается из дула. Щиты не спасают Гордона. Снаряд попадает ему в голову, оставив рваную рану на лбу. Тело падает на асфальт. Дальнейшее я уже не вижу. Почему? Потому что я быстро собрал винтовку и двинулся на улицу. Я победил. Я отомстил. Я устранил своего врага № 1.