Я медленно подошел к дрожащему от страха долговцу, перекидывая из руки в руку тяжелый армейский нож и скалясь в кровожадной улыбке. Наклонившись к его испуганному лицу, я заметил капельки холодного пота, плавно стекающие по щекам сталкера. Недолго посмотрев в его испуганные глаза, произнес:
— Что тебе отрезать сначала? Может, руку?
Тут оживился Енот, внимательно наблюдающий за мной:
— Лучше ногу! Ему и так их ампутируют!
— Он дело говорит, — деловито сказал я, указав на Енота кончиком ножа. — Енот, держи его!
Сталкер тут же схватил долговца за плечи, повалив на пол и прижав к бетону, почти уселся на него, приговаривая:
— Заорешь, я тебе сразу глотку перережу, тварь! Режь, Хем!
Я медленно надавил ножом на ногу, почти на сквозную рану, которую долговец, скорее всего, получил во время штурма пулеметного дзота — только от «Печенега» такие дырки остаются, сразу видно. Пленный дико заорал, даже не столько от боли, сколько от испуга, заверещав дрожащими губами:
— Не надо! Пожалуйста! Не надо, не режьте!
На это я только усмехнулся, с силой полоснув по ноге ножом, а Енот зажал ладонью рот пленному, сдерживая его крик.
— Тихо, сука! — грозно произнес я и полоснул второй раз, наблюдая, как кровь медленным ручьем вытекает из раны. — Кто вас послал сюда? Зачем?
Пленный громко замычал, пытаясь откинуть руку Енота.
— Брат, пусти его, пусть скажет, — приказал я Еноту, и тот сразу отпустил долговца.
— Я из четвертого квада! Не режьте!
На это я, отрицательно качнув головой, воткнул нож в его ногу по самую рукоять и резко вытащил, разрывая мышцы и сухожилия пилообразной заточкой. Долговец заорал так, что даже Патогеныч влетел в помещение:
— Парни, потише вы! Девочка вся дрожит уже от страха! Хем, ее пожалей!
— Извини, брат! — и я сразу дал долговцу пощечину, которая заставила его успокоиться и стиснуть зубы. — Так, а что ты мне еще скажешь?
— Нас послали! Я ничего не знаю! Не режьте!
На лице пленного отчетливо читался настоящий страх и боль, он боялся, что я и правда разорву его на куски и потом скормлю слепым псам на Свалке. А я сейчас был готов сделать это, за Сонату хотелось разорвать его. Жаль, что нет того, кто успел полоснуть ее тесаком. Но ничего, на этом экземпляре рассчитаюсь.
— Короче, мне с тобой все понятно, — мило произнес я, улыбаясь. — Извини, я не хотел этого делать.
Долговец открыл рот в немом крике, испуганно таращась то на меня, то на нож.
Я медленно поднялся, вытирая лезвие о куртку пленного:
— Енот, разберись с ним сам, — я хихикнул. — Только подгузники ему поменяй, а то небось уже штаны полны!
Енот радостно засмеялся, а потом сразу сделался серьезным:
— Как скажешь, брат!
Я тихонько кивнул и вышел из корпуса, оставив сталкеров наедине. Подошедший Патогеныч деловито поинтересовался:
— Так быстро?
— Да, быстрее не бывает, — я удовлетворенно улыбнулся и подошел к Сонате. — Как ты девочка моя?
Она дрожащими губами, так же как и пленный, произнесла:
— Ты убил его?
— Нет, только помучил.
— Я боюсь тебя, Хем, — с небольшой улыбкой произнесла Соната и слабо обняла меня, прижимая к себе. Я сразу уперся руками в траву, нависая над ней и стараясь не давить на нее своим телом, да еще и полной разгрузкой.
А еще через несколько мгновений из корпуса раздался глухой выстрел, а затем из помещения вышел Енот, убирая ПМ в кобуру на разгрузочном жилете.
— Вот и все, е-мое! — он радостно хихикнул, беря уже приготовленную сигарету у Патогеныча и прикуривая.
От выстрела Соната тихонько вздрогнула, так же обнимая меня, затем отпустила, снова ложась на плащ.
— Отдохни, моя хорошая. Я сейчас вернусь.
Девушка понятливо моргнула, прикрыв глаза и ровно задышав.
А я подошел к Патогенычу, тоже прикуривая.
— Быстро вы с ним, — с сожалением произнес ветеран. — Могли бы и узнать чего-нибудь, детишки.
— А чего узнавать-то? — затянувшись дымом, ответил я. — Не долговец он.
— Как это? — непонимающе уставился на меня Енот.
— Вы когда-нибудь видели, чтобы «Долг» бросал своих, даже раненых?
На это сталкеры отрицательно покачали головами, а я продолжил:
— А видели, чтобы долговец умолял о пощаде?
Ответ был таким же.
— Ну вот! — подвел итог я. — Это не «Долг». Кто-то нарядившийся в их форму, но не «Долг». Тем более он ничего не смог сказать, кроме как «я из четвертого квада». Серьезно звучат эти слова? Да у них полно этих квадов! И еще, настоящий долговец не сказал бы даже этого! Вот только кто это может быть?
— Ну ты и Холмс, Хемуль… — удивленно глядя на меня, произнес Патогеныч.
— Я не Холмс. Я просто давно в Зоне, — улыбнувшись, ответил я. — Только кто это? Я не пойму этого!
— Может, «Монолит»? — подал предложение Енот.
— Вряд ли. Зачем им «Свобода»? Сидят у Радара и в ус не дуют.
— Одиночки?
— Думаешь, кто-то из наших? Кому это надо? И знаешь, вряд ли наши полезут на «Свободу» — силенок маловато для этого, перетрухали бы.
— Может, грешники?
— У нас с ними давно счеты, а со «Свободой», вроде, они не связывались. Если из-за меня и Сонаты… Решили так отомстить мне? Да не, тогда поймали бы ее где-нибудь в Зоне и пришили, а не полезли бы на целую базу. Пойми, Енот, штурмовать базу это непросто. И народу они тут положили… — я окинул взглядом территорию и продолжил. — Фигня. Нет связи. Знаете что, парни? Наверное, вы идите-ка в Зону по их следам, найдете. А если не найдете, то обеспечьте прикрытие нормальное, Сонату за Периметр вытащить надо.
— Безусловно, брат. Муху с собой возьмешь?
— Да, он врач все-таки. Вдруг ей хуже станет? Я-то только бинтовать умею и все, а он хоть вколет что-нибудь. Ну ладно, давайте, парни! Пока!
— До встречи, Хем. Удачи вам!
Я уже пошел к Сонате, присел рядом, глядя на нее:
— Скоро дома будешь, малышка. Не бойся ничего, я с тобой.
— Я и не боюсь, — она слегка улыбнулась.
Я осторожно поднял ее на руки вместе с плащом, отдав приказ Мухе, пошел с базы…