Подхожу ближе, а это белоснежное ангелоподобное чудо собирает блестящие монетки с пола, которые выплюнул кофейный автомат.
У нас такое часто бывает. Заказываешь горячий шоколад, засовываешь банкноту, давишь кнопку. В стакан с шипением льется темная жидкость, а всю сдачу выплевывает на пол. В радиусе двух метров. Сам пару раз влетал с этим. Причем удачно. Подцепил как-то папашкиного лучшего клиента. Такой, я вам скажу, адреналин хапнул. Слов нет. До сих пор вспоминаю, как в кабинете в обеденное время на столе кувыркались. Грамотный был любовник. Отец так ничего и не узнал. Ну, почти ничего.
Обозрев неземную красоту пятой точки, решаю оставить Никитку на сладкое. Сейчас не время. Он пойдет в ход, когда мне перестанет фартить на сайтах. Потому пока не пугаю. А так всегда под рукой — на случай необходимости.
В принципе я для этого его и выбрал. Так сказать, не для работы, для услады. Что? Не поняли? Я циничная сволочь.

— Кхм.. — прокашливаюсь я, давая тем самым о себе знать.

— Ой, простите, — теряется чудо. Поднимаясь с пола, поправляет одежду.

— Никита, принесите мне кофе и документацию на нового клиента, — развернувшись, ухожу в кабинет.

— Да, Жан Владленович, конечно, — несется в спину.
Обо мне в офисе много чего говорят. Я буквально звезда местного масштаба. Только меня это не особо заботит. Это их личные половые трудности. Забавно было, когда одна из сотрудниц случайно подслушала мой разговор:

— Милый, тебе никакие деньги на сотку не приходили? Это я просто номера перепутал. Трафик превысил. Хотел себе положить...Я не котик, я мудак.

Никогда не забуду ее выражение лица и лежавшую на полу челюсть. Хотел даже домкрат с машины принести ей в помощь.
Прохожу к столу, снимаю пиджак, плюхаюсь в свое любимое кожаное кресло. И опять начинаю впадать в коматоз. Тарабаню пальцами по столу, выдавая ритм вчерашней мелодии под Стрип и смотрю мимо монитора. Мне бы, по хорошему, поработать, а я тут хрен знает о чем думаю. Прям озабоченный подросток со спермотоксикозом, бьющим фонтаном в мозг. И все о том жеребце «типонатурале». Ну и сказку он о своей персоне выдумал. В своих силах я, конечно, никогда не сомневался. Но натурала за версту чую и за десять минут его не соблазнить, проверено. О том, что он получил кайф, я вообще молчу. Я ж тоже почувствовал.

Звонок прерывает мои размышления. Беру со стола сотку, смотрю на дисплей.
Ха, какие люди в гости к нам и без охраны. А звонит мой двоюродный братец Макс. Он должен был сегодня прилететь из Англии. Как некстати. Макс вообще всегда некстати. Надо ж было этому сучонку объявится именно сейчас. Снова прокашливаюсь.

— Алло, — произношу уверенно.

Поднимаюсь с кресла, прохожу к дивану, устраиваюсь на нем поудобнее, закидываю на журнальный столик ноги и прикуриваю сигаретку.
Сердце в груди набирает частоту ударов, того и гляди вырвется наружу, из-за пару секундного ожидания ответа с той стороны.
Вернулся мой семилетней давности кошмар. Этот кошмар, в свое время, полгорода желало. Блядь, секс символ, мать его рас так. Я, конечно, все понимаю. Красивое, можно сказать, идеальных пропорций тело, симпатичная по-мужски мордень. Улыбка змея искусителя, на которую я тогда повелся, аквамариновые глаза. Только потом узнал: линзы для мудил вроде меня. Ммм.... Я от них кипятком писал. Меня как магнитом тянуло к этому бруталу.
Я тогда таким идиотом был. Часами мог пялиться на его фотку, заливая ее слюнями, пробегая пальчиками по нему, мечтая о его прикосновениях, подрачивая себе.
Вот таким я его видел раньше, пока он не сделал все для того, чтобы я стал его копией. Такой же циничной тварью.
Раньше, как только слышал его голосок, заикаться начинал. Вот такая невъебенная реакция на него была. Ведь, как же он, блядь — не вводное слово, определение — долго меня домогался. Пол года за моей задницей охотился, а когда я, наконец, сдался, он через месяц, неожиданно для меня, уехал учиться в Англию. Вот тебе и сука любовь. Ебаный закон жизни. Помню все до деталей.
Все мои мучения начались с того дня, когда эта породистая кобелина меня соблазнила. Наш трах. Он был моим первым, мать его. Я обязан ему своим первым сексуальным опытом и задницей вместо сердца. Я, возможно, до сих пор его люблю. Глупо, да?