Крохотный огонек слегка потрескивал, точно так же, как та свеча, которую Ева сжимала в руке, спускаясь в пещеры.

Она прибыла в Круг вечером, сказала Ирвингу, что ей срочно нужно воспользоваться библиотекой и желательно, чтобы никто не мешал. Это очень важно, ей понадобится эта, эта и вот эта книги. И, пожалуй, читать она их будет подальше от суеты и шума. В пещерах, например! Там же сейчас никого нет, верно? Ирвинг согласно кивнул, не особо вслушиваясь в слова Евы. Она могла бы вообще ничего ему не говорить, а просто взять эти книги. Кому же еще можно полностью доверять, как не ей, спасшей не только Круг, но и весь Ферелден?
Йована магесса видела издали, он был занят уборкой и коротко кивнул ей, не подав больше никакого знака. Вероятно, не желал привлекать внимание? Совершенно верное решение. Впрочем, скоро наступит ночь, и она узнает, что же такого важного вспомнил бывший малефикар.

Ева поставила свечу на стол, положила рядом книги, устроилась на стуле и раскрыла первую попавшуюся. «Четыре школы магии. Дух» Пусть будет так. Она скользила взглядом по строчкам, не вчитываясь в них и не вникая в текст, потому что книга сразу же напомнила чародейке ту финальную битву, когда Архидемон изрыгал поток оскверненного духа, обессиливая её. Когда Дракон пытался пробиться через ментальные барьеры и утопить чародейку в волнах ненависти ко всему живому. Пробудившийся Древний Бог Уртемиэль, возжелавший вернуть былое могущество. Пятый по счету Архидемон, низвергнутый обратно в бездну, но, к сожалению, не последний...

Магия Духа... Ей отдавала предпочтение Винн, а сама Ева специализировалась на стихийной и целительной магии. Убивать и лечить — как раз то, что нужно для боевого мага, которым она стала, воспользовавшись древними знаниями, полученными от пленника медальона, обнаруженного в руинах Храма в Бресилиане. Неоднократно Еве предоставлялась возможность овладеть магией крови, но она всякий раз с негодованием отвергала сей сомнительный дар, содрогаясь при одной мысли, что придется приносить кого-то в жертву. «Магия должна служить человеку, а не человек магии», - сказала Андрасте, а малефикары попирали этот самый важный постулат, внушаемый с детства Церковью.

Если бы тогда ей кто-то сказал, что не пройдет и года, как она будет сама разыскивать мага крови — Ева сочла бы этого человека безумцем. Разве может она пойти на такое? Оказывается, может. Еще как может! Ведь явилась же она сюда, чтобы совершить святотатство и нарушить все законы Церкви. Если магия крови поможет ей подарить Зеврану сына, она готова прибегнуть к запретному учению!

— Значит, ты получила моё письмо? — смутно знакомый женский голос заставил Еву резко обернуться и невольно вздрогнуть от неожиданности. Неподалеку от нее стояла неизвестно откуда взявшаяся женщина, лицо которой скрывал низко надвинутый капюшон невзрачного, серого плаща. Как Ева ни старалась рассмотреть, с кем она имеет честь беседовать, сделать этого не могла.

— Ваше письмо? Но кто вы такая и где Йован? — чародейка поднялась со стула, и скрестила руки на груди, ожидая ответа.

— Йован? Этот усмиренный не имеет к письму ни малейшего отношения! — в голосе послышалась усмешка. — В свое время он довольно долго был моим учеником, вот мне и не составило труда написать несколько строк его почерком. А кто я? Моё имя тебе, Амелл, ничего не скажет, — женщина медленно сняла капюшон, и Ева тут же ее узнала. Соратница Ульдреда, та самая магесса крови, которой она когда-то сохранила жизнь и позволила скрыться. Второго шанса заслуживает почти каждый, верно?

— Теперь узнала? — улыбнулась магесса. — Вот и отлично. Я слышала, что ты ищешь мага крови, который поможет тебе обзавестись сопливым и орущим счастьем, именуемым ребенком, верно?

— Слышала? Откуда? — Ева подозрительно прищурилась. — Йован...

— Просто усмиренный болван, — усмехнулась магесса и продолжила, копируя их с Йованом голоса:

— Кто бы мог сдвинуть эту книгу?
— Крысы, наверное...
Разве я похожа на крысу, Амелл? Ту треклятую книгу я просто не успела положить на место.

— Но как ты сюда попала?

— А как здесь оказывались пауки и глубинные охотники? — иронично спросила магесса. — Как, по-твоему, мне тогда удалось бежать, минуя храмовников? И где Ульдред, на твой взгляд, нас собирал? В Круге? — она коротко хохотнула. — Эта Башня построена так давно, что ни маги, ни храмовники не знают, сколько в этой скале на самом деле пещер и потайных ходов, и куда они ведут.

— Ясно, — кивнула Ева, — но зачем ты мне писала?

— Я уже сказала, хочу помочь. Отплатить тебе за то, что сохранила мне жизнь. Равноценный обмен, Страж. Ты не дала мне погибнуть, а я помогу тебе исполнить твое самое заветное желание, — магесса вздохнула, — странное оно у тебя, но у каждого свое представление о счастье, верно?

— И ты можешь помочь мне зачать? — спросила Ева. — Неужели это возможно?

— Это не только «возможно», но и очень просто, Амелл. Знаешь, почему на самом деле запрещена магия крови? — спросила она вдруг.

— Скажи?

— Потому что она позволяет исполнять свои желания самостоятельно, а не умолять на коленях равнодушного Создателя, проливая слезы и жертвуя Церкви целые состояния! Магия крови — это настоящая сила и власть, но такие маги Церкви не нужны, потому что их нельзя запереть в Башню! — в глазах магессы все ярче разгоралось фанатичное пламя. — Она боится сильных чародеев, способных постоять за себя и отвоевать свою свободу! Ту, за которую боролся Ульдред.

— Ульдред был одержим! — напомнила Ева. — По его вине погибли десятки магов, какая же это свобода? От самой жизни разве что...

— Ты хотела сказать — существования? А скажи-ка мне, Амелл, не будь ты героиней, разве позволили бы тебе разгуливать на свободе? Жить в роскошном особняке? Спать с тем, кого желаешь ты? А ты знаешь, скольким из нас приходилось, сцепив зубы, терпеть храмовников, жаждущих позабавиться? Тебя чаша сия миновала? Но даже тебя точно так же отняли у матери, и ты это помнишь, ведь так? Ульдред просто хотел, чтобы маги были свободны, а этого нельзя добиться молитвами! Скажи-ка мне, Ева, сильно тебе самой помогли эти молитвы? Ты убила Архидемона и остановила Мор, вот только все это не дало тебе того, чего ты желаешь на самом деле! Зачать и родить может любая простолюдинка, на улицах десятки беспризорных детей, а где же твой ребенок, тот, которого так ты хочешь? Вероятно, там же, где милость и справедливость Создателя!

— Что нужно для ритуала? — спросила Ева.

— Ничего особенного, никаких девственниц и невинных младенцев, — улыбнулась магесса. — Хватит заклинаний и нашей с тобой крови. Я создам эликсир, который ты выпьешь по приезду домой, ну а дальше — дело за малым. Пусть твой антиванец не ленится, и эта ночь подарит жизнь вашему сыну.

— Тогда... Проводи свой ритуал, к чему мешкать? — решительно сказала Ева.

— Не здесь. Я еще не совсем обезумела, Амелл, чтобы творить заклинания так близко от Грегора и его сторожевых псов. Всплеск силы не может остаться незамеченным, храмовники тут же нас разыщут, а я вовсе не жажду умереть. Да и тебя вряд ли по головке погладят, если узнают, к чему ты решила прибегнуть... Боюсь, даже героизм не поможет тебе избежать, в лучшем случае, Усмирения, а в худшем... Ты сама знаешь, какое наказание положено за магию крови,

— И что же делать?

— Я отведу тебя в свое убежище, там мы проведем необходимый ритуал, а потом я провожу тебя обратно в Башню, — сказала магесса. — Вот только.... Мне придется завязать тебе глаза.

— Это еще зачем? — насторожилась Ева.

— Я не могу рисковать, — вздохнула собеседница. — На карту поставлено ни много, ни мало — моя собственная жизнь. Но неужели прославленный Серый Страж опасается такого ничтожества, как я? Ты и тогда со мной в два счета справилась, а теперь и подавно. Что такое отступник-малефикар против Архимага Круга?

«А действительно, что может сделать со мной эта магесса? — подумала Ева, сознание собственной силы придавало чародейке уверенность. — Но позволить завязать себе глаза? Это уже слишком!»

— Послушай, но зачем тебе водить меня за руку? — улыбнулась она. — Я сама разыскивала мага крови, какой смысл мне тебя предавать?

— Сожалею, Амелл, — слишком поздно Ева поняла, что магесса крови специально втянула её в долгий разговор, рассеяла и отвлекла внимание. А сама в это время успела наложить парализующее заклинание. Причем так искусно, что Ева заметила присутствие магии, когда было уже слишком поздно. Сейчас она не могла не только пошевелиться, даже сказать хоть слово не получалось. Бессильно наблюдала, как магесса застегивает на её запястьях блокирующие силу кандалы. — Но тебе придется последовать за мной с закрытыми глазами! — болезненный укол в шею длинной и тонкой иглой, смазанной каким-то ядом, и над Евой сомкнулась тьма.

***

Желая навести в комнате идеальный порядок, служанка тщательно мыла пол, сдвинула кресло и обнаружила под ним какое-то письмо. Читать господские бумаги строго воспрещалось, да и написано оно было на каком-то незнакомом девушке языке. А потому она аккуратно разгладила листок и положила на видное место на столе. Госпожа вернется, и ей будет приятно обнаружить потерянное письмо.

— Милена, а куда подевалась твоя хозяйка? — осведомился у служанки Зевран, когда Ева не откликнулась на его зов и вообще не обнаружилась в особняке. — Куда снова мог исчезнуть мой очаровательный Серый Страж?

— Не знаю, господин Араннай, — склонила голову девушка. — Хозяйка ушла куда-то. Может, записку вам оставила?

— И в самом деле, — хлопнул себя ладонью по лбу эльф. — И как я мог это упустить? Вероятно, это прогулка по Денериму так на меня повлияла. Все эти развалины... Так и ждешь, что из-за них выскочит очередное порождение тьмы! И когда уже у вашей королевы руки до этого дойдут? Я представить себе не могу, чтобы в Антиве творилось подобное безобразие!

Он быстро поднялся в спальню и действительно обнаружил на столе адресованную ему записку. Снова Круг? Да сколько уже можно! Ева ведь только вернулась домой! Неужели без неё они и шагу не сделают? И что на сей раз? Крысы, пауки, гигантские бабочки или кошки, размером с тигра? От чего опять она должна спасать их трусливые, магические задницы? Пора положить этому конец и увезти Еву подальше от Ферелдена. И возможно, вдалеке от всех этих забот у них, наконец, получится...

Зевран и подумать не мог, что когда-нибудь будет завидовать королевскому бастарду Алистеру. А вот, поди ж ты! Именно этим он и занимается! У Тейрина растет замечательный сын, а у них с Евой... Braska! Проклятая скверна! Эльф видел, какими глазами смотрит магесса на малыша Лелианы, и чувствовал себя в этот момент до отвращения беспомощным.

А еще ему, выросшему в борделе, а потом прошедшему через учебку Воронов, простые семейные радости казались чем-то волшебно-трогательным, немного смешным и таким... желанным. Только теперь начинал понимать Зевран, что двигало его матерью, оставившей свой клан и последовавшей за возлюбленным в город. Он и сам готов был идти за Евой куда угодно, лишь бы быть рядом. Это чувство сначала просто настораживало, потом — пугало, а теперь он не понимал, как же раньше жил без этого?

И, когда он смотрел на Алистера, с довольной улыбкой демонстрирующего своего сына, Араннаю до дрожи хотелось тоже иметь ребенка. Так же прижимать его к себе, читать ему сказки, вытирать слезы, учить защищать себя и быть сильным. Антиванский мужчина обязан дать жизнь сыну, чтобы не угас род, чтобы продолжали ходить по земле его потомки, чтобы его кровь бурлила в жилах молодых и красивых.

Для Зеврана это было особенно важно, ведь рано или поздно Вороны его отыщут. Не могут они вечно находиться в неведении относительно того, что Араннай жив. Да он и не скрывался особо, если честно. Что толку? Нельзя бесконечно прятаться! И если, не приведи Создатель, следующая встреча с Воронами станет последней для него, что останется Еве?
Погрузившись в невеселые размышления, Зевран не заметил, что уже давно сжал в кулаке ту самую записку. Бросив бумажный комок на стол, эльф заметил еще одно послание. Это что еще такое?

Желание изорвать это письмо в клочья было настолько сильным, что удержаться помогла только въевшаяся в кровь и плоть выдержка. Ворон должен терпеть боль. И не только физическую. Так вот, значит, какие у неё дела в Круге! По ночам? Там, где нет крыс? С Йованом?

Йован... Йован.... Знакомое имя. Погоди-ка, да это же дружок Евы со времен ученичества! Это благодаря ему Ева стала Стражем. Это его она спасла от неминуемой смерти в Редклифе, отправив в последствие... в Круг. В тот самый Круг, куда она стала наведываться подозрительно часто.

Но, нет. Что-то здесь не так! Не могла Ева предпочесть ему этого мага крови! Чародейка не умела лгать, если бы она разлюбила, то сказала бы об этом прямо. Но ведь в ее глазах, словах, в каждом прикосновении и вздохе он читал любовь — глубокую, искреннюю, покорившую его циничного и, казалось бы, давно разучившегося чувствовать. И разве может быть здесь место для какого-то Йована?
Впрочем, зачем зря гадать, если можно всё увидеть самому? Не мешкая более, Зевран раздал указания слугам и направился в конюшню. Ему срочно требуется лошадь.


***

Голова кружилась, во рту отвратительно горчило, а перед глазами стоял какой-то странный, полупрозрачный туман. Ева тряхнула головой, пытаясь разогнать все ещё не до конца отпустившее оцепенение, однако полупрозрачная стена вокруг лежащей на тонком тюфяке магессы, никуда не исчезла. Однажды Ева такое уже видела. Здесь, в Круге. В подобную силовую клетку заключили Каллена... последователи Ульдреда, одной из которых и была та женщина, так и не соизволившая представиться.

— Очнулась? — магесса крови стояла по ту сторону барьера. — Не думала, что тебя так просто будет обмануть! И что вы все находите в этих детях? — презрительно и холодно усмехнулась женщина. — Прав был Ульдред — слабое место есть у всех и даже у Серого Стража!

— Зачем ты меня сюда притащила? — спросила Ева, поднимаясь с каменного пола. — И кто все эти люди? — оглядевшись по сторонам, она заметила еще шестерых магов: трое мужчин и три женщины. Ну, да, для создания столь мощного барьера одного мага недостаточно. А вот нескольким чародеям это вполне по плечу. Семеро малефикаров — это грозные соперники, особенно если учесть, что сила самой Евы полностью заблокирована.

— Неужели ты думаешь, что со смертью Ульдреда маги перестали бороться за свободу? Нельзя быть такой наивной! Ты его убила, тебе и занять его место! — медленно и торжественно проговорила магесса.

— Что? Да ты с ума сошла! Я не собираюсь заключать сделок с демонами!

— А никто и не собирался предлагать тебе сделку! Мы просто подождем, пока твоя воля ослабеет, и вселим в твое тело демона! — женщина довольно улыбнулась. — Та Ева Амелл, что выйдет отсюда, будет целиком и полностью принадлежать нам, и на сей раз остановить нас будет некому! Ирвинг слишком слаб, Винн путешествует по Тедасу, а победительница Архидемона станет просто сосудом для чего-то несоизмеримо большего! Жаль, что Ульдред не увидит, как падет Ферелденский Круг, а за ним и все остальные!

— Но ведь ты сама считала Ульдреда безумцем! Вспомни, что ты мне тогда говорила! — пыталась Ева обратиться к остаткам разума своей захватчицы.

— Когда на кону твоя собственная жизнь и не такое скажешь, Амелл! — усмехнулась магесса. — Если бы я сказала, что сожалею о смерти Ульдреда и собираюсь продолжить его дело, ты бы меня отпустила?

Ева молча покачала головой.

— Вот тебе и ответ, Страж. А потому мы наберемся терпения и подождем, как скоро ты сдашься, — она развернулась к магам. — За дело, браться и сестры.


***

Проникнуть в Круг незамеченным Зеврану не удалось. Храмовники исправно несли свою вахту и были на редкость бдительны, как хорошо вышколенные и натасканные боевые псы. Конечно, можно было бы поубивать их поодиночке, но зачем так всё усложнять? С момента их сражения за Круг прошло не так уж много времени, его ещё должны помнить.

Араннаю повезло, дежуривший у входа в Башню храмовник оказался тем самым, которого в прошлый раз они обнаружили в силовой клетке. Как же его звали? Каллен, кажется? Ну, да, Каллен. Изобразив на лице самую обаятельную из своих улыбок, Зевран обратился к храмовнику:

— Доброго дня, друг мой любезный! А скажи-ка мне на милость, могу я увидеть госпожу Амелл? Она забыла дома одну очень важную вещь, и мне ничего не оставалось, как пуститься за ней в погоню, чтобы передать эту вещицу. Я думал, что смогу перехватить Еву в дороге, но, увы, — развел руками эльф. — На сей раз, удача повернулась ко мне явно не лицом.

— Ты... Мы ведь знакомы, верно? — спросил в свою очередь Каллен, внимательно изучая антиванца. — Ты был вместе с Евой тогда.

— Угадал, — согласно кивнул Зевран. — Но я не только был с Евой тогда, я с ней и сейчас. А потому, будь так любезен, позови-ка её сюда или позволь мне самому поискать, чтобы не отрывать тебя от дел.

— Посторонние не могут входить в Башню, — безапелляционно заявил Каллен. — Подожди здесь, я спрошу у Первого чародея, где может быть Амелл.

— Как прикажешь, — пожал плечами эльф.

Храмовник поспешил в кабинет Ирвинга, а Зеврану ничего не оставалось, как подпирать стену под пристальными взглядами других храмовников, рассматривать картины и провожать глазами спешащих по своим делам магов. Каллена не было подозрительно долго, эльф уже успел в деталях рассмотреть каждую трещину на одном из барельефов и начать понемногу выходить из себя — неужели это так сложно — позвать сюда магессу? Или от лириума у него мозги совсем повредились? Но когда храмовник вернулся, на лице его было написано выражение, совершенно не понравившееся Араннаю.

— Что-то не так? — спросил он.

— Пойдемте со мной, господин Араннай, — вместо ответа сказал Каллен.

— А разве можно? Совсем недавно ты заявлял, причем совершенно серьезно, что посторонним в Круг нельзя. Я уже успел стать своим? Так быстро? — не удержался от иронии Зевран.

— На все ваши вопросы ответит Первый чародей, — уклонился от ответа храмовник.

Ирвинг встретил Аранная на пороге своего кабинета, а в глазах мага ясно читалась глубокая тревога.

— Боюсь, у меня неутешительные новости, сэр, — начал Ирвинг, после приветственного кивка. — Но сначала я позволю себе задать вам вопрос — что именно сказала вам Ева, отправляясь в Круг на этот раз?

— Да как обычно, — эльф нахмурился. — Слушайте, кончайте уже тень на плетень наводить! Сами её вызвали, даже отдохнуть толком не дали, а теперь задаете мне какие-то странные вопросы, вместо того, чтобы просто позвать Еву сюда!

— Дело в том, что я не вызывал её в Круг, — развел руками Ирвинг. — Мы благополучно покончили со всеми делами в её прошлый визит, а следующее заседание должно было состояться еще очень нескоро. Ева прибыла вчера, сказала, что ей срочно понадобились книги, выбрала несколько и спустилась с ними в пещеры...

— В пещеры? — вопросительно изогнул бровь Зевран. — У вас там читальный зал, я так понимаю? Оригинально, ничего не скажешь!

— О, нет, что вы! Там находится склад некоторых магических предметов, — пояснил Первый чародей. — Там практически никогда никого не бывает, а ей хотелось побыть в тишине.

— А там крысы есть? — вдруг спросил эльф, вспомнив строку из послания Йована.

— Ни в коем случае! Разве можно допустить, чтобы грызуны портили подобные вещи! — возмущенно воскликнул Ирвинг. — Усмиренные строго следят за этим! А почему, собственно, вы задали этот вопрос?

— Да так... к слову пришлось, — нетерпеливо дернул плечом Араннай. — Продолжайте же, что случилось с Евой в пещерах?

— Она... пропала, — выдавил из себя чуть ли не по слогам Ирвинг.

— Что?!

— Я послал за ней ученика, но кроме тех трех книг он не нашел в пещерах никого, — сообщил маг.

— Но... Возможно, она просто устала и решила отдохнуть в одной из комнат? — не особо надеясь на такой исход, предположил эльф.

— Увы, — развел руками Ирвинг. — Вынужден вас огорчить. Евы нет не только в пещерах, ее вообще нет в Башне, и куда она могла деться, не знает никто.

— Даже Йован? — спросил Араннай.

— А какое отношение к исчезновению Евы имеет этот Усмиренный маг крови? — сдвинул седые брови Первый чародей.

— Усмиренный? — не сумел скрыть удивления Зевран.

— Да, сразу же после прибытия Йована из Редклифа, над ним совершили обряд Усмирения, — пояснил Ирвинг. — Учитывая, что он успел натворить, это было наиболее милосердное из всех возможных наказаний. Но...

— Вы желаете узнать, каким боком здесь Йован? — предупреждая вопрос, сказал эльф. — Извольте, — он протянул чародею записку, обнаруженную на столе Евы. — И если мгновение назад, я еще мог предположить, чего он хотел от моей... от Евы, то теперь я теряюсь в догадках. Зачем Усмиренному женщина? Они же лишены эмоций, верно?

— Да, это так, — согласился Ирвинг. — Но к чему пытаться разгадать эту загадку самим, если можно спросить у Йована? Каллен, позовите ко мне Усмиренного.


— Я не писал этого, — сообщил Йован, когда ему дали прочесть послание. — Мне нечего было ей сказать.

— О чем? — спросили одновременно Зевран и чародей.

— Я... — на мгновение опустил голову Усмиренный, помня данное Еве слово. — Я могу узнать, почему вы меня спрашиваете об этом, Первый чародей?

— Дело в том, Йован, что вчера Ева спустилась в пещеры, и с тех пор ее никто не видел, — терпеливо пояснил Ирвинг. — Господин Араннай, да и все мы обеспокоены этим исчезновением. Если тебе что-то известно — не стоит это утаивать.

— Дело в том, что я пообещал Еве сохранить в тайне наш с ней разговор, — ровно и монотонно произнес Йован.

— Какие к демонам тайны! — воскликнул Зевран. — Нашел время хранить обеты! Что тебе известно, друг мой? Что хотела от тебя Ева?

Йован обвел глазами присутствующих: Ирвинг, Каллен, эльф-антиванец — все они имеют непосредственное отношение к Еве. Пожалуй, им можно сообщить то, о чем она его спрашивала.

— Она хотела знать, можно ли зачать при помощи магии крови, — сообщил он.

— Создатель милосердный! — отшатнулся Ирвинг. — Да как она могла до такого додуматься?!

— Отчаяние, — медленно протянул эльф. — Оно способно и не на такое толкнуть. Но что ты ей сказал? — снова обратился антиванец к Йовану.

— Я не смог бы ей помочь, даже если бы и хотел. Тогда я только начал изучать магию крови, и о том, что интересовало Еву, мне было неизвестно.

— Снова магия крови! — негодующе воскликнул Каллен. — Выходит, где-то в Круге скрываются малефикары, с которыми и встретилась Ева?

К сожалению, никто из присутствующих не знал, насколько близок к истине оказался храмовник в этот момент.

— Быть того не может, Каллен! — уверенно заявил Ирвинг. — После смерти Ульдреда подобное святотатство в Башне не совершалось!

— Я просто счастлив, что у вас тут все так хорошо и прекрасно, но как это поможет мне отыскать Еву? — Зевран вопросительно посмотрел в глаза Первого чародея. — Боюсь, что пока мы здесь болтаем, с ней происходит что-то очень нехорошее.

— Господин Араннай, есть только один способ выследить мага. Филактерия, — доложил Каллен.

— Ну, так несите её сюда, чего вы стоите, как статуя себе самому?! — вырвалось у эльфа.

— К сожалению, это не так просто, — взял слово Ирвинг. — Филактерии магов Круга хранятся в Денеримской церкви.

— Tua madre! — ругнулся сквозь зубы Араннай. — А поближе нельзя было их держать?

— Нет. Таков закон, — развел руками Первый чародей.

— Ладно, к чему время тянуть, Денерим, так Денерим, — вздохнул Зевран. — И где мне искать эту вашу филактерию? Церковь большая, знаете ли...

— И здесь все не так просто, — ответил Ирвинг. — Вам никто не даст филактерию. В лучшем случае вас просто выставят вон, в худшем — арестуют по подозрению в пособничестве магам крови.

— Eccellente! — воскликнул Араннай. — И что дальше? Чье высочайшее позволение я должен раздобыть? Верховной Жрицы? Так Орлей не близко, любезный!

— К счастью, будет достаточно письма, скрепленного личной печатью рыцаря-командора. Я сообщу Грегору о случившемся, и он напишет необходимый запрос. И только тогда филактерия может быть выдана одному из храмовников, — разъяснил чародей.

— Позвольте мне сопровождать господина Аранная? — подал голос Каллен. — Я обязан Еве Амелл жизнью, и хотел бы вернуть долг.

— Вот и отлично, — кивнул Ирвинг. — В таком случае, не стоит больше мешкать.


К удивлению самого Первого чародея, рыцарь-командор не стал задавать лишних вопросов. С некоторых пор этот суровый воин проникся уважением к Серому Стражу, а потому поспешил исполнить просьбу. К тому же, это поможет навести на след магов крови, а значит — послужит на благо дела Церкви, а не только спасению Амелл, с которой он потом обязательно побеседует с глазу на глаз.

Грегор быстро написал прошение, адресованное Владычице, о выдаче второй филактерии, скрепил печатью и передал Каллену. Эта филактерия была создана не так давно, потому что кровь выжившего Серого Стража и кровь обычного мага Круга несколько отличалась. По этой филактерии отыскать Еву будет на порядок проще.
Не тратя лишнего времени, Зевран и храмовник переправились через озеро Каленхад, наняли лошадей на ближайшем постоялом дворе и вскачь понеслись в Денерим, не жалея ни коней, ни себя.

___________________________________________________
Примечания: (перевод с антиванского)
Tua madre! - Твою мать!
Eccellente! - Великолепно!